Керен непроизвольно раскрыла рот. Внутри ее боролись противоположные эмоции. Они вскипали, пенились, бурлили, поднимаясь все выше. Наконец, высвободилась ярость.
– Ты жестокий, мстительный подонок! Неужели ты пошел на такой шаг, только чтобы помучить меня и заставить участвовать в одной из твоих извращенных игр?
А ведь она клюнула на его наживку! Решила, что он усомнился в своей правоте, и согласилась позавтракать с ним. Надо было догадаться, что он просто хочет еще немного ее помучить. Она была как мышка в когтях у кота; кот сжимает и сжимает, но не наносит смертельного удара, который навсегда покончит со страданиями жертвы.
– Glyko mou, я ни во что не играю, – с серьезным видом ответил Яннис. – Я хочу, чтобы ты вернулась.
– Ах… да прекрати! Ты в самом деле считаешь меня такой дурой? Думаешь, что я клюну? И ты действительно настолько надменен, что думаешь, будто я хочу вернуться к тебе?
Не сводя с нее пристального взгляда, Яннис медленно встал на ноги:
– Во мне говорит не надменность, а надежда.
– Ах, брось! Я знаю, как работают твои жалкие мозги – ты воображаешь, будто все это время я в глубине души жалела о том, что ушла от тебя! По-твоему, достаточно тебе произнести волшебные слова, и я с благодарностью брошусь тебе в ноги, а когда я это сделаю, ты дашь мне пинка и наконец удовлетворишь свое жалкое самолюбие. Ты хочешь прекратить наш брак на своих условиях. Скажи, ты подпишешь проклятые бумаги или нет?!
Яннис стиснул зубы и подался вперед. Кулаки он сжал так крепко, что побелели костяшки пальцев:
– Нет, пока ты не спустишься со своего пьедестала и не поговоришь со мной.
– Ну и ладно! Не подписывай. Оставайся мужем женщины, которую ты ненавидишь и которая ненавидит тебя! Тебе же хуже. Тем дольше не сможешь жениться снова и произвести на свет наследника, на которого ты так надеешься! Поступай так мне назло.
Глаза защипало, все перед ней расплывалось. Керен круто развернулась и бросилась бежать, пока он не увидел, что она плачет. По лицу катились злые слезы, ослепляя ее. Она не остановилась, даже споткнувшись. Поспешила восстановить равновесие и как можно быстрее зашагала к пляжу, к своей яхте. К свободе.
Крепко держась за перила, она сбежала по каменным ступенькам. Как только ноги коснулись песка, она побежала. Она находилась на полпути к причалу, когда вдруг сообразила: что-то не так. Смахнув слезы, она несколько раз моргнула, чтобы понять, что она видит.
А когда действительно все разглядела, сердце у нее едва не остановилось.
«Софии» на месте не было.
Когда Керен ворвалась на террасу, Яннис в темных очках сидел за столом. Он склонил голову, как человек, который наслаждается размышлениями в недолгие минуты покоя.
– Что ты сделал с моей яхтой?! – крикнула Керен.
– Я ее позаимствовал.
Она ожидала, что он будет все отрицать, скажет, что понятия не имеет, где ее яхта. Его же признание ненадолго лишило ее дара речи.
– Зачем? – с трудом спросила она наконец.
Он снял темные очки и устремил на нее пронзительный взгляд:
– Потому что по твоему вчерашнему поведению я понял, что ты не хочешь разговаривать со мной, как подобает взрослым людям.
– Значит, ты все спланировал на тот случай, если я не клюну на твою наживку.
– Никакой наживки, но ты права, я учел и… некоторые непредвиденные обстоятельства. Я действительно надеялся поговорить с тобой еще вчера, но, учитывая, какой вчера был день, с уважением отнесся к твоему нежеланию разговаривать.
– Настолько с уважением, что явился ко мне на яхту и украл ключи! – Море было таким спокойным, что невозможно было поднять парус, не запустив двигатель. – Наверное, ты поэтому так долго бродил там внизу?
– Я пришел на яхту, чтобы повидаться с тобой, посмотреть, как ты живешь, и убедиться, что на твоей яхте безопасно…
– Убедиться, что на ней безопасно?! – Керен снова пришла в ярость. – Ты по-прежнему такой же сексист и так же любишь все контролировать! Ты вбил себе в голову, что я…
– Ничего сексистского в моих поступках не было. – Яннис тоже слегка возвысил голос. – Последние полтора года я волновался за тебя, потому что ты скиталась по свету в плавучем гробу.
– Может, ты думаешь, я тебе поверю?!
– Ты моя жена! – Яннис стукнул кулаком по столу, отчего кофейные чашки звякнули о блюдца.
Сердце Керен сжалось.
– Я больше не буду твоей женой, как только ты прекратишь превращать мою жизнь в хаос и подпишешь проклятые бумаги!
– Не хочу я развода, будь он проклят! Я хочу, чтобы мы попробовали начать все сначала. Я хочу, чтобы мы поговорили и выяснили, нельзя ли как-то восстановить наши отношения…
– Но ведь ты меня ненавидишь!
У него на скулах заходили желваки. Тяжело дыша, он посмотрел ей прямо в глаза:
– Только иногда, glyko mou. Только иногда!
– Ну, а я ненавижу тебя все время.
– Когда-то ты меня любила.
От хрипотцы в его голосе ее глаза снова наполнились слезами. Керен отвернулась, надеясь, что он ничего не заметит. Она отчаянно старалась унять разрушавшие ее эмоции.
– Да, я украл ключи от твоей яхты, но ничего заранее не планировал, – более ровным тоном продолжал Яннис. – Я пришел к тебе вовсе не потому, что собирался украсть ключи, но когда я их увидел, то понял: вот шанс заставить тебя поговорить, пусть даже не совсем мирными методами… и я не упустил свой шанс.
– Я не хочу с тобой разговаривать, – прошептала Керен.
– Знаю. После того как ты ушла, связаться с тобой стало невозможно.
– Не для тех, с кем я хотела по-прежнему сохранить связь.
– Это я тоже знаю. Вот почему я упорствую. Утром в понедельник ты получишь свою яхту назад.
– Через три дня?! Ты с ума сошел? Я не проведу здесь ни одной ночи.
– Нет, glyko mou, проведешь. Три дня на то, чтобы поговорить и решить, стоит ли нам попробовать начать все сначала.
– Я уже все решила! И ты тоже, так что прекрати притворяться и верни мою яхту!
– Нет.
– Отлично, в таком случае я иду… – Слова замерли у нее на губах; она похлопала себя по животу, и ее охватил ужас. Она сообразила, что сумки со всем необходимым у нее нет.
Впервые с тех пор, как она в одиночку вышла в открытое море, Керен покинула яхту без модной сумки, в которой она держала самое необходимое: паспорт, телефон и запас наличных на всякий случай.
– Куда ты пойдешь? – вкрадчиво спросил Яннис. – В полицию? На Агоне дела о краже между супругами не рассматриваются. Сейчас у тебя ничего нет, кроме того, что на тебе сейчас надето. – Он скрестил руки на груди. Под ухом у него запульсировала жилка; затем он заметно расслабился. – Давай договоримся. Я подпишу бракоразводные документы сейчас же, но датирую их понедельником. Можешь взять их себе. Если к понедельнику ты по-прежнему будешь считать, что я с тобой играю, и не изменишь своего мнения о разводе, подписанные бумаги будут у тебя в руках, и ты сделаешь все, что захочешь.
Керен следом за Яннисом прошла в двойные двери, которые вели в главную гостиную. Так плохо ей не было с того дня, как она влезла в его ноутбук и узнала, что он изучает возможности развода.
Мышке дали передышку, но она догадывалась, что окончательный удар уже близок.
Яннис хотел с ней развестись. Яннис перестал заниматься с ней любовью. Яннис взял с собой на великосветский прием свою личную помощницу, прекрасно понимая, что событие будут освещать представители прессы.
Яннис так жестоко затягивал бракоразводный процесс, что, по словам ее адвоката, даже его адвокат возмутился, когда он в очередной раз передумал и снова урезал сумму финансового содержания.
Яннис хотел довести ее до нищеты. Наверное, думал, что она приползет к нему на коленях. Когда у него ничего не вышло и она не попалась в его ловушку, он разозлился еще больше. Она возобновила свой блог под названием «Дневник морской путешественницы», и он пользовался еще большим успехом, чем ее первый блог. Керен зарабатывала достаточно, чтобы оплачивать свои скудные потребности и построить для себя скромное гнездышко. Она нанесла сильный удар по его самолюбию. Должно быть, он ужасно разозлился, что она зарабатывает достаточно и независима в финансовом отношении и ни разу не попросила у него ни за что платить.
Она ничего от него не хотела.
На самом деле Яннис вовсе не хочет ее вернуть. Его цель – сделать ей как можно больнее. Сейчас его последний ход; он бросает кости, желая отомстить за то, что ей хватило смелости бросить его первой.
Керен остановилась на пороге его кабинета, где он и двое слуг, приглашенных в качестве свидетелей, подписывали бумаги, которые он предварительно извлек из сейфа.
Когда с этим было покончено, Яннис отпустил слуг и передал ей два одинаковых документа.
Перед глазами у нее все расплывалось; впрочем, свою подпись она разглядела. Она сама подписала все документы три месяца назад, когда в последний раз навещала могилу Софии. Тогда она отвела яхту на другой конец острова, а утром доплыла до нужного места на каяке и посетила контору своего адвоката.
Керен ненадолго зажмурилась. Открыв глаза, она рассмотрела подпись Янниса. Такая же, как раньше. Рядом с подписью стояла дата: понедельник.
Через три дня она передаст бумаги своему адвокату и уплывет отсюда! Адвокат известит ее, когда судья скрепит документы своей печатью и оформит их развод официально.
Она будет свободна.
Почему у нее снова щиплет глаза? И почему так болезненно сжимается сердце?
– Сохранить их для тебя в сейфе?
– Нет. – Она тяжело вздохнула и покачала головой, стараясь не показывать слез.
– Код не изменился. Ты сможешь забрать документы в любое время.
– А ты сможешь в любое время изменить код.
– Ты мне не доверяешь?
– Я бы больше доверяла змею из райского сада.
Его тяжелый взгляд как будто проникал ей под кожу, и по спине у нее побежали мурашки.
– В таком случае я постараюсь за ближайшие несколько дней вернуть твое доверие, – медленно проговорил он.
Не сводя взгляда с документов, Керен аккуратно сложила их и сунула в задний карман своих шортов, снова мысленно выругав себя за то, что не взяла сумку. Как только сбежит от Янниса, она найдет где-нибудь поблизости сейф и спрячет их. Если повезет, она и для себя найдет подходящее укрытие на ближайшие три дня.
Она понятия не имела, как проживет три дня рядом с ним, не убив его и не сойдя с ума. А может, произойдет и то и другое.
– Пообедаем? – предложил Яннис, нарушая молчание.
– Я не хочу есть.
– За завтраком ты почти ничего не съела.
– Интересно, почему?
Он вздохнул и дернул себя за волосы:
– Неужели так тяжело разговаривать со мной вежливо?
– Вообще-то да.
– Будет легче, если я перед тобой извинюсь?
Она невольно посмотрела на него в упор:
– Яннис, я остаюсь на три дня, а не на три недели.
К ее удивлению, он расплылся в улыбке. Улыбка у него была по-прежнему обаятельная… и била наповал.
Она поспешила отвернуться.
Керен не хотела видеть его улыбку и вспоминать, как когда-то Яннис Филипидис с ее помощью очаровал ее.
Они встретились на открытии новой галереи современного искусства во дворце Агона, Яннис и его брат по просьбе короля курировали выставку. Во дворце имелись произведения искусства и артефакты прошлого тысячелетия, но нынешний король желал упрочить связь с двадцать первым веком.
Зная, что король стремится привлечь на остров более молодых и увлеченных клиентов, сотрудники отдела по связям с общественностью, отвечавшие за открытие галереи, связались с Керен и пригласили ее посетить вернисаж и написать обзор. Им было не важно, что она не была искусствоведом и за время своих странствий посетила всего две художественные галереи, ей привычнее было писать о каких-нибудь необычных барах, ресторанах и приключениях, вроде похода на слонах. Галеристы же стремились через нее достучаться до ее подписчиков. Ей оплатили перелеты, проживание в отеле и обещали полную свободу. Они не собирались как-то влиять на то, что она напишет в своем блоге. Так как Агон находился в списке мест, где Керен мечтала побывать, она с удовольствием приняла приглашение.
Она помнила, какой потрясающей ей показалась галерея. Помнила изысканные коктейли и канапе, которыми ее угощали сотрудники PR-отдела. Постоянный гул в ушах.
Но больше всего она запомнила невероятно высокого и невероятно красивого мужчину в щеголеватом костюме. Он стоял, прислонившись к стене, с бутылкой пива в руке, не обращая внимания на похотливые взгляды, которыми его окидывали присутствовавшие на вернисаже женщины. Все его внимание было сосредоточено на ней.
Керен приехала на Агон, собираясь провести там длинные выходные. Все кончилось тем, что остров на два года стал ее домом.
Человек, чье внимание она привлекла в тот вечер и за кого полгода спустя вышла замуж, и сейчас широко улыбался.
– Но ты ведь остаешься, – самодовольно заметил он.
– Вынуждена… Под давлением. И всего на три дня.
– Три дня – достаточно долгий срок, чтобы убедить тебя остаться. – Улыбка угасла. Яннис склонил голову. – Ты поверишь, если я извинюсь?
– Нет.
– Значит, сэкономлю силы и дыхание и дождусь того момента, когда ты мне поверишь.
– Не слишком экономь на дыхании, – посоветовала она. – А то задохнешься.
Улыбка вернулась.
– Но ты сделаешь мне искусственное дыхание?
Прежде чем она успела ответить, он прошел мимо, задев ее плечом, и она уловила аромат его одеколона. Она даже не сознавала, что прежде инстинктивно старалась не вдыхать этот аромат. Но было уже поздно.
Поджав пальцы ног в сандалиях, Керен закрыла глаза и постаралась прогнать из организма острую тоску.
Аромат всего лишь будит отголоски прошлого. Воспоминания.
Воспоминания, которые она убрала подальше, когда летела прочь из Агона.
– Где ты пряталась?
Керен, поднеся к губам бутылку с водой, закатила глаза, стараясь унять учащенное сердцебиение.
Выйдя из кабинета Янниса, она нарочно не последовала за ним на террасу, а отправилась на кухню.
К счастью, кухарка осталась прежняя. Она узнала Керен. После первого удивленного взгляда и крепких объятий она замялась и застеснялась, когда Керен спросила, можно ли взять что-нибудь пожевать. Порывшись в холодильнике, Керен обнаружила приготовленный к вечеру десерт – огромную миску с шоколадным муссом. Яннис был шоколадоголиком. Каждый день он проплывал по сто дорожек в бассейне и уверял, что за пятьдесят дорожек «отрабатывает» съеденный шоколад.
«Ну, держись! Ты угнал мою яхту, а я съем твой шоколад…»
– Поскольку мы с Яннисом еще муж и жена, я по-прежнему хозяйка на вилле, – сказала она смущенной кухарке, радостно улыбнувшись. – Не забудьте напомнить ему об этом, если я не успею сказать до вас.
Прихватив ложку, она отправилась в оливковую рощу и съела весь мусс в один присест.
Шоколад немного успокоил нервы. Такой спокойной она не была с утра. Керен побродила вокруг, ища подходящие камни, и наконец соорудила нечто вроде пирамидки. Под ней она спрятала документы, которые предварительно убрала в прихваченный на кухне полиэтиленовый пакет.
Если бы ей так не хотелось пить, она бы так и сидела в оливковой роще и по-прежнему избегала его. Она вышла к бару у бассейна меньше минуты назад, а он уже отыскал ее. Доля секунды – и ее сердце снова начало работать с перегрузкой.
Он скинул рубашку и ходил голым по пояс. Так как Керен была на голову ниже, она могла видеть его великолепный торс во всей красе.
Прислонившись к барной стойке, она решила выбрать меньшее из двух зол и подняла взгляд на его лицо.
– Если я скажу, в следующий раз ты бы знал, где меня искать.
Он подошел ближе; глаза у него сверкнули.
– Ах вот как! Ты, значит, собиралась прятаться все то время, которое мы согласились посвятить разговорам!
Правая нога у нее снова задрожала, и она постаралась встать как можно плотнее и опустила взгляд на его крепкую шею, думая, что смотреть туда безопасно. Но и такой вид пробудил в ней воспоминания, а во рту возник памятный мускусный аромат его кожи.
– Я на разговоры не соглашалась, а в остальном – в яблочко! – сказала она и выпила всю бутылку воды одним глотком, надеясь, что холодная вода прогонит воспоминания о его вкусе и заглушит острое осознание его близости.
Яннис удивленно поднял брови и прищурился, заметив пустую миску. Лишь остатки шоколада указывали на то, что находилось в миске раньше. Керен поставила пустую миску на барную стойку. Он взял миску и почти коснулся ее рукой:
– Неужели ты все съела?
Керен лишь вытерла губы и кивнула. Все чувства обострились от его близости и его аромата.
– Мне ничего не оставила?
Она покачала головой, мысленно приказывая себе встряхнуться.
Он посмотрел на нее с насмешливой укоризной. Но глаза у него сверкали сильнее, наполняя ее воспоминаниями о том, как она видела этот блеск раньше.
– Ты в самом деле меня ненавидишь.
– Я же тебе говорила, – хрипло ответила она.
– Это предназначалось для нашего вечернего десерта.
На сей раз она сначала сглотнула, прежде чем ответить, и голос у нее прозвучал яснее. Сильнее.
– Можешь поверить мне на слово, было вкусно.
Глаза у него сверкнули еще ярче.
– А тебе придется чем-то возместить мне потерю шоколада.
– Лучше прикажи тому, кто увел мою яхту, привести ее назад. Тогда все твои десерты будут в безопасности.
На сей раз он снова удивленно поднял брови:
– Ты намерена портить еду?!
Она прикусила губу, чтобы не хихикнуть.
Яннис обладал чувством юмора. Подобно его сексуальной улыбке, великолепному лицу и сказочному телу, чувство юмора дополняло обаяние, которое окутывало ее.
Он умел ее насмешить и довести до оргазма одновременно; вдруг на нее нахлынули воспоминания о том времени, когда она расхаживала по вилле и парку в одном саронге, под которым ничего не было, а когда он пытался ее схватить, она убегала, смеясь над ним и призывая поймать ее. Она вспомнила, как он поймал ее на этой террасе. Усадил на барную стойку и вошел в нее, а она по-прежнему смеялась…
Она попыталась оттолкнуть воспоминание, но было уже поздно. Внизу живота разгорался огонь. Она с трудом сдерживалась. Еще немного, и она начнет извиваться и выдаст себя.
– Если не пригонишь мою яхту назад, тебе, наверное, стоит повесить замок на дверь кухни. Кто знает, что еще мне захочется попробовать? – сказала она, радуясь, что ее голос звучит уверенно и беззаботно.
– Кто-нибудь тебе понравился во время твоих путешествий? – спросил он.
Облегчение тут же прошло. Она замкнулась:
– Не твое дело!
Он приблизил к ней свое лицо и без намека на юмор сказал:
– Мое, glyko mou. Ты моя жена.
Он был так близко, что его теплое дыхание щекотало ей кожу.
Ей захотелось отступить, но сзади уже не было места. Прислонившись к барной стойке, она завела себя в ловушку.
Глядя ему в глаза, она призвала на помощь остатки силы и здравого смысла:
– Только на бумаге. И то, что я твоя жена, не делает меня твоей собственностью.
– Нет, не собственностью, но ты всегда будешь моей.
– Марла в курсе, что ты так думаешь? – Имя личной помощницы слетело с ее губ, прежде чем она поняла, что собирается заговорить о ней.
Он попятился.
– Ты еще с ней? – продолжала Керен, пользуясь случаем перейти в наступление…
Керен забыла, как это имя ее ранило. Ей в сердце как будто вонзили раскаленный клинок.
– Между мной и Марлой ничего не было, – парировал Яннис. – Я тебе уже говорил.
– Я имею в виду – после того, как я ушла, – пояснила она, погрозив ему пальцем. Лучше продолжать говорить и наступать на него. Да, так лучше!
Эмоции, не имевшие ничего общего с желанием, снова вскипали в ней, и она боялась: как только она замолчит, из глаз брызнут слезы. – Очень надеюсь, что ты уже не с ней – и, кстати, не с кем-то другим. Конечно, я понимаю, что, угнав мою яхту и вынудив меня остаться здесь, ты просто так злобно шутишь. С другой стороны, твоей любовнице, наверное, неприятно, что ты играешь в игры со своей женой, хотя уже не живешь с ней, или…
От ярости его красивое лицо перекосилось. В тот же миг его сильная рука обвила ее талию, оторвала ее от земли, прижала к его крепкой груди, и все слова растворились от прикосновения губ Янниса.