– Ох ты ж! Кто тебе так физиономию располосовал? – произнесла заключённая, и её слова вырвали меня из ступора. Я чуть сдуру не ответил ей, кто тут может так изукрасить лицо, и не только его, но умолк. Девушка (да, именно девушка) задала вопрос на русском, и отвечать ей – сходу раскрыть себя.
– Давай попробуем извлечь из борта твоё добро. – произнёс я, и двинулся вокруг капсулы. – Следуй за мной, или стой на месте. Если не хочешь быть сожранной.
– Э, нет, я не хочу, чтобы меня съели! – заверила меня землянка, и побрела следом за мной. – Мне хватило бешенного удава-суицидника. Здесь всё зверьё такое безбашенное?
– Почти. – коротко бросил я за спину. Разумеется, никто бы не сожрал заключённую, ведь скоро наступит ночь, но мои слова подействовали должным образом.
Пока нащупывал и вскрывал запоры, пока доставал контейнер, всё это время размышлял о том, что судьба порой преподносит невероятные сюрпризы. Например эта молодая женщина – Галина Маркова, была не только моей соотечественницей, но и жила со мной в одно время, в одной стране. Нет, мы не были с ней знакомы лично, но я часто видел лицо этой девушки на экранах телевизора, рекламных баннерах и обложках глянцевых журналов. Как же, спортсменка, чемпионка, и вообще медийная личность.
– Моё имя Кэп, как к тебе обращаться? – поинтересовался я, когда мы выволокли контейнер на берег, и остановились, чтобы отдышаться.
– Галина. – улыбнувшись, отозвалась девушка, и протянула мне руку для рукопожатия. – Надеюсь, твоя фамилия не Очевидность?
– Здесь нет фамилий. За что сюда угодила, Галина? Спрашиваю, чтобы знать, кого я вытаскиваю из, хм, воды. Сразу отвечу на встречный вопрос, я здесь очутился из-за долга перед корпорацией Аурум.
– Не поверишь, я тоже. – девушка даже остановилась. – Искин сказал, что из-за меня погибла целая колония поселенцев. Что-то, связанное с ресурсом реактора, поддерживающего систему жизнеобеспечения.
– Вот суки! – не сдержался я. Корпы, похоже, совсем не заморачивались над проработкой легенды, загружаемой в нейросеть заключённых. Надо будет, ради любопытства, расспросить сотни три сидельцев, узнать – это землянам так повезло влезть в долги перед Аурум, или кому-то ещё. – Галина, а ты помнишь, как попала в эту колонию? Ну, которая якобы погибла.
– Ты тоже не веришь корпорации? – обрадовалась девушка. Ещё бы, на неё повесили гибель разумных, кому такое придётся по душе?
– Среди заключённых нет ни одного, кто верит корпам. – ответил я чистой правдой. – Так помнишь, или нет, как и за что попала сюда?
– Последнее, что помню, это заморозку. Ну, это такая специальная морозильная камера, куда человек ложится, а потом его замораживают.
– Зачем замораживают? – насторожился я.
– Как правило, так поступают с неизлечимо больными. Их погружают в крио-сон, на время, пока не найдут способ лечения. – ответила землянка. У меня же, от услышанного, в голове словно что-то щёлкнуло. Подрыв гранаты, которую я накрыл собой, а затем пробуждение в капсуле, в космосе. Саян особо не распространялся о том, как я смог пережить его. Он даже не назвал год, в котором нашу планету посетили представители корпорации.
– Очнулась, когда приближалась к зоне А-один? – вернулся я к расспросам.
– Да. Кэп, ты мне допрос устроил что-ли?
– Нет, просто я любознательный. Давай-ка ты быстро примеришь своё добро, а потом мы продолжим разговор. А то здесь, даже в фиолетовой зоне, слишком опасно находиться без оружия. Кстати, не знаешь, почему на твою капсулу напал жёлтый мутант?
В контейнере лежал стандартный набор, разве что вместо мачете был топорик с зачехлённым лезвием. Слишком лёгкий, но от фиолетовых и синих мутов можно отбиться. От некоторых. Пока Галина мне рассказывала, как едва успела закрыться в капсуле от бешеной хвостатой твари, без причины атаковавшей её, я быстро разобрал содержимое контейнера, периодически поясняя ей, что и как использовать. Искин – это хорошо, но человеческая речь всяко лучше. К тому же девушка явно растеряна.
– Слушай, а здесь далеко до базы корпорации? – устало спросила девушка. Было видно, что она изрядно перенервничала, вынуждено сидя внутри капсулы.
– Ты не спеши к корпам. Чувствуешь, как голова начинает болеть? Это симптомы местной ночи. Спроси у своего искина, что такое чёрная звезда, и как от неё защищаться. Пока будешь слушать интересную историю местного быта, я займусь своими делами, мне тоже есть, что спросить у искуственного интеллекта. И напоминаю, когда будешь есть, лучше не мешай ИРП с вот этой жидкостью в баллонах. Потом долго плеваться будешь.
Предоставив замлячке самой разбираться с утолением голода, сел под дерево и попросил Еву дать информацию по прошедшему улучшению мутации. Искин тут же вывела передо мной экран дополненной реальности, с текстовым сообщением:
«Повышение усиления: „Каменная кожа“, 6 баллов по шкале Аурум, пройдено успешно (достигнут предел усиления).
Способности „Каменная кожа“: возможность мгновенного укрепления кожного покрова до прочности брони третьего класса.
Время действия укрепления: 5–6 минут.
Особые условия: Повторная активация „Каменной кожи“ возможна через 2 часа.
Способ активации усиления "Каменная кожа": голосовая команда "Бандерлоги"
– Кэп, нам нужно попасть на базу корпорации. – сообщила искин, едва я прочёл весь текст. – Возможно у них уже есть информация, какие мутанты необходимы для повышения усиления ментального воздействия.
– Разберёмся. Нам нужно максимально повысить свои возможности, чтобы попытать себя в оранжевой зоне. Да, ещё даму довести до обжитых мест, и устроить её по-людски. А это, чую я, будет очень сложно.
– Кэп, ты с кем там меня обсуждаешь? – поинтересовалась землячка, которая уже умяла плитку рациона, и теперь, морщась, запивала его витаминизированной жидкостью. – Неужели сам с собой?
– Да вот, думаю, каким будет твое ближайшее будущее. Понимаешь, Галина, здесь женщины – редкость. Ну, среди заключённых. А уж столь симпатичных, я думаю, вообще нет. А значит ты сразу станешь объектом внимания, причем не только таких же бедолаг, как мы, но и корпов. И я даже не знаю, хорошо это для тебя, или плохо. Сама то что думаешь об этом?
– Кэп, я найду, как отшить особо настойчивых, у меня есть такой опыт. – ответила девушка, и похлопала по бедру, на котором был закреплён игломёт. – В крайнем случае применю оружие. Я другого не понимаю. Если тут дефицит красивых женщин, почему ты себя ведёшь как-то странно? Не пробовал взять силой, и даже не пытаешься понравиться. Этакий хмурый ворчун, которого заставили помогать мне. Или не заставили, и за спасённых новичков полагается вознаграждение?
– Запомни, Галина. Здесь, в аномалии, человек человеку враг. – проговорил я, медленно поднимаясь на ноги. – Никакой награды мне не будет от корпов, разве что в устной форме. А помогаю я тебе, потому что могу себе позволить проявить человечность. Но, это всё философские разговоры, которые ни к чему не приведут. Я чувствую скорое наступление ночи, а потому рекомендую укрыться вон под теми деревьями, у них листва гуще. Да, оружием умеешь пользоваться? Игломёты здесь – единственное дистанционное оружие.
– Умею. – хитро улыбнулась девушка. – Во всяком случае, мои соперницы не жаловались.
Через час, укрывшись под сине-зелёными кронами, мы смотрели сквозь редкие просветы в листве на черное пятно, плывущее в небесном мареве. Я, в отличие от свежеприбывшей испытывал лишь небольшое недомогание, а вот девушке стало не до разговоров. Она побледнела, постоянно прикладывалась к баллону с жидкостью, и периодически массировала виски. Меня не так сильно мутило в первую ночь. Впрочем, землячка натерпелась, наверное уже похоронила себя.
– Вот тебе и редкий случай неудачных приземлений. – проворчал я, но вспомнив, что искин сейчас не активна, умолк. Эх, поскорее бы ночь прошла, да новая спутница спать завалилась. Нужно собрать свои вещи, и предупредить Дракота, чтобы он не попадался на глаза землянке. Угораздило же меня вляпаться. Строишь тут планы, чуть ли не на месяцы вперёд, а потом рядом падает капсула с землячкой, и ты всё посылаешь на юг. Потому что с первых дней училища тебе вложили непреложный закон – своих бросать нельзя! А эта девушка возможно самый близкий для меня человек во вселенной. Или наоборот. В общем, странно всё это.
– Кэп, мне вроде полегче стало. – сообщила Галина, поднимаясь с земли. Черная звезда полчаса назад ушла из зоны видимости, и по идее можно было уже давно выдвинуться к лагерю, но я видел, что девушке по прежнему плохо. Да, чёрт возьми, я решил позаботиться о землячке, пока она твёрдо не встанет на ноги. Более того, у меня появилось желание немного потратиться на неё, чтобы облегчить жизнь. Ну а почему бы и нет? Только небольшую проверку проведу, и всё.
– Пошли. Доберёмся до моего лагеря, там ты нормально сможешь отдохнуть, ну а я, трах тебе в док, посижу, подумаю, как нам жить дальше.
– Эй! – возмутилась девушка, но тут же сама себя оборвала, прикрыв ладонью рот. – Постой! Ты сейчас произнёс странную фразу на моём родном языке!
– Тебе показалось. – не моргнув и глазом, соврал я. – Слушай, Галина, а ты действительно ничего не помнишь, после того, как погрузилась в крио-сон? Только отвечай правду.
– Нет, ничего не помню. – ответила девушка. – Последнее, что помню до пробуждения в космической капсуле, это как надо мной закрывается полупрозрачная крышка, и со всех сторон наваливается лютый холод. У меня обнаружили злокачественную опухоль, где-то в голове. Врачи сказали, что операция невозможна. Так я попала в программу крио-сна. Помню процедуру подготовки, как меня положили в саркофаг, а дальше ничего не помню, вплоть до момента, как очнулась в этой жестянке. Бубнилка разбудила меня, и сразу же сообщила, что я заключённая номер такая-то, отправлена в аномалию отрабатывать долг. Очнулась уже здесь, в озере. Хорошо, что голос в голове успокоил меня каким-то уколом, иначе бы я выпрыгнула прямо в воду. Ну и эта сумасшедшая змея, что хотела добраться до меня, немного охладила пыл.
– Это хорошо, что ты не стала выбираться, жёлтый мутант прикончил бы тебя одним ударом. Ничего, через несколько минут будем на месте, там и отдохнёшь. Увы, нормальной пищи я тебе не могу предложить, с этим здесь большие проблемы у заключённых. Позже объясню. – я замолчал на несколько секунд, а когда пауза стала затягиваться, спросил на чистом русском: – А сейчас скажи мне, какой год шёл на Земле, когда тебя погрузили в крио-сон?
– Две тысячи сорок седьмой. – на миг задумавшись, ответила девушка. И осеклась, остановившись на месте. – Стоп! Ты что, тоже с Земли?
– Ага. Более того, я, похоже, был заморожен в том же году, что и ты. Только не помню этого, потому что подорвался на гранате, и в крио-сон попал в бессознательном состоянии.
– Но зачем скрывал, что землянин?
– Потому что не верю корпорации. Перестраховался, на всякий случай. Очень много странностей с нашим попаданием в аномалию, и мне это не нравится. – наш разговор пошёл куда-то не туда, и я немного сменил тему: – Слушай, а много нас таких, замороженных, на Земле было?
– Я была десятой, если не ошибаюсь. Вроде какие-то ученые до меня замораживались, военные. Ещё какой-то политик известный, имени не помню. – ответила Галина. В этот момент мы перешли из синей в фиолетовую зону, и девушка отвлеклась на листву деревьев. – Ой, Кэп, они цвет сменили.
– Ага. – ответил я, и на ходу выстрелил в бросившегося на Галину с дерева сиреневого мутанта, которого разорвало прямо в воздухе. Чёрт, вот для таких случаев нужно иметь при себе игломёт первого класса. Слишком дорого стрелять по мутам низших рангов дорогостоящими боеприпасами.
– Господи! Эта тварь нацелилась мне прямо на лицо! – девушка сорвала с бедра свое оружие. – Почему здесь все такие агрессивные?
– Условия у них плохие, для проживания. – проворчал я. – Голова постоянно болит от чёрной звезды, опять же людишки то и дело норовят убить. Как тут не стать агрессивным?
– Слушай, ты чего такой токсичный? – с вызовом спросила Галина, укрывшись за моей спиной. – Ворчишь постоянно, как мой дедушка.
– Поживёшь здесь с недельку, такой же станешь. – усмехнулся я. – Если выживешь. Возьми себе за правило ожидать нападения мутантов в любую секунду, в любом месте. Если бы я не прикончил этого сиреневого недомута, мелкий грызун вцепился бы в тебя своими зубками, и всё окончилось бы изуродованным лицом, а возможно и смертью.
– Жесть! Какой-то дикий мир для выживания. – теперь пришло время ворчать моей спутнице. Но не долго, что-то обдумав, она спросила: – А шлем, как у тебя, дорого стоит?
– Он идёт в комплекте с бронёй, начиная со второго класса. У тебя защита первого, и это плохо – сейчас для тебя все зоны смертельно опасны. До форпоста корпорации ты сама точно не доберёшься, слишком… Стой! – я поднял левую руку вверх. Что-то насторожило, сам не понял что. Прислушавшись, различил мужской голос, что-то негромко бормочущий. И бормочущий, судя по всему, где-то в районе моего лагеря. Чёрт, там же Дракот!
– Кэп? Что-то случилось? – прошептала Галина, подобравшись вплотную к спине. Будь я чуть более впечатлительным, точно бы вздрогнул. Вот что за человек?
– Тихо. Следуй за мной, метрах в трёх позади. Оружие применяй только в том случае, если угроза будет непосредственно тебе. Я сам справлюсь. Всё поняла?
– Да, Кэп. – с лёгкой растерянностью в голосе ответила девушка.
– Повтори. – потребовал я.
– Стрелять только в тех, кто нападает на меня, тебе не мешать, под ногами не путаться. Я не глупая, Кэп.
– Вот и молодец. – я улыбнулся. – Соблюдай дистанцию, и не отставай. Бандерлоги.
Быстро продвигаясь вперёд, ругал себя последними словами. Совершенно забыл, что не только искин вырубается во время ночи, но и мутанты чувствуют себя не важно. А что, если Дракот ещё не успел восстановиться после трансформации, и ему стало плохо? А в это время на мою палатку выскочил какой-нибудь заключенный…
На небольшой поляне, где я поставил палатку, действительно было людно. Два зека, оба в бронекомбезах первого класса, самозабвенно пытались прикончить друг друга, катаясь по земле, а Дракот, шипя на обоих, можно сказать встал грудью на защиту моего добра. Чуть в стороне валялся ещё один заключенный, у которого на всю грудь красовалась огромная рана с обугленными краями.
– Трах тебе в док! – прошипел питомец, и тут же добавил по мыслеречи: – Аудрэй, я долго не смогу удержать их под контролем. Убей хотя бы одного, скорее!
Зачем убивать? Подбежав к парочке горе-бойцов, я от души врезал одному из них ногой. Попал туда, куда надо – в пятую точку. Бил от души, не жалея. Удар, помноженный на усиление экзоскелета, отбросил зека на добрые пару метров. Куда только девалось его боевитость – ухватившись за отбитый бок, сиделец заскулил тонким голосом:
– А-а! Больно-о! У-у, сука-а!
– Лежать! – рявкнул я, придавив второго заключенного ногой к земле. – Не рыпаться, черти, иначе прикончу обоих!
– Да пошёл ты нахрен! Я свои права знаю! Ты не имеешь права меня… А-а-а! Ты что творишь, сук… – хватило двух ударов, чтобы орущий на всю зону идиот заткнулся. Чёрт, а ведь это мои соотечественники, оба матерились на чистом русском. А лицо вот этого пухляша, тяжело дышащего у моих ног, я даже знаю. Похоже это о нём говорила Галина, когда упоминала о замороженном политике. Одного взгляда на лицо этого человека было достаточно, чтобы понять – от таких нужно держаться подальше.
– Слушай. Меня. Внимательно. – негромко, но прониковенно сказал я пухлому, чеканя каждое слово. – Или ты заткнёшься, или я тебя прикончу прямо сейчас. Ты всё понял?
– Я вынужден подчиниться обстоятельствам! – прохрипел новоприбывший.
– Лежи, и не отсвечивай. – вновь приказал я, и, убрав ногу с груди заключённого, двинулся ко второму. Тому было не до пререканий, похоже я ему сломал рёбра. Ну, тут уж извините, Дракот вообще предлагал прикончить обоих. Я бы так и сделал, если бы не услышал русскую речь.
– Ой, какой он миленький! – раздалось позади, и я мысленно посочувствовал питомцу. – Кэп, это же детёныш, да? Иди сюда, мой хороший, я тебя пожалею. Нехорошие люди напали на маленького. Ничего, сейчас их накажут!
– Друг, что надо этой сумасшедшей самке?! – раздался паникующий голос Дракота у меня в голове. – Она лезет ко мне своими лапами! Аудрэй, она сейчас задушит меня! Аудрэй, помоги-и!!!
Галина, вдоволь затискав "симпатичного дракончика", мирно спала в своей мини-палатке – пришлось применить ещё действующее ментальное воздействие, чтобы девушка проигнорировала присутствие пленных и легла отдыхать. Драк, обласканный женским вниманием, глухо порыкивал, расположившись на нижней ветви большого дерева. Мне же предстояла грязная работёнка.
– И так. Вы оба утверждаете, что не помните ничего, что было с вами после погружения в крио-сон. – я стоял перед пленными, пристально вглядываясь в их угрюмые лица. Неподалёку сидел Драк, и его янтарные глаза со змеиным зрачком неотрывно следили за землянами.
– Друг, этот чужак, который выглядит очень аппетитно, собирается соврать. – прозвучало у меня в голове. Питомец легко читал мысли заключенных, не обладающих высокоранговыми мутациями.
– Напоминаю, кто пожелает обмануть меня, получит иглу в колено.
– Я помню. – произнёс пухлый.
– Он передумал врать. – подтвердил питомец.
– Рассказывай, что помнишь? – потребовал я.
– Я очнулся. Один раз, на несколько минут, когда меня разморозили. Помню сильнейший холод, и ряды саркофагов с замороженными телами. Много, очень много саркофагов! Наверное больше тысячи!
– Что ещё помнишь? – услышанное подтверждало кое-какие мои мысли, но так, слишком поверхностно.
– Голоса. Язык неизвестный. А потом боль, в затылке. Вновь очнулся уже в этом ведре, что принесло меня сюда. И я не виновен в гибели нашей планеты! – под конец заключённый сорвался на крик.
– Заткнись. – устало произнёс я. – Никого ты не убивал. Вот только корпорации плевать на это. Ладно, хватит о прошлом. Как давно сюда прибыли?
– Я уже четвёртый день здесь. – ответил второй пленный.
– Второй. – проворчал толстяк. – Слушай, отпусти меня. Ну зачем тебе такая обуза. Только пожрать дай чего‐нибудь, а то я точно сдохну с голодухи.
– Почему контейнер не извлёк из капсулы? Там были и еда, и вода, и оружие.
– Там от капсулы осталась едва ли половина после приземления, нечего было брать. Хорошо, что сам уцелел. Ну так что, дашь поесть? И это, нам бы направление правильное, к базе или форпосту.
– В ту сторону вам идти. – я указал направление, ведущее куда угодно, только не к ближайшему оплоту цивилизации. – А ты почему безоружен?
– Не приемлю убийства живых существ. – сообщил пожилой мужик, представившийся, как старший научный сотрудник чего-то там важного Он мне тоже не понравился. Пацифист хренов. Понапридумывают себе условностей, а потом из-за них страдают другие.
– Зачем полезли к моей палатке? – задал я последний вопрос.
– Так не ели больше суток. – ответил пухляш. – Хотели разжиться съестным.
– Он лжёт. – тут же опроверг слова зека питомец. – Именно этот упитанный чужак собирался прикончить хозяина палатки, и меня тоже.
– Вы совсем идиоты? – я для себя уже решил, что буду делать с этими "земляками". – Разве вам искины не разъяснили, что здесь все вещи имеют личную привязку? Более того, вы зачем безоружными на мутанта попёрли?
– У Михаила был игломёт. – проворчал пухлый. – Он даже стрелять начал в твою черную псину, за что и поплатился. Вообще, что это за мутант такой? Вроде элитный, но совсем мелкий.
– Аудрэй, можно в него плюнуть огнём? – с надеждой в голосе спросил меня питомец. Я дал Дракоту мысленный ответ – скоро. Да, мне не хотелось, чтобы о моем компаньоне узнали корпы и другие заключённые. Элитный мутант – лакомая добыча для всех в аномалии, а эта парочка, они же с гнильцой. Настолько слабы морально, что мой питомец смог их стравить друг с другом.
– В общем, слушайте меня внимательно. Я прямо сейчас даю вам из своих запасов две плитки ИРП. С условием, что вы тут же свалите отсюда. Всё понятно?
– Да мы же сдохнем через два дня, если не станем жертвой одного из местных хищников…
– Мне плевать. – оборвал я пацифиста. – Две плитки, и прочь с моей поляны. ИРП – вот они. У вас ровно одна минута, чтобы исчезнуть с моих глаз.
– Ты же прикончишь нас, верно? – с тоской в голосе произнёс пухлый.
– У вас есть небольшой шанс убежать, затеряться среди деревьев.
– Слушай, ну мы же можем договориться, а? Я отработаю, не вопрос! Молчать буду, как рыба, выполнять самую чёрную работу!
Я тяжело вздохнул. Хотел не делать это здесь, но видимо не судьба…