Предисловие
Предлагаемое благосклонному и благочестивому вниманию читателей в нашем переводе произведение святейшего Константинопольского патриарха Филофея «Житие и деяния преподобного и богоносного отца нашего Саввы Нового, на Афонской горе подвизавшегося»[1]помимо своего исторического и бытового значения показалось нам вообще в высокой степени интересным и назидательным, а также небесполезным ввиду особенностей переживаемого нами времени. Жизнь прп. Саввы весьма богата событиями и протекла в самой разнообразной обстановке. Читая его житие, мы то погружаемся в таинственные пустыни средневекового Афона и знакомимся с его строгими старцами и дивными послушниками, то переносимся на шумные площади городов Кипра и наблюдаем своеобразное «благочестие» тогдашних поработителей его – латинян (§ 23). Отсюда путешествуем в Иерусалим, странствуем по знойной Аравийской пустыне и посещаем знаменитый подвижнической жизнью своих иноков Синайский монастырь. Потом буквально обитаем вместе с дикими зверями в страшной Заиорданской пустыне. Далее – идиллическая жизнь в прииорданских обителях, Дамаск, Антиохия, Крит, Афины, Ираклия, богатая святынями Византия с благочестием и строгим религиозным консерватизмом ее жителей. Опять Афон, теперь уже с картинами внутреннего быта одной из его лавр, и, наконец, опять Константинополь. Перед глазами читателя проходят картины жестоких и губительных нашествий сицилийцев и турок, он видит бесчеловечность сарацин и ужасы византийской политической и церковной смуты. Все это нарисовано живо, мастерски, «с душой», и проникнуто религиозным духом.
Кроме того, в лице прп. Саввы мы видим духовного гиганта (§ 70), личность дивную и неподражаемую. В нем наблюдается редкое гармоническое сочетание и ума, и характера, и самых высоких добродетелей. Вся жизнь его проникнута самой пламенной, однако без фанатизма (§ 71), любовью к Богу и самой искренней, без тени слабодушия, любовью к людям (§ 63) и ко всей твари (§ 47). Знакомясь с его жизнью, ощущаешь в душе, как замечает и сам автор его жития, какое-то тихое и неизъяснимо отрадное состояние с желанием хоть немного подражать ему, что-то умиротворяющее проникает в душу и окрыляет ее к мужественному перенесению скорбей и неприятностей, чувствуется какая-то бодрость и жизнерадостность.
Не можем здесь не подчеркнуть значения жития св. Саввы и для нашего времени. Не так давно мы хотели совсем порвать с религией, найти счастье вне ее, но жестоко ошиблись: жизнь стала бесцельной, пошлой и несносной. Не совсем заглушенное религиозное чувство проснулось и с удвоенной силой стало требовать удовлетворения. Тогда мы бросились в другую крайность, ища правды в сектантстве[2]. Оставив руководство Православной Церкви и потеряв понятие об истинной святости, мы стали увлекаться людьми, ничего святого в себе не имеющими, но из видов корысти, тщеславия и тысячи других нечистых побуждений (им же имя легион) только эксплуатирующими нас…
Житие св. Саввы весьма наглядно показывает пример истинной святости и указывает путь к достижению ее. Истинная святость – это полнота любви и веры в Бога с таинственным общением с Ним, как Существом Живым и Личным, с горячей, до самопожертвования, любовью к ближним и смиренным сознанием, без тени гордости, своего полного ничтожества. Путь к ней – строгое повиновение учению Православной Церкви и точное соблюдение своего долга без всякого послабления своим страстям. Путь этот труден и не скор. Сначала – обуздание тела и подавление страстей, потом приобретение духовных навыков и стяжание добродетелей, и только тогда Божественная благодать, ибо она там, где любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание (Гал. 5:22). Здесь никакие скачки не допускаются; рост духовной жизни совершается в высшей степени постепенно и последовательно. Телесные подвиги необходимы, хотя не сами по себе, а как орудия или средства для приобретения духовных добродетелей, а через них и даров Божественной благодати (§ 70). Путь к Богу, а вместе к истинной святости всегда был и навсегда останется, таким образом, один – вера и любовь к Богу с послушанием голосу Церкви, любовь к ближним и подвиг самоограничения своих эгоистических стремлений, самоотвержение, личная жертва… без тени притом корысти, рисовки, хвастовства, показности. Вот идеал, к которому всегда безотчетно стремились сердца лучших русских людей, который лег в основу характера русского человека, более того, стал краеугольным камнем той незримо, но ощутительно, так сказать, излучающейся культуры, носителем которой является главным образом русский народ и которая делает его морально, без преувеличения говоря, на целую голову выше других народов, усвоивших западную внешнюю и показную культуру. Кто насадил эту дивную культуру? «Она насаждалась в душе народной, под эгидой Церкви, странниками, юродивыми, безвестными отшельниками монастырей, насаждалась старой благочестивой книгой или устной легендой»[3].
Да послужит и предлагаемое произведение богомудрого иерарха благим семенем на доброй почве русского сердца!
