Джек смотрел в полные надежды изумрудные глаза и думал о своей тайной, абсолютно незаконной миссии.
– Нет. – Джек покачал головой, резко поднялся и передернул плечами. – Не могу.
– Но почему?
– Потому что это невозможно.
– Ну пожалуйста! – Иден приблизилась на шаг и улыбнулась заискивающей улыбкой. – Вы же все равно туда следуете.
Черт подери!
– Вы из-за этого пригласили нас в гости? – резким тоном спросил Джек. – Умаслить меня и получить то, что вам нужно?
Иден опустила голову. Джек ухмыльнулся и бросил взгляд на Трайерна:
– Готов?
– Да, сэр.
– О, не уходите! Вы же только пришли! – Иден встала на пути у гостя, не давая ему пройти и не робея перед гневным взглядом Черного Джека. – Вы же говорили, что корабль большой, очень большой. Найдется место и для меня.
– Не найдется.
– Я не займу много места, вы же видите.
– Спасибо за ананас, мисс Фарради.
– Иден, – настойчиво повторила она, пытаясь склонить его к дружескому тону, которого он не желал.
Вот так они запускают свои когти в мужчин!
– Простите, мисс Фарради, – решительно объявил Джек сквозь стиснутые зубы, – но мой корабль не предназначен для пассажиров. Это торговое судно, там нет места для молодой леди.
– Мне вовсе не требуются особые условия. Я могу повесить свой гамак где угодно. – Иден сглотнула, пытаясь за слабой улыбкой скрыть отчаяние. – И еще одно…
– Значит, есть что-то еще?
– Видите ли… У меня нет денег, я не могу оплатить проезд, но я отработаю, – храбро заявила она. – Могу помогать в лазарете или на камбузе. Я сильная и стойкая, я не буду жаловаться.
– Вижу, – скрипя зубами от злости, пробормотал Джек.
Трайерн негромко кашлянул. Джек бросил на него гневный взгляд.
– Я слышала про шайки, которые насильно вербуют матросов и уводят их с кораблей, так что нужна бывает каждая пара рук.
– Не ваших, мисс. – Джек содрогнулся от нахлынувшего желания при одной мысли о том, на какой части своего тела он хотел бы ощутить работу этих красивых, умелых рук.
– Но почему, почему? – Иден с грустью посмотрела на Джека.
– Потому что я так сказал, – прорычал он. – А теперь дайте мне пройти.
– Нет! Это не навязчивость. Просто мне очень нужно вернуться в Лондон.
– Зачем? – требовательно спросил Джек, проклиная себя за этот вопрос. Какое ему до этого дело? Он знать ничего не хочет и не возьмет ее в Англию. Слишком многое поставлено на карту, чтобы ко всему прочему еще и посадить себе на шею беспечную красотку.
– Патрон моего отца умер, – объяснила Иден. – Его наследник прекратил финансирование наших исследований.
В уме Джека тотчас зажглась коммерческая искра.
– Я хотела вернуться в Англию, чтобы поговорить с новым наследником и убедить его возобновить грант.
Джек иронически приподнял бровь:
– Вы собираетесь поговорить с графом?
– Да, – твердым голосом отвечала Иден.
Джек с жалостью посмотрел на нее:
– Никто вас и слушать не станет.
– Станет. – Глаза Иден решительно сверкнули. – Я заставлю!
Джек усмехнулся, представив, как эта молодая леди – специалист по эпифитам – ставит с ног на голову весь Лондон.
Джеку захотелось посмотреть, как все это будет, но, разумеется, он не мог рисковать, а потому лишь покачал головой и ответил невольной улыбкой.
Да, у этой девчонки есть воля! И есть мозги. Однако его тайная миссия и так слишком тяжела и опасна, чтобы осложнять ее еще больше. К тому же существуют обычные трудности морского путешествия. Когда он появится в Лондоне после столь долгого отсутствия, слухи об этом разнесутся по всей стране. Многочисленные враги приложат все силы, чтобы разрушить его планы. Ему еще не доводилось встречать женщину, способную держать язык за зубами, а эта и так знала уже слишком много, понимает она это или нет.
– Простите, – сказал он более мягким, но непреклонным тоном, – я действительно не могу вам помочь. – Джек обошел Иден и покинул палафито.
Мисс Фарради развернулась и поспешила следом. Он слышал ее шаги, но не обернулся.
– Но вот что я сделаю, – не давая ей сказать ни слова, продолжал он, прислушиваясь к торопливым шагам Иден. – Пусть ваш отец напишет ко мне в контору в Порт-Рояле, пусть изложит свои предложения. Я сам буду оплачивать его исследования. – Он быстро произвел подсчеты в уме. – Восемьдесят процентов прибыли от всех разработанных им лекарств.
Иден остановилась и возмущенно воскликнула:
– Восемьдесят процентов? Не слишком ли много?
– Конечно, много. – Джек ступил на вымощенную досками тропу и, оглянувшись, бросил на Иден лукавый взгляд. – Знаете, что такое коммерция?
Шагая по тропинке, Джек слышал, что девушка снова пустилась за ним вслед.
– Если бы мы сумели договориться, вы бы согласились доставить меня в Лондон?
– Подождите, я вовсе не это имел в виду. – Он нетерпеливо смотрел на собеседницу. – Я говорил об общей идее.
– Ужасный человек, – чуть слышно пробормотала Иден, торопливо ступая по доскам. – Остановитесь же, лорд Джек! – Тонкая рука ухватила его за кисть с силой, которая сделала бы честь и бультерьеру.
– Чего вы от меня хотите? – устало спросил Джек, обернувшись к преследовательнице. – Вы должны обсудить все это с отцом.
– Вы не понимаете!
– Если бы мог, я бы взял вас, но это чрезвычайно опасно.
– Я знаю, в море будут трудности, но я… я доверяю вам.
Ее невинный взгляд поразил Джека.
– Вы доверяете мне? – Он помотал головой. – Но вы меня даже не знаете. – Джек развернулся и быстро пошел по тропе. Сердце колотилось с удивительной силой. О Господи! Она ему доверяет! Да какое она имеет право «ему доверять»? Сам он ей, разумеется, ничуть не доверяет. Плутовка опасна, надо спасаться, пока она не сумела скрутить его, как дитя.
Иден, задыхаясь, следила, как Джек скрывается из глаз. Неужели с этим человеком нельзя договориться?
Внезапно до нее донеслись голоса отца и Коннора, которые что-то кричали слугам в дальнем конце лагеря. Эти двое вернулись в самый неподходящий момент.
Черт возьми!
– Иден! У нас что, гости? Кто они? – кричал отец, но девушка не отвечала. Дорога была каждая секунда. Времени объясняться со своим упрямым отцом не было.
Иден подхватила юбки и бросилась следом за лордом Джеком.
– Отец вернулся, почему вы не останетесь и не поговорите с ним?
– Джек Найт, негодяй! – вопил отец. – Сейчас же оставь в покое мою дочь.
– Благодарю вас, но я, пожалуй, пойду, – с сарказмом в голосе ответил Джек.
– Иден! Отойди от этого человека! Он опасен!
– Очень рад снова тебя увидеть, Виктор, – сухо отозвался на крики Джек. – Не волнуйся, я уезжаю.
Иден оглянулась на отца, взглядом призывая его вести себя прилично, и бросилась в погоню за своей ускользающей добычей – она все не могла оставить тающую надежду.
– Значит, это правда! – кричала она ему в спину под взглядами команды. – Вас волнует одно только золото! И вы не поможете мне потому, что я не могу заплатить!
– Солнце мое! – Джек наконец обернулся и, не скрывая вожделения, продолжал: – Если бы вы плыли на моем корабле, будьте уверены, вы заплатили бы мне сполна! Отработали бы каждое пенни, вот только не уверен, понравилась ли бы вам цена.
Потрясенная Иден с негодованием воскликнула:
– Сэр, вы не джентльмен!
– Так вы наконец догадались?
– Иден Фарради! – кричал отец. – Немедленно иди сюда! – Иден оглянулась и увидела, как к ним с покрасневшим лицом спешит отец. – Один вопрос, сэр! – Доктор указал на баржу: – Что за древесину вы везете?
– Ох, – выдохнула Иден, – теперь вы попались.
Доктор Фарради всматривался в груженую баржу:
– Что? Эбеновое дерево? Ах вы, гнусный браконьер! Да как вы смеете! Ему расти пятьдесят лет, а вы рубите его ради мерзкой наживы! Черт вас возьми, сэр, оставьте в покое мою дочь!
Иден взглянула на Джека, который и не пытался объяснить отцу, что сам стремится от нее отделаться. На его лице появилось оскорбленное выражение, а следом злобная мстительность исказила его черты.
– Оставить в покое? Как бы не так! – пробормотал он. – Значит, я недостаточно хорош для вашей дочери? – Он ухмыльнулся в лицо доктору и подхватил Иден за талию с такой силой, что она едва не расплющилась о его стальную грудь.
Иден и дернуться не успела, как его горячие губы с дикой яростью впились в ее рот на глазах у отца и всех остальных.
Кузина Эмили наверняка умерла бы на месте. Но к счастью, Иден не была кузиной Эмили.
Джек начал грубо, но как только Иден взвизгнула, поцелуй стал нежнее.
Она тут же прекратила сопротивляться. Глаза ее закрылись, время остановилось. Поцелуй сделался глубже, Джек приоткрыл ей губы и проник языком в ее рот.
Где-то далеко раздавались крики мужчин, но Иден пребывала за тысячу миль от этого хаоса. Пальцы Джека запутались у нее в волосах. Руки Иден бессильно лежали у него на плечах. Объятие Джека становилось все крепче. Грудь Иден оказалась прижата к его груди. Он держал девушку очень надежно, но ей казалось, что она падает с вершины самого высокого дерева. И кружится, кружится, как зеленый листок… Сейчас Иден была полностью во власти Джека и поразилась тому, какое блаженство доставляет ей эта беспомощность.
Еще несколько секунд Джек продолжал целовать ее, словно забыв, что делает это лишь из духа противоречия. Иден чувствовала, как тает и растворяется его гнев. Наконец он резким движением оторвался от ее губ и пробормотал проклятие. У Иден кружилась голова. Не подхвати ее Джек за талию, она упала бы с мостков в реку.
Они обменялись потрясенными взглядами. Джек удерживал девушку за локоть. Синие глаза его потемнели и превратились в сталь, на губах появилась невеселая улыбка.
– Вы почти заставили меня изменить решение, – чуть слышно прошептал он.
Очнувшись, Иден с удивлением заметила, что они застряли на середине сходней.
Появился Коннор. Увидев, что Джек схватил Иден, он потянулся за ружьем, висевшим у него за спиной. Но как только австралиец стал наводить дуло на Джека, дюжина матросов тоже схватилась за ружья и взяла Коннора под прицел. Отец Иден выступил вперед и раскинул руки. Трайерн, в свою очередь, велел матросам не открывать огонь.
– О Господи! – выдохнула Иден, но Джек уже овладел ситуацией и рявкнул во весь голос:
– Опустить оружие!
Команда тотчас повиновалась, однако Коннор продолжал целиться в Джека. Его взгляд ясно показывал, что он жаждет крови.
Иден уже доводилось видеть подобный взгляд. В тот страшный день, о котором она хотела бы забыть навсегда.
Она сама не заметила, как оказалась впереди Джека, подняла руки в успокаивающем жесте и попросила:
– Коннор, пожалуйста, положи ружье.
Австралиец с осуждением смотрел на нее. Иден ужаснулась, потому что Коннор смотрел на нее так, словно знал, сколько наслаждения доставил ей отчаянный поцелуй Джека.
– Делай, что она говорит! – выкрикнул отец. – Положи ружье! Ты что, рехнулся?
«Да, папа, да. Он сошел с ума. Неужели ты не заметил?»
Не опуская оружия, Коннор оглянулся на доктора Фарради, потом вдруг закинул ружье за спину, бросил ледяной взгляд на Иден, развернулся и без единого слова ушел прочь.
Иден побледнела от страха. Она понимала, что очень скоро ей придется столкнуться с Коннором один на один и что терпение их защитника подошло к концу.
Джек понятия не имел, кем был мрачный парень, целившийся ему в голову. Он привык к тому, что кто-то вечно желает его убить, а в этот момент он все еще был пьян от поцелуя и не хотел ни о чем думать.
Отец Иден продолжал что-то кричать, но Джек все смотрел на Иден, словно поцелуй связал его с нею. Закипающее в крови желание обострило его чувства, он смотрел на пухлые шелковистые губы и мечтал о большем. Ему хотелось целовать ее шею, руки, колени, бедра…
В голове всплыл ее рассказ о ветвях и орхидеях, их тесном симбиозе, и он удивлялся, как быстро эта девушка получила над ним власть.
Правда и то, что ему хотелось поцеловать ее с первого мгновения встречи, но он поддался этому импульсу, лишь чтобы бросить вызов ее отцу.
«Оставь в покое мою дочь! – Джек уже слышал эти слова. – Ирландский ублюдок!»
Обида не проходила.
«Держись подальше от нашей дочери!»
А эта безмозглая вертушка, которую он, казалось, любил? В семнадцать лет он был готов для нее на все, что угодно. Если бы Мора Прескотт потребовала, он, чтобы доказать ей свою любовь, выпил бы яд, но она бросила его ради титула.
Джек никогда не забывал этого урока и был уверен, что не повторит прежней ошибки, но, обняв Иден Фарради, он переступил границу, которую сам себе обозначил – никогда не терять над собой власти.
Отец Иден приблизился и схватил дочь за руку, оттаскивая ее от Джека.
– Варвар! Как ты посмел обращаться так с моей дочерью?
– Я – варвар? – В душе Джека возникло желание защитить девушку. Кто-то ведь должен за нее заступиться. – А вы, сэр? Вы держите ее здесь как пленницу, – выпалил Джек. – Оглянитесь же вокруг! Крокодилы, ядовитые пауки, летучие вампиры. Здесь не место молодой леди.
– Не учи меня, как обращаться с собственной дочерью. Она сумеет выжить в джунглях получше тебя!
– Выжить? Неужели только этого вы желаете своему ребенку? Ну-ка прекратите пялиться! – прорычал Джек, заметив, что матросы стоят и с открытыми ртами наблюдают за разыгравшейся картиной. – Что вы уставились? А ну пошевеливайтесь! Трайерн! Выводи судно! Мы отстали от графика.
– Есть, сэр!
Джек опять повернулся к доктору Фарради:
– Девушка хочет выбраться отсюда, и можно ли ее винить? Да и как вы собираетесь продолжать работу, если лишились финансирования?
Виктор замер, потом бросил на дочь уничтожающий взгляд:
– Это ты ему рассказала?
Застигнутая врасплох, Иден беспомощно пожала плечами.
– Не стоит на нее за это сердиться, – нетерпеливо проговорил Джек. – Она здесь единственный здравомыслящий человек. Виктор, неужели вы, со всем вашим умом, не понимаете, что пора выбираться из дельты. Черт возьми, иного выхода нет! – Джеку отчаянно не хватало времени. Оскорбление все еще жгло его, но малышка выглядела так беспомощно, что он просто не мог не вмешаться. Разумеется, речь не шла о том, чтобы взять ее с собой в Англию. – Послушайте, – продолжал он, – на берегу сейчас очень неспокойно. Я могу отвезти вас всех на Тринидад, но вы должны быть готовы не позже чем через три часа.
– О чем ты говоришь?
– Существует опасность наскочить на испанский патруль, а мне не хочется ввязываться в драку.
– С каких это пор? – с насмешкой осведомился Виктор.
Джек ответил ледяным взглядом.
– Если у вас осталась хоть капля разума, вы примете мое предложение. Через полгода война начнется всерьез. Возможно, это ваш последний шанс выбраться отсюда.
Иден бросила на Джека испытующий взгляд.
– И не спрашивайте, откуда я знаю, – предупредил он, не позволяя ей задать вопрос.
– Так знайте же, – отвечал Виктор, – мы не собираемся никуда уезжать. У нас нет привычки бежать от трудностей, не то что у некоторых.
Джек прищурился. Виктор продолжал вещать, но Джек уже не слушал. О Господи, почему он тратит здесь время? Иден Фарради, пусть и очень хорошенькая, не его головная боль. Если ему понадобится красивая девица, он себе купит.
Не зная, что добавить, Джек посмотрел на Иден. Картина ясна. Упрямый отец, который желает, чтобы дочь оставалась рядом и ухаживала за ним. Да еще тот парень, который хотел снести ему полчерепа. Он явно имеет на девушку виды. Желания самой Иден никто учитывать не собирается.
Джек покачал головой.
– Вы просто дурак, – мрачно сообщил он доктору, прыгнул на палубу и дал команду отчаливать.
Матросы повиновались в мгновение ока. Капитан редко впадал в ярость, и тогда все ходили на цыпочках.
Судно удалялось от ветхой пристани доктора. У Джека было железное правило – никогда не оглядываться на остающихся позади женщин. Но Иден Фарради оказалось не так легко забыть, как случайную подружку прошлой ночи.
И Джек не сдержался, бросил прощальный взгляд через плечо, чтобы увидеть, как Иден все еще стоит на причале и с обреченным видом смотрит ему вслед.
Лицо Джека оставалось бесстрастным, но в глубине души возникло чувство, что он оставил на берегу одного из своих людей. Должно быть, так капитан пиратского судна оглядывается на члена команды, за провинности брошенного на необитаемом острове.
Да, малышка, жизнь – суровая штука.
Джек Найт знал это лучше других.
Она доверяла ему? Он саркастически хмыкнул. Никто не может ему доверять, и никто не должен. Он известный негодяй и гордится этим.
Джек усилием воли подавил волнение и обратился мыслями к морю, которое никому и ничего не прощает.
– Как ты посмела обсуждать с ним наши частные дела? – возмущался на берегу доктор Фарради. – Ты понятия не имеешь, что он за человек! Джек Найт – мерзавец. Раз он явился сюда, значит, на уме у него что-нибудь дурное.
– Так, значит, ты не хочешь, чтобы я с ним уехала? – прошептала Иден.
– Попридержи язык! – взорвался отец. – Его поведение здесь непростительно. А что касается тебя, то разговор окончен. Ты остаешься с нами.
Доктор вынес свой приговор и пошел прочь, продолжая выражать свое родительское возмущение поведением дочери.
Подавив в сердце тоску, Иден последовала за отцом.
– Как ему удалось проскочить мимо испанцев?
– Я скажу тебе как. – Доктор остановился и резко обернулся к дочери. – Джек Найт набил себе руку, перевозя оружие и контрабандный бренди во время наполеоновской блокады. Он известный преступник. И забудь, что ты его когда-либо видела. Думаешь, почему он настоящий король в Порт-Рояле? Сама знаешь, это город пиратов и разбойников.
– Если он такой негодяй, то откуда ты его знаешь?
Доктор Фарради с сомнением посмотрел на дочь, потом устало объяснил:
– Твоя тетушка Сесилия в юности дружила с леди Морой Прескотт, младшей дочерью маркиза Гриффита. Прескотт – это семейное имя. Через сестру я и сам немного знал эту девушку. Высокомерная пустышка, вот как я всегда думал. Именно тогда я и познакомился с лордом Джеком. Он был влюблен в леди Мору, но пожениться им не позволили. – Помолчав, доктор Фарради неохотно добавил: – Они были так молоды и влюблены. – Он снова замолчал, погрузившись в воспоминания. – Сестра рассказывала мне, что, когда лорд и леди Гриффит приказали дочери сообщить своему поклоннику, что она никогда не выйдет за него замуж, молодой человек пытался уговорить девушку бежать с ним. – Доктор пожал плечами. – Мора отказалась. Лорд Джек в бешенстве покинул Англию и, насколько мне известно, никогда больше туда не возвращался.
«Такой же беглец, как и ты, папа», – подумала про себя Иден.
– А теперь извини, мне надо отдохнуть и переодеться. День был очень тяжелым. Ужинаем через час. – И он зашагал прочь. – Кстати, вот еще что. – Доктор обернулся. – Племянник шамана согласился быть проводником на Амазонку. Мы выступаем через три дня.
Иден застыла на месте и в ужасе смотрела в спину отцу, но тот больше не оборачивался. Неизбежность этой сумасшедшей авантюры потрясла ее, как будто до нее только сейчас дошло, что ее участь решена бесповоротно.
Нет! Ни за что! В отчаянии она повернулась и посмотрела вслед удаляющемуся по реке судну, вместе с которым таяла всякая надежда на нормальную жизнь. Иден склонила голову и зарылась пальцами в густые пряди своих волос. Что делать? Что делать?
И тут ее взгляд упал на выдолбленные из бревен каноэ, которые, как всегда, были пришвартованы к убогой пристани. Секунду она смотрела на лодки, потом в голове молнией вспыхнула мысль.
Да!
Отец и Коннор сами довели ее до этого. Иден мгновенно приняла решение. Сердце колотилось с отчаянной силой. Судно все уменьшалось вдали. Решено! Иначе отец не остановится, и они сгинут в дебрях Амазонки из-за его упрямства.
В глубине души Иден знала, что он все бросит и пойдет за ней, даже если придется вновь столкнуться с цивилизацией. Возможно, увидев Англию снова, он решит, что там все не так уж плохо. Возможно, ее побег спасет этого упрямца от неминуемой смерти.
Есть еще Коннор. Сбежав, она удалится от него. Пора ему понять, что она не желает провести всю жизнь в этих джунглях в качестве его супруги. Поцелуй с Джеком должен был отрезвить его, но Иден понимала, что сейчас он в ярости, и боялась оказаться с ним лицом к лицу без всякой защиты. Здесь нет закона, здесь господствует право сильного, и Коннор не преминет им воспользоваться. Все эти годы он сдерживал страсть, ждал, пока она созреет, но теперь, увидев, как Иден отвечала на поцелуй Джека, он не станет терпеть, ей придется сдаться и навеки остаться с ним. Страшная участь!
Иден не стала терять время и быстро прикинула, что ей понадобится в пути.
Коннор ушел из лагеря, прихватив с собой ружье. Таким образом он пытался справиться с бушевавшим в нем гневом. Действовать надо быстро, пока он не вернулся.
Джек предупредил ее, что случится, если она окажется на борту, но если он ничего не узнает, то ничего и не случится. Она постарается не попадаться ему на глаза до самой Англии. Наблюдения за лесными обитателями научили ее прятаться.
В лагере она проскользнула в палатку-лабораторию, быстро отобрала самые важные образцы работ отца, чтобы показать новому лорду Пембруку, как обещала Джеку, надежно упаковала их в рюкзак и побежала собирать свои вещи. Иден понимала, что надо спешить, иначе «Ветер Фортуны» отправится в Англию без нее.
В доме на сваях она переоделась в панталоны, рубашку и старую кожаную куртку отца, которую надевала, сопровождая мужчин в самые дальние их экспедиции. Шейный платок на голове тоже поможет скрыть свой пол в случае, если кто-то из команды ее заметит. Второпях она пошвыряла в рюкзак кое-какие припасы и вещи, включая последнее письмо кузины Эмили с ее бедфордширским адресом и несколько номеров «Ла белль ассамбле».
Все готово. Осталось только попрощаться, но на это она не решилась. Оглядев лагерь, Иден заметила отца, который что-то втолковывал слугам. На миг горестная волна захлестнула ее сердце, но девушка решительно тряхнула головой, отгоняя сомнения.
Вперед! Такой шанс выпадает только раз в жизни.
Задержавшись у бамбукового столика, Иден написала короткое письмо отцу и Коннору, объясняя свой поступок. Затем выскользнула в боковую дверь и, сокращая путь, пробежала по короткой грязной тропинке к причалу, побросала вещи в свое проверенное каноэ, уселась и, не оставляя себе ни минуты на сомнения, взялась за весла. Через мгновение она уже изо всех сил налегала на весла. Гребла быстро, до боли в плечах. Краешком глаза она отмечала зловещие бугристые силуэты, тут и там рассекавшие воду, но и не думала отказываться от своего плана.
Примерно через полчаса этой опасной гонки она заметила речное судно, чей ход замедляла груженная лесом баржа. Судно продвигалось по основному руслу, а Иден скользнула в узкий параллельный рукав и, скрытая зеленой порослью, могла оставаться незамеченной.
Течение усилилось, каноэ двигалось быстрее, в воздухе ощущался соленый привкус. На берегах появились мангровые рощи. Приближался залив Париа.
Иден удовлетворенно расхохоталась, заметив, что обогнала судно, огибавшее речную мель. Она не собиралась устраивать гонки, но у нее будет преимущество, если она попадет на побережье раньше лорда Джека.
Вскоре лодку вынесло на длинный песчаный пляж, окаймленный цепочкой высоких пальм, с греющимися на камнях толстыми игуанами. Впереди лежал океан, а чуть к северу – остров Тринидад.
Узкий пролив между островом и континентом назывался Змеиная Пасть. В нем стоял на якоре величественный семидесятичетырехпушечный корабль с тремя огромными мачтами и густой сетью оснастки.
«Нет места?» – фыркнула Иден и, подняв к глазам подзорную трубу, прочитала на борту название корабля – «Ветер Фортуны». Да, это его корабль, огромный, как замок, сверкающий смертоносным вооружением.
Пораженная величественным видом корабля, Иден разглядывала крашеную фигуру на носу, снующие вокруг корабля шлюпки, две оружейные палубы, двухсотфутовый обитый медью корпус, позолоченную и украшенную резьбой корму.
«Как же мне туда попасть? – размышляла Иден, продолжая смотреть в окуляр. – Взобраться по веревке? Я отлично умею лазать. Нет, меня заметят. Может быть, спрятаться в один из этих больших ящиков, которые они поднимают на борт? Неплохой план».
Бросив прощальный взгляд на джунгли – увидит ли она их снова? – Иден выскочила на берег и, прячась за скалами, стала перебежками продвигаться к огромной куче деревянных ящиков, которые доставлялись шлюпками на корабль.
Внимание матросов было занято погрузкой, все очень спешили, потому что судно с баржей пришло позже намеченного. Иден осторожно подползла к ящикам с различной маркировкой: кокосы, ананасы, лимоны, манго, бананы. Девушка сильным рывком оторвала верхнюю крышку одного из ящиков, быстро нырнула внутрь и вернула крышку на место.
Внутри ящик был размером с ловушку для ягуара. В голову тут же пришла мысль о Конноре. Что он станет делать, когда узнает о ее бегстве?
Тяжело дыша от усталости, вернулись матросы, чтобы продолжить погрузку ящиков на шлюпки, а затем доставить их на гигантский корабль. От страха у Иден перехватило дыхание.
– Черт возьми, ну и тяжелые эти лаймы! – вскрикнул матрос в красной робе, когда подхватил ящик, где пряталась Иден.
– Зато не будет цинги.
– Проклятие, Шарки, ну-ка помоги, не то я сломаю спину.
Иден так никто и не обнаружил. Ее ящик, как и все остальные, установили на шлюпке, которая вскоре закачалась на волнах. Беспрестанно проклиная жару, матросы гребли к кораблю.
Сдвинув несколько лимонов, Иден заглянула в щель и была поражена размерами корабля. Казалось, его голые мачты касаются небес. Сверху спустился металлический крюк с платформой. Матросы начали перегружать ящики.
– Эй, Боб, думаешь, кэп заметит, если мы прихватим парочку лимонов? – буркнул крупный парень с серьгой в ухе.
Иден сжалась в комок и стала молиться.
– Дубина! Конечно, заметит. Сам знаешь. Вяжи крепче. Свалится в воду – он голову тебе оторвет.
– Вира помалу! – выкрикнул хриплый голос.
Вторая бригада матросов взялась за дело на борту, они крутили катушку огромной лебедки, и платформа с ящиками ползла вверх, а на гакаборте двое впередсмотрящих напряженно следили за морем, чтобы не пропустить появление испанского флота.
В щель Иден видела воду, и землю, и бесконечное море джунглей. Казалось, над ними пылает пожар – так ярко блестели верхушки деревьев в лучах заходящего солнца. Ориноко выглядела как расплавленное золото. Иден смотрела на лабиринт проливов в дельте реки, на далекие горы с плоскими вершинами, которые здесь называли тепу – зелеными холмами.
Где-то в этом диком раю сидит над микроскопом ее отец, полагая, что Иден в это время готовит ужин. На миг девушка ощутила угрызения совести, но тут же их отбросила. Впереди – Англия!
Когда платформа с ящиками проплывала над главной палубой, Иден заметила приставшее к пляжу судно с баржей. Лорд Джек выпрыгнул на песок, по мелководью прошел к берегу, окатил лицо водой из реки. На губах Иден до сих пор горел вкус его поцелуя, и она с острым интересом наблюдала, как он плещет водой на рассыпавшиеся волосы и направляется к матросам. Те и прежде трудились изо всех сил, а сейчас, казалось, удвоили усилия.
«Не стоит ему попадаться», – шептал ей женский инстинкт, но тропическое солнце уже вплавило образ капитана в ее сердце.
Затем Иден погрузилась во тьму. Ящик опустили сквозь широкий люк в чрево этого гигантского корабля, и наконец он отыскал свое место глубоко внизу, в дальнем уголке грузового трюма.