К.Маркс. Введение

Мое творчество принято делить на две неравные части: 1) «ранний» Маркс 2) «зрелый» Маркс. (А «значит», «ранний» – еще «не зрелый»).

Я с такой структуризацией категорически 

НЕ СОГЛАСЕН
, ибо при этом не учитывается специфика ни первого, ни особенно 
третьего, синтезирующего
 этапов моего творчества, когда у меня родилась самая сильная и самая перспективная из всех моих идей, основное среди моих открытий – определение понятия труда вообще («Капитал, т. 3, гл. 48). Увы, поныне все рассматривается как варианты «не зрелого» и «зрелого» Маркса. Тогда как особую роль в моем творчестве играет 
каждый
 из этапов, взаимодополняя, а не отрицая, друг друга до некой макроконцепции, выходящей далеко за пределы капитализма – в прошлое и будущее. А значит, эта концепция имеет более фундаментальный смысл, чем это считают, подчас вполне искренне, как, например, мой друг Фридрих Энгельс, без помощи которого я и мое семейство просто не выжили бы. И, тем не менее, именно Энгельс – в целях популяризации – начал вульгаризацию моей теории.

При такой смене акцентов аналитико-критически-научного и экономикоцентричного позитивно-творчески-экологическим (т. е. научного знания Живым) мое творчество обретает нормативно-прогнозный смысл Стратегии выхода человечества из всей системы кризисов: и моего, ХIХ-го, и ХХI вв. – на качественно новый уровень развития.

Замысел, требуемый современной эпохой перехода человека-человечества в новое качество. Но замысел этот нам вполне под силу хотя бы потому, что я уже однажды, в моем, ХIХ-м в. проделал нечто подобное. Вошел в политэкономию я с критики экономических учений. И так продолжалось до тех пор, пока я не сделал открытие в товаре исходной «клеточки», «ячейки», простейшего начала экономической теории капитализма. С товара я и начал свой основной труд жизни ХIХ в. «Капитал», «перевернув» всю мою предшествующую историю исследования капитализма. Не могу сказать, что это было легко, но это было необходимо. Столь же необходимо и современное переворачивание истории в нормативный прогноз. И мы это уже делаем. И сделаем.

Хотя логически эта ситуация возникла еще в конце моей жизни: в простейшей форме труда, которую я назвал «труд вообще» – в отличие от всех других форм труда – я открыл простейшее начало всей предшествующей истории человека-общества – в их общении-с-Живой Природой – и все последующие перспективы их последующего развития, 

снимающего
все и всякие, 
умышленно внедряемые
 эко-социальные противоречия и ограничения.


Для меня это было потрясение, ибо снятие капитализма (и всех ему предшествующих и его породивших антагонизмов) становится возможным в рамках гораздо более грандиозной, подлинно всеобщей теории, в которой мой «Капитал» оказывался частным моментом, мною же снимаемым на основе «развертывания» труда вообще как простейшего начала 

нормативного прогноза эко-гармоничного будущего
. Однако, увы, жизнь моя уже кончалась. Энгельс, опубликовавший 3-й том «Капитала», в котором и была дана дефиниция труда вообще, этой перспективы не понял, да и вообще на решение столь масштабной проблемы он и не был ориентирован.


Ну а чем же плох был «урезанный», фетишизированный, но реально 

до сих пор «существующий
в общественном сознании» Маркс? В чем именно фетишизация моей теории?


– В своей теории товарного фетишизма я показал, что товар и товарные отношения, будучи 

продуктами
человеческого труда, становятся – в товарном обществе – его «творцами», «реальным базисом». Так это представляется отчужденно-отчуждающему 
социальному
 сознанию того и современного общества. И это далеко не просто «игра» неразвито-отчужденно-фетишизированного сознания. Все решают здесь материально-властные интересы господствующего меньшинства. Это «переворачивание» осуществляет его коллективная воля, играющая роль 
закона до сих пор
.


И далеко не только в сфере общественного сознания, но и в реальной, в т. ч. и 

экономической практике
, при организации-структуризации 
отчуждающих форм труда: конкретного-абстрактного-наёмного
. А они принимаются за, якобы, естественные, «нормальные», необходимо де сохраняемые любым обществом на всех-де стадиях его развития. И тогда в полном соответствии с этой, фетишизирующей формальной логикой материальное производство в целом «объявляется» и действительно функционирует в качестве-де «реального базиса», увы, 
любого
общества, в т. ч. и того, которое, реализуя, якобы, «марксову» теорию «исторического материализма», строит себя на «материально-технической базе социализма», которая стала «выражением-утверждением» коллективной воли уже иного правящего меньшинства.


Пришлось ждать довольно долго, пока не появится кто-то, кто «потянет». Поворот в мировой философской культуре начал талантливый ЭВАЛЬД ИЛЬЕНКОВ. Но он был гегельянец, подготовивший хорошие предпосылки «прорыва» в будущее. Рядом с ним (М.К.Петров…) и следом за ним было уже несколько; среди них наиболее творчески смелыми и даже дерзкими были А.С.Арсеньев, В.В.Давыдов, Г.С.Батищев… и Ким Шилин, опубликовавший серию работ и монографию «ЭКОСОФИЯ К.МАРКСА», «ключевым» моментом которых и был «труд вообще». Думаю, настало время для следующего, более фундаментального движения в том же направлении.

Тем более что без такой Теории-Стратегии-нормативного прогноза ни увидеть эко-гармоничное будущее, ни тем более создать его мы, в данном случае – человечество – не сможем. Хотя работа предстоит не менее грандиозная (и качественно теоретически столь же высокого уровня), чем создание «Капитала». Работа жестко необходимая. Поэтому она должна быть. Риск здесь оправдан. И вдвоем как-то интереснее. Не так ли, Ким Шилин? Нам обоим не привыкать.