…Дверь в мансарду открылась, и элегантная женская рука вытащила из кладовки тяжелую сумку Михаила. Неторопливо пошарила по кармашкам. Нашла паспорт и сотовый. Удостоверилась, что он выключен. Положила его обратно. Паспорт взяла с собой и закрыла дверь мансарды на ключ. Из коридора послышались удаляющиеся легкие неторопливые шаги.
Воробышек, прилетевший на окно мансарды, пытливо заглянул в него, но ничего интересного не заметил. В комнатке никого не было и никто не собирался делиться с ним хлебными крошками. Ему стало неинтересно. Он взмахнул крылышками и полетел над огромным садом в поисках зерна, стараясь держаться повыше над бегающими по земле огромными собаками. Псы никогда не внушали воробью доверия. Того гляди, подпрыгнут и схватят! А ему совсем не хотелось пропасть в их громадных пастях! Поэтому, лучше он полетит подальше, в поселок, где псов держат на привязи. Воробышек развернулся и полетел в сторону Коминтерново…
…Через какое-то время Михаилу показалось, что за дверью послышались шаги.
– Эй, кто-нибудь! Девчонки, я уже проснулся!
Осторожные шаги затихли. Кто-то притаился за дверью, прислушиваясь к звукам в его комнатушке. Затем кто-то чихнул.
Райский умолк. Зачем бы им прятаться? А что, если за дверью – хозяин дома? Отец этой, как ее… Натальи?!
Михаил напрягся. Он представлял, насколько глупо он сейчас выглядит. Может, не стоит, в таком случае, показываться? Дождаться, пока девки проспятся и отвяжут его? За дверь продолжала висеть гнетущая тишина…
И внезапно, он с ужасом услышал по ту сторону двери тяжелое дыхание,
а затем предупреждающее… рычание. Такой рык издают большие собаки перед прыжком на противника. Пес? Странно, он не помнил в особняке никакого пса. Через минуту что-то тяжелое плюхнулось на пол за дверью. «Прекрасно! Наверное, приехали хозяева особняка, да еще со своей собакой!» —
саркастически ухмыльнулся Михаил.
Теперь ему точно не выбраться отсюда без посторонней помощи. Точней, без помощи хозяина пса. Только сейчас ему пришло на ум, что он ничего толком не знал об обитателях этого особняка. Что ему говорила Наталья? Что-
то типа того, что он недостоин даже говорить о ее отце…
Значит, если он настолько влиятельный, то, скорее всего, предпочтет, чтобы об этом инциденте – о «шалости» его дочери никто не узнал. И тогда…
И тогда все может закончиться для него очень плохо!
За дверью опять послышались шаги. Собака заворочалась. Послышалось какое-то бормотание, лязг ключа в замке…
Дверь открылась, и его взгляду предстали ноги Инны.
– Ох, ну вы и игруньи! Решили продолжать игру нон-стоп?
С насмешливыми нотками в голосе, Инна заметила:
– А почему бы и нет?
– Но мне надо домой. Мать переживает. Сейчас же уже утро!
– И что? Вся наша жизнь – игра нон-стоп.
– Девчонки! Мне надо домой. С вами очень классно! Правда. Но мне надо…
– А нам не надо! – как-то по-детски ответила Инна.
– Нет, ну, в самом деле! – Начал уже сердиться Михаил. – Отпустите
меня. Я побуду дома. А потом вернусь. И мы еще нашалимся!
– «Нет, нет, нет, нет, мы хотим – сегодня! Нет, нет, нет, нет, мы хотим – сейчас!» – Пропела спорщица, цитируя Аллу Пугачеву.
– Нет, ну это уже – черт знает, что! – заворочался голый прикованный Михаил.
– Знал бы ты, как смешно сейчас выглядишь! – расхохоталась Инна. —
Давай поиграем в раба и госпожу. Может, я потом и отпущу тебя?
Райский зарычал от раздражения. Он понимал, что деваться ему некуда. Но сложившаяся ситуация не укладывалась у него в голове. Вот это попал, называется! Да они просто маньячки какие-то! А Инка-то?! Она так мастерски смогла забить ему баки, что он обо всем забыл! О своих вещах, о документах, матери! До чего же она может завести мужика!
– Ладно, давай, только быстро!
– Ой, что-то мне это напоминает! Обычно так говорят девушки, когда не хотят секса, но не могут отказаться. Но, ты же не девушка, дорогуша?
– Воды лучше дай попить! И накормить бы «раба» не мешало, – пробурчал Михаил, поневоле временно соглашаясь с условиями игры.
– Конечно, дорогой.
Инна приподняла ему лицо и стала лить в рот воду из бутылки. Наконец-то он утолял жажду. Струйки прохладной воды стекали и мимо рта, по подбородку и груди, впитывались в подстилку. Это было довольно неприятно – чувствовать под собой мокреющую ткань. Но приходилось терпеть неудобство. Осталось немного подождать. Сейчас Инка наиграется и отпустит его. И больше он никогда в жизни не увидит этих обезбашенных от секса.
– Так что насчет поесть?
– А вот поесть – рабов же не кормят! Они должны пахать.
– Так они у вас быстро ноги протянут!
– Так ты уже и так протянул! – неожиданно расхохоталась Инна.
– Тогда приступай быстрей, – почти приказал Райский, надеясь, что его владычица перевернет его лицом к себе, и возможно, тогда ему удастся освободиться уже сейчас.
– Сейчас за Натой схожу…
– Подожди! Зачем – за Натой? А если я хочу только тебя? Нет, серьезно, Инка! Ты мне очень нравишься. Я думал, что после этого, мы с тобой…
Инна расхохоталась. Она смеялась безостановочно. Очень долго. Сначала – удивленно, потом – по-доброму, от души мотая головой, а затем – зло. И неожиданно, на этой злой ноте ее смех прекратился.
– Ты всерьез думал, что мы с тобой можем?.. Я и ты?!
– Нет, я понимаю, что я – всего лишь механик, а ты такая… шикарная женщина, что можешь быть и женой посла! Но…
– Да. Могу. Но сейчас, я – шикарная б…ь! И не более! Но ты и моего мизинца не стоишь! И не потому, что ты – механик!
– А почему? Ин, почему?
Но Натальины ноги стали удаляться из его поля зрения.
Судя по паузе, Наталья находилась далеко от подруги. К их приходу Михаил несколько утомился и вроде, стал снова дремать.
– Вот он, наша секс-машина, – услыхал он голоса подруг.
– Ну, что, доставим и нашему рабу немного удовольствия?
– Это такой наш хозяйский каприз?
– Вроде того. Правда, Кэт тоже хотела присоединиться…
– Давайте без этой маньячки, – медленно сказал Михаил.
Наталья перебила его:
– Раб, кто тебя спрашивает? Мы и так оказываем тебе честь.
– Ну, думаю, что его хватит и на Кэт. Что ж, мы будем ждать?
Михаилу хотелось узнать, что же задумали маньячки. Но он оставался прикованным и обездвиженным. Пока девицы терлись возле его ног, он оставался спокойным, как удав. Но, когда он почувствовал чью-то руку на своей ягодице, чуть не взвился от неожиданности.
– Ага, тебя это таки заводит! Я так и думала. – Произнесла Наталья, и тут
он почувствовал, что его половинки раздвигаются под усилием ее рук.
Это было неожиданное чувство. Не смотря на то, что он чувствовал себя полностью уставшим, он, действительно, ощутил некоторое наслаждение и возбуждение. Одновременно с этим, он заметил, что его кандалы натянулись. Его растягивали в разные стороны.
– Ну, как тебе такая неожиданность?
– Неожиданно, – прокряхтел он. – Вы переусердствовали. Мне уже становится больно.
– Да что ты? А, вот так? – почти пропела с придыханием Инна, и он вскинулся от резкой боли.
В него нагло пытался проникнуть посторонний предмет. Это уже было
полным извращением, и Михаил начал возмущаться:
– Хорош издеваться!
– Да что ты? Мы еще даже и не начинали! – ангельски-садистским тоном
ответила Наталья.
Михаил опять зарычал от боли, с ужасом ощущая, как нечто большое,
невзирая на его сопротивление, проникает внутрь него, царапая нежную ткань и причиняя боль.
– Эй! Прекратите!
Он пытался извиваться под своими мучительницами. Но ему это не очень удавалось, учитывая, что при каждом таком движении, кандалы натягивались и причиняли боль. Инка с подругой лишь тянули его половинки в разные стороны и непрестанно хохотали, наблюдая за его жалкими потугами освободиться. Предмет все глубже и чаще проникал в него, и теперь Райский дрожал от ужаса, боясь, что ему в середине все порвут.
– Вы – отмороженные! Суки, отвяжите меня! Больно же! – Гневно закричал он.
– С чего мы такие нежные? А когда вам говорят прекратить – разве вы слушаете?
– Так вы мне мстите за своих мужиков? – прокричал Михаил.
– Нет. Пока что, это – игра, – пояснила Инна, продолжая играть с его ягодицами.
– А если я так их разведу, тебе же не будет очень больно?
Предмет так стремительно ворвался внутрь него, что Райский потерял
сознание…
…Когда он пришел в себя, то не успел еще ничего вспомнить. Но сразу ощутил внутри себя что-то инородное. В мозгу проблеснула вспышка, и он вспомнил предыдущую картину бабской оргии. В этот раз они даже не пытались доставить ему удовольствие. Да и себе, наверное, тоже! Его изнасиловали! Изнасиловали бабы! Обычно, так насилуют только на зоне – безжалостно, жестко. Что с ними всеми произошло? Из привлекательных похотливых самок они вмиг превратились в холодных маньячек! В минуты их знакомства ничего не предвещало такого подвоха. Чего же еще от них ожидать?
Он попробовал шевельнуться и понял, что по-прежнему остается прикованным. Но теперь, к оковам добавился и предмет насилия в нем.
Михаил просто не верил, что это происходило с ним. Только сейчас, он начал ощущать чувство страха. Если бы кто-то раньше сказал ему, что он станет бояться баб – он бы рассмеялся в лицо собеседнику. Но, в этот момент он дошел до той точки, за которой у него мог начаться ужас неведомого. Сексуальные извращения маньячек становились угрожающими и надо было продумать, как освободиться из того кошмара, который он сначала принял за сладкий плен.
Размышления о поведении женщин – были не той сферой, в которой он был силен. Михаил относился к бывшим партнершам легко: хочешь провести время – давай, не хочешь – иди на кислород! Сейчас он понимал, что стал игрушкой в руках избалованных барышень, прежде не знавших отказа в своих утехах. Он не знал, насколько далеко могли идти в желаниях такие маньячки и насколько опасными могли быть их игры. Из рассказов моряков, Михаил слыхал, что подобные извращения встречаются в разных странах, что существуют даже разные клубы в стиле садо-, мазо-. Но предположить, что такое может встретиться в родной Одессе, да еще с женщинами? У него просто в голове такое не укладывалось. Судя по всему, маньячки были уверены в своей безнаказанности и совсем не переживали, что Михаила могли уже разыскивать, и найти у них. В том, что мать уже оборвала все телефонные провода дяде Леше – Михаил не сомневался. Как не сомневался и в профессиональных способностях дядьки. Если ему самому не удастся освободиться из этого позорного плена в ближайшее время, то Алексей его, конечно, найдет. Только,
ситуация будет вызывать не только всеобщий стыд. Особенно уничижительной
она будет именно для самого Михаила. Оказаться в сексуальном плену у баб?!
Да с матерью просто инфаркт может случиться! А этого он не мог допустить.
Как же освободиться? Как на них воздействовать? Он уже убедился, что жалостью их не возьмешь. Угрозы тоже могли оказаться бесполезными. Не зря же одна из них говорила, что он не дорос еще говорить о ее отце. Следовательно, скорее всего, тот занимает какой-то ответственный пост в городе. И это – его любимый особняк. В том, что особняк любимый, Михаил не сомневался. Все здесь было устроено не только напоказ, но и с удобством для житья. Должен же владелец появляться здесь? Только как Михаилу показаться ему на глаза, если он лежит неизвестно где, а особняк – просто громадный?..
Искать пути освобождения было не просто, учитывая тот факт, что изнутри его мучила пекущая боль от раздражения нежной кожи и чувство распирания посторонним предметом. Михаил чувствовал себя посаженным на кол. К тому же, он не знал, обошлось ли у него все там без повреждений. В голову, совсем некстати, лезла всякая чушь, типа, как оказывается жестоко могли поступать с рабами во времена Калигулы и Средневековья, и так далее. Пытаясь освободиться от пут, Михаил, раз за разом убеждался, что вырваться из наручников и предмета насилия самому не удастся. И от чувства унижения, и собственного бессилия, он бесился еще больше. Сейчас ему казалось, что как только он освободится – собственноручно поубивает этих тварей! Кроме того, ему очень хотелось есть…
Неизвестно, через какой именно промежуток времени, вновь появилась Инна, уже без макияжа, но с такой же властной манерой поведения, как и раньше. Райский решил сразу же попробовать отпроситься у нее, потому что ее подруги отличались более агрессивным поведением.
– Инка, выпусти меня!
– Нет, – покачала головой та.
– Ну, вы же добились своего, наигрались уже…
– Это ты называешь «наигрались»?
– Ну да. Я же выполнил ваши… капризы… Кстати, вытащи это из меня!
– А что, тебе не нравится?
При этих словах возражения, Михаил начал чувствовать безотчетный
страх.
– Как такое может нравиться?
– Послушай. – Присела рядом с ним на корточки Инна.
Неизвестно почему, он сейчас ощущал только специфический запах ее
междуножья, терпкий и манящий. Через секунду ему стало ясно, почему ее запах застил ему все вокруг. Она была без нижнего белья. Инна заметила его ошалелый взгляд и слегка развела бедра, открывая ему для обзора место недавнего вожделения.
Михаил нервно повел ноздрями, втягивая ее ощутимый зов. Даже сейчас, когда он испытывал непреходящее чувство голода и находился в состоянии полубезумия от злости, он реагировал на этот запах так же, как, наверное, волк идущий навстречу самке, источающей запах течки.
– На самом деле, вы – мужчины, любите такое. Правда, вы любите это в
нас. А мы даем тебе только возможность ощутить всю гамму того, что обычно
чувствуем мы.
– Но я – не такой!
– Да неужели? Все вы – скрытые садисты! А иногда – и явные!
Райского начало морозить от этих слов.
– Зачем я вам?
– На всякий случай.
– Что за бред? – залепетал совершенно испуганный Михаил.
– Ну, почему же – бред? Некоторые люди, чтоб испытать острые ощущения, платят большие деньги. А тут тебе – совершенно бесплатно такой адреналин! Впрочем, может быть, ты – более бывалый, чем мы думали, и для тебя наши игры – еще не адреналин? Во всяком случае, мы сейчас подбавим
огоньку нашим отношениям.
– Что-о-о?
– Кстати, у тебя же день рождения? Согласись, что мы подарили тебе
незабываемые впечатление? И мы не собираемся останавливаться на этом.
Михаила охватил ужас.
– Мой день рождения? Да. А откуда вы знаете? Что вы собираетесь делать?
– Ну, ты, как дитя! Твои же вещи все здесь! Паспорт. Хотим отлично
отметить твой день рождения! Тридцать девять лет – это цифра. Почти – сорок. Мужик в таком возрасте должен быть более умным и догадливым!
«Так значит, уже – пятое июля? И на самом деле он провел в плену уже неделю? Как же он не почувствовал этого? Что-то тут было не так!».
И тут его осенило. В воду было подмешано снотворное? Ну, конечно! Зачем? Чтоб он не смог уйти? Конечно!
– Что ты хочешь?
– Чтоб ты повзрослел. Чтоб ты стал разнообразным.
Инна говорила серьезным тоном, но Михаил понимал, что она просто издевается.
– Зачем это именно тебе?
– Мне? А мне это и не нужно. Это заказал наш… клиент.
– Клиент?
– Заказчик.
– Заказчик?
Михаила будто ударили обухом по голове. Значит, все, что с ним произошло – не спонтанная сексуальная оргия ошалелых баб, а тщательно спланированное происшествие?
– А зачем это «заказчику»?
– Ну-у, это не мое дело. Мне платят, я выполняю заказ.
– А тебя не смутил этот заказ? Держать человека в неволе?
– Ты что? Многие остаются, знаешь, как довольны? Представь, хапануть
такого адреналина, а потом оказаться в обычном мире! Это потом нелегко
забыть! Я бы сказала – невозможно! На всю жизнь! Никакая жена тебе не сделает такого!
– Ты хочешь сказать, что не я один попал в такой «заказ»?
– Конечно!
– А кто заказчик?
Инна засмеялась.
– Чаще всего мы не даже знаем его. С ним работает наш оператор.
– Кто? Оператор? Так что, неизвестно даже, кто меня «заказал»?
Инна пожала плечами.
– Лично для меня не играет роли. Слово клиента – закон. Но что-то заболталась я с тобой. Ты пробовал БДСМ?
Михаил напрягся. Он слышал это пугающе-таинственное слово от некоторых рисковых посетителей заграничных борделей. Инна набрала кого-то по мобилке и сказала: «Иди!»
– Я думала, ты более бывалый. Бандаж, доминирование, садо-, мазо-. И мы сейчас это испробуем.
В дверном проеме показались худощавые ноги рыжей стервы. Нет, только не она!
– Катюша, помоги перевернуть его.
Михаил подвергся очередному унижению. Но оно его уже не беспокоило. Сейчас он начал испытывать животный страх. Маньячки перевернули его на спину, и он зажмурился от хлынувшего в его глаза света.
Когда он вновь смог видеть, перед его глазами возникла Кэт с безучастным выражением на лице, не предвещавшим ничего хорошего. В ее руках были какие-то электропровода. У Инны был огромный моток веревки. Она принялась вязать его ноги вместе. Краем глаза Райский заметил на переносном столике, появившемся в помещении, массу предметов медицинского назначения, сексуальных игрушек и других вещей непонятно для
чего.
Кэт надела резиновые перчатки, воткнула вилку в розетку и взяла со стола провод с большим зажимом на конце. Еще не сознавая, что это означает для него, Михаил недоуменным взглядом провожал все ее манипуляции.
– Придержи его за …! – сказала та подруге.
Райский почувствовал, что к его мужскому органу прикоснулись холодные руки Инны, и с ужасом увидел приближающуюся к нему Кэт.