Киру он вез на заднем сиденье, широкая стойка складной крыши не позволяла ее заметить, и дело тут было не столько в нелепом наряде – ха, в Виктории можно встретить и не такое, – сколько в нежелании быть увиденными вместе. Детеринг не знал, каким кругом знакомств располагает его неожиданная помощница, а рисковать случайным взглядом не желал.
Пока, по крайней мере.
Йорг высадил девушку возле небольшого домика на восточной окраине, потом спустился в район порта, промчался по набережной и, снова выехав из города, вскоре нашел себе пристанище в одном из многочисленных дешевых мотелей на берегу океана. Мелкая волна уже поблескивала в свете звезд, очень ярких здесь, в субтропическом поясе мира, относительно близкого к центру Галактики. Взяв в кафе жареный пирог с креветками и большой кувшин пива, Йорг устроился на крохотной деревянной веранде своего бунгало, обращенной к пляжу. На столике уютно светилась зеленым абажуром маленькая лампа, сбоку от нее мелькал и бубнил инфолентой развернутый в четверть экрана коммуникатор. Фиолетовый, словно подсвеченный снизу, горизонт вырезал черным низкий длинный профиль огромного торгового судна, подходящего к океанскому порту Виктории; на высокой мачте корабельного радара ровно мигали три оранжевых огонька. Детеринг смотрел в светящееся небо, не пытаясь разобраться в ракурсе рисунка созвездий относительно наиболее ярких ориентиров, от этой «привычки юных штурманов» он избавился давно – он просто смотрел.
Где-то там, в этой пылающей для него тьме, хищно наблюдал за движущимися транспортными конвоями чей-то глаз. Пиратские командиры были осторожны, мало походя на своих прославленных легендами морских предшественников: в случае недооценки сил сопровождения шансов уйти и оторваться у них оказывалось мало, любая ошибка означала неминуемую, неотвратимую гибель всего экипажа. Практически ни один рейд не обходился без потерь, поэтому ценность добычи должна была с лихвой перекрыть стоимость ремонта и набора новых бортовых специалистов. С последними, впрочем, дело обстояло попроще. После войны карьерный лифт в имперских ВКС сперва забарахлил, а потом и встал совсем. Чины стали получать не лихие рубаки, яростно сражающиеся на галактических трассах с теми же пиратами, не отчаянные ребята из патрульных экипажей Фронтира, редко возвращающиеся на базу с полным боекомплектом, а, в нарушение всех старинных традиций, угодливые «ползуны», предпочитающие разнообразную штабную и тыловую деятельность. Исключение составляла молодежь из семей старой земельной и промышленной аристократии, но эти, честно навоевав к тридцати годам свои генеральские лампасы, о дальнейшей службе слышать не желали. Зачем морочить себе голову, командуя легионом и выслушивая при этом дикий бред вышестоящего начальства, которое уже десять лет не поднималось на борт, если дома ждут едва не все радости жизни? Успешная военная карьера была необходима для того, чтобы тебя считали своим в «приличных домах», и не более. Меж тем множество офицеров и унтеров, устав годами летать без особой надежды на повышение, подавали рапорт и уходили. А дальше путей было два: либо идти в транспортную компанию – та еще безнадега, или же, плюнув на все, искать судьбу пирата.
И тогда начиналось нечто интересное. Ни один, даже самый сумасшедший сенатор никогда не решился бы выставить законопроект, хоть как-то ограничивающий два священных Права Человека: право на свободу перемещений и право на самозащиту. Ношение гражданского оружия еще могло быть ограничено в случае приговора по «тяжелой» статье, но с каторги не все возвращались живыми, а вот какой-либо формальный учет лиц, меняющих место жительства, производился исключительно по их собственному желанию – регистрировались люди, получающие правительственную пенсию или же какие-то социальные выплаты. Конечно, «вычислить» обычного законопослушного гражданина было нетрудно, хотя бы по его налоговым отчислениям, но в целом, исчезнуть на несколько лет, а то и десятилетий, мог каждый желающий. Происхождением вдруг возникшего капитала если и интересовались, то только на «старых» планетах с их относительно развитой бюрократической машиной, тогда как новые колонии не страдали подобными предрассудками. В конце концов, биржевые игроки обычно скрывались под псевдонимами…
За пять лет везучий «джентльмен удачи», тем более специалист-офицер, не говоря уже о пилоте или штурмане, мог обеспечить безбедное будущее и себе, и своим потомкам. Да, дело могло закончиться в первом же вылете, особенно учитывая тот факт, что опытные и удачливые командиры редко брали к себе новичков, разве что те имели впечатляющий послужной список во Флоте. Да, о развитой поисково-спасательной службе приходилось забыть – в лучшем случае на помощь придут такие же, как ты. Но человек ВКС, видевший Фронтир, познавший смертельную тоску долгих патрульных рейдов с их выматывающим душу ожиданием врага, на подобные риски смотрел снисходительно.
Попытки покончить с пиратством, конечно же, предпринимались. После нескольких весьма дорогостоящих операций Флоту удалось выдавить флибустьеров с наиболее значимых для Империи трасс, но на этом все и кончилось. Не было сделано главного – ни один штабной ум не решился запланировать хотя бы вскрытие основных пиратских баз, этих затерянных в безбрежном трехмерном океане островков, на которых всегда можно было отремонтироваться, подлечиться и, главное, пополнить энергетику. Причина такой беспомощности лежала на поверхности. Как предполагали в Сенате, львиная доля баз принадлежала корварцам, и любая попытка карательного рейда неминуемо привела бы к столкновению с очень серьезными силами, ощутимо превосходящими человеческие и в технике, и в оперативном искусстве. Конечно, Корвар являлся давним и последовательным союзником Империи Человечества, но вот верховная власть – в человеческом, опять же, представлении – существовала у корварцев только в дни войны. Все остальное время кланы вели меж собой торговые битвы: бескровные, однако не менее от того ожесточенные, к тому же уделом некоторых кланов были не только наука и торговля, а еще и сражения. В чрезвычайно сложном корварском обществе такая ситуация устраивала всех, ибо в случае опасности для расы боевые кланы немедленно выставляли весьма впечатляющие соединения, способные принять первый удар или даже закончить войну еще до подхода остальных. О том, чтобы попытаться решить «корварский вопрос» военными методами, Империи не стоило и думать. Цивилизация «щитоносцев», как тех иногда называли из-за внешних скелетных элементов на груди и на спине, насчитывала долгие тысячелетия, их дьявольски запутанная история знала одну почти свершившуюся глобальную военную катастрофу, после которой, собственно, и началась стремительная космическая экспансия, поэтому расу homo они превосходили не только в технологиях, но и в виртуозном по своей изощренности искусстве стратегии.
В итоге за дело взялась разведка, точнее, тот из сегментов Службы Безопасности, что сочетал в себе оперативный и аналитический компоненты (хотя в реальности они часто переплетались меж собой). Детеринг догадывался, что относительно недавно СБ уже искала дорожку в пиратские группировки, однако потерпела неудачу. Почему? – он пока не знал, но хорошо понимал, из-за чего ему было отказано в информационном поле. Тогда «поломались» люди, знакомые с существом вопроса. Раз так, было решено идти парадоксом – к опытному Шерфу прицепили человека совершенно некомпетентного в узкой тематике, зато отягощенного долгим специфическим образованием, дающим ему способность видеть то, что пройдет мимо взгляда другого оперативника.
Сейчас Йоргу оставалось только ждать. Вопрос о возможном доверии Кире он решил оставить на потом. Либо девушка проявит себя так, как он и предполагал, то есть постарается помочь ему, чтобы выпутаться из своей нелегкой ситуации, либо просто исчезнет – тогда думать будет не о чем. Вот какое решение примут кураторы?.. Детеринг понимал – ответа следует ждать как минимум через двое-трое суток. Данная операция, при всей масштабности и важности проекта, отнюдь не приоритетна в целом, поэтому круг лиц, необходимых для выработки решения, соберется не сразу. К тому же не исключено, что где-то в других местах, скажем, в Портленде, сейчас работает еще одна группа: начальство не любило складывать все яйца в одну корзину.
«Если удастся зацепиться хоть за что-то, – размышлял Детеринг, отхлебывая пиво из высокого стакана, – то отзывать меня не станут. В конце концов, прибытие Ледневски – фактик крайне занимательный. И если вдруг прояснится, что побоище в подпольном клубе имело целью его устранение, дело может завести нас очень далеко. Что-то у них там начинает происходить… что-то не совсем обычное, мать их…»
– Привет, любимый, – картинки почему-то не было, но голос он узнал сразу и ответил, подыгрывая:
– Привет, малышка. Ты где сейчас?
– А я тебя уже жду. Можешь подъехать на Сальса-стрит, в «Грант-бар»? Я тут с одной подружкой, и нам очень скучно…
– Уже еду. Закажите мне там чего-нибудь…
Йорг вытащил из багажника большой чемодан, в котором всегда держал пару запасных костюмов, и спустя несколько минут, расплатившись на выезде, покинул территорию мотеля. Навигатор подсказал ему дорогу к неведомой Сальса-стрит, которая, судя по карте, была на самом деле кривым переулком чуть севернее делового центра.
К некоторому его удивлению, «Грант-бар», оказался довольно респектабельным заведением, обладающим собственной парковкой. Воткнув длиннющий «Блюстар» меж двух мелких кабриков, Йорг на всякий случай поднял верх и выбрался на чисто вымытый тротуар перед входом. Бесшумно расползлись в стороны тяжкие с виду двери из толстого желтого стекла. Утром «Грант» работал по сугубо «коктейльной» программе, просторный зал купался в лучах солнечного света, свободно проникающих сквозь прозрачные пока еще окна-фонари. К вечеру, как с ухмылкой понял Детеринг, все стекла потемнеют, из пола поднимутся «шайбы» с шестами, вокруг которых сладострастно обовьются стриптизерши, и бар заживет совсем другой, загадочной и многоцветной жизнью.
Киру он увидел сразу, за столиком у окна. Совершенно неожиданная в ярком желтом сарафане, с завязанными на макушке волосами, она весело щебетала о чем-то с миниатюрной светловолосой девушкой. Заметив Йорга, Кира взмахнула рукой, подзывая его, и что-то сообщила своей собеседнице, отчего та широко раскрыла глаза и смущенно улыбнулась. Детеринг подошел к столику, безукоризненно пригнулся, касаясь губами сухих пальцев Киры, и выпрямился: тонкий, невысокий, темные волосы лежали на воротнике дорогого пиджака. За соседним столиком тихонько вздохнула изящная немолодая дама, хорошо знающая, что такой осанки могут добиться только педагоги одной из многочисленных в Империи Академий…
– Садись, дорогой, – в глазах Киры блеснули короткие искорки тщеславия. – Мы подождем немного?
– О, разумеется, – кивнул Детеринг и повесил шляпу на спинку свободного стула.
– Познакомься, – продолжила между тем Кира, – это Рита, подруга того джентльмена, ради которого мы здесь и собрались.
– Весьма рад, – улыбнулся Йорг. – Я вижу, Кира, со свойственным ей тактом, уже рассказала вам обо мне даже больше, чем нужно?
– Вовсе нет, – отозвалась Рита неожиданно твердым голосом. – С чего вы взяли, милорд? Кира не имеет привычки болтать просто так. С другой стороны, у меня есть ощущение, что мой парень вполне может оказать вам пару услуг.
– Угу… понятно… – Детеринг обескураженно кивнул и заказал покорно ждущему сервисному роботу легкий коктейль, который тот немедленно извлек из своего объемистого нутра.
В этой колонии количество алкоголя в крови водителя регулировалось законодательно, но капитана Детеринга такие мелочи не слишком беспокоили: «корочки» СБ с «живым», переливающимся над ладонью владельца крылатым черепом обычно приводили дорожный патруль в состояние легкого шока. Задерживать офицера Имперской Службы Безопасности не имели права даже «звери» из отделов по борьбе с оргпреступностью, хуже того: он мог застрелить любого полицейского, если тот обнажит в его присутствии оружие. Случаи личного буйства людей СБ случались, но – исключительно в закрытых частных клубах или офицерских собраниях, где подобные вопросы решались приватно. Воинская каста Империи, со всеми ее межкорпоративными склоками и дрязгами, относилась к «черным» с мужественным уважением, хотя бы потому, что из ста выпускников единственной профильной Академии до сорока доживали тридцать. Любой имперский солдат от рядового до маршала почитал честью прийти на помощь кому-то из «черных», в каких бы условиях эта помощь ни потребовалась. Полиция мыслила иначе; но в данный момент Йорг об этом старался не думать. Так было проще в сегодняшнем небезопасном одиночестве.
– Ты завтракал? – спросила Кира. – Здесь, между прочим, очень недурная традиционная кухня.
– Традиционная? – поднял брови Йорг.
– Традиционная для планеты, – улыбнулась ему Рита. – Если вы понимаете, о чем я – она скорее похожа на каджунскую.
– Я забыл свою губную гармошку в бардачке, – усмехнулся Детеринг, и они вдруг рассмеялись – смехом хорошо понимающих друг друга людей.
Он умостил в пепельнице ненужную ему трубочку, глотнул коктейля и посмотрел на тоненькую Риту: уже без куртуазного стеснения, как на равную. Глубокое знание старой, не слишком важной здесь истории Человечества сразу сделало девушку привлекательной для него. Рита успела чуть приподнять в ответ губы, но тут двери бара глухо чмокнули, и на пороге появился едва одетый – шорты да мятая майка – дядька с длинными, ниже плеч, неухоженными седыми волосами. Шлепая пляжными тапками с загнутыми на древнеарабский манер носками, он подошел к столику, очень осторожно придвинул к себе свободный стул и уселся.
– Рик Остербек, – представила его Рита. – Познакомьтесь, мужчины.
– Капитан Йорг Детеринг, – привстал Йорг. – Имперская Служба Безопасности, Второе, э-ээ, Управление.
– Я надеялся хотя бы на подполковника, – вздохнул седой, слабо пожав его ладонь. – На мне ничего нет, – и он приподнял плечи.
– Это не имеет значения, – вздохнул Детеринг.
– Я уже вижу, – кивнул Остербек. – Вы не станете возражать, если я выпью?
– Ни в малейшей степени. Даже составлю вам компанию. Хей, разносчик!
– В «Гранте» никто никого не слушает, – пробурчал Остербек, получив оплаченную Йоргом поллитровую кружку крепкого коктейля и фруктовый салат. – По утрам так точно. Впрочем, Кира всегда знает, где что можно… Но могу я спросить вас, мой юный кэп, – насколько вы уверены в своих будущих действиях?
– Вершина стоит терпения, – ответил Детеринг, теребя на столешнице свою серебряную зажигалку.
– А воздух долин не стоит позора, – с готовностью отозвался Остербек. – Будем считать, что мы поняли друг друга, хотя я давно уже потерял какие-либо иллюзии. Я выпью, если вы не возражаете – сегодня утром я противен даже самому себе, а Рита не даст соврать, каков я эгоист…
«Кто бы сказал мне, – подумал Детеринг, с изумлением разглядывая впившегося в кружку Остербека, – что вот так я встречу человека, знакомого с философией Гор… и, похоже, имевшего практику в каком-то из монастырей. Ну!..»
– Ох-х, – выдохнул Рик, отставляя в сторону наполовину опустевшую посуду. – Теперь и разгладиться можно… Суть дела, мой кэп, в том, что вчера утром кто-то мне неизвестный снял с дежурства один из двух фрегатов дальнего наведения, обслуживающих данную систему. Какой именно – я не знаю, но при желании его можно разглядеть в планетарных доках на острове Вест-Бак. Плановое техобслуживание фрегату светило только через три с лишним года. Выводы делайте сами.
– То есть добрая половина азимутов… – зашипел, привставая, Детеринг.
Рука Остербека мягко вернула его на место.
– Здесь кого-то ждут, мой кэп. Вы в состоянии рассчитывать на свою Резидентуру?
– Это вопрос не той компетенции, – изумленно вздохнул Йорг.
– Ага. – Остербек дернул щекой и потянулся к своей кружке. – То есть чьи-то амбиции дошли уже и до такого уровня. Это даже забавно…
– Что вы хотите этим сказать?
– Да ничего. Вы легко можете пробить мое досье, не так ли? Я бывший пилотяга, принимавший участие в некоторых, как вы поняли, спецпрограммах. Сейчас я хотел бы только покоя – для себя, для моей Ритки, которая, может быть, решится все же подарить мне пару-тройку наследников. Я конвойник, Йорг. Я всего лишь конвойник с несколькими транспортами и несколькими же корветами ордера. Я знаю, я чую, что здесь и сейчас готовится нечто, способное навсегда уложить мой маленький бизнес. Я не знаю, что именно, капитан: я только ощущаю…
Детеринг не ответил: он все так же крутил на столешнице свою зажигалку. Остербек, перестав смотреть на него, подозвал щелчком пальцев разносчика и достал из его жирного брюха еще одну порцию разбавленного джина: расплатилась на этот раз Рита.
– Я всего лишь конвойник, – повторил мужчина, ища глаза замершего Детеринга. – Когда-то вы, так же как и я, принимали присягу, обещая защищать всех, кто требует защиты… да вы не слышите меня, капитан?!
– Коньяку! – выкрикнул Йорг, каменно стискивая зубы. – Разносчик, черт тебя дери!..
К столику подлетел встревоженный бармен с хрустящим полотенцем на сверкающей лимонным шелком руке.
– Милорд?
– «Орегонская жемчужина», двести, – отрывисто приказал Детеринг. – Вишневый салат.
Он выдернул из нагрудного кармана пиджака сотенную купюру и не глядя впечатал ее в профессионально подставленную ладонь бармена. Стыд жег его кайенским перцем, мешая дышать. Он прекрасно понимал, для чего Кира нашла этого пьяницу Остербека. Здесь, в Виктории, многие многое знают. Такие, как Рик, о чем-то догадываются. Весьма вероятно, что обо всем этом знал покойный ныне Марио Шерф. Он, капитан Детеринг, не знает ничего. Да хуже того: он ничего не умеет. Те знания и навыки, на которые ушло столько лет, не стоят сейчас потертого пенса. Остербек рискует – и, вероятно, смертельно. Чем защитить его, доверившегося? Меч здесь бесполезен, как бесполезно все остальное…
– Я буду учиться на ходу, – произнес Йорг, приложившись к пузатому бокалу. – Если вы, мастер Рик, мне поможете. Прямо сейчас мне нужна какая-нибудь атмосферная машина со «стертой» регистрацией. Только не говорите мне, что у вас такой нет, – расскажите это своей прабабушке. В каком поясе находится этот самый остров?
– Если вы вылетите примерно через час, то как раз подойдете туда к закату, – посветлел Остербек. – Но могу я спросить, что будет после вашего доклада?
– У кого? – изумился Детеринг. – У меня? Спросить? Я надеюсь лишь, что мне удастся понять хоть что-нибудь… а учиться, повторяю, будем на ходу…
…Носовая часть крохотного гидроплана представляла собой «кабину кругового обзора», то есть попросту вытянутый пузырь из толстого пластика, и оба пилота сидели в своих креслах на прозрачном полу. Йоргу, не имеющему привычки к таким самолетам, первые секунды после взлета дались нелегко. Он не знал, в каком из имперских миров создали этот аппарат, – конечно, его учили летать и на сугубо аэродинамических машинах, лишенных опорной антигравитационной тяги, но вспоминать пришлось многое. На взлете помогла Кира: автоматика уже выла о преодолении скорости отрыва, а он все никак не мог решиться взять на себя рогатый черный штурвал, и тогда девушка, переключив управление на себя, мягко подняла самолет с густо-зеленой поверхности маленькой бухты.
Сейчас за спиной рычали многолопастными винтами две миниатюрные турбины, и чуть подергивалось на белом фантоме облаков грязно-серое, камуфлированное крыло. Детеринг глотнул кофе из длинного служебного термоса и посмотрел вниз. Его ноги, обутые в мощные кроссовки, стояли на небольшой затертой площадке позади свободных сейчас педалей. Машину вел автопилот. Несмотря на исправно работающий блок климат-контроля, легко одетому Детерингу было холодно. Йорг предпочел бы отправиться в полет в кожаном комбинезоне экипажей атмосферных машин ПДС, но откуда было его взять? Надевать свое штатное снаряжение он почему-то не решился, взяв лишь необходимый шлем и связанный с ним системой обработки данных пояс. Шлем, пока молчащий, лежал у него на коленях.
– Двадцать, – сказала Кира, бросив взгляд на панель навигатора.
– Двадцать принял, – машинально отозвался Детеринг. – Если будет что-то, я все равно иду до конца.
– Знаю, – поджала губы Кира.
Им не хотелось говорить. До Вест-Бака оставалось двадцать минут. Именно там, на закрытой для чужих глаз базе ВКС, находился – по словам Остербека – один из двух фрегатов, что обеспечивали комплекс дальнего дозора звездной системы, третьей планетой которой являлась та, где появилась когда-то Виктория, одна из колоний, находящаяся вне «пояса опасности», а значит – не слишком значимая для ВКС. Имперский Флот давно уже превратился в узкую корпорацию, насыщенную глубочайшим презрением в отношении всех остальных: каста! Но тащить службу флотские умели, потому как расслабляться на боевом звездолете особо некогда. В походе жизнь каждого члена экипажа расписана по секундам, и только бой способен сместить события в этом, тщательно рассчитанном, календаре. Однако стоило вернуться на базу, как вышколенные, гордые бойцы с традиционными «крылышками» экипажного состава на околышах синих фуражек превращались в грозу окрестных шалманов. Сейчас, как предполагал Йорг, на борту фрегата находились лишь несколько инженеров и техников, занятых внеплановой диагностикой, а экипаж давно уже пропивал жалованье то ли в Виктории, то ли где еще. Конечно, определенный риск все равно оставался – но даже если представить себе, что кто-то на базе засечет короткий, в миллисекунду, поисковый импульс его шлема – то что тогда? У флотских такой аппаратуры нет, она им попросту не нужна: любой вменяемый оператор сочтет выплеск ошибкой аналитического узла, да и все. Попробует, вероятно, перезапустить контур…
Автопилот повел машину в набор высоты. Йорг машинально глянул на индикатор навигационной панели и взял в руки свой шлем.
– Три, – произнес он, – включайся.
Кира согласно кивнула и отрубила автоматику. Самолетик чуть тряхнуло, но сильные руки девушки уже держали штурвал, уводя машину в пологий правый вираж. Йорг развернулся в кресле на левый борт и надел свой матово-черный шлем. Бесшумно опустилось забрало. Поиск такой мощности моментально сожрет всю энергетику, но это Детеринга не волновало: уж чего-чего, а энергопатронов у него хватало.
– Ноль, – услышал он голос Киры.
Защитная крышка на пульте управления пояса уже была сдвинута в сторону. Пальцы Детеринга пробежали по комбинации сенсоров, и перед его глазами вспыхнула объемная картинка – почти плоский, густо заросший лесами, подковообразный остров, в глубине которого лежало на воде длинное черное тело фрегата. Корма, увенчанная Х-образными пилонами эволюционных моторов, частично скрывалась зеленым куполом сервисного комплекса, заостренный нос звездолета смотрел в океан.
– Есть, – выдохнул Йорг. – И насколько я понимаю, нас никто не увидел.
– Нужны мы им, – с облегчением рассмеялась Кира. – Я же говорила, что ты зря психуешь.
– Надо еще домой добраться, – скривился Детеринг, снимая с головы шлем.
Они садились в прозрачном звездном сумраке, доверив навигационной системе курс возвращения. Кира осторожно подрулила к слабо освещенному парой фонарей причалу, на котором уже маячила фигура крепкого старика – того самого, что провожал их в полет. Шлем и пояс лежали в прочной водонепроницаемой сумке; едва пропеллеры самолета встали, Йорг распахнул со своей стороны прозрачный люк, и в кабину ворвался горячий соленый воздух тропической ночи. Кира нажала кнопку, из фюзеляжа позади крыла на доски причала выстрелил трос с кошкой на конце, тотчас же подхваченный стариком, – выждав, пока тот закрепит его на ржавом кнехте, Детеринг выпрыгнул из кабины и встал, глядя в светящееся звездами небо.
– Как же я замерзла, – произнесла Кира, выбравшись на причал вслед за ним.
– Да, нам стоит немного согреться, – задумчиво кивнул Йорг.
«Блюстар» стоял на песке за темной бревенчатой сторожкой, возле которой лежали несколько перевернутых лодок и полуразобранная турбина на грязном пластиковом листе. Йорг аккуратно умостил в багажнике свою сумку, сел за руль и запустил двигатель. Тяжелая туша кабриолета приподнялась, увеличивая клиренс.
Когда «Блюстар» выбрался с пляжа и океан, слабо поблескивающий отраженным звездным светом, остался позади, Йорг остановился.
– Поищи виски в кармане за своим седлом, – произнес он, прикрывая глаза.
Информация уже ушла – довольно рискованно, особым кодом через ретрансляторы ВКС, да еще и стоила она тройного комплекта энергопатронов, включенного в пояс через особый адаптер, но другого выхода Детеринг не видел. Чем скорее его «картинку» получат в Управлении – тем больше шансов… шансов не провалить сложную и дорогостоящую операцию.
Рука Киры, скользнув в карман на спинке правого переднего кресла, вернулась с небольшой плоской бутылкой.
– Зыбкие воды, – непонятно усмехнулся Детеринг, сделав пару глотков. – Поедем.
Его рука снова толкнула селектор трансмиссии в «драйв», и кабриолет выбрался на темную ленту шоссе.
Он остановился в кемпинге на окраине небольшого городка в сотне километров от Виктории. Под колесами шуршал белый песок, пахло хвоей и морем. Бар работал круглосуточно, более того, в зале еще сидели несколько сумрачных парней, вполголоса рассуждающих о новых налогах на рыбопромышленников. Йорга, подошедшего к стойке, они предпочли не заметить.
Капитан вернулся в бунгало с термоконтейнером, в котором лежала жареная утка, три разномастных горячих салата и бутылка коньяку.
– Что мне нравится на этой планете, – заметил он, раскладывая добычу на деревянном столике веранды, – так это дешевая и добротная жратва. Лейтенантской юностью на Кассанадане я ужасно мучился выбором – либо поесть пристойно, но за невероятные деньги, либо дешево и несъедобно. Причем даже «дешево» у них там все равно с выкрутасами. А для меня, фермерского сына, нет ничего лучше доброго куска мяса с овощами… какого черта я должен платить за работу изысканного кулинара, если хочу просто набить себе брюхо?
– Вы не слишком похожи на фермера, милорд, – усмехнулась Кира, разделывая одноразовым ножиком утку.
– Фермеры бывают разные. – Детеринг уселся в трескучее плетеное креслице и довольно вздохнул, прикрыв глаза. – Ффух-х… кажется, мне стало легче. Хотя, конечно, опять ждать…
Кира понимающе кивнула и придвинула к нему пластиковый стаканчик.
– Прошу вас, милорд.
– Замучила, – хмыкнул в ответ Йорг и потянулся за вилкой. – Да, мое семейство имеет кое-какие земли… и что же? Мы не фермеры? Ха-а… Размер в данном случае не имеет значения, равно как и уровень образования. Сегодняшние лорды Империи – люди с понятиями, а мы, Детеринг-оф-Сент-Илер, всего лишь простодушные трудяги. Если мы служим – так не орденов ради, а только из тупого упрямства. Наше дело – навоз. Стану я, если жив буду, генералом – и что? Так же, как и другие, буду сидеть в старости у камина, вытирая сопли правнукам. А внуки мои с внучками будут в это время громить каких-нибудь очередных врагов, зарабатывая себе Рыцарские Кресты, которые потом пополнят фамильную коллекцию пустого тщеславия. В то время как настоящие лорды заседают в Сенате или же в правительственных комиссиях Метрополии, решая судьбы орденоносных навозников – таких, как я…
– Я не имела и этого, – дернула плечами Кира. – Но с чего ты решил, что я тебя презираю? Империя Человечества – такова, какова она есть. В конце концов, существующее положение устраивает то самое большинство, которое принимает решения. Кто-то успел первым, кто-то вторым… но при желании и сейчас можно добиться многого.
– Н-да, – фыркнул Йорг, – а через столетия историки напишут целые саги о пиратских кланах и способах легализации капитала. И кто виноват? Да никто – жизнь такая. Просто так все устроено, нет?
– Убийство не может иметь оправданий, – вскинула брови Кира.
– Да уж конечно. Они всегда расскажут тебе, что тридцатилетний капитан отчаялся стать майором из-за всеобщей несправедливости – и, что интересно, доля истины в этом есть. А люди, оставившие свою молодость в последнюю войну, скажут, что в их-то время все было куда как тяжелее. Хотя на самом деле все совсем не так…
– Ты совершенно меня запутал. – Кира раздраженно мотнула головой и глотнула коньяку.
– Ты запуталась задолго до меня, – вздохнул Детеринг. – Но какое это имеет значение? Я нахожусь в дурацкой ситуации, к которой меня не готовил ни один из моих учителей. Меня учили работать в джунглях, в горах, в пространстве. При острой необходимости я могу принять на себя штаб легиона – хоть флотского, хоть десантного. Но вот роль резидента-нелегала со мной не репетировали ни разу… я веду себя весьма «примерно», на полпальца влево-вправо, да и то – руководствуясь по большей части твоими негласными советами.
– Я перестала тебя понимать, – призналась Кира. – Какие советы? Что ты имеешь в виду?
– Сказано было – негласные, – тихо улыбнулся Йорг и потянулся к бутылке. – Я читаю по твоему лицу. Когда мы прилетели, я сперва думал ехать в Викторию… да вот потом, глянув на тебя, решил, что делать этого не следует. Э? Нет?
– В городе нам действительно появляться пока не стоит, – отозвалась Кира, не поднимая глаз. – Рик вполне надежен, но все же, кто знает…
Детеринг промолчал.
Йорг понимал, что девушка была шокирована его поведением в «Гранте», точнее, тем острым ударом стыда, который он не смог скрыть. Причина этого стыда была ей не совсем понятна – но если бы не годы на Россе, он и сам, оказавшись на ее месте, не смог бы найти причину такой неожиданной вспышки у человека, которому полагалось олицетворять собой камень. Пройдут годы, сказал себе капитан Детеринг, и я перестану стыдиться элементарной человечности… когда-нибудь, и, пожалуй, так будет лучше для всех вокруг меня. Я клялся своей кровью на своем мече, причем дважды: второй раз на Россе, когда меня приняли названым сыном. Но это тоже пройдет. Я тоже стану генералом с золотыми лампасами на галифе, и мне будет плевать на всех, и одна надежда – что случатся когда-нибудь не лампасы, а – туманное утро, синяя сталь и дракон. Мой дракон, мой последний дракон.
Дракон навсегда.
Встречу ли я тебя, о мой дракон?
Смогу ли я умереть с мечом в руке, захлебываясь своей – и твоей кровью – и радостно вдыхая воздух рассвета, который никогда уже не станет закатом? Или меня похоронят тогда, когда я всласть насмеюсь над своим давним стыдом?