Еще бы мне не помнить времени – и себя в нем, а Эдика и подавно; еще бы забыть мне подробности времени, когда и самому смелому фантасту ни за что не вообразилась бы историческая ситуация, при которой на московских просторах воздвигли памятник футболисту – и не футболисту вообще, а именно Стрельцову.
Но дожили мы и до того, что квалификация всего минувшего никак не приходит в согласие и с беглой оценкой того времени, что легче назвать нынешним, чем настоящим.
И стоит вспомнить мне сегодня именно о Стрельцове, не совсем уж праздным кажется мне вопрос о памятнике ухайдаканному минувшим временем Эдуарду: кому изваяние высится (беру во внимание все три ипостаси памятника, включая Ваганьковское надгробие) – жертве или герою?