Париж буйствовал. Багрово-дымное пламя горевших автомобилей, подожжённых экстремистами из мусульманской среды в его различных кварталах, озаряло ночь. На северо-западе столицы многие улицы и переулки оказались запруженными толпой, гул которой, подобно штормовому морю, волнами охватывал близлежащие дома. Толпа явно нервировала полицейских.
Сквозь толпу, непрерывно сигналя, пробиралась серебристого цвета легковая машина. Жандармский младший чин подскочил к ней, открыл дверцу и толкнул дуло автомата в лицо водителю.
– Месье! – многозначительно сказал он, положите руки на руль и, пожалуйста, без шалостей, иначе получите пулю в лоб.
– Позвольте, предъявить вам жетон, и уберите руки с курка, чтобы не застрелить по неосторожности офицера жандармерии, – сказал в ответ ему сидевший за рулем мужчина и показал жетон майора жандармских войск Франции. Мясистое лицо полицейского расплылось в широченной улыбке, он, молча, козырнул, и отошёл к стоящему поодаль напарнику.
Офицером, предъявившим жандармский жетон, был Серж Беранже. Предъявленный им жетон был документом прикрытия, в действительности Серж являлся начальником отдела Главного управления службы внешней разведки Франции (DGSE), в звании полковника. Он явно спешил на своем новом «инфинити», выдавливая из него все скоростные возможности. Это был крепкий, лысоватый шатен, среднего роста, с седыми висками и выцветшими бровями. Его покатые плечи и мощная шея выдавали в нём борцовское прошлое.
Несколько часов назад случилось явно непредвиденное событие, которое его сильно огорчало. Жюстин Бранен, сотрудник Главного управления контрразведки (DCRI), привлечённая вышестоящим руководством в качестве «медовой ловушки» для работы по делу «Мокс», попала в автомобильную катастрофу и её отвезли в военный госпиталь, куда он сейчас и направлялся.
Жюстин являлась чрезвычайно ценным сотрудником не только из-за внешних данных, но и потому, что в совершенстве владела русским языком и была на редкость умна. Поэтому её отсутствие накануне запланированной встречи мэра Парижа с русским мэром Малаховым было явно нежелательным. Серж разработал детальный план её проникновения в ближайшее окружение Малахова рассчитывая информацию относительно перспектив участия Франции в совместном с Россией строительстве в Сибири завода по производству уран-плутониевого топлива, именуемого «Мокс-топливом».
Строить этот завод Россию побуждали взятые международные обязательства по утилизации оружейного плутония демонтированных ядерных боеголовок.
Объективно складывалось так, что шансы у Франции войти в российский проект были ничтожно малы. Из последней шифровки, пришедшей из резидентуры посольства в Москве, было понятно, что русские, скорее всего, выберут в качестве прототипа своего завода по переработке оружейного плутония немецкое предприятие компании Сименс в Ханау. Этому способствует один из российских сенаторов, который с целью лоббирования данного вопроса обратился в правительство России. Его заинтересованность была понятной, он являлся немцем по национальности и в Германии жил его родной брат, – крупный бизнесмен.
Перед Сержем была поставлена задача – найти среди русских политиков авторитетного союзника Франции, через которого в дальнейшем можно дискредитировать немецкий проект и показать преимущество французского проекта. После длительного поиска такой кандидат на роль союзника Франции им был найден. Это был мэр областного центра, вблизи которого было намечено построить данный завод.
Выбор на 55-летнего мэра Николая Малахова был сделан им неслучайно. Первичные данные, полученные им по каналам агентурной сети, указывали, что Малахов неординарная личность, хотя во многом противоречивая и порой даже авантюрная, но с хорошим публичным рейтингом. В его биографии было немало тёмных пятен, требующих детального изучения, однако внутреннее чутье подсказывало ему, что Малахов, тот самый человек, мнение которого, при определенных условиях, может стать более значимым в кругах местного истеблишмента. К тому же Сержу симпатизировало, что Малахов был внешне схож с давним другом его отца, известным актёром кино Жаном Полем Бельмандо. У него, как и у дядюшки Жана, было такое же худое лицо, большие вывороченные губы, мясистый нос и наглые глаза.
Доводы, приведенные Сержем относительно пригодности Малахова к оперативному использованию, были признаны руководством убедительными, в связи с чем был дан зелёный свет на организацию встречи мэра Парижа с русским мэром на своей территории.
Будучи патриотом своей страны, Серж был доволен, что проекты по утилизации оружейного плутония на территории Франции признаны невыгодными с коммерческой точки зрения. Он всецело разделял взгляды тех, кто считал, что плутониевое дерьмо, загрязняющее окружающую среду и способное взорваться, лучше утилизовывать на территории других стран. Вместе с тем ему было искренне жаль, что этот выбор пал на историческую родину его предков.
Он откровенно недоумевал, почему русские чиновники усиленно замалчивают, что при производстве «Мокс-топлива» плутоний неизбежно попадёт в окружающую среду. Кроме того, его переработка связана с необходимостью массовых перевозок по железной дороге, и это создаст благоприятные условия для совершения экстремистами террористических актов.
Глядя на подожжённый радикалами автомобиль, мимо которого он только что проехал, Серж на мгновение представил, что экстремисты жгут не автомобили, а взрывают железнодорожные составы с оружейным плутонием, ввозимого из-за рубежа на переработку. От представленной картины ужасов у него по спине пробежал жуткий холод.
Так что же это за человек, русский сенатор, который с горячностью поддерживает строительство на территории России завода по переработке отработанного ружейного ядерного топлива?
Неужели ему наплевать, что жители области, где планируется строить завод, в недавнем прошлом пережили аварию на местном химическом комбинате, при которой произошел выброс в атмосферу отравляющих веществ?
Вероятнее всего, он осознанно действует в интересах Германии потому как сам немец и, и его родственники живут там? Впрочем, так или иначе, он явно не патриот своего народа. Что касается его, то ему задача понятна. Нужно сделать все возможное, чтобы отодвинуть немцев от проекта.
Где-то рядом послышался сильный взрыв. Светящейся столб взорванного экстремистами автомобиля зловеще осветил церковь на Нотр-Дам, словно делая вызов силам божества. В душу Сержа закралась тревога. Как там Жюстин, что с ней?
Между ними уже сложились отношения. Сержу импонировало, что мыслят они во многом одинаково, несмотря на разницу в возрасте, имеют схожие вкусы, интересы и убеждения. Однако пригласить её на свидание, он не спешил. Причиной тому была возобновившаяся после длительного разрыва его связь со смазливой француженкой среднего возраста, которая шокировала его близких друзей, тем, что была, не очень умна, и, к тому же, имела дурные манеры.
На все недоумения своих друзей по её поводу, он отшучивался, говорил, что мужчине не нужно шарахаться от убогих, господь обязательно заметит это и пошлет благодать в виде красивой, умной и нежной девушки. Таков был урок его жизни. Что отдаёшь, – то и воздаётся!
С той поры как в управлении появилась Жюстин, он пребывал в приподнятом настроении. Появление этой девушки могло стать в его судьбе той самой благодатью, о которой он мечтал долгие годы. И вот, наконец, он решился на встречу с ней и пригласил её отобедать в загородном доме своего дядюшки, находившегося в пригороде Парижа в местечке под названием «Венисьё». Дом был в его полном распоряжении на период нахождения дядюшки в Африке, где он изучал поведенческие аспекты бегемотов в бассейне реки Нил. Жюстин без колебаний приняла его приглашение, и это был хороший признак для него.
Сигнал домофона застал его за наведением порядка. Делать это приходилось ему самому, так как прислугу дядюшка распустил на длительные каникулы, всецело полагаясь в вопросе ухода за домом на племянника. Его собственное жилье находилась в пригороде Парижа.
Серж не был женат, вместе с тем в его жизни были женщины, но отношения с ними напоминали скоростные гонки в безлюдной местности. Он не был бесчувственным чурбаном и всегда вкладывал душу в свои отношения с женщиной, не признавая секса без эмоций, ибо не умел отделять одно от другого. Он считал, если дело дошло до секса, то женщина должна нуждаться в нём.
Жюстин была красивой, стройной блондинкой с лучистыми глазами и удивительно притягательной улыбкой. Вот и сейчас, глядя на неё, он в очередной раз вдруг болезненно осознал свой собственный возраст. Может быть, в сорок лет пора спуститься с небес и вернуться к реальной жизни, а не сжигать себя в любовной страсти? – укорил он себя. А вдруг это в последний раз судьба дарит ему возможность испытать сильные любовные потрясения? И он решительно отмел свои сомнения, решив вновь довериться своему пороку, хранившему в потаённых уголках души отчаянное желание влюбиться в красивую и умную девушку.
– Так вот какая вы Жюстин Бранен во внеслужебной обстановке! – улыбаясь, молвил он, косясь на её длинные ноги в капроновых колготках.
– И какая же я? – игриво вскинула вверх брови девушка.
– Хорошенькая и даже очень! Вы у меня ассоциируюсь с милым беленьким котенком, – расплылся в улыбке он.
Его комплимент девушку не смутил. Более того, она одобрительно кивнула головой.
– Что ж, я согласна быть для вас хорошеньким, беленьким котенком, надеюсь, что вы любите домашних животных и хорошо к ним относитесь.
– Угу, – промычал он и расплылся в улыбке.
Серж всегда питал слабость к высоким и стройным девушкам. Сейчас у него возникло неудержимое желание облизнуть губы, и он с трудом поборол его.
Жюстин была одета в мини-юбку из чёрной эластичной ткани в обтяжку и белую шелковую блузку с мягкими складками. Чёрные туфли на высоких каблуках превращали её и без того длинные ноги просто в смертоносное оружие. От волнения у него перехватило дыхание, все преимущества, которые давали ему опыт и возраст, сразу исчезли, словно чёрт в дымоходе.
Раздражаясь на отклик своего тела, напоминавшего реакцию неискушённого юноши, вызванную сексуальным волнением при случайном соприкосновении с женским телом он, с хрипотцой в голосе, сдавленно объявил:
– На обед нас ожидает морской огурец, который мы сейчас с вами приготовим в фондю, а также грушевый крюшон, его дядюшка приготовил специально для нас с тобой ещё прошлом году. Вы не возражаете?
– Я согласна! – воскликнула радостно Жюстин, оценив юмор сказанного. – Вкус морского огурца мне не известен, но я полном в восторге от того, что мне сейчас предстоит испить крюшон домашнего приготовления.
– Отлично! – сказал Серж и сознательно зафиксировал на девушке свой многозначительный взгляд, полный порока.
В ответ Жюстин мило улыбнулась ему.
– Спасибо, – сказала она, не задумываясь за что, собственно, она его сейчас благодарит, и с чего это вдруг появились у неё эротические фантазии. – Сдается мне, что вы Серж весьма опытный обольститель, и знаете, чем отличается досье от бюстье, – высказала она смелое предположение.
– Нет, нет, – замотал Серж головой. – Я хотел, чтобы вы ошиблись в своем выводе относительно моих познаний по части женского прикида. Однако мой внутренний голос с первых дней появления вас в управлении твердит, что бы я обратил внимание на вашу привлекательность.
– Серж, не вводите меня в краску! – не выдержав потока лести, взмолилась Жюстин. – Хотя мне и приятны ваши слова, но, говоря лестные слова, вы гоните меня в ловушку. Пощадите!
Однако Серж был верен себе и решил не отступать.
– И ещё мой внутренний голос подсказывает, что такая женщина, как вы, способна любого мужчину вывести из равновесия…
– Вот как!?
Брови Жюстин вновь поползли вверх. Тем не менее, она благосклонно отнеслась и к этому комплименту и одарила его лучезарной улыбкой. После чего, игриво поинтересовалась:
– Мне лестно слышать, что говорит обо мне ваш внутренний голос, – но я при этом хочу спросить:
– Почему вы затягивали с нашей встречей?
Серж расплылся в улыбке, и уклонился от прямого ответа.
– Поверьте мне, пожалуйста, я буду искренне сожалеть о том, что наша встреча не состоялась ранее.
Морской огурец был безошибочно признан Жюстин трепангом, что соответствовало действительности, ибо таковым он называется лишь в обиходе. Несмотря на то, что вкус этого морепродукта ей был хорошо знаком, она оценила интригу, которую создал Серж. После бокала крюшона, содержавшего потаённый градус, она разоткровенничалась и уже весело болтала буквально обо всем: о своих увлечениях, о взглядах на жизнь, о своих друзьях…
Серж внимательно слушал девушку. Он с удовлетворением для себя отметил, что она полна женственности и очарования. После обеда он пригласил её пройти в кабинет, где они уселись на мягкий диванчик у камина.
– Расскажите мне, Жюстин, о себе, о своих планах на жизнь. – Вы необыкновенно скрытны, – заметил Серж.
– Но о вас я тоже ничего не знаю. А ведь нам предстоит работать вместе по делу «Мокс», – парировала в ответ Жюстин.
Губы Сержа растянулись в непроизвольной улыбке, девушка всё больше и больше нравилась ему.
– Хорошо, я обязательно расскажу вам о себе много лестного, но на правах хозяина хотел бы всё узнать о своей гостье. – Вы удовлетворите моё любопытство?
Жюстин пожала плечами, возвела глаза в потолок, затем опустила их и одарила его самым, что ни есть невинным взглядом.
– Помилуйте Серж, я почему-то уверена, что вы и так многое знаете обо мне. Сожалею, но мне рассказать вам нечего.
– Гм… – задумался на мгновение Серж. – Впрочем, вам ничего не нужно сейчас рассказывать о себе, я это всё сделаю за вас. Дайте мне, пожалуйста, вашу правую руку…
Жюстин громко рассмеялась, ей стало понятно, в чём тут дело.
– Вы желаете применить ко мне испытанный не одним поколением мужчин приём обольщения – гадание даме по руке? – поинтересовалась она.
Серж не отреагировал на её вопрос, но при этом с горячностью стал убеждать её в своем истинном веровании в хиромантию.
– Я верю вам, но давайте лучше я вам погадаю.
– Нее! – картинно взвыл Серж. – Только не это! Я боюсь правды о себе.
– Не бойтесь! Дайте мне вашу левую руку, – потребовала она. – Я применю свою методику чтения хитросплетений ваших узоров на руке и составлю ваш психологический портрет.
– Вы психолог по образованию?
– Нет, я не психолог, – ответила Жюстин, лукаво при этом улыбаясь. – Не бойтесь узнать о себе правду! Дайте мне вашу левую руку…
– Почему левую руку? – вдруг осенило Сержа. – Ведь гадают по правой…
Жюстин это не смутило. Она деловито поднесла его ладонь ближе к своему лицу, пытаясь рассмотреть все на ней узоры.
– В отличие от многих, я гадаю по левой руке, так как она связана более короткими кровотоками с сердцем, – удовлетворила его недоумение Жюстин. – И так. По узору ваших кровеносных сосудов я вижу, что вы человек, который испытывает острую потребность в спокойной обстановке, в которой он смог бы расслабиться и набраться сил. Я возьму на себя смелость предположить, что вас, скорее всего, измотало взаимодействие с другими людьми, которое предопределено характером вашей работы.
Серж поднял бровь:
– О! как, – воскликнул он. – Вы попали в точку. Мне действительно хочется умиротворенной обстановки для себя, но на сегодня это вряд ли возможно.
Жюстин сделала многозначительную паузу…, после которой выпалила:
– У вас только что закончились горячие деньки. И вы в скором времени предпринимает смелую попытку вступить в контакт с молодой девушкой, полагая, что такая сердечная связь принесёт ему беззаботное наслаждение и ощущение эмоционального порыва…
Серж почувствовал, как у него зашевелились мозги.
– Черт! Какой необычный вывод, однако, вы сделали, – выдавил он из себя. – Вы явно обошли меня в гадании по руке, хотя во многом я вам не лукавил, ибо я действительно знаком с основами хиромантии.
– Ладно, так и быть я открою вам один маленький секрет о себе. Ваш незабвенный начальник управления Клод Шуазель предложил мне перейти на работу к вам в управление. Я наотрез отказалась, потому как понимала истинную причину, по которой он меня зовёт к себе – он хочет приударить за мной. Мой отказ его не остановил. Он договорился с моим руководством о прикомандировании меня к вашему управлению для работы по делу «Мокс». – И теперь я выскажу предположение, что вы тоже желали бы моего перехода к вам? – рассмеялась Жюстин.
Серж удовлетворительно хмыкнул, посмотрел с улыбкой в её глаза, наполнил доверху крюшоном ее бокал и протянул его ей.
– Да это так. Я клюнул на вас…
– А я клюнула на вас, так как мне нравятся умные мужчины…
– А мне умные женщины…
После этих слов Сержу стало понятно, что делать дальше; ему вдруг страстно захотелось поцеловать ее…
– Спасибо, – прошептал он, раздираемый эротическими фантазиями в отношении её. Он почувствовал, как его наполняет неодолимое влечение к этой девушке и что он уже готов утонуть в бездне ее серо-зелёных глаз. Он наклонился к ней и прикоснулся пальцем к подбородку…
– Мне бы хотелось поближе с вами познакомиться, вы догадываетесь, о чём это я? – произнёс он, растягивая слова. – Вы и я… Давайте ещё раз пообедаем в этом доме, который еще долго будет находиться в моём полном распоряжении, – выпалил неожиданно для себя он.
Жюстин с нескрываемым любопытством посмотрела на него, она перехватила его взгляд, который соответствовал определенному его желанию, так как был направлен в разрез платья, где белела её грудь. Её глаза затуманились, губы приоткрылись…
– Хорошо, я согласна, – прошептала она, затаив дыхание.
Серж приблизил к ней губы и поцеловал её.
Это не был страстный поцелуй, но он был больше чем простое касание губ. Это был поцелуй-касание и он был вкусен, как сладкий сон, о котором они будут вспоминать многие годы.
Вдали вновь послышался взрыв баков подорванного автомобиля. Серж стряхнул с себя накатившие воспоминания и прибавил скорость.
Впереди на проезжей части показались какие-то люди. Улица была почти перекрыта поврежденными и обгоревшими автомобилями. Сотрудники дорожной службы с помощью тягачей и автокранов растаскивали завал. Выгоревший асфальт, чёрная копоть, которой были покрыты фасады близлежащих домов, создавали удручающую картину…
Наконец, дорога была расчищена, и Серж вновь смог продолжить движение. Перед военным госпиталем собралась большая толпа, слышался женский плач.
Он вошёл в госпиталь, отыскал дежурного врача. Им оказалась миловидная молодая девушка с чёрными, как смоль волосами, которая кокетливо и с нескрываемым любопытством оглядела Сержа.
– Мадам, скажите, пожалуйста, в какой палате сейчас находится Жюстин Бранен и можно ли её сейчас навестить?
– В пятнадцатой палате, на втором этаже, состояние больной нормальное, ей недавно наложили гипс на лодыжку, – сухо проинформировала его Жанна.
Серж пошёл быстрым шагом в указанном ею направлении.