Глава 3 Хейли

Если вы в чем-нибудь сомневаетесь, то пару раз обязательно спросите себя: «Я правильно поступаю?»; так вот, сидя в такси по пути на вечеринку, я спросила себя пару тысяч раз. Две тысячи раз – согласна, это уже маразм, однако два раза точно было маловато.

Я хотела туда пойти! Очень хотела, чего уж там. Конечно, и упрямства, и гордости мне хватало, и, наверное, лучше было бы отклонить приглашение – доказать этому Уильяму, что я не из тех девушек, что бегают за смазливыми парнями. Но бог ты мой, меня первый раз в жизни пригласили на вечеринку. И потом, я всегда, всегда мечтала пойти именно на маскарад! Полускрытые лица, роскошные наряды… Толпа в масках, смокинги и шикарные платья; куда ни глянь, все сверкает – золото и серебро, стразы и блестки. Волшебная сияющая ночь, прямо из голливудской сказки! И я навсегда сохраню воспоминание о ней – пусть останется ярким пятном на темном небе. Я смогу притвориться, будто тоже живу такой жизнью, что на самом деле течет вдалеке от меня; там воздух полон обещаний и любая случайность может стать судьбой. Невероятно прекрасной судьбой…

Вот эта мысль в конце концов и победила. Я принимаю эту сказочную ночь, огромное спасибо, Уильям, а сам ты будешь номер два. Такой была основная концепция, и я собиралась ее придерживаться.

После работы я пошла и купила себе недорогую экипировку. В комиссионке масок не нашлось, и я отважилась заглянуть в один из специальных магазинов, где продают карнавальные наряды; почему-то они работают круглый год, хотя я уверена: единственное, зачем туда заходят, – это купить костюм для Хэллоуина.

Девушка за прилавком осуждающе посмотрела на меня, когда я примерила маску. Наверное, вспомнила фильм «С широко закрытыми глазами» и подумала – маски только для оргий и покупают. Да пошла она! Я иду на крутую вечеринку, на которой будут вот так запросто разгуливать кинозвезды и миллиардеры. И, черт побери, насколько я знала, там никто не собирается скакать голышом и устраивать оргии. Хотя все это я уже в голове прокрутила… те самые две тысячи раз. Замечу хоть малейший признак чего-то непотребного – буду прорываться к выходу, пущу в ход каблуки, если не найдется оружия получше. Так что запасной план у меня был.

Я понятия не имела, что находится по адресу, который дал мне Уильям. Представлялось, что снаружи должен стоять мордоворот-охранник. А машина подъехала к самому обычному зданию в центре.

Я вышла из такси и огляделась. Десятый час. В Нью-Йорке улицы всегда многолюдны, независимо от времени суток, а к ночи и подавно. Тут же было довольно тихо. Я уж решила, что ошиблась, когда увидела, как неподалеку остановился лимузин и оттуда вышла небольшая группа: мужчины в костюмах, женщины в элегантных платьях. На всех были маски: у мужчин – простые, в стиле «призрак оперы» – закрывали только глаза и переносицу, у женщин – самые разные, с кружевами и перьями.

Я поправила на себе маску. Цена два доллара, никаких изысков – маска просто завязывалась сзади. Ну и что. Если богачи платят кучу денег, чтобы выглядеть бедными, то я знаю простой и недорогой способ: не хочешь смотреться миллионершей – вбухай все деньги в пекарню… прибыли как раз хватит оплачивать счета. Может, еще и останется на всякие глупости – еда, вода и прочее в этом роде.

Я приняла независимый вид и легкой походкой направилась к двери – будто я каждый день сюда прихожу. Главное – делать все уверенно; я насмотрелась фильмов об ограблениях. У двери я оказалась раньше, чем эта группа из лимузина. Дернула за ручку, но дверь не поддалась. Я быстро оглянулась через плечо, сверкнула улыбкой типа «сколько ни прихожу, каждый раз так» и дернула еще раз.

Опять без толку.

Отступила на шаг, всплеснула руками, нервно усмехнулась:

– Похоже, я рановато…

Кто-то из мужчин подошел к двери и толкнул ее. Дверь тут же распахнулась, и мне пришлось подождать, пока вся компания с самодовольным видом прошествует внутрь.

Я всех пропустила, выдохнула и мысленно нажала кнопку перезапуска.

– Ничего страшного, Хейли. Ты же в маске! Можешь хоть весь вечер дурака валять.

Как раз в этот момент мимо меня проходила пара, и они, наверное, слышали каждое слово моей мотивационной речи. Я похлопала себя по уху, изобразив, что разговариваю по беспроводной связи. Повернулась к ним, одарила улыбкой.

– Блютуз, – произнесла я уверенно. – Говоришь с партнером, а со стороны – как будто сам с собой!

Пара не обратила на меня никакого внимания и прошла мимо.

Черт, еще в дверь не вошла, а уже пользуюсь «перезапуском»…

Я толкнула двери и вошла.

– Говнюки, – сказала я дверям, убедившись, что на этот раз меня никто не слышит.

В тишине вестибюля каждый мой шаг звучал как выстрел – каблуки ужасно громко стучали по модному напольному покрытию.

Из-за небольшой стойки на меня глядела женщина, встречавшая гостей. Позади нее виднелась пара массивных дверей.

Те, кто шел впереди меня, назвали свои имена, женщина сверила их со списком и пропустила.

– Я приглашена, – произнесла я.

– Прекрасно, – отозвалась женщина.

Она была в обычном деловом костюме, без маски, то есть можно было не сомневаться – в ее глазах я выглядела полной идиоткой.

– Посмотрите в списке… Вишенка, – почти шепотом произнесла я.

Щеки пылали. Наверняка Уильям сейчас все это видит и хихикает. Если не видит, то представляет себе.

Женщина подняла бровь:

– Вишенка?

– Вы просто посмотрите… – Я изогнула шею, пытаясь заглянуть в список.

Она убрала его подальше – на всякий случай – и холодно посмотрела на меня. Но тут же с явным разочарованием хмыкнула:

– Ну проходите, Вишенка…

– Благодарю, – ответила я слегка развязно. – Я-то повеселюсь на вечеринке, а вы торчите себе тут за вашей дурацкой стойкой!

– Очень рада за вас, – сухо ответила женщина.

Поверить не могу, что опустилась до такого! Но честное слово, она была не меньшей стервой, чем секретарша Уильяма. А может, это она и была, вечеринка ведь корпоративная.

Я прошла за стойку к двери и тихонько попробовала потянуть ее на себя – убедиться, что эту дверь не надо толкать. Слава богу, она открылась. То, что я увидела внутри, превзошло все мои ожидания. Да уж, впечатляюще!

Шикарное помещение в стиле «лофт» – кирпич без штукатурки, открытые несущие балки, ультрасовременная мебель. Кованая винтовая лестница вела на второй этаж, в открытый просторный зал. Дальняя стена была полностью стеклянная, с видом на Центральный парк и освещенный огнями горизонт. Великолепное зрелище!

В зале толпились гости – танцевали, смеялись, беседовали… Несмотря на маски, сразу было понятно, что здесь веселятся избранные. «Взрослая» версия школьной вечеринки, куда детишек приглашали только самых-самых – я на такие никогда не попадала.

Я смотрела на изысканно одетых людей в масках и думала – смогу ли узнать Уильяма? Сегодня утром я видела его всего несколько минут. Я изо всех сил старалась не сравнивать себя со всеми этими холеными женщинами с прекрасными телами. Уильям пригласил меня. Значит, что-то во мне ему понравилось! По крайней мере, так я себе говорила.

Музыка была достаточно ритмичная, чтобы танцевать, но не сильно заводная; в общем, самая подходящая для шикарной тусовки. Гости пили вино и шампанское из бокалов с длинными ажурными ножками. Кто-то танцевал, кто-то стоял и потягивал напиток или со смехом бродил по залу, перемещаясь от одной компании к другой. Куда ни глянь, все сверкало – маски, одежда, драгоценности. Именно так я себе все и представляла…

Надо попробовать раздобыть напиток – хорошо бы снять нервное напряжение! Оставалось только выяснить, где их берут.

В конце концов я набрела на бар, там стояли бокалы с шампанским. Я взяла бокал, подождала немного, огляделась и осторожно пригубила. Отлично! Никто не прибежал, не заорал на меня, не потребовал денег… Один – ноль в мою пользу.

С бокалом в руке я направилась к лестнице. Я еще не решила, стоит ли вообще разговаривать с Уильямом; да и сначала надо его узнать. Уже у лестницы я развернулась, и тут надо мной навис какой-то высоченный тип. Меня охватила нервная дрожь – а вдруг это Уильям?

Однако, разглядев подбородок, губы, телосложение, позу, я чуть не пошатнулась – что-то тревожное шевельнулось во мне. Я даже отступила на полшага. Нет, не Уильям…

– Нэйтан? – спросила я нерешительно.

Он ухмыльнулся. Другого ответа и не требовалось. Нэйтан Питерс, мой бывший парень… брр, вспоминать не хочется. Вот из-за кого я с удовольствием пинаю свой старый учебник! Сперва – скучноватый ухажер, а потом, когда он надоел мне до смерти и я с ним порвала… Знаете, как на афишах рисуют – маньяк преследует свою жертву! Боже, неужели он никогда от меня не отвяжется?

– Я думала, ты в Вермонте…

– Получил новую работу. Знал, что ты в этих краях, как же я мог с тобой не встретиться?

– Да легко! Если только ты опять меня не преследуешь… – Я старалась говорить спокойно, но внутри у меня все кричало.

– Хейли, я скучал по тебе. Нам же было офигительно хорошо вместе!

Я покачала головой. Слишком много всего и сразу… да и не собиралась я продолжать этот разговор. Все, проехали! Я попыталась обойти его и подняться по лестнице, но он схватил меня за руку.

– Хейли! Подожди. Я проделал длинный путь, чтобы поговорить с тобой. Сделай одолжение – выслушай меня!

– Нет! Никаких одолжений! Даже не хочу спрашивать, как ты, черт побери, пронюхал, что я здесь буду, или как ты сюда попал. Потому что спросить – значит показать, что мне есть хоть какое-то дело до тебя! А я просто уйду и обо всем позабуду!

– Это было нетрудно. Я знаю, где ты обедаешь; как-то раз случайно проходил мимо. Ты опустила голову и что-то разглядывала. Я посмотрел. У тебя в руках была визитка «Галеон интерпрайз», кто бы мог подумать… Вряд ли тебе по карману нанять маркетинговую компанию из топ-500. Ну и сложил два плюс два.

– И что, весь день за мной таскался? Следил, что я покупала шмотки для вечеринки, потом помчался и себе купил? Как тебя вообще пустили?

– Я же не ломился в парадную дверь – вошел через черный ход! – Он улыбался, будто ждал, что я сейчас зааплодирую его гениальности.

Мой желудок как в узел завязался – эта давняя жуть снова проникала в меня, как яд, я даже испугалась, что меня сейчас стошнит.

– Нэйтан, давай по-хорошему. Ничего не выйдет. Забудь обо мне. Пожалуйста!

Как все это не вписывалось в мою волшебную сверкающую ночь…

Я хотела высвободить руку, однако он потянул сильнее, пытаясь привлечь меня к себе.

Какой-то мужчина отделился от компании рядом с нами, подошел и взял Нэйтана за запястье. И, наверное, хорошенько сдавил, потому что рука Нэйтона перестала сжимать мою.

– Есть правило, – произнес мужчина голосом, который я немедленно узнала, – если девушка сопротивляется, ее надо отпустить.

Я бы и так узнала Уильяма! Четкая линия подбородка, полные губы, взъерошенные волосы. Ошибиться было невозможно – моим спасителем был именно он.

– Есть другое правило – не суй нос в чужие дела, – поворачиваясь к нему, процедил Нэйтан.

Уильям был выше его на дюйм или два. Надо же, мне Нэйтан всегда казался ужасно высоким.

– Ни фига себе, у парня мятные конфеты?

Уильям сделал замысловатое движение рукой и показал две конфетки, зажатые между пальцев.

Я не сообразила, в чем дело, пока Нэйтан не начал хлопать себя по карманам. Он свирепо глянул на Уильяма и попытался вырвать у него конфеты, однако тот сунул себе в карман.

– Слышь, ты, придурок, – сказал Нэйтан, – отвали, мне надо поговорить с моей девушкой! Конфеты, так и быть, можешь оставить себе.

– Твоей девушкой? – переспросил Уильям.

Он слегка повернул голову и в первый раз взглянул на меня. Его губы дернулись в еле заметной усмешке – меня приглашали в сообщницы.

– Тогда я должен признаться. Сегодня утром я ее… де-фло-ри-ро-вал. Ну да, и заплатил ей за вишенку. Между прочим, было очень вкусно.

И он слегка кивнул в мою сторону.

Я ужасно испугалась… но еле сдерживала смех.

Нэйтан вырвал руки и схватил Уильяма за лацканы смокинга. Уильям даже не вздрогнул. Просто стоял и смотрел на Нэйтана с той же спокойной, довольной улыбкой.

– Вообще-то… – Уильям выудил конфеты из своего кармана и засунул обратно в карман Нэйтана. – Ничего удивительного, что ты ими запасся.

– То есть? – спросил Нэйтан.

– Чтобы изо рта не воняло.

Сжав зубы, Нэйтан не сводил глаз с Уильяма – то ли собирался драться, то ли ломал голову, как ему выйти из положения.

– Да пошел ты, – сказал он наконец и отпустил Уильяма. – Послушай, Хейли, ты думаешь, раз я сюда пришел, значит, я тебя преследую…

– Я, конечно, не в курсе всей вашей истории, – прервал его Уильям. – Но ты сам сказал: «Раз я сюда пришел, значит, я тебя преследую» – похоже, так оно и есть.

– Тебя, придурок, никто не спрашивает, – огрызнулся Нэйтан. Затем повернулся ко мне: – Понимаешь… я скучаю по тебе! Знаю, паршиво у нас все вышло… и все же надеюсь, ты дашь мне второй шанс.

– Ну сколько можно об этом говорить? – Я чувствовала себя совершенно опустошенной.

– Отвали, маньяк! – Уильям толкнул Нэйтана плечом. – Ты тут уже выступил с пламенной речью… Девушка явно не хочет сейчас с тобой разговаривать. У нее есть твой номер телефона, если передумает – позвонит. А сейчас – вали.

Нэйтан пытался сопротивляться, однако Уильям оттеснил его от меня и жестом подозвал охранника, чтобы тот проводил Нэйтана к выходу.

Мне оставалось только стоять и смотреть. Не верилось, что Нэйтан явился сюда только за своим вторым шансом. С Уильямом тоже непонятно: с чего это он решил вдруг поиграть в рыцаря в сияющих доспехах?

Уильям вернулся через несколько секунд и отвесил мне легкий поклон.

Во мне вдруг проснулась странная энергия – что-то озорное, веселое. Наверное, это всегда было во мне и только ждало случая освободиться. Судя по всему, маска не помогла. И Нэйтан, и Уильям сразу меня узнали, хотя в маске я все-таки чувствовала себя другой – более свободной. Улетучилась нервозность… из-за мягкого шипения пузырьков в бокале? Хотелось забыть о неприятном разговоре и все еще хотелось, чтобы этот вечер остался сказкой. Никакой Нэйтан не отнимет его у меня! Почему бы не повеселиться?

– Гордишься собой? – сказала я и сама удивилась – так уверенно прозвучал мой голос. – Устроил тут игру в рыцаря… Хрен знает зачем.

Уильям улыбнулся:

– Хрен не знает… Он разве принимал участие в споре?

Я невольно скользнула глазами вниз, к его талии – и тут же, сделав над собой усилие, перевела взгляд на белую маску, закрывавшую верхнюю часть его лица.

– Образно выражаясь, – произнесла я, – да. Вот опять – не можешь без пошлых шуточек. Прямо как подросток! За экзамен на зрелость я бы тебе тройку поставила.

Он ухватил бокал с подноса проходившего мимо официанта и протянул его мне.

– Тройка – это много.

– А с воровством не собираешься завязывать? Или тоже – слишком хорошо о тебе думаю?

– Именно так.

Я не смогла удержаться от улыбки. Уильям вовсе не собирался оправдываться! Обычно такая беззастенчивость раздражает… а также бестактность, развязность – сколько грехов сразу! Но он в них упорствовал, и это выглядело скорее забавно, даже мило. Мне нравилось, как он переворачивает фразы и превращает разговор в игру. В этом было что-то от флирта, что-то очень… сексуальное.

Я посмотрела на бокал, который он мне подал, и поняла, что где-то оставила свое шампанское. В этом бокале было красное вино; обычно я не пью красное, у меня от него болит голова, и все же я решила сделать исключение. В конце концов, если шипение пузырьков придало мне столько смелости, то кто знает, какие могут случиться чудеса, если я немного выпью.

Я сделала глоток и приподняла брови в приятном удивлении.

– Нравится? – спросил он.

– Очень. Только пить с кем попало приходится…

Уильям театрально схватился за грудь:

– Выстрел в сердце…

– Неужели?

Он слегка пожал плечами, с той же едва заметной довольной улыбкой, которая как бы говорила: наш разговор – игра. В маске он, без маски – все равно сразу видно, что этого парня ничто не волнует всерьез. Никакие заботы, никакие проблемы. Я почти завидовала ему. Вот бы мне так же легко ко всему относиться!

– У тебя острый язычок… А интересно, на вкус он тоже острый? Перченый? – спросил Уильям. – Или сладкий, как твой вишневый пирог?

– Тебе понравилось? – спросила я.

Он упомянул пирог, и у меня тут же из головы вылетело, что мы просто болтаем, и это явный флирт с его стороны. Я же прежде всего пекарь, и меня, конечно, больше волновало его мнение о моих пирогах, чем какие-то опасные повороты разговора.

– Сладкий, но чего-то не хватает.

У меня замерло сердце. Я нарабатывала рецепт годами, опробовала столько сочетаний разных ингредиентов, способов приготовления… Неужели ему не понравилось? Для меня это было хуже любого оскорбления.

– Чего? – спросила я.

Притворная выдержка, будто карнавальная маска, мигом слетела с меня.

– Ну, – сказал Уильям, – нужно класть больше… соды?

Вид у него был самый серьезный. Мое сердце успело один раз глухо стукнуть, и тут по его губам опять расползлась знакомая улыбка.

Улыбаясь, я уперлась рукой в бок.

– Соды для выпечки?

– Ну да. Для выпечки. Без соды нельзя!

Я подняла бровь:

– Немедленно подниму по тревоге профсоюз пекарей. Вот это прокол! А мы-то везде дрожжи пихаем…

– Дрожжи?

– С дрожжами тесто подходит… пузырится. Большие такие пузыри – углекислый газ выходит.

– Пузырь пузат. Пузырь из газа. Кто-то сразу, кто ни разу… – забормотал он скороговоркой.

Что?

– Я сказал, что ты ни разу не скучная…

Он что, дурачится?

Уильям вздохнул, похлопал себя по подбородку. Он как будто наблюдал за мной и что-то отмечал про себя.

– То есть? – спросила я. – Что ты так на меня смотришь?

– Пытаюсь тебя понять, Вишенка. Шаг за шагом.

– Я Хейли. Что ж, попробуй понять меня всю, флаг в руки! Скажи, когда закончишь, и мнением поделись. Может, мне будет полезно.

– Кое-что, Вишенка, я уже понял… – Он мягким быстрым движением взял бокал из моих рук, сделал глоток и вернул его мне. – Извини. Чужое всегда кажется вкуснее, правда?

– Пожалуй, – кивнула я.

Что-то я снова начала нервничать… Уильям превращал разговор в поединок, и я все больше осознавала, что он полностью управляет ситуацией. Мне не нравилось это молчание – тишина казалась еще опасней, в тишине много значат взгляды и жесты, а я уже убедилась – он может многое сказать лишь малейшим подрагиванием губ. А его пронзительные глаза… Надо заполнить паузу.

– Мы в школе, бывало, покупали друг у друга блюда от обеда, – произнесла я, вроде как отвечая на его вопрос. – На вес золота были конфетки «Эйрхед». За одну штучку – получай что угодно. Даже целую тарелку куриных наггетсов с картофелем фри. Особенно ценились беленькие такие, с необычным вкусом. Те, что ты выменял, были гораздо вкуснее, чем если бы тебе их мама дала.

– Беленькие – со вкусом сахарной ваты? Что же в них необычного?

Черт, какой вкус был у этих беленьких? Может, и сахарная вата… Забыла.

– Так, значит, ты пытаешься меня понять? – напомнила я.

Мне отчаянно хотелось знать, что он обо мне думает, хоть я и боялась услышать что-то не очень приятное.

– Да, и пополняю список твоих качеств. Вот только что добавил: «любит прерывать драматические паузы в разговоре».

Я покраснела.

– А я и не поняла, что это была драматическая пауза.

– Плюс «отсутствует элементарная наблюдательность», – произнес он сухо и очень серьезно – будто диктовал секретарю.

– Эй! – Я засмеялась и шлепнула его по руке.

И тут же поспешно убрала руку – сообразила, как это выглядело. Мой смех быстро увял. Уильям будто не заметил моей реакции и продолжал смотреть на меня из-под маски, проницательно прищурив синие глаза – как на объект исследования.

– Плюс «применяет физическое насилие»…

– Давай лучше о достоинствах – если не хочешь, чтобы я вино тебе за шиворот вылила!

– Достоинства? К сожалению, это закрытый раздел списка. По крайней мере, до тех пор, пока он не закончен. И до тех пор, пока у меня не будет возможности оценить все твои достоинства, в том числе скрытые от посторонних глаз.

Я вспыхнула.

– Видела бы ты сейчас свое лицо… Вот теперь я знаю, почему тебя зовут Вишенкой. Когда ты злишься, щеки у тебя именно такого цвета.

– Меня никто не зовет Вишенкой. Только ты. Сколько раз повторять, я Хейли!

– Тогда постарайся не выглядеть так восхитительно, когда злишься. А то так и хочется тебя спровоцировать!

Мои и без того красные щеки запылали еще сильней. Я уже собиралась ответить ему, но тут к нам подошли мужчина с женщиной и остановились рядом с Уильямом. Маски скрывали лица, однако я переводила взгляд с незнакомца на Уильяма и не верила своим глазам: они были одинакового роста и телосложения, те же рот, подбородок и даже уши! Единственная разница заключалась в прическе – у незнакомца волосы были аккуратно подстрижены и уложены, а на голове Уильяма царил тот же художественный беспорядок, который я наблюдала сегодня утром.

И еще из нагрудного кармана незнакомца торчал белый шелковый носовой платок – никогда не могла запомнить, как он называется.

– Мучаешь девушку?

Очень похоже на голос Уильяма, только серьезнее и холоднее. Как-то строже.

Уильям представил нас друг другу:

– Вишенка, это мой брат Брюс. Мы близнецы, но я родился на несколько секунд раньше. То есть я старший брат – умнее, сильнее и лучше во всем.

– Если верить статистике, ты просто раньше умрешь, – ласково сказал Брюс.

– Наташа. – Женщина мило улыбнулась и протянула мне руку.

На ней было великолепное белое платье, простое и одновременно очень элегантное. Мне всегда хотелось такое. Несмотря на бесподобное платье, эффектную внешность и тот факт, что брат Уильяма обнимал ее за плечи, она умудрялась выглядеть скромной и доброй. И сразу мне понравилась.

– Хейли. – Я пожала ей руку. – Уильям зовет меня Вишенкой и думает, что это остроумно.

– Как я тебя понимаю, – сказала Наташа. – Мне столько раз приходилось терпеть его плоские шуточки! Ему бы только свободные уши – лапшу развешивать!

– Эй! – Уильям улыбался, но она явно уязвила его. – Это мои-то блистательные остроты – лапша? О господи, Наташа, ты стала такой же бесчеловечной, как Брюс. Даже обидно!

– Ой… – Ее улыбка дрогнула. – Я не хотела…

– Наташа, не извиняйся, – вмешался Брюс. – Эго Уильяма выдержит столько ударов, сколько удастся нанести. Выживет! К сожалению…

Уильям развел руками:

– Похоже, я попал под тройной прессинг. Позвольте заметить, что один член вашей команды что-то слишком много болтает. Я про член моего брата.

– Член разболтался – это не про меня. Кое-кому эта изысканная метафора больше подходит, – серьезнейшим тоном произнес Брюс, однако его глаза весело блеснули.

Я подавилась смехом. Уильям вдруг опустился на колени перед Брюсом, затем встал, засовывая что-то в карман. Я не уловила, что он сделал, но когда я снова взглянула на Брюса, в его нагрудном кармане не было белого носового платка.

– Что ж… – Уильям потянулся и притворно зевнул. – Кстати, о членах. Разве ты не должен сейчас встречаться с Мистером Толстосумом?

Брюс вздохнул:

– Не дай бог он услышит, как ты его называешь!.. Обидится и уйдет из наших клиентов. Ты это понимаешь?

– Понимаю, но отказываюсь называть его иначе.

– Кто бы сомневался!.. Пойдем, Наташа. Мне действительно надо отыскать мистера Паккарда. Рад был познакомиться, Хейли, – вежливо кивнул мне Брюс, и они с Наташей от нас отошли.

– Так, понятно. Ты – злобный близнец, а он…

– А у него ОКР. Человек-робот, ледяная глыба. Нужен лед – подойди, надави как следует и подставляй контейнер ему под задницу, выдаст кубиками. Может, только не очень правильной формы.

Я удивленно рассмеялась:

– Необычный образ.

– Добро пожаловать в мир моих образов.

Уильям достал из кармана белый шелковый платок и высморкался, хотя ни малейших признаков насморка я у него не заметила. Чуть улыбнувшись, посмотрел на платок и бросил его на пол.

– Зачем же было брать? – спросила я.

Он вроде как немного смутился – наверное, думал, я не заметила, как он взял платок.

– Ну, не все попадает в коллекцию.

– Что за коллекция?

Он раздумывал.

– Своеобразный зал славы. Будешь хорошо себя вести, как-нибудь покажу.

– Как-нибудь, – произнесла я задумчиво. – Можно подумать, ты какие-то планы на мой счет строишь… Мне вычеркнуть все свои дела из графика?

– Вычеркни ночи.

Я прикусила губу.

– Ты всегда так делаешь?

– Откровенные намеки хорошеньким девушкам? Обычно нет.

Моя бабушка говорит – если кто-то делает тебе комплимент, не надо спорить. Иначе не дождешься следующего. Поэтому я взяла себя в руки и постаралась поверить, что он действительно считает меня симпатичной – ага, особенно среди всех этих роскошных женщин… Я улыбнулась. Что же, пускай.

– Понятно. А эти хорошенькие девушки, которым ты обычно не делаешь намеков насчет секса… Как они поступают, когда все же получают такой намек?

– Видишь ли…

Уильям шагнул ко мне, и остатки моей уверенности и самообладания мгновенно улетучились. Его близость была ошеломляющей. Поглощающей…

– Мне по фигу все остальные девушки и вообще все, что происходило вплоть до «здесь и сейчас». А здесь и сейчас имеет значение одна-единственная вещь.

– Какая? – выдохнула я.

– Вот эта девушка, – сказал он.

Уильям замолчал и не сводил с меня глаз. Губы его были полуоткрыты. Исходящие от него волны сексуальности накрывали меня с головой и возбуждали в теле каждый нерв.

– Которую я наконец встретил… Она немного нервничает. Пытается язвить. Огрызается!

– Ужасная девушка. – Я едва смогла выговорить это, нет – прошептать, потому что губы пересохли и горло тоже.

– Ужасная. Мне никогда такие не нравились, но эта… эта – нравится.

– Наверняка она польщена…

– Ты польщена?

– А я тут при чем?

Он усмехнулся:

– Ты хочешь, чтобы я написал? Ладно, сделаю одолжение.

Уильям поднес указательный палец к моей ключице, низкий вырез платья ее не скрывал. Прижал палец к коже. Меня пробрала дрожь, побежали мурашки. Он начал водить пальцем, очерчивая какую-то линию. Не знаю, что это было… Я видела только его задумчивые синие глаза с длинными ресницами, соблазнительные полные губы. Мне жгло кожу там, где он прикасался ко мне, я не слышала ни музыки, ни шума толпы.

Уильям убрал палец и вопросительно посмотрел на меня:

– Вот. Я написал. Так понятно?

– Что? – спросила я.

Как-то я не уловила, что он там писал…

Он пожал плечами:

– О женщины! Им буквально пишут на груди, а они все равно не понимают. Ну, сама виновата…

– Эй, – сказала я, слегка улыбнувшись. – Напиши еще раз!

– Не-а. Бонус сгорел!

Я уперла руки в бедра – жест не из моего арсенала, но Уильям меня задел.

– Что ж, сгорел так сгорел.

– Ага… Пить хочется. Пойду украду что-нибудь покрепче.

– Украсть не получится, напитки бесплатные! – напомнила я ему.

– Какое простодушие, – мечтательно произнес Уильям. – Вишенка, кража – это вопрос контекста. Не волнуйся, скоро я тебя всему научу.

С этими словами он и удалился, оставив меня ломать голову – что, черт подери, он имел в виду?

Прошло не больше секунды, и какая-то женщина мягко коснулась моего плеча кончиками пальцев. Она была невероятно хороша собой, никакая маска не могла бы скрыть такую красоту. Лицо сердечком, пленительный изгиб губ, большие зеленые глаза с длинными ресницами; тело, о котором мог бы мечтать сексуально озабоченный скульптор, нет – целая команда таких скульпторов! Небрежным движением незнакомка откинула черные как смоль волосы; этот жест говорил: «Ты и мизинца моего не стоишь».

– Привет, – сказала я.

– Прости, если напугала, – промурлыкала она.

Улыбка ее была довольно любезной и в то же время почему-то сексуальной. Вроде бы эта красавица и располагала к себе, и все же что-то подсказывало – с ней нужно быть осторожной!

– Я Зои Паркер. Можно сказать, президент клуба бывших девушек Уильяма Чамберсона.

– О, – произнесла я. Что тут ответишь?

– Не волнуйся – я не собираюсь ни ревновать, ни угрожать. Я по-дружески… Представляю, каково тебе. Уильям легко дает обещания. Убеждает, что он отличный парень, даже если немного грубоват. Соблазняет, получает то, что хочет, и идет дальше. Все это он проделал с нами, и с тобой будет то же самое.

Загрузка...