– Киря, здорово, – энергично поприветствовала я своего давнего друга, подполковника милиции.
– Никак сама Иванова… – Кирьянов, как мне показалось, нисколько не удивился моему звонку. – Чем могу служить? Или ты просто соскучилась?
– Володя, ты прекрасно осведомлен о моих нежных чувствах к тебе, но прости… Я снова по делу.
– Ни секунды в этом не сомневался.
– Вчера на Слонова парень якобы с балкона прыгнул. Ты ничего не слышал об этом?
– Ничего. Но знаю, кто вчера дежурил. – Кирьянов замолчал, видимо, ожидая моего вопроса.
– Кто? – естественно, не выдержала я.
– Мельников.
– Отлично. Спасибо большое, Володечка. Пока.
– Ну, если тебе больше ничего не нужно, то пока, – не пал духом Киря.
Я набрала номер Мельникова. Андрей ответил сразу. Я задала свой вопрос и с нетерпением ждала ответа.
– А ты почему этим интересуешься? – не торопился выкладывать мне информацию мой бывший однокурсник.
– Нет, сначала ты мне скажи. Ты занимаешься этим делом или нет? Если да, то у меня есть разговор к тебе. И будет лучше, если я подъеду. Поговорим с глазу на глаз.
– Жду. – Мельников отключил телефон.
Значит, я попала в самую точку.
Недолго думая, я завела машину и поехала на работу к Андрею. На вахте уже лежал пропуск на мое имя, так что прошла я в здание без проблем, оценив расторопность товарища.
– Неужели это дело показалось тебе таким интересным? – таким был первый вопрос Мельникова, едва я появилась на пороге.
– У меня есть все основания предполагать, что это не самоубийство, – просто ответила я, примостившись на старом, но вполне еще добротном стуле.
– Выкладывай.
– А давай-ка, Андрюша, сначала ты. Вдруг я ошибаюсь? Да и вообще, я еще не все знаю. Мне только сегодня позвонила Наташа Соколова. Это та девушка, с которой жил Глеб. Как там его фамилия?
– Сашков.
– Вот-вот. Глеб Сашков. Правда, фамилия необычная?
– Ты мне зубы-то не заговаривай!
– Мельников, хватит ломаться! Давай рассказывай. Я ведь не против тебя работать собираюсь, а вместе с тобой.
– Ты? Вместе со мной? Такое разве случалось? Ты же всегда одна. Сама по себе. Вечно придешь, все выпытаешь, а потом пользуешься. А сама ни чуточки не поможешь, – стал демонстративно ныть Андрей.
– Но преступник всегда свое получает тем не менее, – подхватила я, добавив в голос философской грусти. – Правда торжествует. Так что я не понимаю, чем ты недоволен?
– Значит, тебе кажется, что парню прыгнуть помогли. Я правильно истолковал твой интерес?
– Я ведь уже сказала.
Мельников посмотрел на меня долгим взглядом, потом покосился на сложенные на столе папки. Потянулся к ним, нашел нужную, раскрыл и снова прожег меня сердитым взглядом.
– Сашков Глеб Васильевич, семидесятого года рождения, вчера, пятнадцатого июля, поздно вечером спрыгнул с балкона. Перелом шейных позвонков. Умер на месте. Никаких следов, говорящих о том, что он сделал это не по собственной воле, найдено не было. Обыкновенное самоубийство.
– Ты вчера дежурил? – спросила я.
Мельников побледнел, потом покраснел.
– В общем-то я, – выдавил он из себя.
– Как это «в общем-то»? – не дошла до меня его фраза.
– А так. Дежурство мое, но я так неважно себя чувствовал, что попросил одного тут заменить меня. Впрочем, об этом уже и так известно.
– Значит, сам ты на месте не был? – Я обрадованно замахала руками. – То-то я думаю: как это мог следователь прозевать такие важные улики, говорящие о том, что это убийство.
– И что за улики?
– Андрюша, я тебя прошу, возьми эксперта и давай поедем домой к Наташе Соколовой. Ты сам увидишь.
– Но все же, – насупился Мельников. Видимо, ему было не очень приятно, что его коллега мог допустить ошибку.
– Ты помнишь лекции по психологии? Вот скажи мне: очкарик, постоянно носящий очки, снимет их, если захочет прыгнуть с балкона? Или прыгнет в них?
– Глеб был в очках?
– Ты мне сначала ответь. Снимет или нет? – не собиралась сдаваться я.
– Снимет. Они всегда очки снимают. Самоубийцы, я имею в виду.
– Вот именно. А Глеб упал в очках. Это раз. Во-вторых, на балконе разбитая банка. На ней следы крови. Надо посмотреть, есть ли порезы на ногах или руках. И если нет, то получается, что порезался кто-то другой. А кто? Скорее всего, тот «помощник». Наташа не разбивала банку. И тогда просто необходимо взять кровь на анализ.
– Иванова, ты это все на полном серьезе? – Мельников «прижал» меня взглядом.
– Абсолютно.
– Вот халатность. Как же можно было так место происшествия осматривать? – Андрей вскочил со стула.
– Мы сейчас говорим совершенно не об этом. Мне без разницы, что тут у вас происходит, надо поехать туда снова. И отпечатки поискать. Сам понимаешь. Я птица свободная, многое могу предпринять, но некоторые вещи доступны только вам. Конечно, я могу негласно и анализы сделать, и специалиста пригласить, но они уж очень дерут. К тому же мне и тебе помочь хочется, – сладко пела я однокурснику.
– Тоже мне помощь… Так закрыли бы дело, и все. А теперь работать по нему потребуется, – забросил камень в мой огород Андрей.
– За это ты денежки и получаешь, – парировала я.
– Ты представляешь, как все это будет выглядеть? По головке никто не погладит.
– А ты отчет сдавал? Наверняка еще нет. Так вот, посети место происшествия, посмотри там все сам и новый напиши. Никто не узнает, что вы сначала решили. Неужели не придумаешь, как выкрутиться? Ты же у нас голова!
– Но вдруг ты ошибаешься и убийства все же не было? – засомневался Мельников.
– Хорошо. Я знаю, как тебя убедить в моей правоте. – Я встала и прошлась по тесной, не отличающейся особенной чистотой комнатке. – Где сейчас находится труп Глеба?
– В морге.
– Отлично. Предлагаю посетить его. И посмотреть.
– На что? На труп? Ты думаешь, что мы сможем найти на его теле следы борьбы?
– Очень может быть, но и не только это. Ты забыл про банку на балконе. Если ее разбил Глеб и кровь на осколках его, мы обнаружим порезы. Если же нет, тогда ясно, что порезы должны быть у другого человека. И этот человек, скорее всего, и есть убийца. Ты хорошо меня слушал? Я же все тебе уже объяснила, – возмутилась я такой недогадливости со стороны Мельникова.
– Ладно, давай смотаемся. Тут недалеко. А потом будем решать.
Мы с Андреем отправились в морг.
Мы и войти еще не успели, как в нос ударил соответствующий месту запах. Помню, в первый раз попав в данное заведение, я почувствовала себя не очень комфортно. Но человек ко всему привыкает. И хоть я не работаю здесь постоянно, но все равно не шарахаюсь и не затыкаю нос. А люди, которым приходится находиться здесь в силу своей профессии, наверное, уже и не замечают специфического запашка.
Мельников уверенно повел меня по коридорам. Сначала мы вошли в тесный кабинет, где восседал на стуле большой и толстый дядька.
– Здорово, Кузьмич, – Андрей протянул руку для рукопожатия.
Я тут же порадовалась, что я женщина и в таком телодвижении у меня нет необходимости.
– С чем пожаловал? – спросил Кузьмич очень даже дружелюбно.
– Надо вчерашнего летуна посмотреть – сам он в полет отправился или помогли ему. Ты еще не знакомился с ним?
– Только собирался. Идемте вместе.
Мы прошли по длинному коридору до упора, повернули налево и вошли в небольшой зал. Здесь было прохладно, наверное, работали холодильные установки или кондиционеры.
В зале стояло три стола. На каждом лежало тело, прикрытое простынкой. Простыни были какими-то желтоватыми, с разводами, но, думаю, чистыми.
Около дальнего стола мы остановились. Кузьмич откинул простынку, и я увидела тело Глеба. Первым делом мы осмотрели его руки и ноги на наличие порезов, но таковых не оказалось. Зато на лодыжках виднелись едва заметные синеватые пятна.
– Тут определенно убийство, – как бы между прочим заметил Кузьмич. – Эти пятна свидетельствуют о том, что некто схватил его за ноги и помог упасть. Кстати, на лице небольшие порезы. Это, скорее всего, от очков.
– Знаем, знаем, – перебил его Мельников. – А ведь самоубийцы очки снимают.
– Совершенно верно. Что-нибудь еще? Хотите присутствовать при вскрытии?
– Ты как? – посмотрел на меня Андрей.
– Пожалуй, мне уже достаточно. Я добилась своей цели. Теперь ты поедешь со мной?
Мельников ничего не сказал. Он просто пошел к выходу. Я двинулась за ним.
Когда мы снова вернулись в кабинет Андрея, он сразу схватился за трубку телефона, а я тем временем прикурила сигарету. Мой бывший однокурсник договорился, чтобы ему дали эксперта, и уже через полчаса, за которые я успела выпить еще и противного растворимого кофейку, мы выехали на место. Я, конечно же, ехала на своей «девяточке». Не в ужасную же машину нашей доблестной милиции садиться!
Наташа была дома. Я увела ее на кухню, чтобы мужчины могли спокойно поработать. Однако мне хотелось посмотреть и послушать, что говорит эксперт, поэтому я попросила девушку просто посидеть, а сама вернулась в комнату.
Все стекляшки с балкона собрали в пакетик, чтобы сделать анализ крови. Кроме того, эксперт внимательно осмотрел балкон, пытаясь найти отпечатки пальцев. Я довольно улыбалась, несмотря на серьезность обстановки.
Наташа сидела на кухне с каменным лицом. Она абсолютно ничего не делала, просто смотрела в одну точку.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.
– Нормально.
– Ты оказалась права. Глеба на самом деле убили.
– Убили все-таки… – произнесла девушка очень тихо и вроде бы спокойно, но из глаз ее полились крупные слезы. – Но за что? И кто? Глеб никому никогда не делал зла. Ты согласна заниматься этим делом? – Наташа сфокусировала взгляд на мне и стала вдруг очень серьезной.
– Да. Я найду убийцу.
Слова мои прозвучали очень даже убедительно. Во-первых, мне надо было вселить в девушку уверенность, а во-вторых, осечек-то у меня еще не случалось. Случались дела очень запутанные и сложные, но мне всегда удавалось выйти на правильный след. Наверное, талант у меня такой.
Наташа встала, вышла из кухни, а потом вернулась, протягивая мне деньги.
– Тариф твой мне известен. Надо же, когда мы разговаривали там, на даче, я и подумать не могла, что мне могут пригодиться твои услуги. А вот случилось. Здесь тысяча долларов пока.
Я положила деньги в карман.
– Ну что? Ты остаешься или едешь с нами? – На кухню вошел Мельников и обратился ко мне.
– Я пока останусь.
– Хорошо. Наталья, нам тоже надо будет с вами поговорить. Вы сможете подъехать ко мне на работу?
– Когда? – Девушка вздрогнула.
– Возможно, сегодня. Или завтра. Я позвоню вам.
– Конечно.
Наташа вышла проводить Андрея с экспертом.
– Расскажи мне о Глебе все, что знаешь, – попросила я ее, когда она вернулась. – Даже то, что тебе на первый взгляд может показаться неважным. Где работал, с кем дружил? Были ли у него какие проблемы?
– Знаю о нем я немного, – начала Наташа рассказывать, а заодно решила сварить кофе. – Он вообще не любил о себе ничего говорить, а я особенно и не спрашивала. Он меня устраивал такой, какой есть. А в последнее время работал охранником в фирме «Гарант». Они там ценные грузы сопровождали, и еще какие-то дела были.
– А друзья? У Глеба были друзья?
– Домой к нам никто не приходил. В разговорах он называл какие-то имена, если рассказывал о чем-то, только я не знаю, кто это. Да и сами имена не запомнила – невнимательно слушала. Так что, Таня, многого я рассказать тебе не смогу.
– Он из Тарасова или приезжий? Родители есть? – не отставала я с расспросами.
– Не знаю.
– Как же так? Целый год вместе живете, а ты почти ничего о нем не знаешь, – подивилась я.
– Так получилось. Глеб иногда уезжал в командировки. Куда, зачем, мне тоже неизвестно.
– Все с тобой ясно. – Я вздохнула. – Наташа, а тебе не приходило в голову, что Глеб твой мог заниматься чем-то не очень дозволенным? И вдруг он вообще бандит какой-нибудь?
– Да что ты говоришь! Если бы ты знала его, то ни за что так бы не подумала. Он очень хороший. У него принципы. Он честный был. И вообще – мужик настоящий, не то что некоторые. Я чувствовала себя рядом с ним женщиной. А большего мне и не надо было, – горячо возразила Соколова.
– Хотя бы где находится его фирма, ты знаешь? – Я не могла скрыть досады в своем голосе.
– В Ленинском районе, на Лунной. Более точного адреса у меня нет.
– А документы у Глеба остались?
– Да. Паспорт где-то лежал.
Девушка пошла в комнату искать паспорт. Я двинулась вслед за ней. Наташа долго рылась в ящиках стола, но никак не могла найти красную книжицу.
– Нет? – с тревогой спросила я.
– Может, он с собой его на работу взял, там зачем-то понадобился?
– Ладно.
На кухне мы выпили кофе, и я поехала домой. Надо было перекусить, а то большая часть дня прошла, а я даже без завтрака сегодня.
Подрулив на «девятке» к своему дому, я быстро направилась в подъезд. Меня все время не покидало чувство, что мне чего-то не хватает. И только сейчас я точно поняла, чего, – я не посоветовалась со своими драгоценными гадальными костями.
Кому-то это может показаться странным, но я часто прибегаю к их помощи. И они еще ни разу не подводили меня. Может быть, я не всегда понимала их предсказания, но это уже, как говорится, сама виновата. С головой надо дружить.
Мне так не терпелось ощутить в своих руках приятные грани «советчиков», что я даже обувь не сняла. Прямиком направилась к тумбочке, где лежал заветный мешочек. Достав кости, я подумала о предстоящем деле, а потом бережно метнула магические двенадцатигранники на ровную поверхность стола.
Ах, эти волшебные комбинации! На сей раз набор цифр был следующим – 9+36+17. Если мне не изменяет память, то мне выпало: «Страсть глупцов – поспешность: не видя помех, они действуют без оглядки».
Вот интересно. Косточки, говоря про глупцов, кого имеют в виду? Меня или другого человека? Вроде бы я ничего глупого пока не совершила. Впрочем, кто знает. Ладно. Учтем. И на всякий случай действовать будем с оглядкой. Только вот спешить все же придется.