Этот мир, на реальный похожий… - читать онлайн

А кто сказал, что не рождаются людьми,

Что мы людьми становимся взрослея?

Сказал бы я иначе, чем они —

Мы Человеками младыми рождены,

Вот только старше становясь – увы, глупеем!

Бегущая вперёд пустая жизнь,

Как поезд, уходящий от вокзала.

Рождение, полёт и эпикриз,

И тишина… Как времени всё ж мало.

Бредущие вперёд с пустым лицом,

Забытые, потерянные люди,

Заканчивают жизнь одним концом,

Гранитные кресты и камни-судьи.

Мелькают вдаль года и города,

Как будто кто-то тянет за верёвку

И не дадут здесь отпуск никогда,

Где можно будет сделать остановку.

Где можно будет воздуха глотнуть,

Без бега, раскрываясь грудью полной.

Но не сбежать, с дороги не свернуть

И не пойти тропинкою знакомой…

Рожденье, бег, полёт, сердечный криз,

Стучится счётчик памятных мгновений.

Бежит куда-то вдаль пустая жизнь,

Ломающая судьбы поколений…

Взлетев однажды к небесам,

Свобод ничьих не попирая,

Судьбу свою ты строишь сам,

Лишь направленья выбирая.

Там, в мнимой лёгкости пути,

Где только дым речной и ветер,

Казалось просто всё – лети,

Свободней нет тебя на свете.

Там, под покровом темноты,

Средь звёзд мерцающих летая,

Не встретишь злобной суеты,

Там тишина звенит немая…

Но там нет жизни в небесах,

Там нет любви и расставаний,

Там нет и радости в глазах,

И жарких полночных признаний.

Взлетев однажды к небесам,

Ты всё, что можно, не познаешь

И в тот же миг, поймёшь всё сам,

Как много ты всего теряешь…

Как пустыня – перрон и звенящая зала,

Эхом, словно меж гор, шёпот в стены стучит…

– Что ты делаешь здесь, в каземате вокзала?

Только ветер в трубе и по стёклам гудит.

Заповедная глушь, только город не дальний,

Никого уже нет – кто в Москве, кто забыт,

И романтики нет в тишине привокзальной,

Всё разъел наш росийский, издевательский быт.

Расписанье старо… – Есть здесь кто – подскажите!

Эхом звон в потолок, штукатурка об пол.

– Если поезд пойдёт, вы его придержите!

Мне б, хотя бы, запрыгнуть в предпоследний вагон.

Словно месяц прошёл – объявили входящий,

Вот и я покидаю этот призрачный град.

Где-то в прошлом мой дом – был-ли он настоящим?

Лишь столбы-семафоры тусклым светом горят.

Уплывает перрон и пустые глазницы,

В горле будто комок и в тумане вокзал.

– Трогай, трогай скорей! Ход прибавьте возница!

Я уже на сто лет от себя опоздал.

Убежать-бы быстрей, чтоб начать всё сначала,

Выйти вновь на перрон и друзей повстречать.

Я хочу в то» кафе, что всегда у вокзала —

Я любил там бывать и за чаем скучать.

Но, вернусь-ли сюда, к этим старым строеньям,

В мой пустой городок, где ночами темно,

В мой забытый вокзал и в кафе, где варенье,

Где играл гармонист песню – «Нам всё равно»…

В сумраке ночном не спится,

Заблудился во полях,

Повстречался там с волчицей —

То ли в яви, то ли в снах.

Взгляд не серый, а небесный,

В ярком свете от луны,

Пела вольных странствий песню,

Будоража людям сны.

Разбудила среди ночи,

Будто звала за собой —

Звали голубые очи,

Да протяжный её вой.

Словно плачет по кому-то

И скулит, скулит, скулит…

Жутко стало одному-то,

Жалок был волчицы вид.

Что-то было в ней знакомо,

Что-то было в ней своё.

Словно женщину из дома,

В поле выгнали её.

Вот и плачет и стенает,

И зовёт к себе кого,

Видно дом где свой не знает,

Может нет уже его…

Но лишь только скрылся лунный

Диск за облачной горой,

Ветер с леса резкий дунул

И развеял волчий вой,

И пропала вмиг волчица,

Растворилась в темноте…

В сумраке ночном не спится,

Слышится волчица мне.

Не угнаться за ним – только в прошлом считаем минуты,

Стрелки плавно текут, осыпаясь песком на стекле,

Вроде всё ж не стоим, а бежим – икры, мышцы раздуты,

Наковальня в груди и солёный ручей по спине.

На колени сгибаясь под тяжестью груза столетий —

Вот дыханье б не сбить, водрузить себя на пьедестал,

В дырах жизнь на пути – из приставок, да из междометий —

Кто-то всё разделил, ну а кто-то минуты, часы недодал…

Мутно, словно туман, эфемерное тянется время,

Главный спринтер в пути – постаревший душой человек,

Но мешает песок – по стеклу растекается бремя,

Если ракурс сменить, то бежит, растворяется век…

Вся жизнь как будто чёрствый хлеб,

И все сомненья – жгучий перец,

А впереди лишь тусклый свет —

В потоке лжи и счастья нет —

А где могло, там желчь и ересь.

Среди протоптанных дорог,

Ища свою без ям, прямую —

Ведь до сих пор сыскать не смог —

Кляня стезю и жизнь земную,

Боясь свалиться за порог…

…Тоскливой скуки не понять,

Когда влеченье охладело,

Как дальше быть и где искать —

Всё неизвестное познать —

Лишь не сидеть, чего-то ждать,

И не стоять, а что-то делать…

Пол корки чёрствой перемял

И голубям скормил от скуки —

Да, опускались было руки,

Но всё же жизни суть познал,

А перец отдал лживой ссуке.

Весь мир и тысячи дорог,

Где всё-равно свою узнаешь —

Уехал всё-таки, не смог,

Лишь к детям чувства все сберёг —

Святое это, ты ведь знаешь —

А по-другому вряд-ли б смог…

Красивый край, душевный мир,

Везде встречают хлебом-солью —

А тот, что в сердце сохранил,

Припомню с чистою любовью,

Он больше всех мне всё же мил —

А здесь мне нравится, не скрою.

Две реальности наших миров,

Мир цветов и духовный, небесный.

Так красиво! В груди сердцу тесно

И плывёшь от реальных духов.

И нет чище и нет их кристальней,

Тех цветов и лесов, и полей,

Синь бездонная в дальности дальней —

Это счастье над Русью моей!

Движение в надуманном пространстве —

Мне б заглянуть за тысячи миров,

Реальность далека от постоянства —

Мгновения и буквицы без слов.

Вселенская картина мирозданья

И мутная космическая пыль…

Как тяжело слепому осознанью

Постичь всю мудрость Камня Алатырь.

Деревни, дороги – надежды, тревоги,

Безлюдная немощь страны.

Обмана не мало – посулов так много,

А люди, кому же нужны?

И вся нищета на показ перед миром —

А будет ли лучше потом?

Ворует мужик – не до жиру, быть живу…

Излишки пропьют всем селом.

А что до тревог – рыба тухнет не с тела —

В Москве наплевать на людей.

Правитель ворует, другим не до дела —

Гордятся страною своей.

Как жизнь не проста, на блохе не объехать,

Но верим – вот-вот и взойдёт!

В глубинке, в селе не пройти, не проехать —

Когда-нибудь всё ж повезёт.

Вот вам и тревоги – а были-ль дороги?

Что ж стало с великой страной?

Москва? Да плевать! Обещают там много…

Изменится всё, но весной!

Я закладок на даты не делал;

Дни рождения, праздники – так

Не хотел просто помнить – болело,

Иногда вспоминал кое-как.

Приходило средь ночи – свербило,

А потом до утра вспоминал —

Что-то было, конечно же было…

Неужели опять опоздал?

Озаренье приходит, но поздно —

Дни рождения в прошлом уже.

Сожаленье вернуть не возможно —

Моей памяти нужен сюжет.

Чтобы вспомнить, нужна мне картинка,

Помнить даты так трудно увы —

Я отвечу, почти без запинки,

Где, когда, повстречались мне вы.

Но не ждите, что вспомню о вас,

В день какой-то, проснувшись однажды —

Календарь подарите бумажный

И отметьте рождения час.

Позвонить в день рождения вам

Обещать я не стану – проблемно!

Помнить даты – какое уж там,

Как-то вспомнил, да сильно болело…

Его спросили: – Шут ты иль король?

Всё у тебя иль просто, иль задаром.

А он молчал, но вроде не немой,

С седой главой, хотя и не был старый.

Его спросили: – Кто же ты такой,

Идёшь вперёд, не ведая преграды?

Он отвечал негромко, без бравады:

– Я Человек, мой Мир всегда со мной!

Растворяясь в километрах судеб и дорог,

Жизнь, бегущей кинолентой, бьётся о порог.

И стучится во все окна, только не усни,

За себя, не за кого-то, дни считай свои.

Если что-то не понятно, посмотри назад,

Бормотание невнятно… Кто ж в том виноват?

Ни тебе-ли было надо, чтоб вперёд бежать,

Получать пинки-награды, лидеру подстать…

Ты ведь сам таким родился, время выбирал,

Не стоял, не спотыкался и не долго ждал,

Но коль финишную ленту грубо пересёк,

В этой жизни-киноленте, всё же ты игрок.

Игрокам все лавры мира, кубки медали»,

Им машины и квартиры, «ихние» рубли,

Так что ты брат не шугайся, жизнь дала урок…

Пусть твоя судьба-бродяга бьётся о порог!

Вся жизнь, как смотанный клубок,

Чем старше мы, тем меньше шарик…

Ещё б в него вплести моток,

Но, вряд-ли кто его подарит.

И чем быстрее жизни бег,

Тем тоньше нить в мотке из жизни.

О Макошь, дай подольше жить!

Успеем мы гулять на Тризне…

Захромал на одно крыло,

Над землёю взлететь пытаясь —

Но не всем ведь летать дано,

А иные и не старались…

Сколько раз получалось так,

Что взлетал высоко и падал —

Все твердили: Какой чудак!

На коленях бы ползать надо.

Но не червь он для всех, не крот —

Был рождён, чтоб летать высоко.

Свет рассвета в полёт зовёт,

В небеса, где не одиноко.

Полетел и с одним крылом,

Принимая небесный вызов,

Чтобы вновь обрести свой дом

И свой воинский дух возвысив.

Ветер в небо его вознёс —

Не на крыльях – на воле вольной

И над всею землёй пронёс.

Подарив ему мир свободный.

Не крылом он хромал – душой,

Может был одинок немного,

Но взлетев, обретал покой,

И любовь, что томилась долго.

И в поле воин, хоть един,

Коль цель поставлена, и сила.

И будет впредь непобедим,

Покуда Русь ему любима!

Доколе крепкая рука,

Сжимает меч-клинок булатный,

Те, кто со злом, издалека —

Уйдут не солоно обратно.

А тех, кто предал дом родной,

Тех будут бить кнутом нещадно

И скажут: Прочь поди изгой!

Не будет им пути обратно.

И слово им ни кто не даст —

У них был шанс на исправление,

Так что подумайте сейчас,

Те, кто свершали преступление.

С народом вы иль без него,

Враги иль братья нам по крови —

Мы не бросаем своего —

Здесь каждый Рус на поле Воин!

Мы все идём одним путём,

Одной проторенной дорогой,

Корпим, корпим и не дойдём,

То здесь свернём, то там свернём,

А по прямой-то ведь не много.

Так что ж, дойдём ли мы когда,

Как долго будем спотыкаться?

Но путь-дороги в никуда,

Кривы, и спутаны всегда.

Так может смысл есть остаться?

Так что, проблема-то не в нас,

В дорогах надо разобраться?

Сойти с неё ведь можно в раз

И в день любой, и даже в час,

Как далеко бы не забрался.

Пряма-ль дорога иль крива,

Иль в гору вверх, иль вниз с откоса.

А что петляем иногда,

В тупик заходим, иль куда,

Так то же выбор наш осознан.

Интереснее всё ж впереди,

А не в прошлом бетонно-бумажном —

Не войти в одну реку нам дважды,

Как ни бейся и как ни крути.

Нам неведомых в жизни дорог,

Исшагать бы хотя б половину,

Не топтать бы на месте мякину,

Не искать бы в истоптанном прок.

Опыт прошлого, только лишь опыт,

Нам подсказки дающий как жить,

Только б будущее не прохлопать,

Но бывает, что надо спешить…

Что ни день, то мгновение безудержной жизни,

Без повторов – полшага, минута, момент.

Мы спешим – от рожденья спешим и до тризны,

С каждым шагом воздвигая себе монумент.

Там вся жизнь, в ней любовь, идеалы и верность,

Каждый день – только мимо пройти не спеши.

И минута, где радость, величие, щедрость —

Это часть нашей славной, безсмертной души.

Если долгий, но правильный путь выбираешь —

Без изъянов, без выбоин твой монумент.

Каждый день, каждый миг и свой шаг постигаешь,

Созидая и годы, и час, и момент.

В день любой, осмотрись и ступай осторожно,

Этот миг без повторов, он только для нас.

В каждом он и с рождения в души заложен,

Чтоб понять, что мы завтра и здесь, и сейчас…

Как много вопросов – а где же ответ?

В смятении душа и запинок не мало,

Три шага вперёд, пустота и запрет…

А можно назад? Нет, не стоит – не надо.

Шагать по забору – не кошка, живи!

Увидишь просвет – поздравляю, проснулся!

Не меряй шагами, вся жизнь впереди.

Бывали такие – бежал, да споткнулся.

И вроде под шаг начинаешь считать,

И каждый вопрос, то ступень на полшага.

Тебе-ли ответ на вопросы не знать?

Запреты – плевать! Разве нам это надо?

Вперёд посмотри, там финал впереди,

Там мудрость твоя словно горы Памира,

А в ней все ответы – ну что ж ты, не жди!

Ты путь свой прошёл, обойдя не полмира.

Вопросов так много, ответ лишь един —

Тебе это нужно? Вся жизнь на ладони.

И помни, что в мире ты был не един,

Тебе помогали – и это запомни.

Когда-нибудь проснёшься и поймёшь,

Что ты не стал моложе и отважней,

Что в одну реку дважды не войдёшь

И жизнь свою прожить не сможешь дважды.

А посему, пока ещё живой

И, полон сил, отваги и стремленья,

Не замыкайся – будь всегда собой,

И жизнь сама к тебе проявит уважение.

Средь серых, душных городов,

Мне не понять, как вы живёте,

В коробках каменных гниёте,

Лишившись запахов лугов.

Лишившись неба и лесов,

И рек широких и глубоких,

Полей бескрайних, гор высоких,

Лесистых, северных холмов.

В бетонных ваших городах,

Укрывшись каменным забором,

Всегда с потухшим, вялым взором,

С собой и с жизнью не в ладах.

Льётся с неба чарующий свет как живая водица,

Пробуждая все чувства и с ними желание жить —

Этой чистой, небесной водою никак не напиться,

Это небо – кристальную синь, никогда не испить.

Тихий шум за спиной и огромная тень надо мною,

Шелест крыльев не вызвал ни шок, ни испуг.

Стал вдруг легче, поднявшись над серой землёю,

Так летали орлы – говорил умудрённый мой друг.

Этот свет по утру, породил превращение в птицу,

Подтолкнув к возрождению знаний далёких миров.

Многим людям забытое время ушедшее снится

И умения древних, может рядом живущих Волхвов.

Переполнилось всё этим радужным, жизни дающим,

Проникая вовнутрь, поглощая холодную ночь,

Светом чистым небес, как водою живой, вездесущей,

Растворяющей хворь и унынье смывающий прочь…

Чистый-чистый рассвет – новый день и опять за спиною,

Поднимается тень, но сейчас стали крылья сильней.

Вновь стал легче, опять полетел над землёю,

Чтоб будить остальных, ещё спящих как будто, людей.

Кто ж вам дарует вдохновение,

Вы по наитию иль нет,

Свои слагаете творения,

Под вечер, ночью иль в обед?