Ева
Ничего не предвещало расправы…
Хотя чего это я? Все как раз ее и предвещало! Только я не могла поверить. А как же дружба? Доверие?
Вася проходил мимо и то и дело задевал то плечом, то локтем. Я сцепляла зубы, чтобы не вскрикивать каждый раз от боли. Зашла в душ, чтобы посмотреть, есть ли на моем теле еще место для синяков.
Там меня заловил Филя.
– Ты чего, сопляк? Правил игры не знаешь?
Он так приложил меня к стене, что на минуту я ослепла и задохнулась. Открывала и закрывала рот, не в состоянии вдохнуть хоть глоток воздуха. Второй удар под ребра помог.
Я согнулась пополам от боли, но хотя бы раздышалась и заорала.
Еще один удар в живот, и из глаз брызнули слезы.
Это было жестоко! Подло. Грубо. Нечестно!
Я только помнила, что падать нельзя. Ногами могут запинать до смерти. Еле стояла, вжимаясь в стену душа, и ждала сокрушающего удара. Вот сейчас он вмажет мне в лицо, проломит череп, и конец.
И шоу конец, и жизни, и мечтам моим несбыточным…
И все из-за какой-то яичницы!
– Какого хрена! Оставь его!
В душ ворвался Костя. Из-за слез я его не видела, но узнала голос.
– Козлов надо учить! – не мог успокоиться Филя. – Или гнать из стаи.
– Не трогай его, – Костя загородил меня.
Не обнял, не спросил, все ли в порядке, но и бить меня не давал. Вот тогда меня накрыло, и я зарыдала навзрыд.
– Держи свой поганый язык за зубами, падла. Или зубов лишишься, – прорычал мне в лицо Филипп и вышел.
Я, дергаясь и охая, сползла по стенке на пол. Села на задницу и рыдала. Костя остался рядом. Тоже сел, но молчал все время, пока я плакала.
Когда прошло полтора часа, встал и подал мне руку. Помог встать.
– Пока не высовывайся. Сиди ниже травы. Понял?
Я кивнула, подходя к умывальнику и пытаясь привести себя в порядок холодной водой.
– Кстати… Ты на гормонах, что ли? – неожиданно поинтересовался Костя, уже стоя в дверях.
– Я?.. Н-нет…
– Странно. Такой чувствительный.
Я промолчала, а Костя ушел.
Впереди целый вечер работы в команде, а я была разбита в прямом и переносном смысле. К тому же не чувствовала к команде никакого доверия.
Внутри опять затряслось, но я подавила новый приступ жалости к себе. Умылась и вышла в комнату, чтобы взять чистую одежду и провести вечер нормально.
А нормальным для меня было готовить.
На кухне общежития никого не было. Все, кто хотел, поужинали, побросали грязную посуду и ушли в комнаты отдыхать.
Я перемыла посуду и столы. Достала муку, большую чашку. Намесила в ней тесто для сдобных булочек, добавила лимонной цедры и поставила выпекаться. Между делом сварила мятную глазурь, чтобы покрыть булочки сверху, и следила за готовящейся карамелью на плите. Это была особая фишка моего фирменного десерта.
Жженая карамель, раскрошенная и посыпанная на глазурь, придавала легкую горечь булочкам и делала вкус ярче.
Степан Александрович больше всего расстраивался, что пока я на шоу, некому будет печь мои восхитительные десерты.
Когда я очнулась от мыслей, покрывая испеченные, сладко пахнущие булочки глазурью, на кухне собрались почти все участники шоу. Все слетелись на запах, жадно и с любопытством втягивая носом дразнящие запахи сдобы, мяты и карамели.
– Угощайтесь, – предложила я, выкладывая на блюдо булочки.
– Ничего себе, а Даня-то с сюрпризом, – пропела Клубничка, первая выбирая булку.
– Ты умеешь удивлять, – подтвердил Костя.
Мне приятны были похвалы, но главное, я снова чувствовала уверенность в себе.
Пусть обманом, но я не зря попала на это шоу. Значит, у бога кулинарии есть на меня определенные планы!
И тут как гром среди ясного неба раздался голос Заславского из громкоговорителя на кухне:
– Всем срочно собраться внизу!
– Этот дьявол хоть когда-нибудь спит?! – заворчала Карина, поднимаясь. – В пять разбудил, в десять уже без ног спать должен, а он опять зовет!
Но внизу мы простояли недолго.
– По правилам шоу, каждый вечер после обслуживания вы номинируете слабого игрока, и он покидает шоу. Сегодня обслуживания не было, только конкурс. Но я принял решение, что один участник из голубой команды уйдет с проекта.
Мое сердце ушло в пятки. Да что там ушло – рухнуло. Не сомневалась, что это буду я…
– У вас пять минут посовещаться и решить, кого номинировать на выбывание. Я жду два имени.
Парни сразу сгрудились в круг без меня. Я попыталась протиснуться, но Семен меня отпихнул.
– Мелкий однозначно, – проговорил Андрей, даже не обернувшись на меня. – Кто второй?
– Кто-то из накосячивших, – произнес Костя. – Вася или Фил.
– Чего сразу я? – вскинулся Филипп. – Если бы этот козел рот не раскрывал, то очко было бы наше. Вот Вася сильнее прокололся.
– Голосуем, – отрезал Семен.
Что они там делали, я не видела, но почти одновременно встали в шеренгу и посмотрели на шефа.
– Решение принято? – уточнил он, глядя на Семена.
– Да, шеф. Сегодня мы единогласно выдвигаем Дана…
– Почему? Каждый свой выбор обосновывайте.
– Дана, потому что вместо трех яиц он приготовил одно, чем подвел команду.
Заславский нахмурился и покачал головой:
– Вы невнимательны. Ваш Дан приготовил три яйца, а подвели команду те, кто решил присвоить его яйца себе.
Девчонки прыснули, но Заславский поманил меня пальцем.
Черт, а я так ждала, что он изменит решение.
Сделала три шага к нему и остановилась.
Заславский поменялся в лице. Глаза сузились, ноздри затрепетали и взгляд стал темным и грозным.
Он подошел ближе, снова втянул носом воздух возле меня и поднял руку. Сразу прошла команда «стоп съемка». Заславский покосился на девушек, прошел мимо их строя, видимо, тоже обнюхивая.
– Вы уже успели поужинать? – удивленно спросил Заславский.
– Да, шеф! – дружно выдали участники обеих команд.
– И что вы ели? – Ян остановился слишком близко к Ангелине.
Я видела шефа только со спины, зато Ангелина вся вытянулась, выпятила грудь вперед, а в глазах у нее заплескались огоньки. Она точно флиртовала! Опять!
Ведьма!
– Сахарные булочки с мятным сиропом, – процеловала она каждое слово, а у меня от такого умения мурашки побежали в неприличных местах.
Представляю, как на этот голос реагируют мужчины!
Из любопытства обернулась, и конечно, все как один таращились на Ангелину, раскрыв рты и капая слюнями.
Мужики!..
Я демонстративно отвернулась.
– Что-нибудь осталось? – неожиданно изменившимся тоном, глубоким и хриплым уточнил Заславский.
Вот от его голоса я вся покрылась мурашками и вздрогнула, соловея от желания…
Да, когда я снова обернулась, вся женская команда пожирала Яна глазами. Но он смотрел только на одну, на Ангелину.
– Кажется… да…
Заславский бегло осмотрел всех и наткнулся взглядом на меня.
Боже, я чуть не кончила!
Он так смотрел! Таким взглядом, что земля уходила из-под ног…
Невозможно…
Нереально…
– Ты! Метнись, принеси мне булочку.
И я помчалась, перепрыгивая через две ступени, чтобы как можно быстрее вернуться к Яну.
Я помчусь куда угодно, если он пошлет. Если он вот так будет глядеть на меня…
Ян
Я снова не смог.
После съемок конкурса приехал домой, загнал жену в спальню и… не смог.
Я импотент? Мне стоит пойти провериться? Импотент – это навсегда, или возможны вспышки эрекции?
Погуглил. Отшвырнул ноут, выяснив только, что у меня психологическая импотенция. Жена меня напрягает, потому на нее не встает. А работа расслабляет – отсюда эрекция.
Но как, твою срань, ко всему этому относится чертов сладкий запах булочек?
Еще днем его не было, и вот опять.
Я втянул носом аромат от пацана, почти готовый прибить его за то, что у меня начинается эрекция. Но потом прошелся и понял, что запах распространяется от всех участников шоу.
Значит, реакция не на парня. Уже хорошая новость. Не он меня расслабляет. Не он один.
И в тот момент, когда в моей руке оказалась виновница эрекции, я вкусил личный афродизиак.
– Неплохо, – пробормотал я, закрывая глаза и пытаясь разложить все вкусовые гаммы. – Не хватает пышности тесту и не соблюден баланс сладкого.
Я открыл глаза, но Клубничка, напротив которой я продолжал стоять, все так же безмятежно улыбалась. Зато Салага хмурился и по-девичьи закусывал щеку изнутри.
Он-то чего парится? Это Ангелине париться надо, ее булочки не идеальны!
– Ян Станиславович, продолжим съемку? – вмешался в мои мысли голос режиссера.
Я кивнул, занимая исходную позицию и подзывая к себе Дана.
С ним ситуация сложилась нехорошая. С одной стороны, парень прилично готовит. С другой, его не принял коллектив. Не принял единогласно.
Я убрал половину булочки в бумажный пакет и в карман. Сейчас выгоню одного участника и сделаю с женой то, что должен был сделать с первого раза.
Чертова булочка! Теперь я уверен, что все получится.
Дело не в десерте и не в человеке, а в крепкой ассоциации запаха с работой, которая меня расслабляет. Так получается.
И судя по торчащему в штанах члену, я чертовски сильно люблю свою работу!
– Кто второй номинант? – спросил я Семена.
– Э-э… Второй номинант – Василий.
– Почему?
– По результатам общего голосования шеф, – Семен развел руками.
– Конкретнее.
– Ну, было два кандидата – Вася и Фил. Но по итогу именно за васино яйцо сняли три балла. Поэтому он идет номинантом.
– Логично, – я кивнул, подзывая Василия.
И посмотрел на Филиппа.
Я вернулся, когда мне позвонил режиссер и спросил, будем ли оставлять кадры драки.
Драки, нахрен! На первом же конкурсе!
Я метнулся обратно, хотя это стало отличным отмазом для Аллы. Срочная работа. Опять. Да, без конца. Деньги легко не даются.
И вот теперь передо мной битый и один из хитрецов. Но я уже посмотрел кадры избиения и знал, кого выгоню первым. Еще до обслуживания первого вечера.
– В этот вечер вы должны были усвоить первый урок, что победа зависит от слаженной и честной работы команды. Но я не мог отпустить вас отдыхать, потому что настало время второго урока. Кто прав? Сильный или честный?
Стоящие напротив меня участники молчали. А я продолжал размышлять.
Салага не продержится долго, есть ли смысл тянуть его мучения?
Но если оставлю Фила, он будет уверен, что большинство вопросов можно решить с помощью кулаков. С другой стороны, для шоу выгоднее оставить обоих и снимать драки после каждого ужина.
Только это не мое шоу. Я ищу не клоунов, а хороших поваров, которые любят свое дело.
– Филипп, выйди к нам. Ты будешь третьим номинантом от меня.
– За что? – тот не спешил, развязно продолжая стоять в шеренге.
Уже за одно это пренебрежение лишился бы у меня должности, но здесь шоу. А в шоу все подчиняется правилам и рейтингу.
– Ты взял чужое приготовленное блюдо, а это против правил кухни. Здесь мы всегда презентуем то, что приготовили своими руками.
– Пф… Не доказано.
Я наклонил голову, чтобы не вспылить. Если я еще сомневался, кого выгнать, стоит ли пожалеть парнишку и отпустить, или все же наказать наглого вора и преподать всем урок, то теперь сомнения закончились.
– Зато остался вопрос. Кто прав? Сильный или честный?
– Я не понимаю, шеф, – продолжал спорить Фил. – Если вы спрашиваете меня, кого выгнать, то гоните слабого вруна. Он тянет нашу команду на дно, и утопит все ваши рестораны.
Тут Дан резко повернулся, с чего-то решая, что ему тоже можно высказаться.
– Я не…
– Молчать! – рявкнул я.
Дан сразу поник, повернулся ко мне и опустил голову. Вот пусть так постоит, целее будет.
Я повернулся к Филиппу:
– Я всегда выгоняю тех, кто считает, что правда в силе. Нет, Филипп, она в честности. Дан, – я обратился к парню, но продолжал смотреть на Филиппа, – скажи, кто приготовил глазунью?
– Я, шеф, – убитым голосом ответил он.
– Понимаешь, Филипп? От того, что ты сильнее и можешь его запугать, правда не изменится. Он прав, а ты покидаешь шоу. Отдай мне фартук.
– Да подавитесь!
Филипп сорвал с себя голубой фартук, швырнул его в мою сторону и пошел в сторону выхода.
– Если ты хочешь написать заявление о побоях, – обратился я к Дану, но тот быстро замотал головой и перебил меня.
– Нет, не буду. Не хочу. Но я рад, что он уходит.
Я пожал плечами и остановил Василия, решившего вернуться в строй.
– Я еще не закончил.
Осмотрел оставшихся мужчин.
– Я хочу раз и навсегда пресечь любое насилие. Где бы вы ни находились, здесь за всеми следит камера, – краем глаза я заметил, как дернулся Дан, должен быть благодарен, что мы ничего не упускаем. – И в случае необходимости мы готовы вызвать полицию и представить доказательства. Это понятно?
– Да, шеф!
– Можете быть свободны.
Камеры выключились, помощники сняли с меня микрофоны, и я побрел на выход к стоянке, сжимая в кармане оставшуюся половинку булочки.
Если мои выводы верны, то с зачатием у нас с Аллой проблем не будет. У меня их не будет. А Алле придется очень постараться, чтобы и дальше жить в роскоши и достатке.
Утром я торчал на своей кухне и смешивал ингредиенты для сдобной булочки с мятной глазурью.
Вчерашняя половинка помогла, но быстро закончилась. Бежать в общежитие и выпрашивать добавки было стыдно. Ну не у Клубнички же клянчить!
Первая партия булочек не получилась. В них отсутствовал лимонный вкус и нотка жженной карамели. И вообще, мои булочки были другие!
Вторая партия отправилась в мусорку вслед за первой.
К пятой партии я уже психовал не в состоянии повторить долбаный вкус гребаных булок!
Ничего. Я решил поймать девчонок на приготовлении и выманить рецепт. Лишь бы они на диету не сели.
Выходной логичнее было провести дома. Позагорать, поплавать в бассейне. Но вышла Алла, томно потянулась и подсела ко мне, загораживая солнце и шарясь руками в районе ширинки.
Несмотря на въевшийся в меня запах булочек, у меня не стояло…
Психологический дискомфорт.
Я стал четко разделять свое состояние расслабленности и напряжения. Алла меня напрягала, булочка расслабляла…
– Сегодня конкурс десертов, – заявил я с порога, только появившись на кухне на следующий день.
Я должен узнать рецепт чертовых булочек, не выдавая своего особенного интереса к ним.
– Нет, – отрезал режиссер, – сегодня ты расставляешь их по секциям и проверяешь на знание меню.
– Черт…
Это важный этап не для шоу, а для слаженной работы кухни в вечера обслуживания. Мы не снимали это для шоу, но камеры работали, чтобы при монтаже сделать больше эмоциональных нарезок.
– Ян, все нормально? Ты какой-то взвинченный с самого начала шоу.
Я натянул улыбку, хлопнул режиссера по плечу:
– Я в норме. Небольшие проблемы, но все почти уладил.
Почти.
Мне просто надо в сознании поменять местами булочку с Аллой. И все снова станет нормально.
– Выводи ребят. Проверим, насколько у них хорошая память.
И первое, что я почувствовал, когда команды спустились вниз, возбуждение!
Это просто преследование какое-то. Грех словно ходит за мной по пятам! Что за черт? Вчера я извел все ингредиенты в собственном доме, пытаясь приготовить сахарные булки, но так, как сейчас, у меня не стояло!
А может дело не только в запахе, но и в том, от кого он исходит?
Я сразу пошел к девушкам, выстроившимся в ряд. Начал с Клубнички и…
Мимо.
Как это?..
Твою мать, она больше всего подходила на роль моего секс-катализатора.
Как пес, я переходил от одной к другой, обнюхивая Карину, Машу, Олю, Катю… Свету?
Нет. Ни одна из них не пахла так, как надо.
Более того, эрекция начала спадать.
Может, у меня проблемы не с потенцией, а с головой?
Я вернулся на свое место и снова дернулся от удара ниже пояса. Невольно скосил глаза на мужскую команду… Ну нет… Или да?
Семен, пекущий булочки? Хотя кто его знает…
Снова сделал жест режиссеру и подошел к мужской команде.
Не Семен. Не Андрей. Не Вася и не Костя…
Нет.
Нет, черт побери!
Хотя член упорно голосовал «Да», выпирая в сторону Дана…