– Андрей! – голос отца перехватил меня у порога особняка, когда я стремительно спускался с лестницы и на крыльях любви хотел умчаться к Маше.
Поморщившись, поскольку оставить без ответа его обращение было чревато потерей карманных денег, я повернулся и прошёл в гостиную на первом этаже. Отец сидел в глубоком, кожаном итальянском кресле, стоимость которого поражала воображение неподготовленных гостей. Я сам любил прикалываться, смотря за реакцией людей, когда называл цену мебели, на которой они сейчас сидели. К сожалению, не все, с кем я был вынужден общаться, были моего круга. Из-за своей учёбы, участия во множестве социальных активностей, а главное, девушки, приходилось иметь дело и с менее обеспеченными слоями населения, если не сказать, что с нищими.
– Да, пап? – я вздохнул, поскольку тема его интереса ко мне вот уже год была одной и той же.
Отец отложил газеты, снял очки и не спеша это всё переложил на тумбочку из красного дерева. Затем поднял на меня взгляд.
– Опять к своей нищенке?
– Пап, ну что поделать, любовь! – я обречённо пожал плечами.
Он с осуждением покачал головой.
– Ладно, дело молодое, перебесишься, главное, предохраняйся, – продолжил он, – что насчёт моего предложения? Решил?
– Пап, ну до окончания универа ещё целый год! – заныл я. – Давай ближе к концу определимся.
– Андрей, все лучшие места к тому времени уже разберут! – его взгляд потяжелел. – Или думаешь, посольств так много, что можно выбирать? У всех ведь свои дети есть.
– Слушай, ну я не знаю, мне всё равно, – мне и правда это было безразлично, денег в семье водилось очень много, – выбирай сам.
– Ты меня огорчаешь, – он поджал губы, – ты знаешь четыре языка, золотая медаль, куча выигранных олимпиад, идёшь к диплому с отличием! Откуда такое безразличие к своему будущему? Я не понимаю!
– Если честно, то я вообще не хочу работать, – в который раз говорил я ему, – я молод, влюблён, счастлив! Хочу путешествовать с любимой по миру и не париться ни о чём.
– Это меня и тревожит. А если со мной что-то случится? С мамой? Что тогда будет сестрой? Ты ведь останешься главой семьи!
– Слушай, даже наших офшорных счетов хватит, чтобы жить безбедно до конца жизни, да и что с тобой может случиться, ты здоровый как бык и, я надеюсь, таким останешься ещё лет пятьдесят, не меньше!
Он улыбнулся, а лицо сразу смягчилось.
– Всё равно, профессия у тебя должна быть, поскольку после работы в посольстве мне будет легче тебя устроить в правительство, а дальше сам знаешь, если попадёшь в хорошее место, жизнь будет райской.
Я хмыкнул, подошёл к нему, обнял на пару секунд, затем отпрянул.
– Сходи проверь здоровье, – помахал я ему рукой на прощание, – я не хочу ответственности, для этого у нас есть ты.
Он поморщился.
– Ладно, иди, – отмахнулся он, – может, всё же чартер закажешь? В Египте сейчас неспокойно.
– Нет, Маша летит с однокурсниками, ты помнишь, что у них практика по археологии, так что сэкономлю тебе деньги, полечу на регулярном рейсе вместе с ней. Я с трудом её на бизнес-то уломал.
– Осторожней там, – ещё раз предупредил он меня, и я, махнув рукой, устремился к двери, нажав кнопку на электронном ключе от автомобиля. Даже отсюда услышав, как завёлся мой любимец – Mercedes-Benz SLR McLaren. Рычание усилилось, стоило открыть входную дверь, и серебристый красавец, хоть и не самый новый, предстал передо мной. В моём гараже имелись значительно более новые машины, но эта была моей первой и потому самой любимой. Помахав на прощание охране, я под рычание 650-сильного мотора поехал по Рублёвскому шоссе в сторону МГУ, благо ехать было недалеко.
Парковка, как обычно, была забита машинами, в том числе и приличными, но мой конь сразу привлёк к себе внимание: парни поворачивали головы вслед движению, а девушки ловили мой взгляд, чтобы улыбнуться и помахать рукой. Группа Маши была уже собрана, в полном составе укладывая чемоданы в багажное отделение старенького красного «Икаруса». Увидев меня, её подружки и одногруппницы стали показывать рукой в мою сторону. Белокурая головка повернулась, и я увидел с гулко забившимся сердцем зло прищуренные глаза.
Остановившись рядом, нажал кнопку стеклоподъёмника.
– Девушка, такси до аэропорта вызывали? – подмигнул я ей.
– У меня почему-то в памяти отложилось, что вчера мы договорились с тобой, что встречаемся как раз-таки там, – спокойно, как только она могла сдерживать эмоции, ответила Маша.
– Да? – удивился я, вспоминая. – Слушай, что-то такое смутно припоминаю, но я вчера в клуб ходил, так что уже и не припомню, что конкретно мы решили днём.
Она вздохнула и повернулась к подругам, которые жутко ей завидовали, некоторые даже пытались залезть мне в штаны, пока она не видела, но в её присутствии все были, разумеется, пай-девочками.
– Встретимся тогда на посадке, – обратилась она к ним.
– Миша! – я позвал парня, который всегда хотел со мной дружить. Он моментально подбежал к окну, подобострастно улыбаясь.
– Андрей, привет!
– Будь другом, принеси сумку Маши, а то мне двери неудобно открывать, – я показал ему на открывшуюся вверх дверь с Машиной стороны.
– Да, конечно! – он тут же бегом бросился за её сумкой и принёс, положив её в багажник.
– Спасибо, Миш, но Андрей и сам бы мог это сделать, – девушка укоризненно посмотрела на меня, но при посторонних больше ничего не стала говорить, зато, когда мы поехали в аэропорт, поджала губы и молчала большую часть пути, явно недовольная произошедшим.
– Маш? – я оторвал взгляд от дороги, чувствуя напряжение в салоне.
– Почему ты всегда себя ведёшь как урод? – ответила она. – Ну что, так тяжело быть нормальным человеком?
– Ой, вот давай только не начинай, – тут же поморщился я, – он рад помощи, я его потом отблагодарю, свожу в клуб, так что всё нормально.
Девушка покачала головой.
– До знакомства с тобой я только слышала, что деньги портят людей, но вот лично этого никогда не видела. Зато теперь насмотрелась на всю жизнь, наверно.
– Конечно, в деревне-то вашей, небось, самый обеспеченный человек был тот, у кого трактор есть, – рассмеялся я.
– Ты лучше бы нашёл себе другую, – она покачала головой, – я видела, как курицы из твоего круга на меня смотрят.
– Они вовсе не курицы, достойные девушки, – улыбнулся я, ответив так только из вредности, поскольку на самом деле был одинакового мнения со своей девушкой.
– Мама, кстати, спасибо тебе просила передать, – неожиданно вздохнула она, – приехала бригада строителей и за неделю отремонтировала им с отцом дом. Ей теперь вся деревня завидует.
– Ну, вот видишь, если бы я всегда слушал, что ты меня просишь не делать, родители так бы и продолжали жить в развалюхе, – самодовольно сказал я.
– Тут подловил, – она слабо улыбнулась, – но всё равно я тебе в тысячный раз говорю, что мне неудобно, когда ты налево и направо швыряешься своими деньгами. Я к такому не привыкла.
– Давай дам тебе карту и буду туда деньги на карманные расходы перечислять? – предложил я. – Сама будешь тратить на то, что тебе нужно.
– Спасибо, но нет, – отказалась она довольно резко, – у меня не было в мечтах стать чей-то содержанкой.
– Маш, ну опять ты, какая содержанка? Ты моя девушка. Сама знаешь, что меня дико раздражает это твоё копание в земле, но я же принимаю это, хотя и злюсь за такую бесполезную трату времени, которая тебе не позволит достойно жить в будущем. Ну согласись, какой археолог в 21 веке? Кому это нужно?
– Человечеству, Андрей, – тут же разозлилась она, поскольку это была самая частая тема в наших разговорах, и она же в ссорах, – и давай лучше помолчим, поскольку сам знаешь, чем этот разговор может закончиться.
– Ладно, ладно, – я поднял руки над рулём, затем сворачивая к парковке аэропорта, где собирался оставить машину.
– Здесь же дорого, – вздохнула она, – почему бы не потратить деньги на приют или какой-то благотворительный фонд?
Я промолчал, Маша со своим «правильным» воспитанием иногда раздражала, но в то же время, вспоминая девушек своего круга, я отчётливо понимал, что лучше это, чем бесконечные разговоры о тряпках, драгоценностях и деньгах. С моей девушкой хоть какое-то разнообразие было в обсуждаемых темах, да и, честно говоря, она очень интересно рассказывала про этот своей Древний Египет, на котором решила специализироваться. Призраки фараонов, живших две, а то и три тысячи лет назад, даже до нашей эры, словно живые, проходили мимо, пока я слушал её увлечённые рассказы о прошлом. Собственно, мы так с ней и познакомились, она подрабатывала в музее, а мы, пьяные, туда случайно забрели. Ржали как кони, громко обсуждали экспонаты, пока к нам не подошла она.
Я покосился на точёный профиль Маши и улыбнулся, вспомнив, как она попыталась нас пристыдить, а вскоре под градом насмешек сама убежала рыдать в подсобку.
– Приехали, выходим, – прокомментировал я, припарковавшись, и затем, подхватив её вещи, помог ей вылезти из машины.
– В бизнес-зал не пойду, я буду с ребятами, когда приедет автобус, – сказала она, когда я показал рукой на табличку.
Мне пришлось пожать плечами и быть рядом всё время, пока мы сидели сначала в кафе, потом уже в самом зале ожидания на вылет. Их летняя практика должна была начаться в Каире, затем шла по какому-то неизвестному мне маршруту дальше. В тонкости я не вникал, просто не хотелось расставаться на целых три месяца, поэтому напросился поехать с ней. Маша, разумеется, была не в восторге, попыталась спихнуть меня на руководителя группы, но тот, едва я предложил спонсорскую помощь на оплату всех гостиниц в поездке, да ещё и для всей группы, тут же записал меня в свои любимые студенты. Даже сто тысяч, перекочевавшие из моего кармана в его, ничего не решали, он был счастлив от такой огромной экономии крайне скудного бюджета экспедиции.
– Михаил Петрович, – я поздоровался с ним, когда мужчина, увидев меня, тут же отделился от группы, чтобы пожать мне руку.
– Андрей, рад тебя видеть, – он несколько раз встряхнул мне ладонь, – мне вчера звонил ректор, сказал, что вообще всю нашу поездку оплатят спонсоры, университет не потратит ни доллара. Так что просил передать благодарность твоему отцу.
– Он всё же узнал его номер, – я тяжело вздохнул, но развёл руками, – что ж, нам будет проще.
– Разумеется, – покивал тот, – ну, ещё увидимся.
– Конечно, Михаил Петрович, – согласился я, поворачиваясь к Маше, которая, подхватив свои вещи, самостоятельно пошла к прибывающим радостно галдящим студентам. Особенно радовались те, кто вообще впервые выезжал за границу.
Делать было нечего, я пошёл за ней, почти сразу попав под улыбки и зазывающие взгляды всех симпатичных девушек в группе Маши. Любая, стоило только поманить пальцем, тут же уехала бы сейчас со мной, и я это отлично знал. Как, впрочем, и моя девушка, у которой привычно дёрнулся глаз при этой сцене, я же, как мне ни хотелось её подразнить, наоборот, обнял её, показывая другим, что как бы немного занят. Впрочем, это ничуть не охладило их пыл, многие подходили, здоровались, спрашивали о планах, я спокойно и терпеливо отвечал, чувствуя рядом закипающий чайник из Маши, но тут уже она сама была виновата, сидели бы сейчас в бизнес-зале, никто бы нам не мешал.
Избавлением её мучений стало объявление о посадке на рейс, и все потянулись к стойке проверки билетов. Я же, не собираясь стаять в очереди со всеми, настойчиво подхватил Машу под руку и уволок её в другой проход, где улыбчивый стюард, едва увидев цвет шапки посадочного талона, тут же рассыпался в приветствиях, отделил отрывную часть, отдал её мне, после чего лично отвёл нас к небольшому автобусу, который ожидал пассажиров бизнес-класса. Мы, поздоровавшись с теми, кто там уже сидел, дождались ещё троих человек, и нас вскоре отвезли к самолёту, где мы спокойно заняли свои места. Положив вещи по полочкам кресла и разувшись, я надел тапочки, расслабленно откинувшись в мягком кресле.
– Ну вот, а ты говорила, пошли в эконом, – заметил я.
Маша, занимавшаяся раскладыванием своих вещей, вздохнула.
– Хотелось бы из вредности сказать, что в экономе с друзьями лучше, но я бы соврала.
Я рассмеялся над её простой фразой. Ещё одна причина, почему мне было с ней легко. Когда она была неправа, пусть с трудом, но признавала свои ошибки. Редкое качество для девушки.
– Спасибо, – она неожиданно наклонилась ко мне и поцеловала сначала в щёку, потом в подставленные губы, – я понимаю, что ты хочешь, как лучше.
– Я взял с собой только презервативы, – сально усмехнулся я, на что Маша лишь простонала. Несмотря на свои первоначальные пуританские взгляды на секс, со мной она немного раскрепостилась, и это было третьей, но не последней причиной, по которой мы были вместе, несмотря на всеобщее недоумение знакомых с обеих сторон.
– Пожалуйста, – заметил я на первую её фразу и закрыл глаза.
Вскоре в проходе показались пассажиры, кому повезло меньше, а когда все только усаживались на местах, споря при этом, кто в какую ячейку должен положить свою сумку, к нам подошла стюардесса и, присев на корточки, поприветствовала нас на борту судна и быстро рассказала, как будет проходить полёт и что мы можем заказать уже сейчас. В общем, отличное начало, пусть и всего четырёхчасового перелёта.