Фундамент для любви. Серия «Друзья» - читать онлайн

В понедельник в удручающем и не предвещающем ничего хорошего настроении, с опухшими от бессонной ночи и слёз глазами Ника ехала на работу и подводила итоги.

Избежать скандала с Васей ей так и не удалось. Всю прошлую неделю она настраивала себя на спокойный разговор, чтобы показать бывшему парню своё равнодушие, будто их разрыв для неё скорее облегчение, нежели неприятность. Однако, увидев его, мигом забыла все установки и заготовленные речи. Усугубило положение и то, что Вася тоже молчать не стал. Он словно сбросил маску, и ссора получилась громкой, некрасивой и отвратительно обидной.

Ещё одной причиной для слёз являлось то, что найти приличную компанию на Новый год Вероника так и не смогла. Она тщетно перелистывала записную книжку, но вынуждена была признать: единственная надежда не травиться оливье в одиночестве и не давиться новогодней запиской – это напроситься к старой школьной подруге Ане с её семейством, маленькими детьми и противным мужем.

Ну и последним пунктом в списке неприятных событий значилось составление резюме, предоставить которое обязали всех сотрудников.

Ещё в конце сентября Владимир Петрович, владелец их небольшой, но вполне успешной архитектурной фирмы, объявил, что продаёт своё дело крупной строительной компании. Предугадывая возможные вопросы, он также объяснил, что оставлять бизнес в том виде, в котором он есть, новые владельцы не хотят. Однако бояться нечего. Конечно, перемены коснутся всех, но кто захочет сохранить место, обязательно сохранит, к тому же получит и другие возможности и перспективы карьерного роста. Переезд в новый офис был назначен на конец января, но перед этим всем сотрудникам предстояло пройти собеседование, чтобы определиться с будущими обязанностями. Эта новость постоянно занимала мысли офиса и порождала бесконечные споры и обсуждения, тем более что пока никаких изменений не происходило, и только в пятницу прошёл слух, что интервью, скорее всего, начнутся со следующей недели.

Всё это Нику расстраивало и пугало. За последние дни она так привыкла к невезению, что, несмотря на уверения Владимира Петровича, в своих силах сомневалась.

Она устроилась на эту работу на последнем курсе университета, когда ей не было и 23, и вот уже почти три года трудилась в финансовом отделе, совмещая при этом много различных обязанностей, как в любой небольшой компании.

По стопам родителей, к их большому разочарованию, Ника не пошла принципиально. Решив, что двух учёных-биологов в семье более чем достаточно, она посвятила свою жизнь аналитике и цифрам. И хотя зарплата была невысокой, ей нравились и работа, и коллектив, да и начальник являлся человеком строгим, но справедливым. Однако, как поведёт себя новое руководство, учитывая маленький опыт её работы, предугадать было сложно, и Ника очень переживала.

Да ещё и этот новогодний корпоратив. Вместо милого душевного праздника в небольшом уютном ресторане, на этот раз веселиться им предстояло с незнакомыми людьми из новой компании, к которой они вынуждены были присоединиться.

– Скорее бы закончился этот дурацкий год, – грустно вздыхая, ворчала Вероника, подъезжая к работе. Но, повернув на парковку, тут же забыла обо всём на свете, чувствуя, как нервно и часто забилось сердце.

– Да ну что ж это такое?! – визгнула она, едва не плача от обиды и разворачивая свой старенький «рено» к гостевой площадке, потому что на её месте снова красовался тот же самый «порше», который она так не хотела и боялась увидеть всю прошлую неделю. В том, что сероглазый водитель сделал это специально, Ника не сомневалась, а потому и оставлять его без внимания тоже не стала.

– Хочешь, чтобы тебя заметили, – на! – вредно ворчала она, прикрепляя к лобовому стеклу захватчика записку с многозначительным словом «Упырь!», вложив в это послание весь свой гнев и обиду.

С силой пнув напоследок ненавистную машину по колесу, Ника гордо расправила плечи и с чувством выполненного долга развернулась в сторону офиса.

Правда, хватило её триумфального настроя ненадолго. Она тщетно пыталась отвлечь себя работой, но уже через пару часов сдалась и, быстро накинув куртку, отправилась исправлять свою ошибку, за которую ей было невыносимо стыдно.

– Детский сад какой-то. Я же взрослый человек, что за дикие вспышки негодования? Мне двадцать пять, а не пять лет, думать же надо! – ворчала она на себя, спускаясь по лестнице, заодно прикидывая, что если так пойдёт и дальше, то ей, видимо, всерьёз придётся задуматься о пользе седативных лекарственных средств.

Убедившись через окно, что и машина, и послание всё ещё на месте, Ника выбежала на улицу и рванула к автомобилю, чтобы забрать записку, пока её кто-нибудь не увидел.

– Ну и ну! – раздался рядом тот самый бархатно-певучий голос, который выводил её из себя и который она так и не смогла забыть. Ника в этот момент уже успела забраться на поребрик, чтобы дотянуться до дворников, за которыми закрепила своё творчество, но от неожиданности оступилась и рухнула в сугроб.

– Да ты к моей машине неровно дышишь, – усмехнулся владелец «порше», подавая ей руку, однако принимать от него помощь она не собиралась. Одарив наглеца злым взглядом, Ника попыталась выбраться сама. К сожалению, сделать это красиво и грациозно у неё не получилось. Сугроб был глубоким и рыхлым, так что все её попытки закончились тем, что она в нём ещё сильнее застряла.

– Что ж, я с тобой не согласен. Неужели ты специально вышла на мороз, чтобы меня об этом уведомить? – проговорил мужчина, изучая записку, и улыбаясь, наблюдая за неуклюжими попытками Ники выбраться из снега. Ей даже пришлось разуться, так как вытащить левую ногу из сугроба никак не получалось. Тем более что делать это приходилось в позе одноногой цапли, балансирующей на скользкой поверхности, да ещё и на высоком каблуке.

– Какая нелепость, – вздохнул захватчик парковок, делая шаг в её сторону, однако допускать помощников в эту сказку про репку Ника не хотела и, сделав последний рывок, вырвала наконец свой сапог из снежного плена. Правда, радость победы была недолгой. От резкого движения ей пришлось отступить назад, а так как из-за отсутствия обуви вторая нога была на несколько сантиметров ниже, это, конечно же, повлекло за собой неминуемое падение. И всё бы ничего, если бы при этом она не умудрилась подставить подножку владельцу «порше», повалив его вместе с собой.

– Ненормальная! – зло процедил мужчина, резко вскакивая с места. Он грубо потянул Нику на себя и, припечатав её к машине, отправился на поиски отлетевшего во время падения сапога.

– Что за цирк? – рявкнул он, вручая ей обувь и тряся перед носом запиской. – Тебе что, десять лет? И где, вообще, сказано, что это твоё место?

– Я вам на прошлой неделе говорила, – слабым голосом пропищала Ника.

– И что? Ты думаешь, у меня нет других дел, чтобы помнить такую ерунду? Я поставил машину там, где счёл нужным! И имей в виду, что и впредь буду парковаться в удобном для себя месте, а не по указке какой-то сопливой девчонки!

– Вот только не надо делать вид, что это случайность, – огрызнулась Ника.

Всё это время она обиженно поджимала губы, пытаясь сосредоточиться на вытряхивании снега из сапога, понимая, что вступать в спор бессмысленно и, может быть, даже рискованно. Однако позволить этому грубияну оставить за собой последнее слово оказалось выше её сил.

– Что ты сказала? – мужчина в это время уже открыл дверь машины, однако после ответа Ники резко её захлопнул и удивлённо прищурился.

– То и сказала! Во-первых, это парковочное место очень далеко от «удобного». А во-вторых, судя по вашему сегодняшнему приветствию, вы меня прекрасно помните, следовательно, и «такую ерунду», как наш прошлый разговор, тоже не забыли. Что же касается записки, я оставила её утром на эмоциях и сейчас спустилась забрать. И я бы даже извинилась, если бы вы меня тоже не оскорбили, так что квиты. Ну и напоследок будьте любезны усвоить: ЭТО, – Ника нервно натянула на замёрзшую ногу сапог и стукнула каблуком о землю, – моё место, и я прошу его не занимать! А если вам всё-таки не хватит ума запомнить такую мелочь, могу написать памятку или нарисовать картинку на случай, если вы не понимаете буквы, – выпалила она, с вызовом глядя на собеседника.

Судя по реакции, получить отпор этот пижон не ожидал и сейчас разглядывал её с каким-то новым интересом. Он даже едва заметно улыбнулся, отчего на его правой щеке появилась небольшая интригующе-завораживающая морщинка.

«Ни за что не отвернусь первая! Сегодня победителем буду я!» – уговаривала себя Ника, глядя прямо ему в глаза. Впрочем, поддерживать эту игру в гляделки было не так уж и сложно. Негодяй обладал такой приятной внешностью и настолько потрясающими серыми глазами, что она делала это почти с удовольствием.

– Ника! Где тебя носит? Владимир Петрович тебя уже полчаса ждёт, хоть бы телефон с собой взяла, – раздался громкий голос её коллеги Ольги, которая неохотно высунула голову из дверей здания, не желая выходить на холод.

От неожиданности Вероника вздрогнула и машинально повернулась, однако, прежде чем уйти, бросила на своего обидчика прищуренный, суровый взгляд. Она хотела вложить в него всю свою неприязнь, дать понять, что разговор закончен и закончен именно ею. Но вместо этого, к собственному стыду, почему-то уставилась на его губы.

– Ну что ж, Ника, – мужчина громко рассмеялся, а затем перешёл на притворно-ласковый тон: – Признаюсь, ты меня почти убедила. Однако теперь я ни за что не оставлю это место только ради того, чтобы ты ещё раз так на меня посмотрела. Увидимся завтра, – подмигнул он, усаживаясь в свой дорогой драндулет. Ну а Нике ничего не оставалось, как с силой сжать кулаки и побыстрее отступить, чтобы он не успел заметить её пылающие щёки.

Комментировать задержку и спрашивать о её причинах Владимир Петрович не стал, что было на него непохоже, особенно учитывая его отношение к пунктуальности. Правда, в последнее время он часто вёл себя странно и вместо того, чтобы обрушить на Нику заслуженное порицание, сразу перешёл к делу, даже не предложив ей сесть.

Честно говоря, собираясь на ковёр к начальнику, Вероника была готова ко всему, кроме того, что услышала. Оказалось, что для нового руководства предоставленной документации, оформленной по стандартным формам отчётности, было недостаточно, и теперь их отделу предстояло в срочном порядке сформировать новый, «более ёмкий и по их форме» документ, как выразился Владимир Петрович.

И всё бы ничего, если бы на данный момент Вероника не являлась единственным сотрудником своего отдела, потому как и её начальница, и бухгалтер были на больничном. Более того, предоставить все эти запутанные таблицы требовалось уже к среде, и провалить задание она не могла ни в коем случае.

«А может, это та самая заветная дверь, за которой спрятан приз? Может, это слияние как раз и есть мой шанс изменить всё к лучшему, а данная перемена, в отличие от Васи и одинокого Нового года, не такая уж плохая? Может, вот она, компенсация за всем мои страдания? Ведь кто знает, какие дороги откроются мне в новой фирме?» – размышляла Ника, пробираясь по длинным лабиринтам офисного центра.

Как и когда кабинет босса переехал в другое крыло здания, на два этажа выше, не мог ответить даже сам Владимир Петрович. Однако никаких неудобств никто, особенно трудовой коллектив, от этого не испытывал. Начальник крайне редко покидал свои апартаменты и не нарушал рабочий процесс сотрудников, закрывая глаза на их маленькие вольности.

Подъезжая на следующий день к работе, Ника даже не стала поворачивать в сторону своей парковки и, проехав шлагбаум, сразу взяла курс на гостевую площадку. После вчерашнего разговора и насмешек незнакомца сомневаться в том, где он поставит машину, не приходилось.

Всю дорогу Ника убеждала себя, что лучший способ избавиться от наглеца и не трепать нервы – это игнорировать провокации и забыть о его существовании. Она даже решила зайти в здание с другого входа, чтобы не смотреть в ту сторону, где припаркован треклятый блестящий кузов. Однако, не пройдя и половины пути, пулей рванула обратно.

– Да с какой стати я должна это терпеть? Хочешь войны? Получишь! – гневно прорычала Ника, заводя свою машину и резко срываясь с места.

– Ну вот, мой ужасно занятой дружок, надеюсь, сегодня ты будешь очень, очень сильно спешить! – вредно потирая руки, улыбнулась она, отходя немного в сторону и с гордостью осматривая свою работу. Ника даже весело хихикнула, представляя, с каким лицом этот мажор будет изучать масштаб катастрофы, потому что выбраться, не отогнав её машину, у него не получится. Обе их встречи происходили до обеда, из чего напрашивался вывод, что приезжает оккупант к кому-то и не на полный рабочий день. Однако на этот раз, чтобы уехать, ему придётся сначала за ней побегать.

Волноваться о том, что, пристроившись вплотную к «порше», она заблокировала и две соседние машины, Ника не стала. Парковочное место справа занимал программист из компьютерной фирмы, и он никогда не заканчивал работу раньше девяти вечера. Слева же ставил свой «сузуки» странный парень из юридической конторы, который, казалось, вообще здесь жил. Но даже если сероглазый красавчик найдёт этих двоих, ему просто не хватит места для разворота, и вот тогда настанет её очередь собирать лавры.

– Люблю я есть холодной месть… – покручивая на пальце ключи от машины, напевала довольная собой Ника, поднимаясь в офис.

Долгий обед в соседнем ресторане, куда вместо традиционного кафе уговорила пойти своих коллег Ника, приятная прогулка по книжному магазину – всё это было частью её плана, и на работу она вернулась лишь полтретьего. Ника очень надеялась, что именно в это время владельцу чуда немецкого автопрома понадобится уезжать. Так что когда, медленно поднимаясь по лестнице, она заметила его фигуру на своём этаже, то подпрыгнула от удовольствия и едва не захлопала в ладоши. Ника даже решила пойти дальше и попробовать сделать вид, что его не узнала. Однако это ей не удалось, уж слишком яркой была победа, и ещё более выразительной – его реакция.

Плотно сжатые губы, напряжённые скулы и потемневшие от гнева серые глаза, из которых того и гляди должны были посыпаться стальные искры. Сказать, что этот человек был взбешён, ничего не сказать. Судя по нервозности, он держал себя в руках из последних сил и, если бы позволял закон, наверняка сделал бы что-то нехорошее. Но на Нику его угрожающий вид подействовал с точностью до наоборот. Создавать неудобства этому человеку было настолько приятно, что она ощущала облегчение и душевный покой.

– Добрый день, – сладко, нараспев проговорила она с широкой улыбкой, поравнявшись с ним.

– Ты испорченная маленькая злобная пиявка! – процедил сквозь зубы незнакомец, схватив её за руку и прижав к перилам. Он стоял так близко, что в другой ситуации это сошло бы за объятие. Ника даже уловила его отменный парфюм, который, по её мнению, был изготовлен из феромонов специально выращенных девственников. Иначе объяснить то, что в опасной ситуации она стоит и размышляет о его волнующем запахе, было никак нельзя. Эта мысль рассмешила Нику, однако, как только она подняла глаза и увидела его зловещий взгляд, веселиться ей расхотелось.

– По-твоему, я тут что, в игрушки играть приезжаю? Ты хоть понимаешь, сколько времени я потерял, ожидая тебя? Быстро отгони своё ржавое корыто, я уже опоздал на встречу, и если… – Он резко её отпустил и, отойдя на пару шагов, несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. И именно эта внезапная перемена в его поведении напугала Нику до холодного пота. Она вдруг поняла, что ничего не знает про этого человека, а учитывая стоимость машины и одежды, явно сшитой на заказ, он далеко не простой менеджер по продажам. Где изначально прятался её инстинкт самосохранения, Ника не знала и сейчас ругала себя за безрассудство.

– Я… я… Мне нужно сходить за ключами, – тихо пролепетала она. И, получив в ответ короткий кивок, быстро скрылась за дверью.

Смотреть на своего парковочного врага Ника не стала принципиально. И хотя по лестнице она спускалась сломя голову, выбежав на улицу, высоко подняла подбородок и попыталась принять невозмутимый вид. Правда, подойдя к своей машине, она мигом забыла про гордыню и испуганно покосилась на владельца «порше», который всё это время стоял, прислонившись к своему напыщенному транспорту, и, прищурившись, следил за её действиями.

– Пожалуйста, заведись! – тихо умоляла машину Ника, понимая, насколько это бесполезно. Утром она так увлеклась своей местью, что забыла выключить фары. А учитывая жуткий мороз и преклонный возраст «рено», рассчитывать можно было лишь на чудо.

– Только не сейчас! – обречённо стонала она, снова и снова поворачивая ключ зажигания, однако тщетно – мотор никак не желал заводиться. Он кашлял, хрипел и капризничал, как все старики, отказываясь работать.

– Ну что ещё? – рявкнул незнакомец, резко открывая дверь.

– Не заводится. Наверное, потому, что я забыла выключить фары. Простите, – еле дыша промычала Ника, понимая, что её уже ничто не спасёт. Он расправится и с ней, и с её машиной, причём прямо сейчас, средь бела дня, на глазах у всех.

– Ты издеваешься? А ну вылезай оттуда, – приказал мужчина.

Вообще-то, Ника была уверена, что он вышвырнет её из салона, потому на всякий случай пригнулась и напряглась. Однако, как ни странно, применять силу этот непредсказуемый человек не стал. Он даже придержал её за трясущуюся руку, помогая выбраться, и попытался завести двигатель сам.

К сожалению, ни его ругательства, ни проклятия на старого француза не подействовали.

– Такой же, как хозяйка! – громко воскликнул незнакомец, с силой ударяя по рулю. Он так резко вылез из машины, что Ника инстинктивно отскочила в сторону.

– Да не дёргайся ты. Будь я даже, как ты изволила выразиться, упырём, а ты последней жертвой планеты, я бы твою кровь пить не рискнул, она наверняка отравлена, – усмехнулся мужчина, а затем продолжил таким неожиданно весёлым тоном, что испугал Нику ещё больше: – А ты смелая, правда, очень неразумная. Ладно, – вздохнул он, – у тебя прикуриватели есть? – Он посмотрел на неё, как на маленькую нашкодившую девочку, и, когда она часто и нервно отрицательно замотала головой, улыбнулся, и, подойдя ближе, развернул её в сторону будки охранников.

– Значит, так, раз ты настолько бестолковая, быстро топай вон к тем дяденькам, пусть срочно помогут отогнать твой мопед в сторону. У тебя на всё максимум пять минут, потом применю карательные меры.

– Чего? – удивилась Ника, которая давно перестала что-либо понимать.

– Того. Что стоишь? Время пошло. Или всё-таки хочешь, чтобы я тебя наказал? – мужчина демонстративно посмотрел на часы. – Четыре минуты. Хотя знаешь, ты права, не спеши. Уж кому-кому, а тебе получить ремня и постоять на горохе в углу не помешает.

И хотя сказано это было в спокойно-насмешливом тоне, к работникам стоянки Ника почти бежала, потому что не сомневалась: этот человек вполне способен выполнить свою угрозу.

– Вот же дурёха, – улыбнулся владелец «порше», притормаживая перед поворотом и с любопытством наблюдая за тем, как под чутким руководством Ники «рено» загнали на законное место.

Он ещё раз весело хохотнул и поспешил по делам.

Возвращаться к работе в таком настроении Нике было очень трудно. Как бы ни пыталась она погрузиться в цифры, сосредоточиться не получалось. Она много раз прокручивала в голове неприятную встречу в надежде изменить её хотя бы мысленно. Ника придумывала правильные ответы и действия, которые можно и нужно было применить на практике, но лишь больше себя накручивала. Ведь она не только проиграла схватку и не дала должный отпор, она ещё и умудрилась извиниться! И именно за это Ника ненавидела этого мужчину каждой клеточкой своего тела.

– Негодяй! Самый настоящий негодяй! – ворчала она, нервно вышагивая по лестницам коридора, чтобы успокоиться. – Хотя чему я удивляюсь? Богатый и красивый, значит, заведомо мерзавец. Даже в кино все отрицательные персонажи милашки, чтобы зритель сразу понимал – вот он источник зла. А уж этот порше-мен – стопроцентный Дарт Вейдер, причём с рождения.

Когда Ника закончила отчёт, в офисе уже никого не осталось. Мышцы ныли от напряжённой работы, в глазах рябило, а в голове пульсировала лишь одна мысль – добраться поскорее домой и уснуть. Правда, эта же самая мысль одновременно и воодушевляла, и расстраивала. Ника очень устала, и перспектива поездки на метро её не радовала. Так что, вызвав такси, она закончила дела и грустно поплелась к своей заледеневшей машине забрать кое-какие вещи.

– Хм-хм, – привлекая внимание, кашлянул один из охранников. – Тут это, ваш друг, ну, тот, который на «порше». Он это, короче, заезжал, сказал, если увидим вас, обязательно прикурить, провода передал, велел вам отдать на всякий случай. Хотя это, по мне, так чего всякого такого случая ждать? Аккумулятор надо менять, а то так и будет разряжаться, пока совсем не загнётся. Зима-то в этом году какая, мороз на морозе. В общем, это, я сейчас машину подгоню, заведём в два счёта, – сообщил он, убегая и оставляя Нику стоять с открытым ртом.

Она была настолько потрясена, что заподозрила у себя галлюцинации. Иначе как объяснить, что парковочный злодей вдруг решил проявлять по отношению к ней беспокойство и заботу? Ника даже на всякий случай переспросила, не перепутал ли что охранник. Однако тот лишь весело переглянулся со своим напарником и огорошил её ещё больше, заявив, что никакой ошибки быть не может, ведь молодой человек их за это, так сказать, вознаградил.

– Ерунда какая-то. Я что, теперь денег ему буду должна? Всё! Забыла! Не хватало мне ещё о нём думать. Много чести. Тем более что именно этого он и добивается. Обрести стыд и совесть внезапно за пять минут нельзя, а потому сделано это только для того, чтобы я не выпала из идиотской игры с парковкой, – широко зевая, ворчала Ника, заворачиваясь в тёплое одеяло.

Но тем не менее, засыпая, она вынуждена была признать, что, как бы ей ни не хотелось, а к невероятно красивым глазам и поразительному голосу загадочного мужчины добавилась и маленькая капля уважения.

На следующий день Ника встала очень рано. Ещё накануне вечером она договорилась со своим соседом, чтобы он в случае необходимости помог ей с машиной и, как оказалось, не прогадала. Заводиться самостоятельно её старенький «рено» наотрез отказался, а опоздать в такой важный день она никак не могла.

Нужно было пробежаться ещё раз по отчёту, внести последние штрихи и передать его Владимиру Петровичу. Ну и, что не менее важно, успеть подготовиться к собеседованию. Ведь в конце концов, от этого интервью зависело её будущее.

Ника так переживала, что даже не стала ликовать по поводу свободного парковочного места. Честно говоря, ей надоело об этом думать. Она уже решила, что если «порше» – завоеватель и его владелец – это новые и постоянные члены их офисного центра, то пусть подавятся и проржавеют на этом месте. Ну а если нет, то рано или поздно их дела тут закончатся, и они уберутся восвояси. В любом случае её нервы останутся в покое, ведь им и так приходится туго.

К трём часам дня с собеседования вернулся архитектурно-дизайнерский отдел и, последовав примеру остальных, тут же принялся делиться впечатлениями. Судя по рассказам коллег, интервью проводила молодая привлекательная девушка, причём настолько, что все мужчины были от неё в полном восторге и уделяли обсуждению её внешности больше внимания, чем результатам разговора. Как ни странно, но сегодня из кабинета начальника все сотрудники выходили довольными и воодушевлёнными. Так что, пробираясь на встречу по длинным коридорам офисного центра, Ника пребывала в приподнятом настроении.

Ирина Павловна, HR-менеджер их новой компании, действительно оказалась очень милой и дружелюбной особой, отчего естественное волнение Ники быстро улетучилось, и собеседование прошло в непринуждённой и весьма приятной обстановке.

Как и остальные коллеги, из кабинета она вышла в полной уверенности в завтрашнем дне, искренне надеясь, что теперь всё плохое навсегда осталось позади.

– Погоди-погоди убегать! Быстрая какая! – окликнула её Юля, единственный и бессменный секретарь Владимира Петровича. Эта 34-летняя пышнотелая хохотушка была, как её называли, «старпомом» начальника уже много лет и слыла самым просвещённым человеком не только в их фирме, но и во всём офисном центре. У Ники иногда создавалось впечатление, что она была знакома со всеми секретарями города, и этот клан по сбору информации знал решительно всё и обо всех.

– Пока ты тут собеседовалась, звонил Владимир Петрович, – затараторила Юля. – Его сегодня не будет, приболел, похоже, наверное, давление. Мне его жена тут недавно жаловалась, что он совсем себя не бережёт… Так вот, просил передать, что отчёт твой получил, всем доволен. Как я поняла, он там нашёл один небольшой «косяк», исправил сам и скинул тебе в почту. Пусть, говорит, письмо проверит, я, говорит, там всё объяснил, но, если что, говорит, пусть сразу звонит. В общем, много чего ещё говорил, волнуется, видать, очень, может, потому и давление… А… ну и самое важное, в связи со всеми этими обстоятельствами ты у нас по финансам нынче за главную, и ответ по этому вашему отчёту перед новым боссом держать тоже тебе. Он, кстати, уже приехал. Но пока туда-сюда… Полчаса-час, думаю, у тебя точно есть, успеешь подготовиться? – и, не дав Нике ни опомниться, ни ответить, тут же продолжила: – Кстати, про нашего нового начальника – красавец, ловелас и кумир миллионов. Александр Викторович Давыдов, 31, характер нордический, не женат, – пародируя интонацию диктора, представляющего персонажей мультфильма «Остров сокровищ», дала характеристику Юля. – Ну, насчёт характера это я так, для красоты описания, но о семейном положении чистая правда. Только ты пока особо не обольщайся, не до конца всё выяснила. Судя по всему, девушка там имеется, вроде кто-то из головного офиса, точно не знаю.

Затем Юля гордо, словно сама имела к этому отношение, принялась нагружать Нику всевозможными никому не нужными данными о том, что этот молодой успешный гражданин не просто представитель компании, а совладелец семейного бизнеса, и о том, что Владимир Петрович – друг его отца, потому-то добрый молодец и вызвался сам тут всё проверить и подготовить.

Слушала её Ника вполуха. Юля обладала редкой способностью выдавать всю информацию разом, на одном дыхании, не давая вставить слова, и пытаться за ней успеть Ника давно перестала.

– В общем, судя по отзывам секретарей его компании, если бы не чрезмерный аппетит на женщин, сущий ангелочек. А впрочем, скоро сама увидишь, – резюмировала Юля. Она хотела добавить что-то ещё, но отвлеклась на телефонный звонок, что позволило Нике сбежать и помчаться на своё рабочее место.

Перспектива отдуваться за весь финансовый отдел и особенно заболевшего начальника Веронику не радовала. Одно дело – подготовить бумаги, и совсем другое – отчитаться по ним, да ещё не перед кем-нибудь, а перед владельцем нового места работы!

И если за сам отчёт она была более-менее спокойна, то вот в способности не ударить в грязь лицом перед незнакомым, да ещё и неизвестно как настроенным человеком была не уверена. А вдруг у неё не получится, и её успешное собеседование полетит в тартарары? Хотя, с другой стороны, всё может быть наоборот. Ведь если отбросить лирическую часть рассказа Юли, складывалось впечатление, что её будущий начальник всего лишь играющий в работу надменный папенькин сынок, выросший на всём готовом, который её и слушать особо не будет.

Однако, как бы там ни было, подготовиться к встрече стоило максимально серьёзно. И, чтобы не терять времени, Ника принялась изучать письмо Владимира Петровича, как только покинула приёмную. Судя по его комментариям, переделать нужно было целую таблицу, и она ужасно спешила.

Поглощённая своими мыслями, Ника так увлеклась, что проскочила свой этаж и, выходя обратно в коридор, едва не налетела на проходившего мимо человека.

– Извините! – не отрываясь от телефона, пробормотала она, устремляясь дальше.

– И это всё? Вообще-то, ты мне ногу отдавила! – с громким возмущением накинулся на неё «пострадавший», хватая за запястье.

Негодуя про себя, что ей попался скандалист, раздувающий трагедию из-за какого-то ботинка именно в тот момент, когда у неё нет на это времени, Ника решила с ним не церемониться. Тем более она очень не любила, если к ней прикасались незнакомые люди.

– Я же извинилась, что ещё я могу сделать, массаж или переливание крови? – она резко дёрнула руку на себя и развернулась, однако тут же громко ахнула и отскочила назад.

Поразительно, но из всего многолюдного офисного центра её, конечно, угораздило отдавить ногу не кому-нибудь, а своему парковочному захватчику.

– Ну, от массажа я, пожалуй, отказываться не стану, – нахально улыбаясь, заявил мужчина, явно наслаждаясь её смущением. – Выбирай, у тебя или у меня?

– У психотерапевта! – яростно выпалила Ника, справившись с потрясением. – Вам лечиться надо, да не массажем, а таблетками и желательно ядовитыми!

– Ох, какая кровожадная и сердитая. А помнится, недавно ты была такой покладистой и кроткой. Эх, нужно было вчера это предложить, – продолжал насмехаться он.

Что ж, достойного ответа у Ники не нашлось, но и оставить последнее слово за ним она не могла.

– Пойду помою руки с мылом, а то, чего доброго, заражусь вашей наглостью, – вредно выпалила она, демонстративно закатывая рукав блузки. И пока незнакомец не опомнился, рванула к ближайшему выходу.

Добравшись до своего рабочего места, Ника с ужасом обнаружила, что времени на подготовку у неё почти не осталось, да и встреча с этим невыносимым человеком выбила её из колеи.

Она никак не могла понять, почему не может оставаться рядом с ним спокойной. Каждый раз, когда они встречались, её начинала бить мелкая дрожь, а в коленях возникала слабость. Но больше всего Нику беспокоило то, что она не могла выбросить эти неприятные встречи из головы, прокручивая их раз за разом, заводясь и раздражаясь ещё больше.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Ника едва успела подготовить документы. И, обиженная на всю вселенную, снова поплелась в кабинет начальника, тайно надеясь, что хотя бы этот разговор принесёт ей удачу.

Выслушав подбадривающую речь Юли и набрав в лёгкие побольше воздуха, Ника решительно толкнула двери.

Кабинет начальника был большим и роскошным. Высокие окна, почти полностью заменяющие две стены, огромный овальный стол из красного дерева и современная техника. Здесь царила атмосфера спокойствия и уюта, и, как ни странно, приходить сюда Нике нравилось. На собраниях она всегда занимала одно и то же место – напротив окна, выходящего на реку. Но сегодня там расположилась Ирина Павловна, и, глядя на занятый стул, Ника невольно улыбнулась, вспомнив свою парковку и незнакомца. Представив, что она устраивает этой женщине истерику из-за стула, Ника чуть не расхохоталась.

«Да уж, видимо, дело не столько в ситуации, сколько в человеке», – улыбалась она.

– И что, позвольте поинтересоваться, вас так насмешило, Вероника Михайловна?

Услышав до боли знакомый голос, Ника вздрогнула и опасливо обернулась в сторону говорившего.

– А вы-то что здесь… А-а-а! – догадалась она, закрывая глаза и мысленно подписывая заявление об уходе.

– Что ж, аналитик вы неплохой. Это есть в резюме? – обратился владелец «порше» к Ирине Павловне. – Дайте-ка я посмотрю, – он бегло пробежался по папке с её делом и удивлённо вскинул брови.

– Хм, странно. Вероника Михайловна, в личных качествах вы указали умение ладить с людьми, а сами нападаете на них из-за парковки. Да и в разделе хобби явный пробел. Вы же являетесь знатоком славянской мифологии и мастером спорта ходьбы по ногам!

Он с наигранным недоумением развёл руками, а затем жестом пригласил её сесть.

Дальше этот супербосс переключился на свою сотрудницу, как-то уж чересчур официально обсуждая какую-то встречу. Краем глаза Ника видела и кокетливые улыбки собеседников, и настороженно-любопытный взгляд, который перед уходом бросила на неё Ирина Павловна, но её это мало волновало. С силой прижав к себе папку с отчётом, она могла думать лишь о том, как бы побыстрее отсюда сбежать.

В том, что её теперь уволят, Ника не сомневалась. Нахальный, высокомерный тон, публичное нелестное высказывание в адрес её резюме, прошлые встречи и недавняя стычка в коридоре – всё это говорило о том, что симпатичного финала в данной беседе не будет.

«Ну а что, нормально. Буду встречать Новый год без парня, без друзей, с полуживой машиной и без работы. Вполне в моём стиле», – глубоко вздыхая, размышляла Ника, машинально переставляя свой стул под таким углом, чтобы оконная рама не загораживал знакомую панораму. Она настолько смирилась с ситуацией, что даже не стала реагировать на ехидную ухмылку своего возможного нового начальника. Судя по всему, очередная странность в выборе места его насмешила, но комментировать это он почему-то не стал и, всё ещё, молча стоял во главе стола, пристально за ней наблюдая.

Честно говоря, затянувшаяся пауза Веронику нервировала. Ей было неловко, обидно и очень грустно из-за того, что вся её жизнь летит в бесконечную пропасть, и она сама во всём виновата. Но самое ужасное, что сейчас глубина этого «падения» зависела от человека, которого она практически ненавидела.

Вспыльчивая, импульсивная, яркая, с красивой женственной фигурой и длинными стройными ногами. Эта девушка Александру определённо нравилась. Она была так непохожа на его обычных подружек, что вызывала в нём живой, неподдельный интерес. Непосредственная и естественная, она говорила то, что чувствовала, не думая о последствиях и не пытаясь привлечь к себе внимание.

Одежда, обувь, причёска, манера держаться – всё это свидетельствовало о том, что она знала себе цену, но совершенно не умела этим пользоваться. Ника просто плыла по течению и решала свои смешные проблемы своими глупыми методами.

Было в ней что-то такое, отчего на его лице появлялась умилительная улыбка каждый раз, когда он о ней думал. А думал Александр о ней часто с первого дня их знакомства, и его это уже настораживало. Он понимал, что причина, скорее всего, в том, что Ника отрицала его обаяние, всеми силами стараясь выделить свою антипатию. Ведь такое поведение со стороны слабого пола было для Александра в новинку и задевало глубокие инстинкты самца. Тем более что девица явно кривила душой.

Её большие густо-голубые, почти синие, с золотистыми крапинками глаза выдавали её с головой. Конечно, она пыталась спрятать чувства за враждебностью, но вместо этого выглядела ещё более растерянной, что его забавляло.

Вот и сейчас она сидела такая несчастная, напуганная, но в то же время упрямая и невероятно красивая.

Бархатная, светлая, удивительно гладкая кожа. Блестящие, ниже плеч, волосы цвета капучино, они казались такими мягкими, что Александр едва держался, чтобы это не проверить. Ему уже очень давно хотелось к ней прикоснуться, закопаться руками в шёлк её волос и попробовать на вкус нежные, сладкие губы.

Чёткий овал лица и аккуратный носик, её красота была такой естественной и неповторимой, что он каждый раз едва мог отвести глаза.

– Ну что ж, – Александр тряхнул головой, удивлённый своим странно-неуместным поэтическим настроем, и, подойдя ближе, небрежно облокотился на стол. – Давайте, наконец, знакомиться. Александр Викторович, финансовый директор MordorGroup. Так, кажется, ваш коллектив между собой называет нашу «корпорацию зла»? – он усмехнулся, протягивая руку, и давая понять, что осведомлён обо всём на свете.

– Моё имя вам известно, – буркнула Ника, неохотно отвечая на рукопожатие.

– О, какие холодные, неужели вы – и нервничаете? – Александр Викторович издевательски склонил голову.

– А вы как думаете? Как бы вы на моём месте себя чувствовали? – честно призналась она, выдёргивая руку.

– Да никак, – равнодушно пожал плечами мужчина. – Я бы никогда не оказался на вашем месте, потому что берегу свои нервы и не растрачиваюсь на напрасные переживания. И кстати, о местах, точнее, о моём. Я жду отчёт. Надеюсь, у вас хватило на него времени, учитывая всю эту беготню по парковкам?

– Если вы всё равно собираетесь меня уволить, то, может, не будем зря тратить время? – вспыхнула в ответ Ника.

– С чего бы? Наоборот. Хотя кадровые вопросы – это не по моей части, я даже мог бы замолвить за вас словечко. Нужно всего лишь попросить и научиться говорить «спасибо».

– За что это я должна вас благодарить? – искренне удивилась Ника.

– Много за что. Один вчерашний день чего стоит. Я не вызвал эвакуатор, не принял мер из-за срыва встречи, я даже вошёл в положение и приложил усилия, чтобы ваше, Вероника Михайловна, ржавое корыто завелось.

Но благодарить этого человека она ни за что не собиралась. Весь этот показной героизм не более чем игра скучающего мажора. Да и за «корыто» Нике было невыносимо обидно. Пускай её «рено» не первой свежести и даже ненамного младше хозяйки, это не даёт права кому бы то ни было насмехаться над ней и её жизнью, особенно такому, как этот холёный богатей.

– Знаете что! – Ника быстро встала, швырнула на стол папку и развернулась к выходу. – Вот вам флешка, отчёт, читайте сами. Я не собираюсь сидеть тут и выслушивать…

– А ну-ка сядь на место! – рявкнул мужчина. – И прекрати вести себя как маленькая девочка, это уже утомляет! Темперамент и знойность – прекрасные качества, но не тогда, когда они граничат с дикостью и идиотизмом. Мы оба на работе, не забывай об этом!

От неожиданности Ника рухнула обратно на стул и, вжавшись в него, затравленно посмотрела на собеседника. Как ни печально было сознавать, но он был прав, она действительно вела себя непрофессионально и глупо хотя бы потому, что вообще позволила случиться этому разговору.

– Простите, – пробормотала она, опустив глаза.

– Вероника Михайловна, – смягчился Александр. – Я понимаю, вы растеряны. Если бы вы знали, кто я такой, то наверняка вели бы себя по-другому. Однако, как я уже однажды говорил, мне некогда играть с вами в игрушки. Так что давайте успокоимся, найдём, где у вас включается эмоциональный тормоз, и сделаем вид, что этого разговора не было.

С этими словами он непринуждённо уселся рядом и открыл папку с отчётом, мысленно усмехаясь тому, как нервно и демонстративно отодвинулась от него Ника.

Встреча была долгой и серьёзной. К удивлению Ники, к своим обязанностям её новый начальник относился со всей ответственностью и даже некоторой маниакальностью. Александр Викторович требовал ответ по каждому пункту и цифре, делая при этом множество пометок на своём планшете. Удивительно, но во время работы он вёл себя так профессионально и сдержанно, словно видел её впервые. И надо сказать, это Нике очень сильно помогало. Он не переходил на личности и не топил в вопросах, в которых она начинала плавать. Так что, если бы Ника не знала его с другой стороны, то наверняка прониклась бы симпатией и благодарностью.

– Хорошо, последний вопрос, – растянулся в своей неотразимо-белоснежной улыбке Александр Викторович, развернув её к себе вместе со стулом. – Ты со мной поужинаешь?

Издав от удивления нервный смешок, Ника так растерялась, что даже позволила ему взять себя за руки. Но поняв смысл сказанного, резко отодвинулась назад и, хмуро сдвинув брови, перешла в нападение, которое, как известно, лучшая защита.

– Во-первых, этот вопрос не по теме. А во-вторых, за сексуальные домогательства на рабочем месте предусмотрена ответственность…

– Вероника Михайловна, давайте не будем спешить, – рассмеялся мужчина. – Во-первых, это всего лишь ужин. Лично я на сексе после первого свидания не настаиваю. Если только вы сами не захотите выполнить своё обещание и сделать мне массаж. А во-вторых, мы же знакомы уже, считай, сто лет вне работы, тем более ты на меня ещё пока не работаешь.

– Нет, спасибо, у меня до конца жизни на все оставшиеся дни другие планы, – краснея, нахохлилась смущённая Ника, собирая со стола бумаги.

– Неубедительно, – снова хохотнул Александр. – Ты не похожа на человека, у которого есть планы, так что соглашайся. Я ещё вчера понял, что сытая ты не такая забористая, и я почти заинтригован.

– Вам что, доставляет удовольствие изображать из себя мачо года? Неужели вы серьёзно думаете, что я соглашусь? Александр Викторович, хочу вас огорчить, не заблуждайтесь на свой счёт. Поверьте, не все девушки начинают визжать и втягивать живот от вашего внимания.

От возмущения Ника так резко вскочила, что уронила и свой, и стоявший рядом стул.

– А я что, похож на мачо года? Хм, приятно.

Александр Викторович тоже поднялся, отрезая ей путь к отступлению. Специально или нет, но он стоял настолько близко, что пройти мимо, не прикоснувшись к нему, было невозможно. Ника даже уловила его аромат. Не тот волшебный парфюм, которым он пользовался вчера, а именно его запах, показавшийся ей вдруг таким волнующим, что даже сердце забилось сильнее.

– Мне нужно работать, – практически шёпотом пробормотала она, крепко прижимая к себе папку с документами, словно рассчитывая за ней спрятаться.

– До встречи, – слегка наклонившись, так же тихо произнёс он. И именно после этого хрипловатого полушёпота Ника поняла, что ей надо бежать, причём сейчас же и как можно дальше.

Этот человек действовал на неё как удав на кролика, и провоцировать нападение, отбить которое она, скорее всего, не сможет, Ника не собиралась. Конечно, ни о каком совместном времяпрепровождении не могло быть и речи, однако сбрасывать со счетов свои собственные реакции она не стала. Ника прекрасно понимала, что так же, как и многие, поддалась на его обаяние, уж слишком привлекательным он был, по крайней мере, внешне. Что и говорить, если всё это время она только и делала, что разглядывала его шею, гладковыбритый подбородок и слегка приоткрытые губы, боясь поднять глаза выше, чтобы не пропасть окончательно. Плюс ко всему, своим приглашением он недвусмысленно дал понять, что она ему нравится, и, как бы ни одёргивала себя Ника, её женское самолюбие не могло остаться равнодушным.

Всё это было очень непонятно и нелепо, ведь она его ненавидит, а значит, его внимание должно быть ей противно, тогда почему это не так?

Но размышлять об этом здесь и сейчас в присутствии главного раздражителя было нельзя. Ника очень боялась, что он продолжит свои приставания и спровоцирует её на очередную грубость. А учитывая, что она и так едва избежала увольнения, испытывать судьбу дважды не хотела.

Пытаясь протиснуться между упавшими стульями, чтобы не допустить физического контакта с начальником, Ника сделала несколько шагов назад. И всё бы было хорошо, если бы в этот самый момент Александр Викторович не протянул к ней руку, пытаясь, как она поняла позже, подстраховать от возможного падения. К сожалению, в тот момент Вероника расценила его действия по-другому. Она была настолько одержима мыслью о побеге, что, резко дёрнувшись вперёд, споткнулась и растянулась на полу кабинета.

– Никогда не видел такого отступления, – раздался громкий смех нового начальника, который, кстати, даже и не думал помогать ей подняться. – Зато теперь мне понятна причина, почему почти при каждой нашей встрече ты валяешься у меня в ногах. Вероника Михайловна, вы неправильно выбираете направление движения. В следующий раз не экспериментируйте, смело падайте на меня, уверяю, вам понравится.

Что ж, ответить на это Нике было нечего. Пытаясь спасти ситуацию, она бросила на Александра Викторовича убийственный взгляд и, быстро подобрав разлетевшиеся бумаги, гордо удалилась.

Правда хватило её выдержки ненадолго, и, едва выйдя из кабинета, Ника готова была разорвать любого на своём пути. Судя по всему, выглядела она действительно угрожающе, потому что накинуться на неё с расспросами не рискнула даже любопытная Юля. Она же, видимо, предупредила об опасности нервного срыва и весь остальной коллектив. Так что остаток рабочего дня Ника провела, утопая в подозрительных взглядах коллег, кипя от негодования и краснея от унижения.

В полдевятого вечера, уставшая и голодная, Ника уже не могла вливать в себя пустой чай.

Уезжать так поздно с работы она не собиралась, ведь в одиннадцать ей нужно было быть в аэропорту, чтобы встретить очередного папиного студента. Однако, выйдя в шесть часов на улицу и обнаружив, что её маленький «рено» плотно заперт вредоносным «порше», нервно засмеялась и отправилась обратно в офис.

Честно говоря, Ника настолько устала, что на очередной скандал с начальником у неё не было сил. Рассчитывать на то, что он сразу и без разговоров выполнит её просьбу освободить проезд, не приходилось. Это была месть за её вчерашнюю выходку, и парковочный мучитель наверняка придумал к ней какое-нибудь дополнение. Потому оставалось одно – ждать, пока он уедет сам.

Правда, чем больше проходило времени, тем сильнее Ника переживала. А что, если он будет работать до позднего вечера? Или вообще оставил машину на ночь, и она сидит тут зря?

Так что, сдав сигнализацию, Ника в третий раз за день поплелась в кабинет начальника, глубоко вздыхая и на всякий случай готовясь разоряться на такси.

Юля, конечно, давно ушла, а вот Александр Викторович работал, обложившись бумагами и часто отвечая на беспокойный телефон. Не рискуя войти, Ника долго стояла перед открытыми дверями кабинета. А когда всё же решила заявить о себе, её будущий начальник был так увлечён беседой о планировании дня рождения какого-то Дэна, что не сразу её заметил.

– Ты что тут делаешь в такое время? – изумился он и, спохватившись, стукнул себя ладонью по лбу.

– Прости, я совсем про тебя забыл! Чего же ты раньше не зашла? Понятно, – усмехнулся он, глядя на её сердитое лицо. – Выдержка хорошая, но поверь, это того не стоило, тем более после нашего официального знакомства. Давай проходи, мне нужно ещё кое-что сделать, а ты пока угощайся, наверняка ведь не ужинала, – он беспечно махнул рукой в сторону большой коробки с ароматной и, судя по всему, ещё горячей пиццей.

– Нет, спасибо, я сыта по горло, – проворчала Ника, но в этот самый момент предательский желудок издал такой боевой клич, возражая против сказанного, что мужчина рассмеялся.

– Александр Викторович, мне нужна моя машина. Но если вы намерены тут задержаться и не захотите меня выпустить, то скажите сразу, – устало вздохнула Ника.

Видимо, выглядела она действительно жалко, потому что этот самовлюблённый тип даже перестал улыбаться и принял деловито-серьёзный вид.

– Слушай, правда, прости, я заработался. Дай мне минут десять. И прошу, поешь. Считай это компенсацией за ожидание. Не хочу быть виноватым в твоём голодном обмороке.

С этими словами Александр Викторович повернулся к монитору ноутбука, а Ника неуверенно застыла на месте. С одной стороны, запах пиццы так приятно щекотал нос, что есть хотелось просто невообразимо. Но с другой – это была еда её врага.

«А к чёрту! Война войной, а обед по расписанию», – решила она, извлекая из коробки самый большой кусок. Затем Ника вышла в приёмную налить себе воды, удивляясь тому, что, несмотря ни на что, теперь почему-то не испытывает неудобства или неловкости рядом с этим человеком. Сейчас он даже перестал её раздражать, и она всерьёз задумалась о своём к нему отношении. Конечно, его самоуверенность, наглость, манера общения ей не нравились, однако они так сильно контрастировали с заботой и вниманием, что дезориентировали её окончательно. Ника вспомнила и прикуриватели, и сегодняшнее совещание и, в конце концов, этот жест с пиццей. Ведь Александр Викторович вполне мог отправить ждать его на улице.

– Ну вот, можем идти, – заявил начальник, когда она вернулась в кабинет. – И между прочим, ты со мной всё-таки поужинала! – подмигнул он с такой задорной улыбкой, что Ника не выдержала и весело рассмеялась.

Вся эта история с парковкой, блокированием машин, отдавленными ногами и нелепыми падениями вдруг показалась ей такой забавной и глупой, что она не понимала, почему вообще так взъелась на этого человека.

Александр ожидал чего угодно, но только не искреннего заразительного смеха. И ему совсем не было весело. Напротив, реакция Ники его ужасно разозлила. Чистая и открытая, она не играла с ним в игры, пытаясь набить себе цену. Но именно это его и бесило. В том, что он ей нравится, Александр не сомневался и потому не понимал её нежелания иметь с ним дел. Тем более что сам он едва держался, чтобы не накинуться на неё прямо сейчас. Впервые за долгое время девушка заинтриговала его настолько, что он проявил инициативу и даже пригласил на ужин. Причём не только для того, чтобы поразвлечься, Ника была ему по-настоящему интересна.

Однако глядя на её милую улыбку и сногсшибательную ямочку на правой щеке, не первый раз сводящую его с ума, он понял, что не добился успеха. Ведь она не отрицала его привлекательности, но отвергала его самого.

– Как видишь, я всегда добиваюсь своего. А раз ты настолько неприхотлива, что сменила гнев на милость из-за одного куска дешёвой еды, вечер обещает быть интересным. Судя по остаткам пиццы, мне хватит и на массаж, и на всё остальное, – пытаясь компенсировать своё задетое самолюбие, отчеканил Александр Викторович.

– В таком случае догоняйте, обсудим, – спокойно ответила Ника. Продолжая улыбаться, она схватила со стола коробку и отправилась к выходу, делая вид, что не заметила брошенный на неё удивлённый взгляд.

«Двуличный мерзавец, – негодовала Ника, сломя голову несясь вниз по лестнице. – Да я лучше с голоду помру и на санки пересяду, чем позволю ещё хоть раз пустить мне пыль в глаза. Отныне вас, Александр Викторович, в моей жизни не существует! Можете говорить и делать всё что вздумается, вы для меня пустое место!»

Выбежав на улицу, Ника едва удержалась, чтобы не затопать ногами и не начать выкрикивать проклятия в адрес своего начальника. Однако к тому времени, когда Александр Викторович её догнал, она уже сумела справиться с собой и, как только он подошёл ближе, игриво подняла на него глаза и кокетливо улыбнулась. Что ж, она не ошиблась, к такому повороту событий её собеседник готов не был, о чём говорил его взгляд, в котором читались одновременно изумление и надежда.

Не переставая улыбаться, Ника с силой швырнула на землю свою ношу и прыгнула на неё обеими ногами несколько раз.

– Вот вам массаж! – рявкнула она, подхватывая коробку и вываливая её содержимое на блестящий капот «порше». – А вот и всё остальное! Buon appetito!

С этими словами Ника гордо вскинула голову и, не оглядываясь, направилась к своему «рено».

– Глупая курица! – сердито проворчал Александр сквозь зубы, нервно скидывая грязь со своего автомобиля. Бросив на Нику недовольный взгляд, он быстро сел в машину и резко сорвался с места. Однако, подъехав к шлагбауму, остановился и ударил рукой по рулю.

– Да и я не лучше! – вздохнул он, сдавая назад, чтобы видеть парковку.

Честно говоря, своих действий Александр и сам толком не понимал, но уехать, не убедившись, что Ника завелась, почему-то не смог. Через пятнадцать минут душераздирающих скрипов и стонов динозавра, которого она упорно называла машиной, он уже был готов снова отправить ей на помощь охранников парковки. Так что, когда старый француз наконец-то пришёл в движение, Александр облегчённо выдохнул и улыбнулся.

– Ох, зря вы так со мной, Вероника Михайловна, зря, – довольно поглядывая в зеркало заднего вида усмехался он, выезжая на проспект и практически перекрывая движение, чтобы обеспечить ей безопасный поворот. За то время, пока Александр её ждал, очень многое встало на свои места, и теперь он был воодушевлён предвкушением победы. Его больше не волновали странные ощущения, бесконечные мысли и романтические сны с её участием. Он точно знал, что и почему должен сделать.

– Не стоило меня провоцировать и отвергать. И потому, дорогуша, если раньше я планировал небольшое любовное приключение, то теперь отпустить тебя просто так мне не позволит самолюбие. Я не успокоюсь, пока не услышу от тебя все самые громкие признания. Я заставлю тебя меня боготворить. Извини, Ника, но ты сама напросилась.

Как ни старалась Ника, но завести машину утром она не смогла. Ровно как и рассчитать время пути на общественном транспорте, которым не пользовалась уже очень давно.

Вообще-то, жёсткого контроля рабочих часов в их фирме никогда не было, однако не успела она войти в офис, как тут же с удивлением узнала, что начальство уже о ней спрашивало.

– Владимир Петрович ещё не пришёл, но вот Александр Викторович, судя по записям охраны, с 8 часов тут кукует, причём в твою сторону делал «ку-ку» уже два раза, и это только после того, как я пришла, – заявила взволнованная Юля, отвечая на звонок Ники. – Слушай, а он что, строгий начальник? – аккуратно спросила она, судя по всему, вспоминая вчерашнее совещание.

– Да какой он начальник?! – фыркнула Ника. – В смысле, он нам ещё не начальник, так что успокойся, – быстро исправилась она, не желая посвящать кого бы то ни было в свои дела и мысли. Которые, надо сказать, удивили бы многих, потому что признать в Александре Викторовиче руководителя Ника действительно не могла. Для неё он так и остался наглецом с парковки, тем более после вчерашней стычки, из-за которой она решила стереть его из памяти.

К счастью, пока это было не так и сложно. Утомительная поездка в аэропорт, бесконечная возня с йеменским студентом, которого она обещала встретить и который то ли стеснялся, то ли прикидывался глухонемым, обретя дар речи, только прибыв в общежитие. Утренняя суматоха вокруг машины, закончившаяся полным провалом, потому что прикурить её было решительно некому, и нервная поездка в метро. Всё это занимало Нику куда больше, чем неприятный тип, возомнивший себя олимпийским богом.

Ну а так как, по словам Юли, Владимир Петрович вчерашним совещанием по отчёту остался доволен, она расслабилась и выкинула своего парковочного мучителя из головы. Тем более что дел у неё было больше чем достаточно. Выходить с больничного до следующего года её начальница, судя по всему, не собиралась, так что Ника очень спешила побыстрее закончить дела.

Она даже не пошла обедать, перекусив в комнате отдыха бутербродом, о чём пожалела сразу же, как только вернулась в общий зал. Пространство их офиса было поделено на несколько секций (по отделам), в каждой из которых были установлены современные стеклянные офисные перегородки с яркими матовыми вставками. И подобная «прозрачность» рабочего процесса Нике всегда очень нравилась. Однако сейчас она впервые пожалела, что не имеет отдельного кабинета, в котором можно было закрыться и сделать вид, что её нет на месте. А всё потому, что сероглазый греческий бог с приветливо-лучезарной улыбкой порхал от отдела к отделу, собирая амброзию со своих подчинённых и вручая им пригласительные открытки на корпоративный праздник.

Надо ли говорить, в каком восторге пребывали её коллеги. Конечно, мало того что приглашения им вручал финансовый директор крупной корпорации, так ещё касались они всех и каждого, а не нескольких сотрудников на отдел, как это обычно принято в больших компаниях. Ника даже не стала сдерживать презрительной ухмылки, понимая, что теперь этого красавчика наверняка возведут в лик святых, а устрашающий MordorGroup переименуют в «Paradise-холдинг».

Так что, когда Александр Викторович отправил в её сторону свою божественную улыбку, она демонстративно развернулась и спряталась в туалете, где просидела до тех пор, пока он не ушёл.

– Ну что ж, госпожа Климова, добро пожаловать в мой сафари-парк, – улыбнулся довольный собой Александр, оставляя на её столе конверт с приглашением и своей визитной карточкой.

Заниматься такой ерундой, как раздача билетов на корпоративное мероприятие, он, конечно, не собирался. Из всей фирмы под его руководство помимо Ники переходило от силы два-три человека, и остальная команда была ему неинтересна. Однако придумать другой повод с ней увидеться Александр не нашёл, а ему было просто необходимо проверить свои ощущения и лишний раз о себе напомнить. У него осталось не так много времени на эту «охоту», но и спешить не стоило. Пусть она привыкнет, освоится, расслабится, и вот тогда он нападёт, не оставляя ей выбора. Александру было настолько интересно и весело, что он хотел немного поиграть, чтобы не сделать вкус победы сухим и пресным. Ведь заполучить Нику в обычные любовницы было проще простого – задача на пару дней, не больше. Он нравился ей, это очевидно, и неважно, осознавала она это или нет. Другое дело – громкие признания, которых он собирался от неё добиться. Тут стоило быть осторожным, чтобы не переборщить и не спугнуть «добычу». Хотя за это Александр тоже не волновался. Он был полностью уверен в успехе и никаких трудностей не предвидел. Тем более что первый тест Ника провалила, ведя себя до смешного предсказуемо, избрав в качестве защиты простейшую тактику игнорирования, чтобы свести на нет все контакты вне рабочего процесса.

– Следующий ход за тобой, дорогуша. И я очень надеюсь, что на этот раз ты меня не разочаруешь и не дашь заскучать, – снова улыбнулся он, весело наблюдая за тем, как стремительно делает ноги его жертва.

«Вероника Михайловна, простите меня.

Я сожалею о своих словах.

Всему виной Ваша улыбка, она сразила меня наповал, и я растерялся.

В качестве извинений приглашаю на ужин (снова). Однако на этот раз, обещаю, буду сама добродетель и забота.

– Ага, как же, сожалеет он! – с широкой улыбкой проворчала Ника, складывая вложенную в приглашение записку и незаметно убирая её в сумочку.

Как бы она ни относилась к этому человеку, а остаться равнодушной к его посланию всё-таки не смогла. Извинение, приглашение, комплимент и юмор – в нём было всё, даже романтика. Ведь теперь Нике было совершенно очевидно, что он явился сюда не ради дружбы с коллективом, а для того чтобы показаться ей на глаза. Правда, подобное внимание со стороны красивого мужчины хоть и тешило её самолюбие, особого впечатления не производило. Она прекрасно видела, куда и к чему клонит этот ловелас, расставляя свои сети. Судя по рассказам Юли, которая, похоже, уже допросила каждого секретаря новой компании, послужным списком Александра Викторовича можно было опоясать Землю, и становиться его очередным трофеем Ника не собиралась. Что бы он ни делал, каким бы обаятельным ни казался, в этом вопросе она была за себя спокойна.

И как ни странно, благодарить за это нужно было именно его. Их вчерашний разговор показал ей, насколько она не разбирается в людях, поэтому и терпит поражения в любви. Что и говорить, если она действительно на какое-то время позволила себе думать, что этот невыносимый мужчина может иметь положительные качества. И самое ужасное, что тот мягкий, добрый и заботливый Александр понравился ей настолько, что она готова была забыть о прошлом и дать ему шанс.

Нике было жутко от мысли, чем могло бы всё закончиться, не нагруби он ей. Так что теперь, учитывая и это, и историю с Васей, она твёрдо решила повременить пока с отношениями.

Но даже если случится так, что она кем-то заинтересуется, то это будет надёжный и преданный человек, испытывающий к ней самые искренние чувства, ведь в противном случае он не стоит её внимания.

А потому Александр Викторович был последним мужчиной, на котором бы она могла остановить выбор. По её мнению, подобный экземпляр был способен на любовь только к самому себе. Что, кстати, подтверждала оставленная им «искренняя», напечатанная на принтере записка. Этот самоуверенный лентяй даже не удосужился написать её от руки, хотя, возможно, просто был настолько осторожен, что заметал следы, ещё не начав действовать.

Во второй половине дня Ника сдалась. Накопившаяся усталость, переживания и «напрасные, зря растраченные», как говорил Александр Викторович, нервы сделали своё дело, и вместо работы она постоянно отвлекалась, ловя себя на том, что просто смотрит в монитор, ни о чём не думая.

Разнообразие внесла Юля. Она влетела в общий зал в начале пятого и прямиком направилась к Нике.

– Ромка затемпературил, и мне нужно в садик. Подмени меня, а? Я уже попросила Ольгу и девчонок, но никто не может задержаться, потому ты моя последняя надежда. Пожалуйста, пожалуйста! Ты ведь всё равно часто допоздна сидишь, и поверь, сейчас я тебе в этом почти завидую – никаких мужей, никаких обязательств и особенно диковатых спиногрызов. Войди в моё положение! – упрашивала Юля. – Я бы не просила, но у Владимира Петровича назначена важная встреча и… Сама понимаешь.

– А кто будет? – осторожно спросила Ника, давая понять, что, если в деле замешан господин Давыдов, она ни за что не согласится.

– Да опять юристы, – небрежно отмахнулась Юля. – Не волнуйся, недоначальник уже давно отчалил, а действующему ты нужна скорее для статуса, максимум – кофе подать или, что более вероятно, лимончик нарезать. Короче, как обычно, ничего сложного: посидят, поговорят, выпьют. Сама знаешь, не первый раз на подмене. С меня вкусняшки! – чувствуя колебания Ники, пролепетала Юля, резко срываясь с места и направляясь к выходу, не давая ей шанса передумать.

Веронике было скучно. Из-за разыгравшейся метели городские дороги превратились в одну большую пробку, отчего встреча началась намного позже запланированного времени. Телефон молчал, кофе никто не просил, и Ника измучилась в поисках того, чем бы себя занять. Она уже перелистала все газеты и даже начала читать какую-то заумную книгу по менеджменту, но и это ей быстро надоело. Издание было так богато на цитаты и афоризмы, что уже через пять страниц Ника почувствовала себя жалкой и в вопросах работы, и тем более жизни. Хотя чему тут было удивляться, если даже Оля и Юля, которых она считала какими-никакими, а подругами, думали о ней как о замкнутом в себе трудоголике, не имеющем планов на жизнь и торчащем на работе, чтобы скрасить своё одиночество. И это при том, что они, пусть и немного, но знали о её бывших романах и об отношениях с Васей. Что уж тут говорить о других коллегах и тем более о Владимире Петровиче, который совершенно не задумывался о том, что её рабочий день давно закончился. Оставалось надеяться, что он хотя бы не забудет отметить её заслуги, выписывая премию.

– Хорошо ещё, что здесь нет этого болвана со своими выводами. «Ты не похожа на человека, у которого есть планы», – вредно передразнивала Ника вчерашние слова Александра, доставая из сумки расчёску. – «Я всегда добиваюсь своего…» «У тебя или у меня?» Самовлюблённый эгоист! Смотри-ка, эвакуатор он не вызвал и проводами поделился. Тоже мне, супергерой современности, мистер «добродетель и забота». Упырь он и есть упырь! – продолжала ворчать она, интенсивно зачёсывая волосы к затылку, чтобы собрать их в высокий конский хвост. Для этого Вероника отъехала на стуле от стола и наклонилась вперёд. Когда же она вернулась в исходное положение, то тихо вскрикнула и зажала рот руками, потому что в дверях приёмной стоял он, тот самый мужчина, о котором она так нелестно только что отзывалась.

– У Владимира Петровича встреча, я сейчас сообщу, что вы пришли, – еле дыша, пробормотала Ника, заливаясь краской и хватаясь за телефон как за спасательный круг. У неё так горели лицо и уши, что она то и дело наклоняла голову, пытаясь спрятаться за своим так не вовремя собранным хвостом.

– Не утруждайся, меня ждут. – Александр Викторович небрежно махнул рукой и направился к кабинету, однако остановился на полпути и развернулся к Нике. – Хотя… Будь лапочкой, сделай-ка мне капучино, а лучше двойной. Видишь ли, я существо ночное, и если вдруг случайно засну, то не успею всех перекусать.

С этими словами молодой начальник скрылся за дверью, не забыв издать вредный смешок, а Вероника стыдливо зажмурилась и поплелась выполнять его поручение.

Ей было ужасно неловко, ведь теперь этот ловелас будет думать, что она к нему неравнодушна, раз вспоминает их встречи, а именно этого она и пыталась избежать.

– Ну что ты от меня хочешь? – ныла Ника, нервно постукивая по кофемашине.

С того момента, как пришёл Александр Викторович, прошло уже почти полчаса, и теперь она не сомневалась, что он на самом деле обладал какой-то волшебной силой или управлял техникой дистанционно, ломая её. Что бы она ни делала, куда бы ни нажимала, противный аппарат выдавал ошибку за ошибкой и отказывался работать. Эспрессо, американо, латте, капучино… Ника перепробовала все режимы, проверила контейнер с молоком и даже переключила штекер в другую розетку. Однако именно сегодня кофеварка не желала иметь с ней никаких дел и только жалобно пищала, выдавая на табло какой-то символ, идентифицировать который без инструкции возможным не представлялось.

– Мне что, тебе взятку под корпус подложить? – вздохнула Ника, размышляя, не спуститься ли ей за кофе вниз к аппарату с напитками. Она так увлеклась бессмысленной борьбой с техникой, что вздрогнула, увидев рядом с собой человека.

Как долго Александр Викторович наблюдал за её мучениями, оставалось только догадываться, но, судя по его лицу, вся эта ситуация доставляла ему огромное удовольствие.

– Я не специально, – устало пробормотала она, краснея до корней волос. А её начальник деловито осмотрел кофемашину и спокойно, словно ничего другого не ожидал, пересыпал содержимое стоявшего рядом пакета с ароматными зёрнами в нужный контейнер.

– Вероника Михайловна, чтобы сварить кофе, нужен кофе, и смена розеток тут никак не поможет, – криво улыбнулся он, выбирая необходимый режим.

– Блеск! – одними губами «похвалила» себя Ника, возвращаясь за рабочий стол и пряча лицо за своей неинтересной книгой.

– Ты без машины, почему? – Александр Викторович небрежно уселся на край стола и громко отхлебнул из чашки.

– Не завелась, – не отрываясь от мнимого чтения, буркнула в ответ Ника, всем своим видом давая понять, что не желает с ним разговаривать.

– Ну и отлично, на одной удобнее… Ты не ответила на записку, – небрежно пожал он плечами, когда Ника удивлённо вскинула брови. – А молчание, как известно, знак согласия. Так что с меня сегодня ужин. Какую кухню предпочитаешь?

– Домашнюю и без компании! – с вызовом проговорила Ника.

– Прекрасно! Я, правда, не хотел спешить, но раз ты такая нетерпеливая и настаиваешь, никакой компании, только мы вдвоём дома при свечах. Покорю тебя своим умением готовить, так что давай собирайся, минут через 20 закончим. И кстати, спасибо за кофе. – Александр Викторович весело хохотнул и скрылся за дверями кабинета, а Вероника чуть не задохнулась от возмущения. Ей так хотелось высказать ему всё, что она о нём думает, но делать этого, конечно же, не стоило. Ника прекрасно понимала, единственный способ сохранить работу, не став при этом очередной игрушкой богатенького ловеласа, – объяснить ему, что все его попытки соблазнения обречены на провал. Причём сделать это нужно было так, чтобы не задеть его самолюбие, иначе он ей этого не простит.

«Главное – быть спокойной и держать себя в руках, – рассуждала она. – Ему моё внимание нужно для галочки, вот и пускай поставит. Хочет парковочное место – не вопрос. Хочет думать, что я от него без ума, – две-три улыбочки, и он от меня отстанет. В конце концов, до каникул осталась одна неделя, а уж к переезду в новый офис он и думать обо мне забудет. Всего-то и нужно держаться от него подальше и не поддаваться на провокации».

– Вероника, душа моя, не смею вас больше задерживать, – весело заявил Владимир Петрович, выходя в приёмную. Судя по его раскрасневшемуся лицу и характерному запаху из кабинета, официальная часть встречи уже закончилась, и мужчины перешли к коньяку и сигарам.

Правда порадоваться своей свободе Ника не успела, потому что в этот же самый момент появился Александр Викторович, причём с такой самодовольной улыбкой, что ей даже стало не по себе.

– Ну что, поехали? – протянул он, обращаясь к Нике, которая чувствовала себя загнанной в угол. Ответить этому нахалу при гостях и начальнике она не могла, а потому сидела, сжав кулаки, и пыталась выровнять дыхание, считая до десяти. К сожалению, помогало это слабо, тем более что спасения ждать было неоткуда. Владимиру Петровичу явно не терпелось избавиться от молодёжи, и Веронике ничего не оставалось, как принимать ухаживания нового начальника, который, конечно же, бессовестно пользовался её безвыходным положением. Лёгкие, якобы случайные прикосновения, которыми он одаривал её, помогая надевать куртку, многозначительные взгляды и улыбки. В конце концов этот расчётливый хитрец даже умудрился взять её за руку и не отпускал до тех пор, пока они не вышли в лифтовый холл.

Всё это время Вероника мужественно молчала, уговаривая себя успокоиться и придерживаться разработанного плана поведения с этим человеком. К сожалению, сделать это было невероятно трудно. Её бесила мысль, что он считает себя победителем. Так что, когда они наконец остались одни, Ника резко выдернула свою ладонь из его руки и гневно поджала губы.

– Может, хватит уже, что за цирк вы устроили? – визгнула она, не в силах сдерживать своё негодование. – Вы же прекрасно понимаете, что ни о каком ужине речи быть не может! Зачем вы вообще ко мне подходите и постоянно унижаете?

– Унижаю? Я? Тебя? Что за бред? И между прочим, это ты ко мне первая пристала, забыла? Сначала накинулась с требованиями, затем улеглась в ноги, умоляя спасти от охранника, послание оставила, машину заблокировала, ногу отдавила, пиццу мою выбросила, а сегодня даже в приёмной дожидалась. Ты же от меня без ума, это очевидно. Вот я и хотел всё это за ужином обсудить, у нас же так много общих воспоминаний, можно сказать, отношения. Только давай договоримся сразу, не называй меня упырём, даже в моменты близости, я не люблю прозвища.

– Да как вы смеете? Неужели вы действительно думаете, что я это специально? Да я… Да будь моя воля, я бы к вам и на километр не подошла! – ахнула Ника. Она была настолько возмущена, что едва держалась, чтобы не накинуться на него с кулаками.

– Ты хоть представляешь, как будоражит твоя темпераментность? – засмеялся Александр Викторович. – Ника, ты же ходячий вулкан. Всю бы твою энергию да в нужное русло. Ну ничего, мы…

– Никакая я вам не Ника! И зарубите себе на носу, с вами я не то что на ужин, даже в одном лифте не поеду! – перебила она, резко разворачиваясь к дверям, ведущим на пожарную лестницу.

– Подожди. – Александр Викторович ловко преградил ей путь и посмотрел таким взглядом, что у неё по спине пробежали тревожные мурашки. – Вероника Михайловна, не отказывайте мне в компании. Забудь всё, что я наговорил. У меня сложный характер, и я иногда бываю циничен. Если тебе это не нравится, я буду над собой работать. Поверь, мне действительно хочется провести с тобой время. Ника, это просто ужин, я обещаю.

Всё это было сказано таким завораживающим тихим с хрипотцой голосом, что у Вероники пересохло во рту. А когда Александр протянул к ней руку, она с ужасом поняла, что вот-вот согласится.

– Засуньте ваши обещания себе… в «порше». И вообще, прекратите мне надоедать, а то я… Пустите! – пытаясь спасти положение, проворчала Ника, отталкивая своего начальника и выбегая к заветным лестницам. Сомневаться в том, что этот бабник всё прекрасно понял, не было смысла, и Вероника не могла себя за это простить. Она же знала о его славе покорителя женских сердец и всё равно стояла развесив уши, как какая-то влюблённая школьница.

– Ещё бы глупо захихикала и бросилась ему на шею! – ругала она себя, расхаживая туда-сюда по ступенькам.

Эту странную привычку Ника приобрела ещё в школе, и с тех пор она её ни разу не подводила. Когда она переживала и нервничала, то ходила по лестнице вверх-вниз, пока не успокаивалась. Однако сегодня это почему-то не помогало. Как бы она ни старалась, куда бы ни уводила мысли, они упорно возвращались к этому невыносимому человеку, которого она всё больше ненавидела.

В офис Вероника приехала взвинченная и уставшая.

Расстроенная своими бесконечными неудачами, она плохо спала, а когда утром её машина вновь отказалась работать, едва не разрыдалась от жалости к себе.

Суматоха на остановке, переполненный автобус, сломавшийся на полпути, – у Ники было такое ощущение, что она за что-то приговорена к невезению и отбывает наказание. Последней же каплей стала неприятная поездка в метро, после которой ей хотелось закричать в голос и послать к чёрту всё население планеты. Ника и без того не любила подземку – там было слишком много людей, не имеющих представления о личном пространстве в узком, замкнутом помещении. А уж мысль, что на работу ей, возможно, придётся добираться так всё время, приводила её в ужас.

– Не могла найти другой день для опозданий? – взволнованно вздыхала Ольга, протягивая Нике телефонную трубку. – Александр Викторович о тебе всё утро спрашивает. Заявил Юле, что вопрос срочный, и даже сверил с ней номер твоего мобильного, потому что ты всё время недоступна.

– И чего ему надо? – буркнула в ответ Ника, демонстративно игнорируя протянутый телефон.

– Вот позвони и узнай. Нам с тобой, между прочим, на него работать, так что не руби сук, на котором сидишь, не одна, – продолжала настаивать Ольга.

– Вот когда будем на него работать, тогда и позвоню, – сурово глядя на коллегу, отчеканила Ника, направляясь в комнату отдыха за кофе.

Но избежать разговора ей не удалось. Она даже не успела сделать первый глоток, как её догнала Оля и настойчиво протянула телефон.

– Александр Викторович собственной персоной, – вредно прошептала она.

– Слушаю, – недовольно глядя на коллегу, отчеканила Ника.

– Вероника Михайловна, доброе утро, – раздалось на том конце провода.

Бодрый, довольный и беспечный, голос её собеседника был настолько противоположен настроению Ники, что она не швырнула трубку о стену лишь благодаря присутствию посторонних. Конечно, она знала, как это глупо, ведь по большей части будущий начальник не имел отношения к её проблемам и тревогам. Вася, сломанная машина и одинокий Новый год… Всё это случилось бы и без его вмешательства. Однако разговаривать с ним, особенно после вчерашнего, Ника не хотела и даже боялась. Этот человек и так каждый раз делал из неё дуру, а теперь ещё увидел её слабость, и простить его за это она не могла.

– Кому как, – безразлично ответила Вероника. – У вас ко мне что-то срочное?

– Конечно! – весело отозвался её собеседник. – С самого утра переживаю. Поставил свою крошку на ваше парковочное место, а разрешения не спросил. Знаю, как ревностно вы к этому относитесь, вот и работаю над своим характером. Так что прошу официального разрешения воспользоваться вашим гостеприимством и не прогонять забитый под завязку обещаниями «порше» на гостевую парковку. Что скажете?

Отвечать Ника не стала. Под изумлёнными взглядами коллег она с шумом бросила трубку на стол и скрылась на лестничной площадке. Порыдав немного от жалости к себе, она совершила несколько подъёмов до пятого этажа, а когда вернулась на рабочее место, надела наушники и, ни на кого не глядя, погрузилась в дела.

Сегодня Вероника твёрдо решила ни на что больше не отвлекаться и даже отказалась от обеда. Как любил повторять её отец: «Лучшее лекарство от хандры – работа», чем она и была намерена заняться. Ника очень спешила доделать все дела, чтобы разгрузить себя до праздников, потому что, учитывая опыт прошлых лет, нормально поработать ей уже вряд ли удастся. Да и проводить пятничный вечер одной перед телевизором без надежды на другие развлечения не очень-то хотелось. На это у неё будет куча времени и в предстоящие выходные, и особенно в длинные новогодние каникулы.

Когда Вероника закончила работу, в офисе уже никого не осталось. Она настолько устала, что никак не могла перестать зевать, а ведь нужно было ещё набраться сил, чтобы доехать до дома.

Добираться в пятницу вечером при плохих погодных условиях общественным наземным транспортом она не хотела, однако при мысли о метро у неё начинала болеть голова. Так что единственным разумным выходом оставалось вызвать такси. Правда, для этого нужно было взбодриться, потому, что уснуть в машине с незнакомым человеком Вероника ужасно боялась.

Перебравшись в комнату отдыха и включив чайник, она уселась на широкий подоконник и как всегда с интересом посмотрела в окно. Крупные бархатные снежинки сначала медленно и ровно скользили вниз в мягком свете жёлтых фонарей, а затем терялись в ярких огнях проспекта. Красиво украшенный широкий величественный мост и блестящая панорама вечернего города вдалеке. Ника очень любила этот вид, это место и грустила оттого, что скоро в её жизни не будет и их. Конечно, ей хотелось верить в хорошее: другие обязанности, новые знакомства и перспективы. Однако ещё больше ей хотелось вернуться назад, в то время, когда она была спокойна, счастлива и окружена друзьями, пускай даже такими лживыми и ненадёжными, как Вася. Главное – не быть такой одинокой и никому не нужной, как сейчас.

Глубоко вздохнув, Ника залила пакетик чая кипятком и уже собиралась вернуться к окну, как вдруг за приоткрытой дверью скользнула тень, и на пороге возник Александр Викторович.

От испуга Ника громко ахнула, отскакивая назад, и тут же снова вскрикнула, потому что обожгла руку расплескавшимся чаем и уронила чашку.

– Вы меня испугали! Неужели трудно дать о себе знать. Я же была уверена, что тут больше никого нет! – проворчала Ника, собирая осколки.

– Так никого и нет. Как я понял со слов охранников, кроме тебя и какого-то маньяка с пятого этажа в здании больше никого не осталось.

– Это вы маньяк, – еле сдерживая улыбку, пробормотала Ника, наблюдая за тем, как всемогущий финансовый директор крупной строительной компании снимает пальто и усаживается рядом на корточки, чтобы протереть пол салфетками.

– Что? – игриво возмутился он, пожав плечами. – Думала, я позволю тебе одной собирать такие ценные осколки? Офисные чашки всегда бьются на счастье.

– Я о вас вообще никогда не думаю, – нахохлилась она, правда, не потому, что разозлилась, а для того, чтобы побыстрее перевести опасную тему.

– И кстати, что вы здесь делаете? Учтите, если это очередной способ уговорить меня пойти с вами на ужин, то зря стараетесь.

– Ника, я, конечно, многое могу, но разбивать чашки силой мысли пока ещё не научился. Я увидел свет и зашёл посмотреть, кто это тут такой трудоголик. Вы, Вероника Михайловна, на часы давно смотрели? Я думал, такая молодая особа да в пятницу вечером уже должна быть на полпути в какой-нибудь шумный-прешумный клуб. Ты же сама недавно говорила, что на все оставшиеся дни имеешь планы, причём до конца жизни.

– А я не обязана отчитываться перед вами за свою личную жизнь, тем более в нерабочее время. Вам что, поговорить больше не с кем? Какое вам, вообще, дело до моего досуга? – резко вставая, проворчала Ника, задетая и расстроенная его словами. Она и так всеми силами только и делала, что пыталась забыть о своём одиночестве и о том, что у неё нет планов даже на ближайшие часы.

– Ну не злись на меня снова. Я не хотел тебя обидеть, честно! Давай отвезу домой или куда скажешь, только не ругайся! – Александр Викторович тоже поднялся и улыбнулся такой милой и откровенной улыбкой, что полностью её обезоружил.

– Правда? Без подвохов? Вообще-то, это было бы здорово. Я уже так отвыкла от общественного транспорта, что он меня нервирует.

– Тогда тем более. Доставлю в лучшем виде в карете со всеми удобствами. – Он весело отдал Нике честь, но, когда она ушла собираться, глубоко вздохнул и растёр лицо руками.

Честно говоря, делать такой большой крюк в сторону её дома в его планы не входило. Ника жила на другом конце города от места проведения праздника, на котором он должен быть через полчаса. И даже если они не застрянут в пробке, его опоздание уже будет, мягко говоря, неприличным.

Но тогда зачем он это предложил, да и что, вообще, здесь делает, Александр не понимал.

С самого утра его мучили непонятные сомнения, подогретые чувством того, что он что-то упускает. А уж после их последнего разговора не мог найти себе места от волнения, боясь, что перегнул палку. Вообще-то, Александр очень надеялся, что Ника перезвонит или придёт выяснять отношения, однако она, к его удивлению, повела себя с точностью до наоборот. Никаких взрывов эмоций, неумелых аргументов и смущённых взглядов. И это его беспокоило.

До сегодняшнего дня Ника вела себя так, как он рассчитывал. Его провокации её раздражали, а мягкость и нежность ставили в тупик. Она не могла его понять, а потому была заинтригована. Это милое создание даже боялось смотреть ему в глаза, из чего следовало, что всё идёт чётко по плану.

Запрос на официальное разрешение парковаться на её месте, чтобы напомнить об их прошлых встречах, несколько дней тишины, чтобы дать по себе соскучиться, и уже во вторник, на корпоративном банкете, Ника будет принадлежать ему целиком и полностью. Шампанское, комплименты, «искренние» извинения за то, как он вёл себя при их первой встрече, и «робкое» объяснение, что все его действия – это защитная реакция, ведь он совсем не ожидал, что кто-то сможет так его покорить.

И конечно же, она, как и любая другая девушка, тут же растает, потому что ждёт не дождётся услышать подобные слова от человека, который ей нравится. Ну а дальше всё просто: несколько ярких свиданий, страстных ночей, и Вероника будет готова есть из его рук, не то что шептать громкие признания.

Казалось бы, нет нужды волноваться. Но тогда почему он всё ещё здесь? Ведь его в офисе давно ничто не держит. Желание убедиться, что его плану ничего не угрожает, или банальный повод её увидеть?

Эти мысли Александру не нравились. Ведь если разобраться, сейчас он собирался променять лучших друзей на смазливую мордашку только потому, что она осмелилась ему отказать и он хотел с ней за это поквитаться. Александр даже подумал, не изменить ли своё решение, высадив Нику у ближайшего метро. Однако, как только увидел её улыбку, понял, что не сможет этого сделать.

Как Ника ни трясла головой, избавиться от зевоты у неё не получалось. Плавный ход машины, сиденье с подогревом, монотонная музыка и мягкий голос её спутника – всё это так расслабляло, что она с трудом улавливала и направление движения, и тему беседы. Нике было так хорошо и спокойно, что ей даже стало нравиться общество Александра Викторовича. Возможно, из-за накопившейся усталости или недавних противных мыслей об одиночестве, но сейчас его внимание её радовало. Он вёл себя настолько приветливо и мило, что сбивал с толку. Лёгкие и, кажется, вполне искренние улыбки, хорошие манеры и тактичное молчание, когда она предпочла лифту ступеньки. Причём он не только не стал это комментировать и задавать вопросы, но и галантно отправился вместе с ней. Когда же Ника сочла нужным пояснить, что дело не в боязни пользоваться грузоподъёмным механизмом, а в том, что её умиротворяет ходьба по ступенькам, Александр Викторович лишь коротко кивнул и больше к этой теме не возвращался.

Сейчас этот мужчина казался Нике таким настоящим и искренним, что она не могла понять, почему когда-то относилась к нему с неприязнью и даже ненавистью. Глядя на его изящный профиль, она размышляла о том, что, скорее всего, просто ошибалась в его оценке, потому что такой красивый человек никак не может быть негодяем…

– Я что, уснула? – неуверенно оглядываясь по сторонам, пробормотала Ника. Судя по знакомому пейзажу, её начальник прекрасно знал домашний адрес своей подчинённой, потому что привёз прямо к дому, тогда как она просила подбросить до ближайшей к нему остановки. Но самое удивительное, что, если верить часам, сделал это он уже очень давно, и теперь Вероника не находила себе места от смущения.

– Ага, уснула, причём так резко, что я сначала даже испугался. Просто упала носом в ремень безопасности и отключилась. Смешно, нелепо и очень мило, потому и будить не стал. Такой самозабвенный дрых, позавидовать можно. Серьёзно, я так не умею. Я тебя и звал, и за руку тряс, и даже радио громко включил – реакции ноль. Пришлось катать Спящую Красавицу вокруг района, не выталкивать же из машины. Целовать, чтобы очнулась, как ты понимаешь, не стал по понятным причинам – испугался, что ты мне нос разобьёшь, – весело засмеялся Александр.

– Александр Викторович, простите, мне так стыдно… Нужно было трясти сильнее.

– Алекс, – мягко перебил он. – Друзья зовут меня Алекс.

– А почему не Саша?

– Потому что Алекс.

– Ну хорошо, Алекс… Викторович, – улыбнулась Ника ему в ответ. – Раз мы с вами теперь, хм, друзья, то хочу извиниться за всё, что вам раньше говорила. У меня тоже сложный характер и, возможно, именно из-за него я могла быть к вам несправедлива и резковата, – с этими словами она выпорхнула из машины, однако тут же, словно что-то забыла, приоткрыла дверь и заглянула внутрь.

– А что, правда не будете настаивать на ужине? – хитро прищурилась она.

– Не-е-ет, я… Вообще-то, меня ждут, – неуверенно пробормотал Алекс, нахмурившись.

– Жаль, потому что именно сегодня я зверски голодна. – Ника игриво пожала плечами и убежала к своему дому, а Александр резко выдохнул и замер в нерешительности.

Пошутила ли она? И если нет, что ему делать? Догнать? Что ж, это было очень заманчиво, ведь тогда он добьётся своего намного раньше, а следовательно, сможет продлить удовольствие перед отъездом. Однако его давно ждут, и не поехать к другу на день рождения нельзя. Взять Нику с собой? Но как объяснить её присутствие, тем более Тане, которая и так злится из-за его последней пассии?

– Чёрт знает что! О чём я, вообще, думаю? – разозлился на себя Алекс, резко срывая машину с места. – Взять с собой, ну надо же! Кого? Какую-то странноватую деваху, с которой собираюсь провести от силы три-четыре ночи? Нет, надо срочно мириться с Таней, иначе я совсем одичаю, – продолжал ворчать он, нервно давя на газ.