– Левушка, ты что хочешь на обед: ежики с пюре или голубцы?
Изольда, свежая и румяная после душа, в голубом шелковом пеньюаре, стояла у зеркала в спальне и расчесывала свои роскошные, золотые, как у Рапунцель, кудри. Ее муж, Лев, замер у шкафа, позабыв про болтающийся на шее галстук. На его лице был написан восторг.
– Левушка! Лев Борисович! Ты оглох?
Изольда уронила щетку на полированное трюмо и захохотала. Лев ошалело покачал головой.
– Ты что-то спросила, Иза? Я… я задумался.
– Милый мой, задумчивый, самый-самый чудесный. – Изольда, пританцовывая, легкой походкой приблизилась к мужу. Ее длинные руки, голые почти до самых плеч, обвили его шею. – Я спросила, что тебе готовить на обед. Ежики или голубцы?
Лев крепко обнял Изольду за талию и поцеловал в губы.
– И то и другое, сокровище. Только это будет не обед, а ужин.
– Ужин? – Изольда капризно надула губки. – Ты хочешь сказать, что опять будешь занят до позднего вечера?
– Буду, радость моя. Никуда не денешься.
Лев развел руками. На безымянном пальце блестело массивное кольцо из белого золота с изумрудом. Такое же кольцо, только немного потоньше, украшало изящный пальчик Изольды. Кольца они купили на свадьбу, шесть лет назад, и с тех пор с ними не расставались. Ни на миг.
– Ладно, – Изольда вздохнула и чмокнула мужа в щеку. – Буду ждать моего повелителя. Главное, чтоб у тебя все сложилось удачно, так, как нужно.
– Сложится, Иза, не сомневайся.
Лев наконец отстранился от нее и принялся за галстук. Изольда с добродушной усмешкой смотрела, как он неуклюже возится, стараясь завязать узел короткими, похожими на сосиски пальцами.
– Дай я.
Он покорно опустил руки и подставил ей взмокшую, красную шею. Изольда проворно и ловко вывязала красивый тугой узел, расправила ворот рубашки и одернула на муже пиджак.
– Ну вот. Теперь ты у меня красавчик. – Она улыбнулась, показывая ровные, белые зубки.
– Красавчик. – Лев хмыкнул. – Скажешь тоже. Я чудовище рядом с тобой. Красавица и Чудовище – это про нас. Ах, Иза, что ты во мне нашла? Почему мне так сказочно повезло? Чем я сумел задобрить небеса?
Он снова стиснул Изольду в объятиях. Глаза его блестели.
– Перестань! – Она прижалась к его широкой груди. – Ты мой самый любимый мальчик. Это я должна благодарить за тебя небеса. Левушка, ты даже не знаешь, кто ты. Ты – ангел!
– Милая. – Его голос дрогнул. – Моя дорогая. Любовь моя.
У Изольды тоже защипало в носу. Лев умел быть таким искренним и теплым, что невольно затрагивал в ее душе самые нежные и потаенные струны.
– Хватит, – ласковым шепотом проговорила Изольда. – Ты так до вечера не уйдешь. Мы с тобой, точно влюбленные подростки. Даже смешно.
– Ничего смешного. – На крупном, открытом лице Льва мелькнуло упрямое выражение. – Так и надо жить – любить друг друга до дрожи в коленках, до холода под ложечкой. Верить друг в друга. А иначе – все ерунда.
Он постоял еще минуту, не выпуская Изольду из объятий, а потом осторожно отодвинул ее и вышел из спальни. Хлопнула дверь в прихожей.