Лично мне больше других нравится определение галлюцинации, данное Уильямом Джемсом в его вышедших в 1890 г. «Принципах психологии»: «Галлюцинация есть ощущение столь же живое и столь же реальное, как и то, которое мы воспринимаем при наличии вне нас реального объекта». Но объекта не существует, и в этом суть галлюцинации». (Курсив У. Джемса). – Здесь и далее примеч. авт. обозначены цифрами, примечания науч. ред. – звездочками.
* Корреляты – соотносительные друг с другом элементы чего-либо. – Примеч. науч. ред.
* Депривация (от лат. потеря, лишение) – психическое состояние, при котором люди испытывают недостаточное удовлетворение своих потребностей.
В книге Драайсмы представлен не только живой и яркий рассказ о жизни и творчестве Бонне, но и биографии десятка других, знаковых для неврологии людей, имена которых мы помним по большей части благодаря синдромам, названным их именами: Жорж Жиль де ла Туретт, Джеймс Паркинсон, Алоис Альцгеймер, Жозеф Капгра и др.
Чрезвычайно интересные описания галлюцинаций при синдроме Шарля Бонне («Я вижу везде пурпурные цветы») можно найти в замечательной книге Лайлы и Марьи Могк «Дегенерация желтого пятна».
Случается, однако, и противоположное. Роберт Тенисс рассказывал мне, как один из его пациентов, увидев человека, висящего напротив его окна на девятнадцатом этаже высотного дома, в котором живет больной, принял этого человека за галлюцинацию. Человек приветливо помахал больному рукой, но он не ответил на жест, чем страшно обидел «галлюцинацию», которая оказалась реальным мойщиком окон.
Я слышал нечто подобное по крайней мере от десятка людей, содержанием галлюцинаций которых были нотные знаки. Некоторые из этих пациентов страдали расстройствами зрения, у других был паркинсонизм, третьи видели ноты, когда у них начинался жар, четвертые видели ноты в гипнопомпических состояниях – перед пробуждением. Почти все они, кроме одного больного, были музыкантами-любителями, игравшими в прошлом по нескольку часов в день. Такие регулярные и повторяющиеся зрительные нагрузки (чтение нот) вообще очень характерны для музыкантов. Можно читать книги по нескольку часов в день, но при этом не обращать внимание на стиль шрифта и компоновку строк (если, конечно, вы не верстальщик или не специалист по шрифтам).
С нотной записью все обстоит по-другому: помимо нот стан содержит массу иной важной информации в таких символах, как знаки при ключе, музыкальные ключи, группетто, трели, акценты, паузы, ферматы и т. д. Страница нот намного сложнее для восприятия, чем страница обычного буквенного текста. Возможно, при длительных и упорных занятиях музыкой в мозге происходит запечатление нот, и если позднее возникает склонность к галлюцинациям, то эти участки мозга каким-то образом активируются, воспроизводя образы нот.
Когда я поделился этой идеей с Домиником Ффитчем, который сделал сотни МРТ больным с синдромом Шарля Бонне, он ответил: «Я понимаю суть вашего сценария развития музыкальных галлюцинаций, но на основании своего опыта, как это ни странно звучит, пришел к противоположным выводам». Случается, что люди, не умеющие играть ни на одном музыкальном инструменте, не знающие нот и вообще не проявляющие никакого интереса к музыке, страдают галлюцинациями, содержанием которых служат ноты. Ффитч считает, что многолетние занятия музыкой делают музыкальные галлюцинации более вероятными, но не являются их непременной предпосылкой.
Этот рассказ заставил меня вспомнить об одном случае из моей практики. Больной ел вишни из миски, и по мере того как он ел, миска все время пополнялась новыми ягодами, словно из рога изобилия. Так продолжалось до тех пор, пока миска не опустела. Был еще один случай – с человеком, страдающим синдромом Шарля Бонне, когда он собирал ежевику. Он оборвал все ягоды, которые видел, а затем, к большой своей радости, увидел еще четыре, которые пропустил. Но ягоды оказались галлюцинацией.
В движущихся образах, в «оптическом потоке», есть, видимо, нечто такое, что провоцирует зрительные галлюцинации у больных с синдромом Шарля Бонне и другими подобными расстройствами. Один знакомый мне пожилой психиатр, страдающий дегенерацией желтого пятна, однажды, путешествуя на машине, пережил эпизод характерной для данного синдрома галлюцинации. По сторонам дороги он вдруг начал видеть особняки в стиле XVIII в., напомнившие ему Версаль. Это были приятные галлюцинации, отвлекавшие от скучного придорожного пейзажа.
Айви Л., страдавшая дегенерацией желтого пятна, написала мне:
«Когда я еду на машине (рядом с шофером), я всегда закрываю глаза. С закрытыми глазами я часто «вижу», как дорога движется мне навстречу: полотно шоссе, небо, дома и сады. Никогда не «вижу» ни людей, ни другие машины. Обстановка постоянно меняется – как в жизни. Мимо проносятся незнакомые мне дома, которые я вижу во всех подробностях. Но автомобиль обязательно должен двигаться. Я никогда ничего не «вижу», если машина стоит на месте».
(Миссис Л. сообщила также и о текстовых галлюцинациях как о части своего синдрома: «Были короткие эпизоды, когда я «видела» огромные надписи, от руки нанесенные на стены, или запечатленные на занавесках цифры из налоговой декларации; эти эпизоды преследовали меня несколько лет с одинаковыми интервалами»).
* Персеверация – устойчивое повторение чего-либо.
* Годология – графическая форма представления жизненного пространства. Наука о направлениях и путях.
Такие связи охватывают значительные по размерам области мозга – это макроуровень. Гипотеза о связях на микроуровне была предложена Уильямом Берком, нейрофизиологом, который сам страдал галлюцинациями из-за дефектов в сетчатке обоих глаз. Берк сумел измерить углы зрения, под которыми он видел определенные галлюцинации, и путем экстраполяции вычислил расстояние между краями активированных участков коры головного мозга. Он вычислил, что размеры кирпичей «стены», которую он видел в своих галлюцинациях, соответствуют ширине физиологически активных «полосок» в области V2 зрительной коры, а расстояния между точками в галлюцинациях соответствуют некоторой величине мелких «пятен» в первичной зрительной коре. Берк высказал предположение, что уменьшение интенсивности сенсорных входов с пораженных участков сетчатки уменьшает активность соответствующих областей зрительной коры, что побуждает их к спонтанной активации, в результате которой и возникают галлюцинации.