Шли долго. В начале, по городским улицам, скучая по свежему воздуху. Потом по сельской местности, скучая по асфальтированной дороге. К вечеру вышли к месту первой ночёвки – многоуровневой парковке.
Парковка с наступлением кризиса, переквалифицировалась: была перехватывающей для машин, стала перехватывающей для «солдат продуктовой удачи». Пандемия сожрала многих, но парковка оказалась ей не по зубам.
Внутри стояли разномастные авто: от простых жигулей до сверкающих фордов, мерседесов представительского класса и микроавтобусов. Все машинки открыты – ночуй не хочу.
– Жаль, не прокатимся, – тихо вздохнул Малой.
Бензин кончился. Давно. Когда деньги обесценились – смысл его добычи и передачи простому населению исчез. Нефтедобычу к тому моменту не оцифровали. Да так и забросили. Поговаривали, что шишки старого мира сколотили для себя комбинат. И продолжают потихоньку опустошать недра. Но цели их плотно переплетались в народной молве с теориями заговора. А легенды звучали мутно.
В новом мире вещи перестали быть ценностью. Ценностью стало свободное от вещей место. Во время эпидемии, на самом старте, усилили темпы роботизации. И производство продуктов, бытовых вещей и бытовой техники шло стабильно. Роботы исправно производят товары и поставляют на одни и те же полки Ашана. Приходишь в магазин – ни продавцов, ни консультантов. Онлайн навигатор – грузи в корзинки всё что хочешь и забирай домой. Платить не надо. А роботы на следующий день обновят партии.
Только вот прежде чем уйти из бизнесов крупные сетевики не наладили доставку дронами, даже доставкой в каждый район не озаботились. Остались те торговые центры, в которых успели наладить систему. А потом закончилась прибыль – закончилась и мотивация. Вот и приходилось идти в походы за общедоступными и постоянно прибывающими вещам, которые денно и нощно, следуя программе, создавали роботы.