Я вышел из тени роскоши и изобилия, оказавшись под ударом лучей жизни, теплых, горячих, порой пылающих, сжигающих и даже грохочущих как пушечные залпы.
Вкус жизни перестал быть прежним. Мне было грустно и печально, когда мы убирали тела павших в бою моряков. Я едва сдерживал слезы, когда оттаскивал тело Себастьяна. Совсем недавно мы вместе вязали узлы, а теперь, многие из них, пали в забвенье. Как жаль осознавать, что человек, с таким интересом поведавший мне о пении китов, никогда не промолвит ни слова. Теперь он будет жить лишь в нашей памяти.
Капитан запретил снимать доспехи с тех воинов. Он с честью отнесся к своим противникам. Быть может, в глубине своего сердца, он понимал, что мы на самом деле проиграли эту битву. Что мы словно трусы спрятались за раскатами пушек и пороха. Трудно смириться с тем, что слабые люди, могут побеждать сильных, лишь благодаря оружию.
Тела наших моряков и тех бесстрашных воинов мы завернули в парусину и передали их глубинам океана. Они уходили, погружаясь под синее покрывало, которое покроет их вечный сон. Как жаль вновь не свидеться с теми, кого поглотил океан, их смех не услышать, мне больше не увидеть храбрый их взор.
Я подобрал тот клинок, который взнесся надо мной и едва не лишил жизни. Капитан не возражал.
Смерть окружающих людей наводит меня на мысль о моей собственной смерти, и заставляет смотреть на мир иначе. Глядя на то, как тот воин сам завершил свою жизнь, я понял, что это и есть истинная свобода, до последнего вздоха распоряжаться собственной жизнью. Возможно свобода, это способность самому принять решение, когда сделаешь последний вздох.