В это солнечное августовское утро Каплюжар сидел на веточке сосны, любуясь красотой бликов солнца на воде. Он любовался собой, и эта мысль очень забавляла его. Может быть, мама-Земля ради шутки отправила его, чтобы он смог увидеть своё же очарование.
Конёк увидел норку, бегущую по берегу озера, в поисках добычи. Этой весной у неё появились щенки, и охотиться теперь ей нужно было гораздо чаще, чтобы прокормить уже подросших, но ещё не умевших самостоятельно добывать себе пропитание детишек. Норка скрылась в воде, затем снова показалась на берегу.
– Привет, Пушинка! Нет тебе отдыха этим летом? Как малыши? – радостно поприветствовал свою подругу конёк.
Каплюжар и Пушинка стали очень дружны с самой первой встречи. В тот снежный день норка вышла на охоту и не заметила, как едва не стала жертвой рыси. В момент, когда рысь приготовилась совершить прыжок за добычей, Каплюжар ослепил её солнечным светом, из-за чего та ошиблась в точности маневра, испугав норку и дав ей тем самым возможность скрыться.
Каплюжар очень редко позволял себе совершать поступки, являющиеся по сути своей вмешательством в чужую судьбу. Обычно его вмешательства, например в виде солнечного света, были совершенно случайны, непреднамеренны. Например, человек мог быть внезапно ослеплён солнечным светом в самый момент какого-то действия, и это меняло ход событий, по мнению человека, который винил или благодарил этот самый солнечный свет, не подозревая, что именно так и должно было быть, а совсем не так, как он планировал и представлял себе.
Теперь Каплюжар существовал в этом мире не только в виде закатов, рассветов и бликов звёзд, но и как существо, могущее решать, когда и куда вмешиваться, и если он решал, что хочет повлиять на что-то или на кого-то, то ему приходилось тратить очень много энергии и сил, после чего нужно было какое-то время в зависимости от потраченных сил их восстанавливать, греясь в лучах солнца, наслаждаясь порывами ветра или просто валяясь на земле.
Истратив свою энергию на то, чтобы помешать рыси, конёк просто рухнул на снег перед норкой. Он и не планировал заводить новое знакомство и не стал рассказывать о том, что спас её, а та и не поняла, что была спасена. Она просто услышала звук, напугавший её и заставивший скрыться, не поняв, что это мог быть последний момент её жизни.
– Привет, – оторопев от испуга, выпалила норка, встав на задние лапки.
– Привет, – отряхнувшись от снега, ответил Каплюжар.
– Ты кто? Никогда прежде не видела таких, как ты, – внимательно разглядывая незнакомца, сказала зверушка.
– Я – Каплюжар. Я один такой.
– Будем знакомы. Я – Пушинка, и я тоже одна такая, – захихикала норка.
– Пушинка, в следующий раз будь осторожней и чаще оглядывайся по сторонам, – с серьёзным видом произнёс конёк. – Это я тебе на всякий случай советую… по-дружески.
Каплюжар и Пушинка провели целый день вместе, кроме времени, что норка отлучалась на охоту. Пока её не было, конёк отдыхал и восстанавливал силы, потраченные на спасение своей новой подружки. Домик Пушинки скрывался в камнях, недалеко от избушки, когда-то принадлежавшей старому охотнику. Она часто охотилась на берегу озера прямо напротив избушки, это была её территория, место было удобным и очень рыбным. Дальше начиналась территория другой норки, Пушинка старалась на ней не появляться во избежание соседских выяснений отношений и стычек.
С того самого дня Пушинка и Каплюжар часто виделись и общались.
– Малыши подросли и уже иногда выходят на охоту вместе со мной, но у них ещё очень плохо получается, поэтому я всё ещё очень занята день и ночь. Надеюсь, у тебя всё хорошо, Каплюжар. Будь счастлив! – прокричала Пушинка и снова скрылась в воде.
Конёк услышал рёв мотора, который был так редок для здешних мест. Среди сосен на уже наезженной дороге показался большой внедорожник. Это были туристы, приехавшие на отдых в избушку, когда-то принадлежавшую старому охотнику. Летом и ранней осенью домик редко пустовал. Старая избушка, которую немного привели в порядок, пользовалась спросом у жителей больших городов, желавших покоя и тишины. Прямо на берегу озера турфирма, выкупившая это место, построила маленькую баньку и организовала кострище с местом для отдыха под навесом. В маленькой избушке теперь были две двухэтажные кровати. Печка была той же самой, но её немного «подлатали», и она продолжала дарить тепло и уют гостям.
Обычно сюда приезжали компании взрослых людей с богатым запасом спиртных напитков. Люди веселились, ругались, и вообще чего только не насмотрелся Каплюжар. Он не мог понять, зачем они приехали сюда, чтобы вот так отдыхать. Они практически все и всегда сидели в избушке и пили, не совершив даже короткой прогулки по удивительной тайге. После такого количества выпитого спиртного можно смутно помнить только часть отдыха и нужно ещё несколько дней отдыхать, чтобы привести себя в чувства, но, с другой стороны, пьяные много спали и в это время не тревожили лесных жителей, что очень радовало Каплюжара. Норка могла привычно охотиться на знакомом и любимом берегу, когда пьяный шум стихал, а люди были полностью обезврежены алкоголем. Гораздо хуже было, если у пьяных возникало желание пострелять из ружей, взятых ими для охоты. А раз ружья взяты, то нужно стрелять – такова была логика некоторых постояльцев. В состоянии алкогольного опьянения им особенно хотелось выпустить охотничий пар, и они начинали стрелять по всему, что движется. В расход шли в основном мыши и птицы, другой живности возле избушки не было. Пушинке везло, плюс она была осторожна, поэтому она была ещё цела. Каплюжар спасал, кого мог, ослепляя, отвлекая пьяных стреляющих, но, когда силы его были на исходе и нужно было время на их восстановление, жертвы падали замертво или были ранены в большом количестве. Конёк пытался найти какое-то оправдание людям, но тщетно. Он никак, ну никак не мог понять, зачем убивать кого-то просто так. «Если бы они убивали их ради еды… но… просто так…» – негодовал Каплюжар, с невыносимой болью наблюдая за происходящим. Порой Каплюжара посещало какое-то неведомое чувство – он хотел, чтобы с этими людьми-злодеями, выкинувшими свой рассудок вместе с пустыми бутылками, произошло что-то плохое. Коньку становилось плохо от таких мыслей и чувств, и тогда он быстро, с неистовством скакал по воздуху между сосен, над озёрами, так далеко, как только можно было. Каплюжару было неведомо раньше чувство злости, и теперь, когда оно посещало его, он не понимал, что происходит, и хотел убежать. Но со временем он понял, что убежать от этого невозможно.