Глава 17 Филипп

Встал под утро, чтобы взять бутылку воды из холодильника, и услышал, как подъехала машина отца. Продрал глаза, подошел к окну. Он громко хлопнул дверью. Идет в дом.

– Не спится? – заходит на кухню, тоже наливает себе воды.

– Что происходит? – сажусь на подоконник, облокачиваюсь спиной на прохладное стекло, складываю на груди руки. – Только давай без твоих любимых штучек, ладно? Я наизусть их все знаю.

– Это не моя тайна, Филипп. Не мне ее и рассказывать. Я просто ездил поговорить с другом. Цветы Алисе ты прислал? – опять переводит тему.

Молчу. Задолбался оправдываться.

– Мне казалось, мы обсудили эту тему. Найди себе другое развлечение, Эту девочку трогать не смей!

– Да пошел ты, – сжимаю в руке пластиковую бутылку до треска, собираюсь уйти.

Отец с силой дергает меня за локоть. По инерции разворачиваюсь.

– Фил! – толкает меня на стену, давит локтем на горло, чтобы не дергался.

Не больно, но неприятно.

– Слушай меня внимательно. Ты можешь злиться на меня за то, что я выслал тебя из страны два года назад. Можешь показывать характер, не возвращаясь в компанию. Можешь трахать доступных первокурсниц сколько тебе влезет. Когда еще делать это, как не в твоем возрасте? Но Алиса Кравцова – не твой вариант. Не отойдешь в сторону, я приму меры.

– Угрожаешь? – дергаюсь, чтобы освободиться.

Отец отпускает.

– Предупреждаю. И ты знаешь, что у меня достаточно влияния для того, чтобы ты подчинился! Но я, мать твою, хочу, чтобы ты меня услышал! Я не желаю тебе зла. Наоборот. Я тебя, идиота, уберечь пытаюсь. Ты думаешь, когда у вас не получится, только ей будет больно? Тебя сломает! И куда ты покатишься? Опять в клубы с бухлом и наркотой?!

– Мне жаль, что ты так и не увидел, что все изменилось, – голос срывается на хрип.

Становится по-настоящему больно. Не позволяю себе показать ему эту боль. Выше поднимаю голову, крепче сжимаю зубы.

– Филипп, – отец отодвигает от стойки барный стул, присаживается на него, широко расставив ноги, упирается ладонями в сидушку. – Может я и не был идеальным отцом. Да не «может», а не был, раз между нами сейчас творится все это дерьмо. Но я всегда старался оберегать тебя. И нравится тебе или нет, буду продолжать это делать. Кравцов не отдаст тебе Алису, сын.

– Я не собираюсь больше ни у кого спрашивать, – скольжу по стене, сажусь задницей на пол, запускаю пальцы в волосы.

– Мы уже обсуждали это с тобой. Ей нужен…

– Не я. Помню, спасибо, – зло ухмыляюсь в ответ. – И любить я не умею. И вообще мудак редкостный. Такие принцессам не подходят.

– Не подходят, – повторяет за мной отец. – Однажды я чуть не сломал твою маму. Своим характером, напором, неумением контролировать себя. Она была вот такой же чистой, наивной девчонкой, а я старше почти на десять лет, сильнее, жёстче. А перед чувствами, о которых ничего раньше не знал, оказался слабым. И они смели меня ломая, меняя, заполняя все внутри новыми эмоциями. Я тоже не умел любить, Фил. У меня был отец и младшая сестренка, но любовь к женщине – это не то же самое, что любовь к семье. Если бы не мудрость и внутренняя сила твоей мамы, не ее безграничное терпение и огромное сердце, я бы сгорел в своих чувствах к ней и не было бы у нас сейчас семьи. Тебя бы у меня не было, Соньки, внука. Меня бы, скорее всего, тоже не было, – неожиданно признается он. – Ты похож на меня больше, чем тебе хотелось бы, сынок. Ты, как и я, любишь учиться. Упрямо прешь вперед ради достижения своих целей. Как и я, ты взрываешься, стоит дать искру. Ты думаешь, в моей жизни не было бухла, девок и наркотиков? Было, Филипп. Я смотрю на тебя и вижу свое отражение. А Алиса… Сашка и правда воспитал из нее принцессу. Она не вывезет тебя.

Не помню, когда мы последний раз с ним говорили. Вот так, как отец и взрослый сын. Я знаю в общих чертах историю треугольника мамы, отца и Александра Кравцова. Сейчас слышу ее обрывки с такими откровениями, от которых волосы на руках встают дыбом. И меня должно это тронуть, наверное. Не трогает. Бесит! Потому что я привык, когда меня постоянно сравнивают с отцом окружающие. Меня злит, когда это делает он. Чувство, что я всего лишь тень, отражение Дмитрия Дрейка, кипятком разливается по венам. Приходит четкое осознание, что отец так и будет пытаться контролировать мою жизнь, считая ее проекцией своей собственной.

– Я пойду собираться на учебу, – поднимаюсь с пола.

– Подумай над тем, что я тебе сказал, – просит он и тоже встает.

– Уже подумал, – смотрю в его стальные глаза. – Можешь начинать применять меры и свои связи, чтобы утопить меня. Я не отступлюсь от Алисы. Эта девочка моя!

Озвучить это оказалось так просто. Столько прокручивал в голове варианты, понимая, что нам с отцом все же придется поговорить. Да, сегодня было сказано не все. Мне хватило. Я принял решение.

– Фил, – устало вздыхает отец мне в спину.

Разворачиваюсь, упираюсь ладонью в дверной косяк.

– Я, пожалуй, вернусь на свое место в компании. Ты ведь хотел? – приподнимаю бровь.

– Я и сейчас хочу, – подтверждает он.

– Приеду после университета, обсудим условия, – улыбаюсь родителю своей самой очаровательной улыбкой. – Твоей тенью я больше не буду.

Загрузка...