Эпоха долголетия - читать онлайн

Представьте себе на минутку любого знакомого вам ребенка – свою восьмилетнюю сестренку, или десятилетнюю дочку, или племянника, или соседского мальчика. Вам сразу вспомнятся их чудесный детский энтузиазм, раскованность и непосредственность. Приятно сознавать, что даже на фоне глобальных перемен дети всего мира по-прежнему демонстрируют эти жизнеутверждающие качества и, разумеется, напоминают вам о вашем собственном детстве.

При этом вы понимаете, насколько их детство отличается от вашего, в частности тем, что многие из ошеломляющих взрослого человека технологических новшеств воспринимаются ими как нечто само собой разумеющееся и интуитивно понятное. Но различия между вами и ими не ограничиваются годами детства – они сохранятся и в их зрелом возрасте. Один из параметров взрослой жизни представителей этого поколения показан на рисунке 1.1. Это демографические расчеты вероятной продолжительности их жизни. Если вспомнившийся вам ребенок родился в США, Канаде, Италии или Франции, то с 50 %-ной вероятностью он проживет как минимум до 104 лет. А если вы мысленно представили себе ребенка, родившегося в Японии, то есть основания полагать, что он проживет целых 107 лет.

Скорее всего, вы подумали, что припомнить какого-то знакомого восьмилетнего ребенка очень просто. Что же, тогда мы попросим вас мысленно обратиться к другой возрастной группе. Сколько у вас знакомых в возрасте 100 и более лет? Может быть, таких и нет, а может быть, вы с гордостью подумаете о бабушке, возраст которой перевалил за сотню. Сам факт того, что таких знакомых совсем немного, а об имеющихся вы вспоминаете с понятной гордостью, свидетельствует об исключительности этого явления. Для понимания различия между восьмилетними и столетними сравним прогнозные данные рисунка 1.1 со статистикой прошлых периодов. Заглянув в 1914 г., мы увидим: вероятность того, что родившийся в тот год человек проживет 100 лет, составляла 1 % – и именно по этой причине так трудно обнаружить людей в возрасте 100 и более лет среди ныне живущих. У них просто почти не было шансов прожить так долго.

Но вернемся к рисунку 1.1 – в 2107 г. возраст 100 и более лет уже не будет редкостью. На самом деле он станет нормой, и значительно больше половины знакомых вам восьмилеток будут все еще живы.

Этот необычайный сдвиг в области долголетия не объясняется действием какого-то единственного фактора и уж точно не является внезапным скачком. На самом деле ожидаемая продолжительность жизни неуклонно растет на протяжении большей части последних 200 лет. Говоря точнее, по наиболее достоверным из имеющихся данных, начиная с 1840 г. ожидаемая продолжительность жизни ежегодно возрастала на три месяца, то есть каждое десятилетие к ней добавлялось два-три года. Это поразительное явление показано на рисунке 1.2. Самое замечательное состоит в постоянстве прироста ожидаемой продолжительности жизни на протяжении всего этого периода. Если взять максимальный показатель ожидаемой продолжительности жизни во всем мире в любой отдельно взятый год (в демографии это называется рекордной ожидаемой продолжительностью жизни), его действительно будет характеризовать прямолинейность. Наверное, еще важнее, что тренд не показывает признаков спада; значит, можно предположить, что это же явление станет характерно и для обозримого будущего. Таким образом, японские дети 2007 г. р. доживут до 107 лет с вероятностью 50 %. К 2014 г. шансы повысились: детишки, появившиеся на свет в родильных домах Японии в том году, с 50 %-ной вероятностью доживут уже не до 107, а до 109 лет.

Сто лет назад у человека почти не было шансов дожить до 100-летнего возраста, а у сегодняшних восьмилеток они высоки. А как дела у тех, кто где-то посередине? Что все это значит применительно к вам? Самый простой ответ на этот вопрос звучит так: чем вы моложе, тем вероятнее, что проживете долгую жизнь. Посмотрите внимательно на рисунок 1.2 и обратите внимание на траекторию изменений. Практически каждые десять лет начиная с 1840-го ожидаемая продолжительность жизни возрастала на два-три года. То есть, если ребенок 2007 г. р. доживет до возраста 104 лет с 50 %-ной вероятностью, то ребенок, родившийся десятилетием раньше (в 1997-м), с такой же вероятностью доживет до 101–102 лет. Для тех, кто родился еще на десятилетие раньше (в 1987-м), максимальный возраст с той же вероятностью будет 98–100 лет; еще на десятилетие раньше (в 1977-м) – 95–98 лет; в 1967-м – 92–96 лет; в 1957-м – 89–94 года и т. д.

Можно выделить несколько этапов неуклонного роста ожидаемой продолжительности жизни. Первые существенные улучшения были связаны с началом решения проблемы детской смертности. Современному жителю одной из развитых стран мира трудно представить себе, насколько ужасным бедствием была младенческая и детская смертность в прошлом. Эту трагическую тему ярко отражали в своих произведениях английские писатели Викторианской эпохи: в финале «Лавки древностей» Чарльза Диккенса малышка Нелл умирает в возрасте 14 лет, а в романе Шарлотты Бронте лучшая подруга Джейн Эйр по Ловудской школе умирает у нее на руках во время эпидемии тифа. Авторы этих произведений не живописали какие-то исключительно драматические события – они рассказывали о том, что наблюдали в повседневной действительности. Большая часть улучшений показателя продолжительности жизни с начала 1920-х гг., которые можно видеть на рисунке 1.2, была достигнута благодаря снижению детской смертности. Меры по устранению таких инфекционных заболеваний, как туберкулез, оспа, дифтерия и тиф, начали приносить результаты, власти стимулировали развитие здравоохранения, люди стали лучше питаться и вести более здоровый образ жизни.

Второе значительное повышение ожидаемой продолжительности жизни было связано с борьбой с хроническими заболеваниями людей зрелого и старшего возраста, в первую очередь сердечно-сосудистыми и онкологическими. Хотя в ХХ веке романисты уже не писали о трагедии детской смертности, хронические возрастные заболевания касались непосредственно их самих. Так, в 1930 г. создатель Шерлока Холмса сэр Артур Конан Дойл умер от пневмонии в возрасте 71 года, а в 1964 г. сердечный приступ унес жизнь 56-летнего Яна Флеминга – создателя Джеймса Бонда. Со временем ранняя диагностика, совершенствование методов лечения и хирургических вмешательств, а также просветительская работа, особенно в части вреда курения, помогли достичь улучшений в состоянии здоровья общества. По замечанию нобелевского лауреата профессора Ангуса Дитона, произошел эпидемиологический переход: смертельные заболевания переехали из брюшной и грудной полости малышей в сосуды пожилых людей[5].

Следующее значительное повышение показателя ожидаемой продолжительности жизни связано с борьбой с болезнями пожилых людей. Разумеется, резкий рост этого параметра применительно к людям преклонного возраста уже налицо. Если в 1950 г. в Англии вероятность смерти 80-летнего мужчины составляла 14 %, то сегодня она упала до 8 %; для 90-летнего мужчины она снизилась с 30 до 20 %. Достижение человеком 100-летнего возраста было настолько редким явлением, что в некоторых странах это стали отмечать как заслугу. Например, в Японии любому, дожившему до 100 лет, торжественно вручали серебряный сакадзуки – сосуд для саке. На момент введения этого обычая в 1963 г. в стране было всего 153 человека в возрасте 100 лет и более, а к 2014 г. было вручено уже более 29 350 таких сосудов. В Великобритании 100-летие человека отмечается личным поздравлением королевы. Если десять лет назад эти поздравления готовил один сотрудник королевского двора, то сегодня ими занимаются уже семеро – количество поздравительных открыток возросло за этот период на 70 %. Взгляд на рисунок 1.2 заставляет предположить, что производству серебряных сакадзуки и штату ответственных за поздравления придворных суждено возрастать и впредь (правда, традиция вручать сакадзуки была прекращена в 2015 г.).

Разумеется, этот рост продолжительности жизни обусловлен огромным количеством постоянно действующих факторов – так, люди становятся здоровее физически, лучше питаются и получают более качественную медицинскую помощь. Ему способствуют также технологический прогресс, улучшение санитарных условий и рост доходов населения. Среди демографов не утихают дискуссии относительно того, какой из перечисленных факторов имеет наибольшее значение. Если консенсус по этому вопросу вообще достижим, то, наверное, более всего его отражают авторитетные труды Самуэля Престона. По его оценке, примерно 25 % повышения показателя средней продолжительности жизни обусловлены ростом доходов и более качественным питанием, но главный фактор – прогресс здравоохранения в таких областях, как контроль над распространением инфекций, борьба с наркоманией и иммунизация[6]. Важнейшую роль в повышении показателя играют система здравоохранения и просвещение населения – достаточно вспомнить в связи с этим о результатах информационно-разъяснительных кампаний о вреде курения.

Жить вы будете дольше, где бы ни родились

Примечательно, что данные, приведенные на рисунках 1.1 и 1.2, основаны на первичной информации по наиболее богатым и развитым странам мира. В наши дни лишь очень и очень немногие дети, которые рождаются в развивающихся странах, могут рассчитывать на достижение 100-летнего возраста. Однако в будущем средняя продолжительность жизни в этих странах начнет возрастать в силу тех же факторов, которые обусловили ее увеличение в развитых странах. На Западе детская смертность снижалась на фоне роста доходов населения, улучшения качества питания и совершенствования системы здравоохранения, и теперь аналогичное явление наблюдается во всех странах мира. Сейчас в беднейших странах средняя продолжительность жизни намного ниже, чем в богатых, но в целом ее повышению способствуют те же факторы. Например, в 1900 г. средняя продолжительность жизни в Индии равнялась 24 годам, а в США – 49. К 1960 г. значение этого показателя в США повысилось до 70 лет, тогда как в Индии – всего до 41 года. Разрыв в продолжительности жизни между этими двумя странами продолжал увеличиваться. Однако он стал сокращаться с началом экономического роста в Индии. К 2014 г. средняя продолжительность жизни в Индии достигла 67 лет, и, по прогнозу демографов ООН, она будет увеличиваться примерно на два года каждые десять лет. Рост этого показателя в Индии начинался с более низкой отметки, чем в США, но происходит примерно таким же образом. Это же справедливо и для многих других стран мира. Столетняя жизнь становится явлением мирового масштаба, хотя первыми его испытают на себе самые богатые.

Будете ли вы жить вечно?

Вернитесь к рисунку 1.2 и мысленно представьте, как будет идти вверх траектория срока жизни. Возможно, вам в голову придет вопрос: а есть ли предел продолжительности жизни человека, если она прирастает на два-три года каждое десятилетие? Большинство детей, рождающихся в наши дни в странах Запада, могут рассчитывать на более чем 100 лет жизни. А почему не на 150, 200 или больше?

Как и в большинстве научных дискуссий, в этом случае налицо широкий диапазон противоположных мнений. В основном споры идут о том, существует ли естественный предел срока человеческой жизни, и если да, то какой?[7] Пессимисты утверждают, что прорывы в повышении качества питания и борьбе с детской смертностью уже позади, а болезни, характерные для процветающего общества, сидячий образ жизни и ожирение прекратят дальнейший рост средней продолжительности жизни.

Сторонники более оптимистичного взгляда на вещи говорят о том, что мощным инструментом повышения средней продолжительности жизни и впредь будет просветительская работа, вкупе с технологическими инновациями стимулирующая дальнейший рост показателей долголетия. Действительно, до сих пор сочетание просветительской работы, технологических достижений, ранней диагностики и более эффективных методов лечения способствовало преодолению всех прежних барьеров на пути к долголетию. И есть ли какие-то весомые причины предполагать, что это не продолжится в будущем? Разумеется, среди оптимистов есть и те, кто отстаивает практически фантастические взгляды: какие-либо естественные пределы человеческой жизни отсутствуют, а научно-технический прогресс позволит достичь продолжительности жизни в несколько сотен лет. Именно так считает Рэй Курцвейл, занимающий ныне пост технического директора Google в области искусственного интеллекта. В книге, которую Курцвейл написал в соавторстве со своим лечащим врачом Терри Гроссманом[8], он рассказывает о трех основных мостиках на пути к многовековой жизни. Первый из них – применять передовые достижения медицины, позволяющие продлить свою жизнь в достаточной мере для того, чтобы воспользоваться вторым, который создаст грядущая революция в биотехнологиях, а затем и третьим, на котором нанотехнологические инновации позволят искусственному интеллекту и роботам восстанавливать стареющие организмы на молекулярном уровне. Такие оптимисты от геронтологии полагают, что естественные пределы человеческой жизни на порядок превосходят все существующие представления.

От того, какая из этих школ мысли окажется права, будет зависеть очень многое. Из рисунка 1.2 следует, что, если некий предел и существует, мы, судя по всему, далеки от его достижения. В случае приближения долголетия к своему пику кривая рекордных значений ожидаемой продолжительности жизни начала бы выравниваться, но на графике видно, что темпы роста остаются прежними на протяжении двух последних столетий. Авторы настоящей книги склонны согласиться с умеренными оптимистами: мы полагаем, что рост продолжительности жизни, возможно, замедлится после достижения уровня 110–120 лет. Разумеется, точным знанием не обладает никто. Но для нас самое главное то, что идея 100-летней жизни отнюдь не из области фантастики или чьих-то смутных предположений относительно будущего, равно как это и не верхний предел, доступный немногим счастливчикам. Особенно увлекательным делает обсуждаемую тему именно наличие убедительных аргументов в пользу того, что рождающиеся в наши дни будут жить намного дольше 100 лет.

Прежде чем оставить тему долголетия, упомянем еще одно техническое соображение, которое не следует упускать из виду. Знакомясь с посвященной долголетию научной литературой, вы обратите внимание на противоречивость прогнозов относительно фактической продолжительности жизни людей. Это противоречие отчасти обусловлено тем, что предполагаемый срок жизни можно рассчитать несколькими способами. Чтобы проиллюстрировать это, вернемся к восьмилетним детям, которых вы представили себе выше. Прогнозируя продолжительность их жизни, демографам нужно будет учесть риск смертности по мере взросления. Чтобы высказать предположения о сроке жизни сегодняшних восьмилеток, надо ответить на вопрос об ожидаемой продолжительности их жизни, к примеру, в 55-летнем возрасте (это средний возраст авторов на данный момент). Что будет через 47 лет, когда этим детям стукнет 55? Будет ли ожидаемая продолжительность их жизни той же, что и сейчас, или же она существенно увеличится благодаря дальнейшему прогрессу в просвещении и медицинских технологиях?

Понятно, что ответ на этот вопрос приведет к совершенно разным оценкам продолжительности жизни. Если демографы исходят из того, что продолжительность жизни сегодняшних восьмилеток в возрасте 55 лет останется такой же, как сейчас, то применяется периодный метод оценки. А если ученые будут исходить из того, что в возрасте 55 лет нынешние восьмилетки воспользуются дальнейшим ростом средней продолжительности жизни, то инструментом станет когортный метод оценки. Очевидно, что продолжительность жизни, рассчитанная когортным методом, будет существенно выше рассчитанной периодным методом, поскольку в первом случае учитывается вероятность положительных сдвигов в дальнейшем. В нашем случае мы выбрали для рисунков 1.1 и 1.2 оценки, сделанные когортным методом, как исходящие из продолжения прогресса в области просвещения и здравоохранения. Кстати, что очень важно, во многих экономических прогнозах (в частности, для целей пенсионного обеспечения) используется периодный метод оценки средней продолжительности жизни, и, таким образом, в них не учитывается влияние будущих инноваций на срок жизни. Нам представляется, что с учетом исторических трендов это приводит к существенному занижению ожидаемой продолжительности жизни, и поэтому мы решили привести данные, рассчитанные когортным методом.

Ваша старость будет более здоровой

Жить дольше хорошо только в случае, когда хороша сама эта жизнь. А если представить, что ожидаемая продолжительность жизни растет быстрее, чем возраст, в котором сохраняется физическое здоровье? Такая «эпидемия немощности» стала бы кошмаром в духе мрачных прогнозов Томаса Гоббса. Говоря о росте продолжительности жизни, многие обозреватели считают обязательным посетовать на увеличение затрат, связанных с медицинским обслуживанием пожилых людей. Понятно, что не стоит особенно радоваться более долгой жизни с болезнью Альцгеймера или любыми другими заболеваниями преклонного возраста.

Однако это значит упустить из виду главное. Дело не только в том, что люди будут жить дольше, – все большее число ученых говорит о том, что при этом люди дольше останутся здоровыми. Другими словами, мы становимся свидетелями так называемой компрессии заболеваемости[9]. Если понятие смертности соотносится с продолжительностью жизни и временем смерти, то понятие заболеваемости соотносится со здоровьем и качеством жизни человека до его смерти.

Профессор медицины Стэнфордского университета Джеймс Фрис еще в 1980 г. выдвинул гипотезу о том, что момент начала хронических заболеваний может отодвигаться быстрее, чем растет продолжительность жизни. В результате связанные со старением хронические заболевания (диабет, цирроз, артрит) начинаются позднее и проблемы со здоровьем укладываются в более короткий отрезок времени непосредственно перед смертью. Фрис – оптимист, верящий в силу профилактической медицины, пропаганды здорового образа жизни и просвещения. Отчасти этот оптимизм объясняется результатами его исследований. Сначала он на протяжении 20 лет наблюдал за 1700 выпускниками Пенсильванского университета, а впоследствии – за группой бегунов. Его вывод был однозначен: значительная компрессия заболеваемости в целом характерна для людей, регулярно занимающихся физическими упражнениями, некурящих и следящих за своим весом. С тех пор выводы его знакового исследования подтверждались и другими данными – так, во многих странах повысился возраст, в котором люди впервые сталкиваются с проблемами с сердцем, а также возросла мобильность пожилой части населения.

Заболеваемость – это не только болезни, это еще и образ жизни стареющих людей. В целом ряде опытов исследовались так называемые элементарные действия по самообслуживанию (activities of daily living, ADL). К ним относятся умывание, одевание, личная гигиена, прием пищи и прочие действия, существенно влияющие на качество повседневной жизни. Данные, полученные на основе исследования ADL 20 000 жителей США, показывают, что со временем происходят резкие изменения в мобильности и функциональности. За 20-летний период с 1984 по 2004 г. доля людей в возрастной группе 85–89 лет, признанных неспособными к самостоятельному передвижению и самообслуживанию, упала с 22 до 12 %, а в возрастной группе старше 95 лет – с 52 до 31 %. По всей видимости, физическая форма пожилых людей стала лучше, а технический прогресс и общественная поддержка позволяют им достигать большего. Схожим образом целый ряд исследований подтверждает долгосрочную тенденцию к снижению доли неспособных к самообслуживанию в возрастной группе старше 65 лет, причем темпы этого снижения в последние годы возросли[10].

Однако, несмотря на то что результаты многочисленных исследований говорят в пользу компрессии заболеваемости, полученные результаты нельзя считать непротиворечивыми[11]. Здоровье человека в пожилом возрасте зависит от многих факторов, некоторые из которых относятся к его месту жительства и образу жизни. Например, существуют убедительные доказательства здоровой старости в США, но наряду с этим исследование ОЭСР, охватившее 12 стран[12], показало, что компрессия заболеваемости наблюдалась в пяти из них (в том числе в США), в трех она расширялась, в двух оставалась неизменной, а еще в двух не повышалась и не снижалась. Разница между странами интересна, поскольку свидетельствует в пользу соображений Фриса о том, что здоровая старость достигается не сама собой, а главным образом благодаря поведенческим изменениям и усилиям органов здравоохранения и просвещения.

Возможно, думая о том, как сложится ваша долгая жизнь, вы больше всего опасаетесь деменции – старческого слабоумия. Это вполне понятное опасение. Хотя мало у кого найдутся знакомые, перешагнувшие 100-летний рубеж, у многих из нас есть родственники с той или иной формой деменции. Более того, в развитых странах деменция становится главным риском пожилого возраста: она обнаруживается у 1 % 60-летних, 7 % 75-летних и 30 % 85-летних. И что это значит для вас? Проблема находится в центре внимания исследователей, на помощь которым приходят новейшие достижения в области нейровизуализации с использованием МРТ. В ближайшие 20 лет ученые ожидают прорыва в одной из интереснейших научных областей – разработке усилителей когнитивных функций.

Геронтология, которую еще не так давно считали неким экстравагантным подобием алхимии, стремительно превращается в одно из магистральных направлений науки. Активные исследования в этой области ведутся в ряде передовых клиник мира, кроме того, на нее обращает самое серьезное внимание бизнес. Наиболее наглядным примером стали $700 млн, вложенные корпорацией Google в создание компании Calico, центральные задачи которой, по словам Ларри Пейджа, – это «здоровье, благополучие и долголетие людей».

Большинство исследователей считают основой многих смертельных заболеваний процесс старения клеток. Поэтому сегодня внимание науки в большей степени концентрируется не на конкретных болезнях, а на том, как стимулировать более долгую жизнь и самовосстановление стареющих клеток. Поскольку первые опыты на дрожжах и мышах уже показали возможность существенного увеличения продолжительности жизни, потенциал этой зарождающейся научной области для прогресса человечества трудно переоценить. При этом очевидно, что комплексный характер исследований не предполагает возможности проведения клинических испытаний на людях в ближайшем будущем. Потребуется немало времени, прежде чем станет понятно, как могут воздействовать на 100-летнюю жизнь разного рода вмешательства. Прогресс в этой области будет медленным, а знаковые прорывы – немногочисленными и редкими.

Тем не менее важно понимать, что сосредоточение усилий науки на определенной проблеме, подкрепленное значительными финансовыми ресурсами, позволяет достичь очень многого. Если в эпоху Чарльза Диккенса в центре внимания науки было снижение детской смертности, а во времена Яна Флеминга – борьба с заболеваниями зрелого возраста, то сегодня инновации направлены на борьбу с недугами старости.

Так что, заканчивая с темой долголетия, мы полагаем, что с вашей стороны было бы мудро думать не только о том, как прийти к своему 100-летию в добром здравии, но и о том, что это минимальный срок жизни, на который можно рассчитывать.