Вступление Звонок
Я была на кухне с Мод, африканским серым попугаем, когда раздался телефонный звонок. Звонила Вики Кеннеди, жена сенатора Теда Кеннеди.
– Дон, – сказала она, – я хочу, чтобы ты оценила одну собаку. Это еще одна португальская водяная собака и она будет в аэропорту Даллеса через несколько дней. Ты найдешь время?
Я была немного удивлена тому, что Вики положила глаз на другого питомца. У семьи Кеннеди уже было три собаки – все «порти», как называют эту милую черно-белую кучерявую породу те из нас, кто ее любит. Я помогала Кеннеди выбирать этих собак у Арта и Марты Стерн, заводчиков из Техаса, с которыми я работала, и тренировала всех трех в своем загородном доме в Хьюме, штат Вирджиния. Сенатор Кеннеди и Вики недавно взяли к себе третьего порти, щенка по кличке Кэптен Керейджес, Кэппи для краткости. И было не похоже, чтобы они планировали пополнить свою семью новым членом.
– Он не для нас, – пояснила Вики. – Мы еще не знаем, куда отправится щенок. Просто хотим узнать твое мнение, годится ли он для семьи с детьми.
Я согласилась оценить собаку, но когда мы уже собирались закончить разговор, Вики остановила меня.
– И, пожалуйста, Дон, – добавила она. – Пусть это останется между нами в ближайшие несколько дней, хорошо?
Сенатор Эдвард М. Кеннеди и его жена Вики возвращаются из плавания вдоль побережья Хьянниспорт, штат Массачусетс со своими собаками Сплэш и Санни
Несколько дней спустя я ехала из своего загородного дома в Даллес Хилтон, где договорилась встретиться с одним из помощников сенатора Кеннеди и собакой по кличке Чарли. Я все еще мало что знала о Чарли, за исключением того, что ему было около пяти месяцев, и он был из одного помета с Кэппи. Семья, в которой он жил, вернула его Арту и Марте, потому что он не поладил с взрослой собакой той же породы, которая уже жила в доме. Марта искала для него новую семью.
Забрав Чарли, я отвезла его в стоматологическую клинику своего бывшего мужа, где я записалась на прием к врачу, чтобы запломбировать отколовшийся зуб. Я отнесла переноску Чарли в служебное помещение в конце офиса и закрыла дверь. В машине он вел себя так тихо, что я не могла дождаться момента, чтобы выпустить его на волю. Как только я открыла дверцу переноски, Чарли высунул оттуда голову. Большинству собак требуется время, чтобы адаптироваться после перелета и поездки в переноске, и, как правило, они ведут себя очень робко и неуверенно в новой обстановке. Но не Чарли. Он был довольный, как слон, и спокойный, как удав. Я прицепила поводок, который взяла для него, и вывела его на улицу, чтобы он сходил в туалет. Вернувшись, я поводила его по офису. Он с удовольствием останавливался, когда его гладили проходившие мимо сотрудники клиники. Я беспокоилась, что шум проезжавших машин напугает его, но пока мне лечили зуб, Чарли спокойно лежал рядом со мной на полу, наслаждаясь новой резиновой игрушкой, которую я купила ему.
Я мгновенно влюбилась в Чарли. У меня дома часто гостят собаки, которых оставляют на время, и я в итоге привыкаю к ним ко всем, и как дрессировщик, и просто как собачница. Но к Чарли я прикипела всей душой. Он был симпатичным щенком отличной породы и быстро всему учился. Он ладил с другими собаками во время моих занятий (примерно с двенадцатью за раз), с моими собственными собаками, с собаками соседей и даже с двумя моими попугаями.
Мод, которая сама питала особую нежность к собакам, похоже, заинтриговала его больше всех. Он обычно крутился возле ее клетки, обнюхивая все вокруг, и Мод это обожала. Она спрыгивала со своей жердочки и просовывала клюв через проволочную дверцу рядом с его носом.
– Поцелуй меня, арр… Как мило! – кричала она, а потом бросала ему немного корма. Чарли ловил угощение и катался по полу, надеясь получить еще.
Несколько недель спустя позвонила Вики, чтобы справиться о Чарли.
– Он восхитительный, – сообщила я ей. – Думаю, он идеально подойдет для семьи и поладит с детьми. Я так его полюбила, что уже готова оставить себе, если твои люди откажутся!
И тогда она выложила мне свой секрет: семья, которая собиралась взять Чарли, это не просто семья. Это первая семья Америки.
Возможно, кто-то и сжался бы от страха, но я восприняла новость совершенно спокойно. Для меня эта работа ничем не отличалась от любой другой: мне просто нужно было подготовить Чарли – или Бо, как его будут впоследствии звать – к тому дому, в котором ему предстояло жить.
Профессиональным дрессировщиком собак я стала из моей глубокой и неугасимой любви к собакам. В детские и подростковые годы я питала сильную нежность и к моим собственным домашним питомцам, и к собакам в целом, и всегда мечтала о том, что однажды у меня появится дом, где будет много детей и животных. В 1982 году я вышла замуж за человека, которого очень сильно любила, старше меня на тринадцать лет. Он был стоматологом, со своим расширявшимся бизнесом в пригороде Вашингтона. Мы договорились, что я сижу дома, воспитываю наших детей и помогаю ему управляться с его фирмой, которую мы разместили на первом этаже нашего дома.
Спустя четыре года после нашей свадьбы у нас родилась прекрасная дочка, которую мы назвали Кортлендт. Четырнадцать месяцев спустя на свет появился наш сын, Блейз. А потом, как вы догадались, через девять месяцев я забеременела снова, на этот раз нашей второй дочкой, Пейдж. Временами справляться с тремя маленькими детьми-погодками было жутко тяжело. В период между 1986 и 1993 гг. я была либо беременна, либо кормила грудью (и всегда меняла памперсы). Но, несмотря на этот безумный распорядок дня, я была на седьмом небе от счастья, так как получила все то, чего хотела: дом, полный детей и животных. Мы держали одновременно по пять собак, включая бостон-терьера, шпица, португальскую водяную собаку, бордер-колли, прямошерстного ретривера, ирландского водяного спаниеля, ризеншнауцера и ивисскую борзую. Плюс: двух африканских хорьков, несколько крыс, кроликов, множество хомяков, четырех сиамских кошек, одну змею и двух очень разговорчивых попугаев – Жуля, желтошейного амазона, и Мод, нашего африканского серого. Временами было сложно просто удерживать в памяти все их имена. Я часто вспоминаю о тех днях и удивляюсь, как я справлялась.
Был момент, когда я кормила грудью Пейдж, в то время как Джаз, мой бостон-терьер выхаживала своих щенков. Я была одной из тех женщин, которых называют «суперженщинами». Каждое утро я вставала, кормила детей, кормила собак, кормила птиц, кормила кошек, брала ходунки, собирала поводки (стараясь при этом не перепутать, какой чей) выходила на прогулку, гуляя в окрестностях нашего дома или отводила детей в школу, возвращалась домой, сажала собак в переноски и отправлялась в рабочий офис мужа, спускаясь на нижний этаж. Я была в постоянном движении, с утра до вечера. Это была суматошная, безумная, удивительная жизнь. И хотя все мое внимание было направлено на семью, я успевала участвовать в собачьих выставках и параллельно организовала свой бизнес. Я дрессировала собак и брала их к себе домой, в первую очередь, чтобы заработать деньги на регистрационные взносы для участия в выставках и конференциях.
А потом однажды утром, это было в 1995 году, я обнаружила, что сижу за кухонным столом, оглушенная, так как мой муж сообщил мне, что он больше не хочет быть в браке. На тот момент нашим детям было пять, шесть и семь лет. Теперь, в отсутствие надежного источника финансов, на который я всегда рассчитывала, мне нужно было заработать деньги самой и быстро. Мысль выйти на работу и оставлять детей на весь день одних каждое утро была для меня непостижимой. И тогда я занялась дрессировкой на полноценной основе, вставляя эти занятия в промежутки между школой и спортивными секциями детей.
Я уже знала по работе с моими собственными собаками, что обладаю особым даром, когда дело касается дрессировки, и к этому времени уже успела заработать себе репутацию дрессировщика, способного научить хозяев тому, как воспитать собак, чтобы они были веселыми, послушными и преданными членами семьи – особенно семей с детьми. Это придало мне некоторую уверенность, когда я начала распространять информацию о своем бизнесе. Я откладывала деньги на маленькую студию для своих занятий. Это было такое тревожное, но и волнующее для меня время. Суперженщина еще и владелица собственного бизнеса! Я назвала свою обучающую программу «Позитивный опыт ухода за щенками», а потом переименовала в «Поощрительную систему дрессировки щенков». Я продолжала создавать себе репутацию, и список моих клиентов неуклонно рос. Я переехала из нашего дома в Вашингтоне в загородный дом: чудесное место для жизни и идеальная площадка для тренировки и содержания собак.
Думаю, что вовлечение детей в процесс дрессировки – грандиозная идея. Этот опыт учит их многим вещам – не только тому, что касается собак, но также и их самих. Я, конечно же, привлекала к этому делу своих детей, и они обожали этим заниматься. Утром, пока они были в школе, я проводила свои первые занятия, а потом забирала их к очередному курсу дрессировки. По вечерам мой бывший супруг брал их к себе на ужин, а у меня шли следующие занятия.
Я продолжала расширять свой бизнес, готовя собак к участию в выставках, а с другой стороны объясняла владельцам, как обучать их щенков с самого раннего возраста. И уже скоро мои услуги по дрессировке заинтересовали некоторые влиятельные семейства Вашингтона. Честно говоря, я редко обращала на это внимание. Моей главной заботой в том, что касалось работы с семьей, было знать, что люди нацелены на то, чтобы правильно дрессировать свою собаку и обеспечить ей в итоге надежное и счастливое пристанище в своем доме. На самом деле я проработала с Вики и сенатором Кеннеди несколько месяцев, прежде чем узнала, кто они. Только когда я получила от них банковский чек, заметила, что вверху напечатано Эдвард Мур Кеннеди, и вот тогда до меня дошло, что Вики Кеннеди, с которой я по телефону обсуждала способы приучения собаки к туалету и времени кормежки, это жена того самого Теда Кеннеди.
Да, это была длинная дорога в Белый дом, но я была к ней готова.