Утром Иван Кузьмич встал ни свет ни заря. Увидел Егора и удивился:
– А это что еще за привидение? Ты что, не ложился еще?
– Не спится что-то.
– Понимаю, наверное, Настю свою вспомнил?
– Вспомнил, дед, вспомнил, вчера с Риммой Александровной разговаривал.
– Что там разговаривать, полетела птичка за большими деньгами. Вот девки-то сейчас какие, любовь им не нужна, денег бы побольше. Раньше такого не было, любовь на первом месте была.
– Дед, но ведь деньги – это дело наживное, молодые, заработали бы.
– Внучек, им нужно сразу и много. Ты включи телевизор, что ни фильм, так ради этих денег готовы люди мать родную продать.
– Ладно, дедуля, давай не будем о ней говорить никогда.
– Вот это по-мужски. Ушла, ну и скатертью дорожка. Ты у меня вон какой красавец! – Иван Кузьмич с гордостью посмотрел на Егора. Егор действительно был красив: глаза карие, волосы темно-русые, как у матери, а фигура, как у отца, спортивная, рост метр восемьдесят пять, мышцы накачаны, за месяц так загорел, что цвет кожи стал шоколадным. Деревенские девчонки так и поглядывают на него, а вот он после Насти не обращает на них внимания. Бывало, они начнут разговаривать с ним, он остановится, улыбнется, ответит шутливо и не задерживается. Иван Кузьмич успокаивал себя, что это все пройдет со временем и встретит он еще свою любимую, просто не время сейчас.
– Дед, давай завтракать, – сказал Егор. Они только сели за стол, как в дверь постучали.
– Иван, ты дома? – раздался голос соседа.
– Дома, дома, заходи, что уже случилось с утра пораньше?
– Ваня, – зашептал сосед, дай сто рублей. Машка спрятала все деньги куда-то, пошла коров доить, а у меня трубы горят, спасай.
– Ой, Федька, когда же ты угомонишься, я-то дам тебе сто рублей, а Машка придет и убьет тебя и меня заодно, что дал.
– Последний раз, Ваня, последний. Вот опохмелюсь и завяжу с этим, обещаю.
Иван Кузьмич достал сто рублей и дал Федору, тот со словами благодарности помчался в магазин.
– Вот ведь чудак, хороший мужик был, трудолюбивый, а спился прямо на глазах. Мария – такая хорошая женщина, и вот на старость лет мучается.
– Я служить уходил, он не пил так, – сказал Егор.
– Да, что с людьми делает это зелье, – вставая из-за стола и покачивая головой досадно говорил Иван Кузьмич.
После завтрака они пошли во двор. Егор решил покрасить забор, а Иван Кузьмич взял молоток, чтобы отремонтировать калитку.