– Вайпер, как я волновался! – Я был вне себя от радости, услышав в телефоне голос Вайпер. – Я уже придумал себе тысячу катастроф! – Но я промолчал о том, как опасался ее возможной встречи с опасным вампиром, так как не желал пугать ее тем, чего на самом деле не было: она позвонила мне, как и обещала.
– Не волнуйся, со мной все в порядке! Правда, я немного испугалась, когда самолет начало трясти, но, в целом, полет прошел отлично, – откликнулась на мои слова Вайпер.
– Прости, что не ответил сразу – мне пришлось уехать из замка, чтобы перезвонить тебе, – чувствуя в душе невероятное облегчение, сказал я. – Ты не заметила рядом с собой вампиров?
– Нет, что ты. Ты же собственноручно посадил меня на самолет!
– Но я не успел проверить его. Точнее, не смог.
– Все хорошо, Седрик! Извини, я перезвоню или напишу тебе позже: мне нужно забрать багаж.
– Хорошо. Буду ждать твоего звонка. – Я вслушивался в каждую ноту ее голоса.
– Ладно, я пойду. Только, пожалуйста, не волнуйся за меня, – нежно сказала Вайпер.
– Я уже скучаю по тебе. Но будь осторожна и не выходи на улицу после заката. Помни все, о чем мы договорились.
– Хорошо! Я люблю тебя!
Вайпер отключилась.
Меня объяли беспредельное счастье и покой. Мне вдруг даже стало стыдно за то, что я чуть не поссорился с Маркусом из-за моих заблуждений насчет Грейсона. Но теперь я был спокоен.
***
Я молча протянула телефон Грейсону.
Моему удивлению не было предела: я говорила с Седриком так весело и беззаботно, будто никакой опасности не было, словно Грейсона и его слуги не существовало. А ведь, возможно, это был наш последний разговор. Теперь, когда я услышала голос любимого, мне стало немного легче. Осталось только позвонить родителям, чтобы в последний раз сказать им, как я люблю их, но вампир не дал мне этой возможности: он забрал у меня телефон, схватил меня за руку, и мы пошли к самолету.
Когда мы поднялись по трапу в довольно просторный салон, обставленный скудно, но с комфортом, я хотела, было, присесть на небольшой диван и отдохнуть, а возможно, даже поспать, как вдруг услышала над ухом ледяной голос вампира.
– Хотела обмануть меня? – мрачным тоном спросил Грейсон, и я вдруг оказалась лежащей на зеленом ковре, покрывающем пол. Моя левая щека пылала.
Он ударил меня.
Мне стало безумно страшно, а тело задрожало мелкой дрожью.
Никто никогда в жизни не поднимал на меня руку, и сейчас эта жесткая пощечина ввергла меня в изумление и омут страха. Я не понимала: за что? За что он ударил меня? Разве я не выполнила все его требования?
Грейсон возвышался надо мною как грозная темная скала.
«Сейчас он убьет меня!» – пронеслась в моем мозгу лихорадочная мысль, и я машинально сжалась и спрятала лицо в ладонях: я ждала, что он опять ударит меня.
Вампир грубо поставил меня на ноги и отвел мои ладони от лица. Выражение его лица было ужасно строгим.
– Ты думала, что обманула меня? – тихо сказал он и стал гладить мои волосы.
Я дрожала. Я чувствовала себя абсолютно беззащитной против этого монстра в человеческом обличье.
– Я не хотел бить тебя. К тому же это был не удар, а наказание за то, что ты попыталась обмануть меня, потому что я ненавижу, когда мне лгут. Не делай этого впредь. Поняла меня? – вкрадчивым тоном сказал вампир, и я машинально кивнула ему в ответ. – Ведь ты моя гостья, и я не хочу причинять тебе боль. Ты нужна мне целая и невредимая. Точнее, твоя кровь нужна мне здоровая. – Он усадил меня на диван. – Сиди, и чтобы я тебя не слышал, – мрачно сказал Грейсон и зашел в кабину пилота.
Как только дверь за его спиной закрылась, я оглянулась, в поисках возможности сбежать, но с отчаянием поняла, что двери самолета были уже заблокированы. У меня не было надежды на спасение, и от этой мысли я легла на диван, свернулась калачиком и беззвучно зарыдала: мое тело тряслось, как при предсмертных судорогах. Вскоре все исчезло, и я провалилась в глубокий сон.
***
– Извини, я был не прав, – сказал я Маркусу, оставшись с ним наедине, и прибавил одними губами. – Она позвонила. Все в порядке.
– Так вот почему ты выбежал из замка как ошалевший? – усмехнулся брат. – Она уже там?
– Да. Наверно, сейчас едет в отель, но я перезвоню ей вечером.
– Ну, что ж, рад, что теперь ты не сходишь с ума.
– Извини, мне так стыдно за то, что я едва не рассорил тебя с Грейсоном. Он еще не перезванивал?
– Еще нет, но, думаю, он давно в Англии, и ему сейчас не до меня. Сказал, что позвонит позже. Черт, Седрик! Не могу поверить, что скоро женюсь!
– Ты везунчик, – улыбнулся на это я. – Ты заслужил это счастье, Маркус.
– Как, насчет, распить бутылку из подвала? – с озорной ухмылкой предложил мой брат. – До меня дошли слухи, что вчера вечером привезли свежую кровь!
– Как я могу отказаться от такого галантного предложения? – рассмеялся я.
У меня было просто чудесное настроение.
***
Меня разбудило ледяное прикосновение к моей щеке. Но я не желала вставать, а лишь поуютнее укуталась в свое одеяло.
– Мне снился кошмар… Такой же реальный, как и тот, что я видела по дороге в Брно. Ты помнишь? – не открывая глаз, промямлила я.
– Бедная овечка. Злой вампир напугал тебя? – Послышался вкрадчивый голос. И это не был голос Седрика.
Я резко открыла глаза и увидела Грейсона: он сидел в кресле, в моих ногах и смотрел на меня.
– Нет, ты всего лишь страшный сон! – укрывшись с головой под одеяло, с отчаянием прошептала я.
– Даже если я сделаю так? – Вампир резко стянул с меня спасительное одеяло и поставил меня на ноги. – Что тебе снилось?
– Как ты похитил меня! Но, увы, это был не сон! – с чувством ответила я.
– Неблагодарная девчонка! Ты должна быть благодарна за то, что твой похититель оказался добряком и даже нашел для тебя подушку и одеяло! – рассмеялся Грейсон.
Он был прав: на диване лежали небольшая белая подушка и широкое белое одеяло, которым я укрывалась всю холодную ночь.
– Мы уже в Англии? – тихо спросила я, не собираясь благодарить его за непрошенную услугу.
– Да, и отныне ты будешь наслаждаться лишь моим обществом. – Грейсон улыбнулся красивой широкой улыбкой, но затем его лицо посерьезнело. – А теперь умойся и приведи себя в порядок. Не забудь почистить зубы: в туалете найдешь пасту и щетку для гостей. Пошла! – Он грубо толкнул меня, и я послушно зашла в маленький туалет. Там, взглянув в зеркало, я не узнала себя: заплаканная, заспанная, с растрепанными волосами. Умыв лицо и почистив зубы, мне удалось пригладить волосы, расчесав их пальцами.
– Ты долго возишься. Пойдем, – недовольным тоном сказал мне вампир, когда я вновь появилась в салоне. Он взял свой черный, прислоненный к стене зонт, раскрыл его и потащил меня за собой.
Когда мы вышли из самолета, я будто ослепла: солнце светило так ярко, что мои глаза заболели от резкой перемены тени и света. И, прищурившись, я увидела черную машину с затемненными стеклами, стоящую у самолета, очень дорогую на вид.
У машины стоял еще один вампир – это было очевидно: он тоже скрывался от солнца под большим черным зонтом.
– Добро пожаловать домой, сэр, – приятным голосом сказал он Грейсону, открывая перед ним дверцу машины. – С возвращением.
– Благодарю, Эрик, – с улыбкой ответил ему тот. – Скажи Митчеллу, чтобы он сейчас же приказал прислуге освободить на время мой замок, и пусть уедет сам.
– Как скажите, сэр. – Я заметила, что этот слуга, в отличие от Митча, не был удивлен моим присутствием – он даже не взглянул на меня, а тут же позвонил по телефону и передал приказ Грейсона второму слуге. Затем он сел в водительское кресло.
– Довези нас до середины дороги, а дальше я поведу сам, – приказал ему Грейсон.
– Как скажете, сэр, – ответил слуга.
Грейсон весьма грубо толкнул меня в машину, уселся рядом и закрыл свой зонт. Затем он захлопнул дверцу и снял с рук перчатки.
– Ненавижу солнце, – бросая перчатки на сиденье, мрачно сказал он и обернулся ко мне. – Как ты себя чувствуешь?
Машина мягко тронулась и поехала по дороге, увозя меня в неизвестность.
– Я очень устала, – отвернувшись к окну, ответила я вампиру.
– Устала? Нет, моя дорогая, у нас впереди еще столько развлечений! Тебе некогда будет отдыхать. Уверен, тебе понравится мое поместье. Сегодня я проведу тебе экскурсию. Ты проголодалась или, может, хочешь пить? Мы можем заехать в ресторан.
– Как галантно с твоей стороны! Но я должна отказаться от твоего милостивого предложения! – насмешливо ответила на это я.
Меня мучила ужасная жажда, но моя гордость не позволяла мне принимать от него подачки.
– Как хочешь, но, если передумаешь, обязательно скажи. Я должен заботиться о своей гостье. Ты выглядишь усталой, и мне это не нравится. Где твой румянец?
Как странно: я находилась в машине с двумя вампирами, но не чувствовала страха, а лишь голод и жажду. Сколько часов в моем рту не было ни даже крошки хлеба и глотка воды?
Вдруг мой разум пронзило воспоминание о том, что не только Седрик ждал от меня звонка, но и мои родители. Наверняка, они места себе не находили, ведь я так долго не давала о себе знать!
– А можно… – обернувшись к Грейсону, робко начала я, но его ледяной взгляд заставил меня умолкнуть.
– Что? – спокойно переспросил он.
– Можно я позвоню своим родителям? – тихо попросила я.
Он чарующе улыбнулся.
– Это еще зачем, черт побери?
– Я обещала позвонить им, как прилечу. Они волнуются… – почти шепотом сказала я, умоляюще глядя на Грейсона.
– И что ты им скажешь? – спросил он, не отрывая от меня насмешливого пристального взгляда. Грейсон достал из кармана пиджака мой телефон, словно дразня меня.
– Что я в Бразилии! В отеле! – с отчаянием воскликнула я.
– Только не делай глупостей, – сказал Грейсон и вручил мне телефон.
Я ненароком взглянула в зеркало заднего вида и увидела, что Эрик улыбался.
Конечно, он улыбался! Ведь он думал, что я была наивной дурочкой, влюбившейся в его босса! Он смеялся от мысли о том, как я ошиблась в выборе спутника!
Но мне было плевать: я быстро набрала номер родителей.
– Алло, привет, мам! – потеплевшим голосом сказала я, едва услышав в телефоне голос мамы. Мое сердце сжалось от боли.
– Наконец-то! Почему ты не позвонила раньше? Мы ведь жутко волнуемся! – тоже теплым радостным голосом откликнулась мама.
– Прости, у меня не было времени позвонить, – начала оправдываться я, придумывая ложь на ходу. – Сама знаешь, как это бывает – суета, волнение, чужая страна. Но не волнуйся – мы уже в отеле. У нас лучший номер, представляешь?
– Звучит очень романтично! Я рада, что тебе все понравилось! Ты не могла бы передать телефон Седрику?
– Его сейчас нет – он ушел заказывать ужин, а я только сейчас начала разбирать наши сумки. Вечером мы пойдем на пляж! Здесь очень жарко! – закрыв глаза, чтобы не видеть ухмыляющегося лица Грейсона и не расплакаться от собственной прекрасной лжи, радостно восклицала я.
– Как здорово! Не забудь крем от солнца! И не ешь много незнакомых фруктов, а вдруг у тебя на них аллергия! Но не буду много говорить, с вас ведь берут много денег за звонки в Чехию. Пока, милая! Передай от нас привет Седрику, и скажи, что мы ждем вашего звонка.
– Я позвоню, как будет время. Пока, мама. И поцелуй за меня папу.
– Целую! – Мама отключилась.
– Умница, – услышала я довольный голос Грейсона, и он погладил меня по волосам. – Теперь твои родители спокойны: ты отдыхаешь в Бразилии, в лучшем отеле, вместе с Седриком. А вечером вы пойдете на берег океана, взявшись за руки, чтобы встретить закат.
До меня вдруг дошло, что он только что назвал имя моего возлюбленного. А вдруг его слуга Эрик понял, о ком мы говорили?
Но, к счастью, словно поняв мои опасения, Грейсон отрицательно покачал головой.
Я откинулась на сиденье и стала смотреть в окно, но мысли покинули меня, и мне хотелось только спать. Мои веки были так тяжелы, что мне приходилось прилагать огромные усилия, чтобы держать глаза открытыми.
Вот и все: я попрощалась с Седриком и родителями, теперь можно было спокойно умереть, даже если моя смерть будет долгой и мучительной – Грейсон ясно дал мне понять, что я «заплачу за все свои грехи».
Взглянув на свои руки, я обнаружила, что они были покрыты небольшими, но яркими синяками от пальцев вампира. Затем я вспомнила о том, что он дал мне пощечину, и моя щека вновь заныла.
К счастью, Грейсон перестал обращать на меня внимание: он достал из кармана свой телефон и стал сосредоточено водить по нему пальцем. Затем, набрав номер, он принялся болтать с другом.
– Нет, Зигфрид, в этом месяце я буду занят, и мне не нужны никакие гости, – говорил Грейсон в телефон.
Занят. Мучением меня. Какое интересное занятие!
– Да, мне нужно кое-что уладить, к тому же, я буду не один. Проклятые дела заставили меня уехать со свадьбы Маркуса, а ведь он – мой лучший друг.
Услышав эти слова, я встрепенулась: он и Маркус – лучшие друзья? Ведь это великолепно! Я уже знала о том, что Грейсона и брата Седрика связывала дружба, но не знала, что эта дружба так велика! Но я должна была скрыть то, что знаю Маркуса, ведь он, наверно, поступит так же, если Грейсон позвонит ему, чтобы предупредить о связи Седрика со мной. Поэтому я не смотрела на Грейсона, но внимательно вслушивалась в каждое его слово.
Из его слов следовало, что он решил издеваться надо мной целый месяц. Целый месяц мучений и страданий, прежде чем он соизволит убить меня!
Вампир разговаривал по телефону еще минут десять, о самых разных пустяках, а затем отключил телефон, положил его в карман, и мы, наконец-то, могли наслаждаться полной тишиной.
Мы ехали еще долго, каждый в своих мыслях, но вдруг автомобиль остановился.
– Приехали, сэр, – сказал вампир-водитель.
– Отлично! С этого момента у тебя и Митчелла – оплачиваемый отпуск. Когда вы мне понадобитесь, я дам знать, – откликнулся Грейсон и стал надевать перчатки.
В моей голове проскользнула мысль о том, как им, должно быть, неудобно постоянно носить летом перчатки, хотя… Седрик рассказывал мне о том, что летом вампиры не выезжают из своих домов до заката, но, казалось, Грейсона солнце не волновало вообще – он совершенно не боялся скомпрометировать себя.
Эрик открыл дверцу, раскрыл свой широкий зонт и вышел из машины.
– Садись вперед, – приказал мне мой мучитель. Его тон был спокойным, но я прекрасно знала – это был приказ.
Он и я пересели на передние сидения, и машина помчалась по ровному широкому асфальту на высокой скорости, заставившей меня вжаться в кресло.
– О чем ты думаешь?
Голос вампира заставил меня вздрогнуть от неожиданности.
– Странный вопрос, – усмехнулась я.
– Какое у тебя смешное имя.
– Какое есть.
– Хочешь знать мое?
– Нисколько.
– Мы ведь друзья. Меня зовут Брэндон, и я разрешаю тебе называть меня так.
– Тебе больше подходит имя Джек, – вырвалось у меня, потому что именно с английским маньяком этот вампир у меня и ассоциировался.
Брэндон… Это красивое имя не могло быть именем такого мерзавца.
– Мне нравится твой юмор, – усмехнулся он.
– Я не шучу, – мрачно изрекла я. – Откуда ты знаешь чешский язык?
– Думаешь, что, живя в мире более трехсот лет, у меня не было времени его выучить? Знаешь, я так много повидал на своем веку, что у тебя не хватит ни воображения, ни фантазии представить все это.
Более трехсот лет? Он старше Седрика и Маркуса!
Но, смотря на его прекрасное молодое лицо, я не могла поверить в это.
– И, чтобы ты знала, твой обожаемый Седрик разговаривает по-чешски только с тобой, а дома общается по-английски.
– Куда мне до вас, вампиров! – усмехнулась я, однако, это была новая информация о Седрике. Сам Седрик ни разу об этом не обмолвился. – Но почему за столько лет вы не придумали свой собственный язык? – поинтересовалась я.
– Собственный? – усмехнулся Брэндон.
– Да, вампирский, – уточнила я. – Ведь для вас было бы великолепно – общаться о том, кого вы убили сегодня ночью, и, чтобы люди, стоящие рядом, ничего не понимали.
– Глупышка, неужели ты думаешь, что тайный язык – самое главное? Вычурные буквы и смешные слова? Если бы ты была немного умнее, то знала бы, что любой язык, даже сверхтайный, можно расшифровать. К тому же, в глазах людишек, этот тайный язык выглядел бы подозрительным. Где твоя логика?
Грейсон принимал меня за круглую дуру. Согласна: мое предположение об их тайном языке было неверным, но делать из этого выводы?
Да черт с ним, пусть думает обо мне, что хочет!
– Седрик рассказывал тебе о своей семье? – вдруг спросил вампир.
– Нет, – солгала я, не видя причин говорить ему правду.
– Я тебе не верю.
– Как хочешь, – бросила я.
– Я видел Моргана накануне твоего отъезда.
Эта фраза заставила меня посмотреть на него.
– Так и знал, что ты заинтересуешься. Стоит лишь произнести его имя, как ты принимаешь вид собачонки, услышавшей знакомое слово. – Грейсон коротко рассмеялся красивым, но неприятным для меня смехом. – Черт побери, если бы в тот вечер мне не позвонили из Англии, ты бы так и улетела в Бразилию!
– И ты не побрезговал лететь с людишками? – усмехнулась я.
– Думаешь, я был рад такой никчемной компании? Мой личный самолет не смог прилететь за мной, а меня ждали безотлагательные дела в Англии.
– Но зачем ты сел на рейс до Бразилии, если тебе нужно было в Англию? – удивилась я, не видя логики его поступка.
– В Рио у меня тоже была пара дел, но они важны не так сильно, как вдруг, совершенно случайно, оказалась важна ты. Удача – удивительная штука, хотя в данном случае, это не просто удача – это судьба. Твоей судьбой была сесть именно в тот самолет, в котором был я, а моей судьбой было узнать о вас с Морганом и пресечь опасность разглашения тайны в твоем лице.
– Но я не понимаю: зачем! – вырвалось у меня. – Неужели ты думаешь, что я стала бы вредить тому, кого люблю?
– В нашем обществе есть одно золотое правило: устранить опасность прежде, чем она остановит нас.
– Ты не понимаешь, что я и так умру? Ты лишаешь меня права просто прожить свою жизнь с Седриком! Я не претендую на звание его законной жены! Я просто хочу быть рядом с ним!
– Я всего лишь хочу спасти этого идиота Моргана от тебя, – вдруг услышала я и не поверила своим ушам.
«Спасти от меня? Что я могу ему сделать? Этот Грейсон явно не в своем уме!» – насмешливо подумала я.
– Он рассказывал тебе о Барни? – спросил он.
– Кто такой Барни? И почему Седрик должен был мне о нем рассказывать?
– Я расскажу тебе о нем как-нибудь потом, – усмехнулся Грейсон.
– Почему не сейчас?
– Потому, что впереди у нас много времени для общения.
– У тебя нет сердца! – прошептала я, расстроенная тем, что он раздразнил меня секретом о каком-то Барни, а теперь нарочно молчал о нем.
– Есть, но оно почти не бьется, а впрочем, Морган, должно быть, уже рассказал тебе об этом. Куда бы лучше поселить тебя в моем замке?
– Мне все равно.
– А мне нет: не хочу, чтобы ты простудилась в подвале и умерла раньше, чем я сам с тобой покончу. К тому же ты – моя гостья. Особенная гостья, так что…
Он замолчал, не завершив фразы.
«Как он противоречив! Он словно избалованный мальчишка, упивающийся своей безнаказанностью и незнающий, как лучше уничтожить свою новую игрушку так, чтобы она не поломалась сразу, а долго терпела его издевательства над ней!» – невольно пронеслось в моей голове.
Пейзаж, пролетающий за окном машины, был ярким контрастом этому ужасному дню: все зеленело и напоминало огромное зеленое полотно, усыпанное разноцветными цветами.
– Еще долго ехать? – спросила я, так как мне стало невыносимо находиться в одном закрытом пространстве с вампиром.
– Не терпится умереть?
– Не терпится избавиться от тебя!
В ответ Грейсон рассмеялся, словно я ужасно рассмешила его.
Вдруг зазвонил телефон, и по мелодии вызова я поняла, что не мой.
Грейсон достал из кармана свой телефон и приложил его к уху.
– Да, Митчелл. Все уехали? Отлично! Хорошего отпуска! – Он положил мобильный в карман. – Теперь замок – в нашем распоряжении. Думаю, мы занимательно проведем время вместе.
От этих слов меня охватило беспокойство.
– Зачем ты это делаешь? – не удержалась я от вопроса, не понимая, зачем он строил такие грандиозные планы моего убийства и почему вел себя так дружелюбно, ведь совсем недавно ударил меня. – Я не могу понять, что тебе от меня нужно?
– По своей натуре я очень гостеприимный. Просто не выводи меня из себя – вот и весь секрет, – ответил вампир, и больше мы не разговаривали, а просто молча ехали, пока машина не остановилась у высоких железных ворот.