Суббота выдалась солнечной и теплой. Герман распахнул окно, комнату сразу же наполнил свежий весенний воздух. Пригревшиеся на ветке сирени воробьи, шумной стаей ломанулись на соседнее дерево, раздули свои пестрые перышки и продолжили нежиться в солнечных лучах.
Природа манила теплом и свободой, которая, этой весной была ограничена не только у Германа, но и у жителей всей планеты. В мире была объявлена пандемия нового, неизвестного ранее, вирусного заболевания, со стремительной скоростью поражавшего сотни тысяч жителей земли. Вылеты в страны закрыты. Город, в который Герман приехал меньше года назад, объявлен не выездным, как и многие города России. Рестораны и кафе не работали, массовые мероприятия и концерты отменены. Да что мероприятия, он уже несколько дней проводил совещание по видеосвязи. Впрочем, в этом маленьком провинциальном городке, и до карантина было не слишком много развлечений, а те, которые имелись, посещать было некогда.
Сейчас по закону подлости временем Герман располагал в достатке, а вот возможности разнообразно провести досуг пропали.
Германа командировали в этот город из соседнего мегаполиса руководить крупным заводом. Предшественник, деспот и самодур задавил и запугал персонал. Многие стоящие профессионалы просто не выдержали и ушли, многих выжили. И теперь Герману достались недружелюбные, недоверчивые, не всегда квалифицированные, запуганные люди.
Но перед ним стояла четкая задача – выпуск продукции в срок в заданном объеме и безаварийном режиме.
Опыт, безусловно, играл Герману на руку, проделанный им карьерный путь от оператора до главного инженера, доскональное знание технологического процесса и аналитический склад ума позволил быстро завоевать доверие коллег.
На первых же осмотрах завода механики установок поняли, новый генеральный директор не хуже них разбирается, как все это работает. Сомнений в том, что он прекрасно может без их помощи, с одним лишь дежурным персоналом остановить и перезапустить установку не оставалось.
Лгать такому человеку, утаивать и искажать факты – был глупо. Оставалось открыто говорить о проблемах, совместно находить решения.
Со временем появилось взаимное доверие и уважение.
Герман впервые стоял во главе отдельного завода. Для него это был очередной экзамен, который необходимо сдать на отлично, новая веха в его карьере.
Он оставался вечерами, увлеченно изучал документацию, просматривал трехмерные модели, восполнял пробелы технических знаний, не стыдился спрашивать о том, чего не понимал у подчиненных. Но не это было самым сложным. Он умел руководить техническим персоналом, умел обращаться с оборудованием, а вот управление экономической, юридической, кадровой службами, представленными в основном женским коллективом, пока давалось Герману не просто.
Сегодня не нужно было ехать на работу. В распахнутое окно Герман видел дымящие трубы своего любимого детища, блестящий металл установок, отражал солнечные лучи на своих могучих корпусах. Все работало в штатном режиме. Он улыбнулся.
Двор, с обустроенной зоной барбекю, красивым ландшафтным дизайном, скамейка возле виноградника заняли его не более чем на четверть часа.
Герман включил телефон и без особого энтузиазма стал пролистывать новости. Статистика заболеваемости, выступления местных представителей власти, интервью с именитыми врачами. Мир, казалось, сошел с ума, не оставив места для другой информации, обсуждая одну лишь только тему – вирус.
Фотография наездницы на вороном коне привлекла его внимание. В статье рассказывалось о местном конном клубе и его обитателях. О том, как непросто приходиться в новых условиях, когда многие хозяева лишены возможности посещать своих любимцев. Уход за всеми обитателями лег на плечи всего пары человек, работающих при клубе. Но лошади страдали не от голода, а от недостатка общения и в особенности движения и тренировок. Все это могло пагубно отразиться на состоянии животных. Статья призывала всех владельцев лошадей подать массовую петицию с просьбой дать возможность посещать своих питомцев.
Герман перешел на страничку клуба. Множество великолепных фотографий радовали глаз. Красивые, ухоженные животные, счастливая малышня верхом на пони, кадры с соревнований по выездке и конкуру.
Герман ввел координаты в свой навигатор и обнаружил, что клуб находиться в пятнадцати минутах езды от него.
Он не позвонил заранее, не договорился о частном уроке, не уточнил режим работы. Он поехал наудачу.
Никто не встретил его на входе, однако ворота были распахнуты. Он вошёл на территорию. Дорога вела его мимо трибун, представляющих из себя навесы с тремя ярусами длинных скамеек, изгороди, отделяющей зрителей от манежа, на песчаном корте которого красовались свежевыкрашенные препятствия для прыжков. Чуть поодаль располагалась небольшая беседка, со столом и скамейками по периметру. В конце концов, дорога привела Германа к ангару, по всей видимости, и являющемуся конюшней.
На всем пути ему не попалось ни единой души, ни человеческой, ни животной.
Герман отворил дверь. В нос ударил характерный запах сена и навоза. И тут же подсознание подбросило ему картинку из детства: деревня, бабушка поругала за подранные об забор штаны, он бежит в сарай, где терпеливо топчется в ожидании дойки, рыжая корова, отворяет тяжёлый железный засов, проныривает мимо Зорьки, взбирается по лестнице и валится в кучу сена. Бабушка, кряхтя и причитая, входит в сарай. Он вжимается в сено, затаив дыхание.
– Вот негодник! Вот шалопай! – причитает бабуля, но в ее словах нет злости.
Там, в далёком детстве все было по-другому, с добротой и любовью, даже шалости.
Обитатели конюшни встревожено зафыркали, визит незнакомца взволновал их.
Он с интересом шёл мимо стойл и рассматривал недоуменные лошадиные морды, таращащие на него попеременно то левый, то правый глаз. «Князь», «Пегас», «Буцефал», небольшой милый пони с табличкой на деннике «Эльфик».
Герман улыбнулся. Надо, наверное, было прихватить для них какого-нибудь лакомства, морковки или яблок. В деревне сахар и хлеб лошадям давать категорически запрещалось, а вот угостить яблочком дед позволял. Тогда, в хозяйстве лошадь была не для развлечения, а для выживания.
Гнедой конь ткнул его мордой в плечо. Герман рассмеялся и потрепал его.
– Эй, на вашем месте, я бы не засовывала так смело руку! – прозвенел юный голосок.
Женская фигура стояла в проходе, и оттого виднелся лишь силуэт. Кулаки девушки подпирали бока.
– Я ещё не кормила его сегодня, чего доброго куснет.
Герман послушно отступил назад.
Девушка вышла из светового ореола, и теперь он смог рассмотреть ее: мешковатые спортивные штаны заправлены в высокие сапоги, не слишком чистая, болоньевая куртка расстегнута, под ней тёплый свитер, волосы собраны в растрепанный пучок.
– Простите, я бы хотел покататься, – улыбнулся он.
– Покататься? – сощурилась девушка.
– Да!
– Сегодня нет инструкторов, только… – она замялась, – обслуживающий персонал.
– Как жаль, может быть тогда, вы покажите мне конюшню, расскажите о лошадях? – он улыбнулся с таким обаянием, с каким только умел. – Меня Герман зовут…
Девушка склонила голову, молниеносно изучив его от самого носа кроссовок до горлышка водолазки, задержавшись на худощавом, с рублеными чертами, лице, с заостренным носом, выделяющимися скулами и острым подбородком.
– Алёна!
Герман пожал протянутую, горячую ладонь, по-мужски крепкое рукопожатие не подходило этой хрупкой девочке.
– Ну, что тут рассказывать, Герман! Лошадей у нас не так много. Некоторые принадлежат клубу. Некоторые частные, на постое. Мы их кормим, поем, выгуливаем. Вот, видите, у каждого стойла табличка, чем кормить, какие витамины. Буцефал, тот мерин, которому вы понравились, очень нежное создание, в холода гуляет в накидке, иначе у него случается бронхит, и питается он тоже весьма избирательно, так как аллергик, – она говорила протяжно, как будто имитируя лень, но Герман видел, как загорались ее темные глаза. – Князь – тяжеловоз, его мы запрягаем в упряжки, милейшее, и в то же время ленивейшее создание. Его всегда седлают новичкам. Это вот наша Дакота, кобыла. Ласковая, пока ты ее не оседлаешь, а потом может и взбрыкнуть. Уже не один раз скидывала своих хозяев… – Алена поймала внимательный взгляд Германа на своём лице. – Что?
– Нет-нет, продолжайте.
– Знаете что, Герман?
– Да, Алена?
– Ну, вы же не яблоками их кормить приехали, верно?
– Н-у-у, может морковь? – предположил Герман.
– Совсем скучно дома, да? – прищурилась Алёна.
– Не понял?
– В общем, так, поможешь мне помыть и оседлать Буцефала, разрешу прокатиться.
Алена остановилась посередине конюшни и снова подперла руками бока.
– Буцефала? – Герман обернулся в сторону денников с табличками.
– Он же больше всего тебе понравился?
– Возможно, вы правы, но я не уверен кто из них Буцефал?
– Герман, седлать коня и «выкать» – это не мое. Хочешь, переходим на «ты», бери фуфайку и пошли, предпочитаешь выкать – экскурсия закончена.
Алена развернулась и направилась к выходу.
– А ты строгая! – крикнул вслед Герман.
– Привычка! – обернулась Алена. – По-другому с животными нельзя! Как бы ни хотелось просто любить, приходится охранять границы и держать дистанцию.
– Как и с людьми…
– Да! В стае должен быть главарь… Там, – она указала направление пальцем, – на входе висят фуфайки, выбирай любую и пошли.
Пока Герман перевоплощался, Алёна вывела Буцефала из денника и пристегнула в проходе.
– Может убежать?
– Так положено. Нельзя просто взять и нахлобучить на лошадь седло! – поясняла Алёна.
– Почему?
– Если лошадь не почистить, она может стать очень раздражительной и даже получить мозоли.
Алена протянула ему щетку. Они несколько раз прошлись по Буцефалу специальной скребницей, а затем жёсткой щеткой, Алёна показывала, Герман повторял. Буцефал фыркал.
– Особенно тщательно надо чистить там, где прилегает снаряжение: спина, живот и область подпруги, – продолжала инструктаж Алёна. – Если снаряжение будет раздражать Буцефала, он перестанет слушаться и может лягаться.
– Ну, ничего себе. Я думал, что они грубые и даже не чувствуют прикосновений, только похлопывания.
Девушка не ответила, продолжая заниматься Буцефалом. Она накинула на спину коня потник, внимательно выровняла его, пристегнула подпругу и стремя на сиденье седла и наложила седло на лошадь.
– Отойди пока, может лягнуть, – предостерегла Алёна, и Герман покорно отошёл в сторону.
Она ещё раз проверила правильность установки седла, пристегнула переднюю и заднюю подпругу. Отвязала Буцефала, провела пару шагов, убедившись, что снаряжение ему не мешает.
– Ну вот, можешь ехать! – довольно провозгласила Алёна.
Девушка вела коня под уздцы, а Герман шёл в отдалении. Эта юная особа прекрасно справлялась с обоими.
– У нас есть приступка для новичков, но я ее терпеть не могу. Вы… Ты, Герман, молодой, спортивного телосложения и небольшого веса, я думаю, ты в состоянии сам сесть в седло.
– Как скажешь, – согласился он, размышляя о том, как только что его охарактеризовала Алёна. Молодой, спортивное телосложение, небольшой вес, интересно она расценивает все это как достоинства или наоборот? Герман попытался оценить себя со стороны: да среднего роста, да худощавый, пожалуй, Алёна приукрасила, на счёт его спортивного телосложения – худой, и к тому же на спорт времени у него не оставалось совершенно, молодой, ну это относительно, сорок лет.
Рассматривать Алену у него желания не возникло.
Последнее время Германа окружали женщины совершенно противоположные. Аккуратные, ухоженные, с красиво уложенными волосами, облаченные в строгий офисный дресс код, который, к слову, они все время старались перехитрить, одевая каблук чуть выше, или юбку чуть короче. Ох уж это извечное женское стремление выглядеть привлекательно, Герман снисходительно относился, к нарушениям подобного рода.
– Итак, смотрим внимательно, – прервала его размышления девушка, – к лошади всегда подходим слева, так, чтобы ее морда была от тебя слева. Понятно?
– Пока да.
– Лёвой рукой ты берёшься за луку седла, – юная наездница подкрепляла свои слова действиями. – Затем свободной рукой поправляешь стремя и вставляешь в него левую ногу.
Девушка задрала худую ножку в массивном сапоге и ловко втиснула в стремя. – Дальше главное не затягивать, иначе конь может пойти и тебе придётся прыгать за ним на одной ноге. Отталкиваешься и перекидываешь правую ногу через круп лошади.
Наездница легко подскочила, нога описала круг в воздухе и в одно мгновение девушка оказалась в седле.
– Вот так, – резюмировала Алёна.
– Вот так, – машинально повторил Герман.
– Теперь ты, – Алёна плавно соскользнула в коня.
Герман растерянно переминался с ноги на ногу. «Ну, в общем – то конь и конь» – подумал он. Герман подошёл к Буцефалу полный решимости, ухватился за седло, толкнулся, как ему показалось достаточно сильно, занёс ногу. Когда он понял, что сейчас заедет Буцефалу прямо по спине, хрупкие руки девушки сильно подтолкнули его сзади. Герман фыркнул от негодования, примерно так же как Буцефал во время чистки, однако приземлился аккуратно и точно в седло.
– Хорошо, – резюмировала девочка.
Ничего хорошего в своем конфузном кульбите Герман не усматривал. Он бы смутился, наверное, но Алёну Герман совершенно не стеснялся. Простая девочка конюх.
Конь оказался высоким, все время топтался и Герман того и гляди мог выскользнуть из седла. Девушка вела Буцефала под уздцы, давая ему немного привыкнуть к лошади. Затем она пристегнула корду, и теперь Буцефал описывал круги вокруг Алёны. В руках у неё был длинный хлыст, на случай, если конь перестанет ее слушаться, но он не только слушал команды, но и прекрасно понимал речь девушки.
Алена показала Герману несколько упражнений, ему необходимо было отклоняться попеременно вперёд и назад, влево и вправо, чтобы научиться чувствовать равновесие в седле.
При возгласе «Рысь» Буцефал начинал двигаться ритмичнее, и Германа подкидывало, словно мешок с картошкой. Алёна объясняла, что нужно сжать коня коленями, и привставать в такт его движениям, упираясь в стремя, но у Германа пока не входило. Алена объясняла, как важно почувствовать ритм, пробовала отсчитывать вслух. Герман весь взмок, ноги дрожали от напряжения, но прогресса не наблюдалось. В конце концов, он окончательно устал и взмолился о пощаде.
Алена разочарованно выдохнула.
– Что? – поднял брови Герман.
– Куража ты так и не словил… Жаль.
– Не страшно.
Он спешился так же неловко, как и садился в седло, несмотря на подробный инструктаж Алёны.
– Чаю хочешь? – запросто предложила девушка, по пути в конюшню.
Урок вымотал Германа, футболка под водолазкой промокла насквозь, пить хотелось нестерпимо, и он согласился.
Они расположились за небольшим столом в жокейской. Старенький серебристый термос, пара пластмассовых кружек и отменный чай, заваренный на настоящих полевых травах: мята, душица, зверобой. Герман опять вспомнил далёкое детство, деревню и бабушкин самовар.
Девушка поставила вазу с печеньем и конфетами. Он вдруг почувствовал, что очень голоден.
– Сколько я должен вам за урок, Алена?
– Я не инструктор, поэтому ни сколько. И мы кажется на «ты» перешли.
– А шашлык тут у вас пожарить можно? – неожиданно предложил Герман.
– Нет, конечно! – Алена снова сощурилась, – А когда ты хотел?
– Да прямо сейчас! Должен я вас…, тебя, хоть как то отблагодарить.
Вечер у Алены был совершенно свободен, дома ее никто не ждал. Необычный посетитель, оказался вполне себе адекватным, с ним было приятно общаться.
Алена колебалась. Пронзительные серые глаза Германа внимательно рассматривали ее, ожидая ответа.
Он был совершенно не в ее вкусе. И если бы не одно, странное обстоятельство, она бы никогда не стала устраивать экскурсию для постороннего и уж тем более проводить урок верховой езды. С другой стороны, раз уж они познакомились, почему бы просто не пообщаться.
– Ладно, жарь свой шашлык, – снисходительно разрешила она.
Он смотался в ближайший супермаркет за мясом и овощами. Герман давно не готовил на костре и, в предвкушении предстоящих событий, настроение сразу приподнялось. Он решил взять еще вина, сыра и фруктов, а поскольку, предпочтений девушки он не уточнил, купил несколько разных сортов. Благо в вине Герман разбирался превосходно. У него даже имелась небольшая винная коллекция.
Он подобрал разный сорт винограда, разный вкус и выдержку, интересно, какое из них оценит, не искушенная в этом вопросе, Алена.
Пикник устроили в беседке. Герман развел костер, Алена быстро порезала овощной салат, красиво оформила сырную тарелку, верно угадав предназначение меда и орехов. А пока готовились угли, он предложил начать дегустацию. Герман разлил вино по кружкам, из которых совсем недавно они пили вкусный травяной чай.
Алена взболтала вино в кружке, слегка прикрыв глаза, втянула носом аромат, затем отпила маленький глоточек и, как будто разжевывая, дала ему разойтись по всем рецепторам на языке, приоткрыла губы и выдохнула.
Герман засмотрелся, позабыв о своем напитке. У нее были чувственные, пухлые губы и как он сразу этого не заметил.
Девушка тем временем, сделала еще глоток, чтобы понять вкус вина. Несколько секунд оба молчали.
– Я не знаю эту марку, но у вина богатый и сложный запах, послевкусие держится долго, что говорит о том, что вино хорошего качества, однако, оно показалось мне излишне терпким, а это свидетельствует об обратном. Я в замешательстве. А что скажешь ты? – интонация ее стала особенной, как будто бы она боялась вспугнуть аромат и вкус напитка.
– Ты разбираешься в вине? – поразился Герман.
– Мой папа делает домашнее вино. Немного теории мне знакомо, – смутилась Алена
– Тогда тебе стоит попробовать вот это, – он откупорил вторую бутылку. – Пино-Нуар, родом из Чили, что о нем скажешь?
Алена проделала ту же самую процедуру, затем отпила большой глоток и довольно прикрыла глаза:
– Ммм, я чувствую вкус клубники и чего-то, чего-то растительного, такой и сочный, и терпкий и кисловатый. О, вот оно мне нравиться!
– Я так и подумал, – довольно улыбнулся Герман.
Тем временем поджарилось мясо. Целый день, проведенный на свежем воздухе, запах костра и поджаренного шашлыка заставил не на шутку разыграться аппетит у собеседников.
Герман откупорил третью бутылку, но разливать не спешил, это был его любимый сорт винограда, и он хотел, чтобы вино «подышало».
– Мальбек, особенно подходит к мясу на гриле. Я специально оставил его напоследок. К тому же оно самое терпкое из всех, что мы пробовали сегодня, но, несмотря на это высокого качества. А еще мне кажется, что оно пахнет шоколадом.
Их носы сблизились, втягивая аромат вина из кружки, которую держал в руках Герман.
– О, я чувствую только запах мяса, я очень голодная! – улыбнулась Алена.
– Тогда давай же скорее есть!
Странная девушка. Приятный вечер. Она отказалась от предложения подвезти ее, она, что же, ночует в конюшне?! Сейчас так сложно с такси, а общественный транспорт сюда вообще не ходит. Хотя какая ему разница.
Но разница была. Он уже не был так твердо уверен в том, что больше не хочет прокатиться на Буцефале и вновь посетить конюшню.