Джорджия с трудом скрывала волнение. Гул удивления пронесся по конференц-залу, но тут же затих.
– Джей абсолютно прав: я привык все планировать. – В голосе ее отца прозвучало удовлетворение. – Мой прадед создал «Кингдом» в одной из заброшенных комнат своего дома, а я превратил его в известный бренд.
– Какого рода план? – К Джорджии наконец вернулся голос.
Кингстон даже не взглянул в ее сторону.
– Я полагаю, и небезосновательно, что мои дочери могут оказаться предметом интереса жадных до денег акул, которых немало снует в водах модельного бизнеса. Поэтому я приготовил список кандидатов, способных защитить…
– Защитить? Кого? Нас? Зачем?
Кингстон проигнорировал возмущенные возгласы Роберты и Джорджии.
– Первая, кто выйдет замуж за кандидата, которого я выбрал, будет считаться самой преданной дочерью и в награду получит двадцать шесть процентов акций «Кингдома».
– Что?! – одновременно возмутились Роберта и Джорджия.
Отец говорил так, словно их самих здесь не было. Что, черт возьми, происходит?!
Ответ наверняка заключался в бумагах, лежащих перед Джеем, который по-прежнему упорно избегал ее взгляда.
С нее достаточно, решила Джорджия.
Оттолкнув стул, она встала и обошла стол. Сойдя с мягкого ковра, она гулко процокала каблуками по паркетному полу.
– Джорджия! – почти закричал Кингстон.
Итак, он заметил ее.
Не обращая внимания на сердитый голос отца, она схватила бумаги, лежащие перед Джеем, и вернулась на место, прижимая к себе добычу.
Громкий гул разорвал тишину, но Джорджия уже углубилась в чтение.
– Какого черта? – Ее глаза с вызовом уперлись в лицо Джея.
Он моргнул.
– Акции будут переданы мне и моему мужу в день нашей свадьбы?..
– Свадьбы? – Роберта оказалась рядом с ней. – Дай-ка мне взглянуть, сестренка. Я даже не знала, что ты с кем-то встречаешься. Никогда не прощу тебе этой таинственности.
Не в первый раз Джорджия пожалела, что не обладает таким же неизменным чувством юмора.
– Я ни с кем не встречаюсь – и тем более не собираюсь ни за кого замуж. – Никогда. И тем более не после Ридли. Взгляд Джорджии скользнул по лицам собравшихся. Джей показался ей странно чужим, отстраненным, настолько унылым и подавленным он был в тот момент. – Что происходит, черт возьми?
Ее отец был невозмутим.
– Джорджия, я выбрал человека, который подходит для управления компанией. Разумеется, он вступит в должность после того, как я уйду в отставку.
Ею овладела паника.
– Но…
Он поднял руку:
– Я знаю… знаю твои мечты.
Джорджия покачала головой, словно желая избавиться от этого кошмара.
Роберта наклонилась к ее уху:
– Сейчас он изложит свой взгляд на твои мечты, а потом тебе это продаст.
– Что ты имеешь в виду? – тихо спросила Джорджия.
– Просто смотри и слушай. Мастер за работой, – произнесла Роберта саркастически.
– Он будет наставлять тебя, – продолжал Кингстон. – Научит тебя всему.
– Ты полагаешь, что мне нужен наставник?! – возмутилась Джорджия. – Я знаю этот бизнес от и до. Я знаю, как это работает, и, что еще более важно, я знаю твоих людей. Когда ты отойдешь в сторону, я возглавлю «Кингстон» – это мое право по рождению. И путь к успеху начнется сегодня – с моего назначения в совет директоров.
Кингстон покачал головой:
– Ты моя дочь, но самоуправство тебе не позволено.
Самоуправство? Вот, значит, как отец рассматривает ее деятельность. Он хотел заставить ее прыгать через обруч – потому что не верил, что у нее это получится. И все потому, что он так мечтал о сыне!
А она-то думала, что он забыл. Ей стало больно: отец никогда ничего не забывал, в отличие от нее самой.
И ничего не прощал.
Он обвинял ее во всем – в унизительном разрыве с Ридли, о котором она помнила столько грязных деталей, что дала клятву больше никогда ни с кем не встречаться; и в ужасной аварии, о которой она вообще ничего не помнила.
– Вот, смотри… – Голос Роберты прорвался сквозь ее отчаянные мысли.
– Что?
Роберта сунула ей под нос бумаги:
– Ты, сестренка, должна у нас выйти за Адама Фордайса.
– За Адама Фордайса? – отозвалась эхом Че-рис. – Ты не можешь выйти замуж за Адама Фордайса!
– Так здесь написано. – Пальцы Роберты с идеальным маникюром постучали по бумаге. – Вот кого Кингстон выбрал для нашей Джорджии в качестве мужа-наставника.
Свет от гигантской люстры неожиданно показался ей слишком ярким. Джорджия коснулась пальцами висков. Не сходит ли она с ума?
Окинув внимательным взглядом сидящих за столом, она заметила, что только Джею удалось сохранить невозмутимость.
Похоже, он и раньше знал об этом плане. Знал… но молчал.
Джорджия подавила тяжелый вздох. С Джеем она разберется, потом. А сейчас ей нужно заняться совершенно другими делами…
– Как я могу выйти за этого Фордайса, если я даже не знаю его?
– К сожалению, мужчина живет не на Северном полюсе. Он обитает на Манхэттене и является главой «Прометеуса», – сказала Роберта. – «Форбс» включил его в список одного из десяти…
– Да ради бога! Но я его даже в глаза не видела!
– И поверь мне, – продолжала Роберта, – он совершенно не похож на Санта-Клауса. Он просто хладнокровный ублюдок, если хочешь знать.
Черис хлопнула по столу своим блокнотом:
– Это неправда!
Джорджия пыталась держать себя в руках.
– Я не собираюсь выходить замуж – в ближайшее время так точно. А когда соберусь, то узнаю об этом не из пачки документов, в создании которых я не принимала никакого участия. – Она бросила убийственный взгляд в сторону Джея. – А теперь, Кингстон, почему бы тебе не потратить несколько минут и не объяснить нам, что это все значит?
– Адам и я согласились, что… – невозмутимо начал Кингстон.
– Значит, с ним ты уже это обсуждал?
– Да. И мы пришли к взаимопониманию.
Разумеется, они все обсудили. Иначе ненавистные документы, которые сейчас лежали перед ней, никогда бы не появились. Адам знал. Норман и Джимми наверняка тоже. Половина мира знала, что было в планах отца… но ей самой никто об этом не сказал ни слова.
Джорджия едва сдерживала гнев.
– И все это за моей спиной? Да как ты мог?!
– Очень просто! – Взгляд Кингстона погасил ее ярость, как порыв ледяного ветра. – Не понимаю, что ужасного в том, чтобы выйти замуж за достойного человека?
– Я же говорю: я его не знаю!
– Ну так узнаешь! Я уже все устроил. Фордайс будет сопровождать тебя на вечер «Холостяки для лучшего будущего», который состоится в эту пятницу.
– Ты шутишь!
– Я никогда не шучу, когда разговор заходит о делах. Я организовал самый важный альянс в твоей жизни, Джорджия.
Он был так горд собой, так уверен, что она выслушает его бредовые идеи и даже не станет возражать.
Но чему удивляться? Отец всегда был манипулятором. Только вот, к сожалению, на этот раз она сама оказалась в его схеме.
Пока Джорджия подыскивала слова, чтобы ответить, в схватку вступила Черис:
– Интересно, а когда это вы с Адамом успели так подружиться, папа?
– Дай мне самой разобраться со своими проблемами, – перебила ее Джорджия. – Это меня сейчас выдают замуж.
– Не только тебя, – улыбнулся Кингстон. – Я нашел подходящие партии для каждой из вас. К мужчине, которого выбрал для тебя, Черис, я вот уже два года отношусь как к собственному сыну.
Внутри Джорджии все похолодело. Она посмотрела на Джея:
– Ты… Ты собираешься жениться на Черис?
Лицо Джея по-прежнему оставалось непроницаемым. Джей и… Черис?
С тех пор как он пришел работать в «Кингдом», у них без конца происходили стычки. Джей ее провоцировал, но он был умен и проницателен, и очень часто его замечания били прямо в цель. Постепенно Джорджия привыкла полагаться на его суждения.
И вот теперь он ее предал. Дура!
Ей не следовало доверять этому очередному выдвиженцу отца. Но, по крайней мере, она не была им очарована. Или обручена, как с Ридли.
Все заговорили разом. Роберта была взвинчена до предела и напоминала при этом прекрасную богиню мести.
– Интересно, а кому предназначена у тебя я по бартеру?
Но Кингстон ей не ответил.
Лицо Черис было бледным как полотно. Она что-то говорила, но Джорджия ничего не слышала.
Сегодняшний день обещал стать «лучшим» днем в ее жизни.
– Отец… – Голос Джорджии прозвучал высоко и тонко.
Она редко называла его отцом – и никогда на работе. Кингстон ненавидел слезы, к тому же два года назад она уже исчерпала свой лимит.
Джорджия уперлась взглядом в фотографии на стене. Это была работа Черис. Роберта занималась рекламой. А она сама хорошо разбиралась в производственном процессе – от начала до конца – и знала, как получить миллионы от запуска каждого нового продукта.
Неужели отец не понимал, насколько незаменима она для «Кингдома»? Неужели его никогда не интересовало, почему они с Норманом так часто могли играть в гольф?
Единственным способом привлечь его внимание было обратиться к логике и здравому смыслу.
Джорджия сделала глубокий вдох:
– Кингстон…
Да, так значительно лучше – теперь отец точно ее слушал. Но он даже не посмотрел на нее, все его внимание было сосредоточено на Черис.
– Скажи, а Адам Фордайс уже дал свое согласие? – спросила она.
Кингстон улыбнулся:
– О да. Фордайс – влиятельный человек, и для него важно сделать правильный выбор. Джорджия подходит ему просто идеально.
Джорджия не верила своим ушам. Вот о чем он думал все эти годы… Он ожидал, что она будет… Кем? Идеальной женой?
– А что, если мы не пойдем на это… безумие? – Черис прижимала к груди блокнот, закрываясь им словно щитом.
– Если кто-то из вас откажется поставить интересы «Кингдома» на первое место – и доказать мне свою преданность, – то автоматически лишится права на свою долю акций, очистит свой стол и выйдет из здания в сопровождении секьюрити. – Взгляд Кингстона был холоднее, чем лед на Гудзоне в середине зимы. – И больше никогда не будет иметь доступа ни в мой бизнес, ни в мой дом.
На мертвенно-бледном лице глаза Черис казались черными дырами.
– Я не собираюсь участвовать в этом безумном плане. Можешь разделить свою долю между Ро-бертой и Джорджией, – сказала она и, встав из-за стола, пошла к двери. – Я выхожу из игры.
Джорджия ощущала невероятное опустошение. Ничто не могло заставить отца гордиться ею. Даже если бы она не лишилась памяти в ту ужасную ночь два года назад, когда обнаружила Ридли в постели с другой женщиной. Даже если он и называл ее совершенной.
Не в силах сдержаться, она выпалила:
– Ты не можешь поверить, что я могла бы управлять «Кингдомом». Да, Кингстон?
– Он думает, что ни одна женщина не может управлять его драгоценным «Кингдомом», – усмехнулась Роберта.
Но Джорджия не ответила на ее улыбку. Она была ошеломлена и чувствовала себя униженной.
– Что, он думает, мы здесь делали все эти годы?
Роберта пожала плечами:
– Кто знает? Он всегда считал женщин чем-то вроде декорации.
– Это неправда!
Роберта пристально посмотрела на нее и пожала плечами:
– По крайней мере, у меня была хоть какая-то передышка, когда я отправилась в Европу. Но ты и Черис… – сказала она, отбрасывая назад свои огненно-рыжие волосы. – Я даже не знаю, зачем я вообще вернулась в Нью-Йорк.
Джорджия посмотрела на отца. Он направлялся к выходу, пытаясь догнать дочь. За ним семенила Марша.
– Черис! – проревел он, распахнув дверь. – Марша, догони ее и приведи обратно!
Когда он повернулся, его лицо искажала гримаса боли.
– И это после всего, что я для нее сделал… – Он побледнел и схватился за сердце.
У Джорджии перехватило дыхание.
– Отец!
Она заметила, как задрожали его колени.
– Джей, помоги ему! – Джорджия оттолкнула стул и выскочила из-за стола.
Джей успел первым, подхватил старика за плечи, когда тот начал падать на ковер.
– Кто позаботится о «Кингдоме», если…
– Не говори… не говори ничего… – Страх заставил голос Джорджии прерваться. – Кингстон Киннер – живая легенда. Он не может умереть.
– Я не собираюсь умирать… Я беспокоюсь… о том, что дело всей моей жизни поглотит другая компания.
Джорджия прикусила язык. Разумеется, он считал себя бессмертным.
– Не будет никакого поглощения. Мы этого не допустим…
Он застонал, и этот стон наполнил ее сердце ужасом.
– О нет!
Его кожа покрылась испариной.
Вдвоем с Робертой они осторожно уложили отца на ковер. Джей расстегнул его жилет и ослабил узел галстука.
– О боже, у него сердечный приступ!
Возглас Роберты заставил Джорджию замереть. Она вспомнила, что не прошла курс оказания первой помощи, на который отправила весь административный корпус. У нее самой так и не нашлось для этого времени. Иначе она бы знала, что делать, а не сидела бы сейчас беспомощно на ковре, ощущая себя потерянной.
– Роберта, расстегни его манжеты и следи за пульсом! – скомандовал Джей.
Джорджия огляделась вокруг.
– Кто-нибудь умеет делать искусственное дыхание?
– Это пока не нужно – он дышит. – Пальцы Джея передвинулись от запястья Кингстона к его губам. – Лучше позвони в скорую.
Джорджия застыла на месте, не в силах отвести взгляд от руки Джея. Он все еще дышит? Спросить она не осмеливалась.
– Звони! Сейчас же! – приказал Джей.
Джорджия вышла из ступора. В кровь ее хлынул адреналин. Вскочив, она поспешила туда, где лежала ее сумочка… Но где же телефон? Ах вот… рядом с ручкой «Монблан», которую подарил ей отец на ее двадцать пятый день рождения.
Ее всю трясло. Экран телефона расплывался перед глазами. Руки дрожали так, что она не могла нажать кнопку вызова скорой.
О нет! Только не сейчас!
Господи, да что же с ней происходит! Нельзя терять самообладание сейчас, когда ее отец, человек, который все же ей бесконечно дорог, находится при смерти.