Дара вернулась.Лавр не мог спутать ни линию крыльев, ни гребень-«воротник», ни привычно загнутый на самом кончике хвост. Кто угодно, но только не Лавр.
Как её отпустили одну?
Он опять приблизил фото, внимательно разглядывая нечёткий силуэт и убеждаясь, что на Даре нет сбруи. Как её вообще могли вот так отпустить, без снаряжения, без ничего!
И отпускали ли?
Может ли этот светловолосый полковник – Лавр никак не мог вспомнить его фамилию, – быть прав, и это он виноват, что Дара услышала его подсознательное желание?
…всё, что он в тот момент хотел, это чтобы Дара была в безопасности.
– Честно говоря, я не был уверен, что это она, – произнёс полковник.
Этот голос был первым, что Лавр услышал – осознал, как речь, – когда весь мир стих после обрыва связи с Дарой. Тогда, давно… Неделю назад, две?
…он в какой-то момент сбился со счёта, потеряв смысл считать одинаковые дни.
– Это она, – подтвердил Лавр.
Отпираться смысла не было – это её не защитит… А вот этот полковник – может? И что потребует за это от Лавра?
…плевать, всё, что касается его лично – пожалуйста.
Лавр снова уменьшил масштаб, просто глядя на Дару. Он думал, что никогда её больше не увидит.
…в голове звенело от тишины там, где должна была быть их связь.
– Я уже понял, – невозмутимо кивнул полковник, отвлекая от тишины. – Поэтому и пытался выяснить, что ты ей приказал, чтобы понимать, чего нам ждать от… бесконтрольного дракона.
– Я ей приказал улететь. И она улетела.
– Ну а потом вернулась. Вопрос, по чьему приказу и с какой целью.
Планшет выкинул какое-то уведомление, и полковник потянулся за ним. Лавр непроизвольно ухватил свой край, но поймал отвратительно понимающий взгляд – и разжал пальцы.
…его поймали на крючок, и они оба это знали.
– Что вы с ней сделаете?
– Не знаю, – словно бы в раздумьях произнёс полковник. – Зависит от того, что сделает она… И чего не сделает.
Лавр обнаружил, что комкает обёртку от бургера с такой силой, что в кулаке что-то хрустнуло. Заставил себя выронить комок обратно на стол и принялся старательно разглаживать бумагу.
Полковник со странным выражением лица подвинул ему остатки картошки.
– За ней присмотрят, – сказал он, словно пытаясь успокоить.
…зенитный расчёт за ней «присмотрит», судя по его взгляду, не меньше.
– Но проблему это, конечно, не решает.
– Что мне… – каждое слово давалось так тяжело, словно весило под тонну, – что я должен сделать?
Если бы полковнику от него ничего не надо было – он бы не приехал сюда. Не притащил бы бургеры, картошку, не показал бы фото… Не вытащил бы Лавра из того тусклого оцепенения, в котором терялся счёт дням и смысл жизни.
Не заставил бы слушать и отвечать.
Ему что-то нужно.
– Пока ничего, – пожал плечами полковник, и Лавру захотелось надеть ему ведро с остатками картошки на голову.
– А потом?
Полковник включил планшет, что-то прочитал, поправил наушник в ухе и поднялся.
Лавр встал следом – это было что-то из области рефлексов, вбитых в него ещё в кадетке.
– Мне надо ехать, – сказал полковник вместо ответа. – Вернусь завтра или послезавтра… Тогда и будет ясно, что нам с тобой делать.
…Когда дверь за ним захлопнулась, Лавр скомкал бургерную обёртку и запустил ею прямо в глазок на двери.
А потом посмотрел на остатки «пиршества», отряхнул руки и принял упор лёжа. После пятого отжимания чип в шее опять дёрнуло болью, но Лавр заставил себя продолжить, не сбавляя темп.
Вернётся этот полковник завтра или нет – но проваливаться в тёмную, бессмысленную апатию Лавр себе позволять больше не собирался: полковник найдёт его адекватным и сосредоточенным – и объяснит, что ему от Лавра нужно, чтобы Дара не пострадала.
Ну или его каким-то образом вытащат свои, а для этого тоже надо оставаться в форме.
…ну ведь случаются же чудеса в жизни, так почему бы и не с ним?
***
Когда машина выехала из ворот Южной цитадели, Стрельницкий набрал один из номеров в своей записной книжке и долго слушал гудки.
Наконец, трубку сняли.
– Ну здравствуй, Сергей Саныч, – раздалось «на том конце». – Ты по делу или как?
– И тебе привет, Сергей Сергеич. Я тут с бесплатным советом.
– Прям-таки бесплатным? На тебя не похоже. И что же ты тогда с него получишь?
– Исключительно своё моральное удовлетворение.
– Экий ты кровожадный, Саныч. Вот теперь ты меня заинтриговал, выкладывай давай свой совет. Последовать ему не обещаю, но как минимум подумаю.
– Проверил бы ты Южную цитадель… И коменданта её, Анатолия Эллера.
– Он тебе ногу оттоптал?
– Не мне, не ногу и не оттоптал. Так что если ничего не найдёшь – и Небо с ними.
– Когда ты последний раз так говорил, мы, помнится, вскрыли ячейку Коалиции…
– Тут я на столь щедрый урожай даже не рассчитываю, честно говоря.
– Ну что ж, включу в план проведения внеплановых проверок. Помотаем нервы этому твоему Эллеру, вытрясем душу и обратно засунем. Доволен?
Стрельницкий не ответил, резким жестом велев Василию затормозить.
– Алло? Эй, Саныч, ты тут?
– Тут… – отозвался Стрельницкий отстранённо. – Доволен, да.
– Ну, если нарою что – поделюсь.
– Спасибо, Сергеич.
– Пока не за что!
Вызов завершился, но Стрельницкий ещё долго сидел, молча разглядывая кромку леса. Потом повернулся к Василию:
– Зафиксировал?
– Да, сэр. – Василий помолчал и вдруг негромко спросил: – А она красивая, да?
– На вкус и цвет, – проворчал Стрельницкий (что красивого они в этих тварях вообще нашли?). – Трогай давай.
Но взгляд отвёл с трудом.
Уж больно сюрреалистичной была эта картина: изящно взмывшая над лесом зеленокрылая драконица, почти тут же вновь скрывшаяся за деревьями.
Грузные, закованные в экзоскелет армейские драконы ей по грации и в подмётки не годились, конечно…
Главное, чтоб эта драконица была здесь одна, а не в компании спецотряда КОДА. Нет уж, такой головной боли Стрельницкий себе точно не желает.
***
– Встать! – гаркнул охранник, подозрительно оглядывая камеру.
Парень проигнорировал его, всё так же размеренно отжимаясь. Голая спина блестела от пота, майка небрежно валялась на стуле.
От лопаток к плечам раскинула стилизованные драконьи крылья татуировка.
– Встать, я сказал!
Стрельницкий поймал охранника за плечо.
– Можете идти, – с нажимом произнёс он. – Дальше я сам.
Охранник ещё раз зыркнул на Лавра и вышел. Стрельницкий, скрестив руки на груди, остался наблюдать.
Некоторое время тишину в камере нарушало только сосредоточенное пыхтение Лавра. Вытатуированные драконьи крылья колыхались, как живые.
– Если ты будешь перенапрягать шею, чип никогда нормально не приживётся.
– Ну и в бездну его, – выдохнул Лавр, задумавшись на секунду в верхней точки.
Потом соизволил-таки встать и долго умывался над крохотной раковиной в углу. Шумно отфыркивался, мотал головой – ну точь-в-точь лохматый пёс.
– Если там что-то нарушится, – заметил Стрельницкий, не двигаясь с места, – связь уже нельзя будет потом полноценно восстановить.
Лавр замер. Медленно выключил воду, обернулся и наконец посмотрел на гостя.
Взгляд был мрачным, сосредоточенным – и живым.
– Это типа намёк на пряник?
– Это типа намёк на медицинский факт, – не повёлся Стрельницкий. – Впрочем, ладно. Как ты сегодня?
– Как на отдыхе в пятизвёздочном отеле, – хмыкнул Лавр, натягивая майку. – Шведский стол три раза в день, персональное обслуживание, никаких тебе шумных соседей.
– О, прям-таки шведский стол?
– Ага, выбираешь сам, что хочешь: есть, чё дали, или сидеть голодным.
Стрельницкий не сдержал смешка.
Нет, определённо парень оказался… забавным. И с неожиданной охотой поддерживал разговор на безопасную тему.
И только звериная тоска во взгляде подсказывала, что творилось внутри.
– Ну, я рад, что ты снова в форме, – прямо сказал Стрельницкий, подходя ближе и внимательно отслеживая реакцию.
Он, пожалуй, был на полголовы выше, да и опыта не меньше, но если этот Лавр сейчас выкинет какую-нибудь глупость…
Ну, охранник за дверью, тревожная кнопка в кармане.
– Я тоже, – не сильно радостным тоном отозвался Лавр, настороженно следя за каждым шагом.
– Если что, это не я придумал запереть тебя в одиночке. Я полагал, с тобой пойдут по обычному протоколу.
– Ну, Эллер был так рад меня видеть, что про все протоколы, очевидно, от радости позабыл.
– Он тебя знает.
Утверждение, а не вопрос, но парень неожиданно ответил:
– Он как-то раз пообещал натравить на меня собаку, если я снова сунусь к его сыну. Хотя мы просто посидели с Даней в «Крылышках», он мне математику объяснял. Я тогда уже к кадетке готовился…
Это звучало смешно из уст заросшего мрачного мужика, но Стрельницкий напомнил себе, что на самом деле Дмитрию Лаврову по документам всего двадцать два.
– И откуда же такая предвзятость?
– Всякое бывало, – уклончиво отозвался Лавр. – Он просто по жизни козлина, от которого даже жена свалила… о чём я ему при встрече тут и заявил.
– Не очень умно с твоей стороны.
Лавр безразлично пожал плечами. Поморщился, вскинул руку к шее, поскрёб вокруг чипа…
Глядя на него, Стрельницкий подумал, что парень специально старается быть таким: грубоватым, простым, «мужицким».
Своеобразная форма защиты.
– Дим, ты со скольки лет в «коде»? – вдруг спросил он.
Услышав обычное имя, Лавр вздрогнул. Помолчал, что-то прикидывая про себя. Хмыкнул:
– В Коалиции – с начала.
– То есть ты пришёл туда ещё до того самого объявления об объединении?
Самым забавным было то, как легко он «читался». Вон, как напрягся от одной простой с виду догадки.
– Я политикой не интересуюсь, – наконец буркнул он. Поймал взгляд Стрельницкого и словно бы смутился. – А так… с тринадцати.
Всё-таки ответил. Помнил озвученные в тот раз «правила игры».
Стрельницкий удовлетворённо кивнул.
– Значит, из кадетки ты уже прям туда свалил?
Не то чтобы ответ ему в самом деле был нужен. Если Дима Лавров в тринадцать лет помог увести свою ненаглядную драконицу – понятно, что он уже тогда был по уши замазан во всех этих подпольных делах, и там был вопрос времени, как долго он «совмещать» сможет, не попадаясь.
Просто одно дело, когда любой мятеж – исключительно после школы и чтоб к ужину был дома. А другое – реально связать свою жизнь с повстанцами.
– Ну типа того.
Малолетний партизан Коалиции, значит, чтоб им там всем в бездну провалиться.
Некоторое время они оба молчали, разглядывая друг друга. Лавр сдался первым: опустил взгляд, отступил на шаг.
– С Дарой всё в порядке?
О, Стрельницкий вполне мог потянуть паузу – но не стал (и вообще, зачем доводить того, кто и так на грани, им ещё работать вместе).
– Сожрала двух фермерских коров. Не наследила, но мои ребята засекли, как она их перетаскивала. Заодно локализовали её предположительное логово.
Вообще, коровы на опушке неспроста паслись. И были честно оплачены из оперативного бюджета, так что фермер внакладе не остался.
Но Лавр этого не знал и неожиданно смутился.
– Она так бы ни за что не стала! Видимо, давно не ела совсем… Если что, у меня деньги есть, ну, были…
– Не надо. Что возьмёшь с голодного дракона, хорошо, что это были просто коровы, – философски пожал плечами Стрельницкий. И бросил внимательный взгляд на Лавра, готовясь насладиться реакцией на свои следующие слова: – Зато мы в итоге знаем, где она… Так что одевайся.
Лавр растерянно хлопнул глазами, сейчас как никогда соответствуя своему настоящему возрасту.
– Мы… к ней? – неверяще выдохнул он. Рука непроизвольно метнулась к чипу.
– Как говорил один мой наставник, если гора не идёт к мудрецу, мудрец вызывает такси.
Спустя десяток минут все бумажные тонкости были позади, и они сели в машину. Не спецтранспорт, как в прошлый раз, – самый обычный неброский «универсал» с военными номерами (ну насколько может быть обычной служебная машина Третьего отдела, конечно).
Но с виду всё было вполне обыкновенно. Полковник устроился впереди, рядом с водителем, Лавра усадили на заднее сиденье подле молчаливого бойца в тёмно-серой форме. Стрельницкий заметил шеврон с условно волчьей (изрядно смахивающей на драконью) башкой и недовольно закатил глаза.
Это был неофициальный символ «полевого» спецподразделения его отдела.
Волкодраки, чтоб их.
Лавр сидел тихо и смирно. Никаких глупостей, руки прилежно сложены на коленях, взгляд настороженный.
…До указанной точки они ехали полчаса, за которые Лавр не проронил ни слова. Кажется, даже не пошевелился, не считая прыжков на ухабах.
Стрельницкий философски подумал, что иногда иметь дело с пилотами – сплошное удовольствие.
За мостом Василий свернул на просёлок вдоль реки, а потом заехал в горку и затормозил. Полковник сверился с отметками на карте в планшете, прислушался к короткому докладу в гарнитуре и кивнул:
– На выход и немножко пешком пройдёмся. И, да, Дим… без глупостей, хорошо?
Было какое-то странное удовольствие в том, чтобы звать его настоящими именем, звучащим так по-домашнему.
И видеть, как он каждый раз вздрагивает.
– А то что? – хмуро поинтересовался парень, впрочем, не делая пока ничего предосудительного. Послушно вылез из машины, послушно пошёл следом.
– Ну, как ты понимаешь, мы здесь немного не одни, даже если ты никого не видишь, – бросил через плечо Стрельницкий. – Если всё будет хорошо, то и не увидишь.
– И среди этих невидимок есть маленький зенитный расчёт вон под теми кустами?
– Не под теми. И парочка ПЗРК… и у Ломакина гранатомёт, правда, он его в багажнике оставил. Вернуться?
Лавр мотнул головой.
Они переправились через овраг – машинная колея тут была, но годилась разве что для внедорожника, – и свернули в лес.
Ельник тут сменился светлым сосновым бором, но по опушке густо теснились молодые берёзы, так что зайти в сам лес получилось не сразу. Впрочем, не пройдя и ста метров, они оказались на краю огромной поляны. Стрельницкий остановился.
– Не боитесь? – спросил вдруг Лавр.
Его истинное состояние выдавал севший голос.
– Чего мне бояться?
– Ну, Дара вообще-то здоровенный огнедышащий дракон.
– И, как любая тварь, уязвима на земле, особенно на вдохе перед залпом, – усмехнулся Стрельницкий. – А подкрасться и откусить мне голову, я надеюсь, ты её не попросишь.
– Спасибо за идею, – хмыкнул Лавр, шагнув вперёд.
– Дим, – ухватил его за плечо Стрельницкий, – мне казалось, ты ей… дорожишь. И я даю тебе шанс доказать, что она – не дикий бесконтрольный дракон, которого мне положено уничтожить. Так что всё в твоих руках.
Лавр закаменел спиной. Медленно, не оборачиваясь, кивнул.
Стрельницкий разжал руку и похлопал его по плечу.
– А теперь вперёд. Она где-то здесь.
***
Как во сне Лавр шёл вперёд, путаясь ногами в высокой траве.
Ноздри уже щекотал знакомый аромат: озона и той особенной, «драконьей» гари.
…ну и недавней кровавой трапезы, что делало запах, раз уж на то пошло, куда менее приятным.
Но это тоже был её запах.
Фантомно заныла отсутствующая связь, и Лавр рефлекторно вскинул ладонь к шее.
– Дара! – позвал он, вертя головой.
Чип подёргивало болью, и кожа вокруг тоже была болезненная, воспалённая. Отвлёкшись, Лавр не сразу заметил зашевелившийся в том конце поляны ярко-зелёный холм – до тех пор, пока «холм» не распахнул приветственно крылья и прыгнул-спланировал вперёд.
– Ди-има, – прогудела Дара, одним тычком носа сбивая с ног.
Лавр обхватил её за морду, хохоча, как последний безумец. Дара замотала головой, то ли тявкая, то ли клекоча – не зная, как иначе выразить свою радость.
Очевидцы, попади здесь кто случайный, могли бы потом рассказывать об ужасном нападении коварного монстра, сущей твари из бездны – на беззащитного человека.
…его коварно, бессердечно вылизывали.
Лавр представил, как в тюрьме потом пытаются, матерясь, отстирать робу от едких драконьих слюней, и вновь расхохотался.
– Сто-оп! – призвал он Дару к порядку, когда отсмеялся. – Хватит. Дара, стоп! Ляг!
Дара отстранилась, пытливо заглядывая ему в лицо то одним, то другим сияющим глазом, и послушно припала к земле.
– Хорошая девочка, – пробормотал Лавр поднимаясь. Отряхнулся.
Наклонился и прижался лбом к Дариному носу, к тому чувствительному треугольнику между ноздрями.
– Не слышу, – всхлипнула вдруг Дара, и он ощутил этот всхлип лбом.
…он сам бы сейчас взвыл, но не мог перед ней.
– Я знаю, маленькая, – пробормотал он, хотя «маленькой» Дару не всякий дракон-то назвать мог. За девять лет она вымахала вдвое. – Мне блокировали связь… Не думай об этом. Её потом можно будет вернуть.
И, отвлекая Дару, принялся чесать ей подбородок и нижнюю губу.
Её дыхание было тёплым.
…и воняло, как только может вонять изо рта сытно пообедавшего дракона.
Дара довольно зажмурилась, подобралась, обвивая ноги хвостом, и негромко заурчала.
…ну как негромко, полковник мог и не расслышать, а вот если кто ближе хотя бы на десяток метров подошёл – тот уже вполне.
Лавр вспомнил, что он здесь не один, и отстранился. Дара настороженно приподнялась, глядя ему за спину, и, протянув лапу, прикрыла ей напарника.
Плотно прижала крылья и предупреждающе оскалилась.
– Дара, нет, – жёстко скомандовал Лавр, оборачиваясь.
Полковник Стрельницкий – Лавр вспомнил его фамилию – спокойно шагал к ним через поляну. Остановился метрах в десяти, кивнул, будто старых знакомых на лесной прогулке повстречал.
Только корзинки с грибами на локте не хватало.
…с поганками желательно.
– Нельзя. – Лавр положил руку на Дарин палец. – Пусти.
Дара вздохнула и разжала лапу.
– Это свой, – быстро и чётко проговорил Лавр, глядя на полковника.
Тот смотрел на него – на них – с престранным выражением лица.
Но рука его лежала в кармане. Что там, пистолет, тревожная кнопка? Неважно.
– Свой, – повторил Лавр, чувствуя себя рыбой, которую ухватили за жабры.
Можно дёргаться, конечно, но финал всё равно будет на сковороде.
…лучше бы ему руки вывернули физически, а не вот так, одним взглядом.
Дара принюхалась и недовольно запыхтела.
– Свой, – в третий раз повторил Лавр. – Он… друг.
– Дру-уг? – удивилась Дара и доверчиво потянулась носом к Стрельницкому, плавно обойдя Лавра.
…как же сложно не слышать её внутри себя.
– Друг, – подтвердил Лавр, слыша свой голос словно бы со стороны. – Это он тебя тут нашёл и меня к тебе привёл.
К чести своей, шумное обнюхивание полковник выдержал, не поменявшись в лице. Невозмутимо протянул ладонь и положил Даре на нос.
Драконица фыркнула и мотнула головой. Такие нежности она позволяла только партнёру.
– Что она здесь делает? – спросил Стрельницкий, поднимая взгляд на Лавра.
Но ответила неожиданно сама Дара.
– Ди-иму спасаю, – важно объявила она, тщательно выговаривая каждое слово.
Брови Стрельницкого поползли вверх, но больше своё удивление он ничем не выразил.
А Дара обернулась к Диме и, немножко подумав, предложила:
– Летим?
…да, да, сто тысяч раз да. Хоть в самую бездну, хоть на край света.
Стрельницкий медленно качнул головой, глядя прямо на Лавра.
Но тот и сам всё прекрасно понимал. Поскрёб пальцами чип и вздохнул:
– Нет, Дара.
Она выдохнула вопросительную трель.
– Я не могу пока. – Лавр дотянулся и почесал Даре у основания гребня, там, где под пальцами прощупывался шрам. Дара довольно встопорщила гребень, пригибаясь и подставляя шею под ласку. – Без связи не обойтись.
Дара фыркнула, явно считая, что эта проблема вполне решаема.
– Надо подождать, – уговаривал Лавр, ненавидя в этот момент и себя, и стоящего рядом Стрельницкого, и Коалицию уже чисто за компанию.
Ну и невидимых отсюда спецназовцев. В их присутствии сомневаться не приходилось, и пару раз Лавр даже замечал движение где-то на окраине поляны, но привычно старался не вдумываться, словно Дара даже без связи могла уловить его беспокойство.
Дара замотала головой и вдруг ткнулась носом Лавру в грудь.
– Грустно.
– Тебе? – Лавр вздохнул и погладил морду.
– Тебе!
– …Грустно, – признал Лавр. Шагнул вдоль Дариной шеи, уткнулся губами под ушным гребнем и прошептал: – Я люблю тебя, маленькая.
…полковнику слышать это вот вообще необязательно.
Давным-давно, когда у Дары был очередной скачок роста, и она вывихнула крыло и пять дней не могла летать, Лавр точно так же убаюкивал её по вечерам, позабыв про кадетский корпус и перспективы «стать агентом Движения в армии Андара».
Потом уже они привыкли обходиться без слов, соприкасаясь по связи куда теснее, чем можно вообразить, и деля одни радости и горести на двоих… Но теперь пришлось вновь говорить вслух, стесняясь и мечтая, чтобы все вокруг оглохли и ослепли.
Дара довольно заурчала, постепенно успокаиваясь, и улеглась, устроив голову на земле. Лавр опустился на траву рядом, привалившись к ней спиной, и принялся рассеянно почёсывать тёплый бок.
Чешуйки драконьей шкуры, идеально подогнанные друг к другу, создавали причудливый зелёный узор, вспыхивающий золотом под солнечными лучами. Узор сбивался только на незаметных уже почти шрамах, оставшихся от вживлённого экзоскелета.
Лавр нащупал одну отслоившуюся чешуйку в подмышке передней лапы и обеспокоенно пригладил её пальцами. По-хорошему надо бы подшлифовать и смазать, но инструментов под рукой не было… Дорожный набор лежал во внутреннем кармане куртки.
Где теперь эта куртка, спрашивается.
Дара забавно хрюкнула, сдвигая лапу, и, умиротворённо вздохнув, закрыла глаза.
Лавр сидел, спиной ощущая её дыхание, и ни о чём не думал. Ни о связи, ни об отошедшем куда-то Стрельницким, ни о несбыточных планах и бессмысленных надеждах. По земле тянуло прохладой, но осеннее солнце грело плечи, а Дара – спину. Лес шумел, поскрипывая стволами деревьев, перекрикивался беспокойными птицами…
Кажется, Лавр тоже задремал, потому что совсем не заметил, как полковник вернулся. Очнулся, когда его потрясли за плечо.
– Дим, – позвал Стрельницкий. – Пора.
…домашнее имя звучало странно. Особенно от него.
Несколько долгих секунд Лавр смотрел на Стрельницкого снизу вверх, остро чувствуя, насколько на самом деле беззащитна перед этим полковником громадная драконица за его спиной…
И сам Лавр вместе с ней.
Стрельницкий смотрел в ответ так, будто что-то понимает. И не торопил.
Но Лавр рывком встал и быстро спросил:
– Что будет дальше?
– Дальше? Я буду решать некоторые вопросы, за ней будут присматривать мои люди, а ты… ну, сам понимаешь.
Лавр понимал, да.
…соблазн разбудить Дару и попросить откусить-таки полковнику голову был почти нестерпимым.
– И… как долго всё это продлится?
– Столько, сколько понадобится мне времени, чтобы эти самые вопросы решить.
Дара завозилась и подняла голову, сонно моргая. Лавр обернулся к ней:
– Мне надо идти. Побудешь здесь?
– До-олго? – Дара заразительно зевнула. Лавр не смог удержаться и зевнул следом.
– Неделю, – вдруг вмешался в разговор Стрельницкий, глядя исключительно на Лавра.
Дара неодобрительно заворчала, но под взглядом Лавра снова опустила голову на лапы. Душераздирающе вздохнула.
…она проделывает этот фокус каждый раз, когда Лавру надо куда-то уходить. Видит Небо, каждый раз одно и то же.
Но на сей раз полковник крепко ухватил Лавра за плечо – и не отпускал, пока они не ушли с поляны.
…Уже на пороге камеры Стрельницкий вдруг спросил:
– Тебе что-нибудь нужно?
Лавр выразительного посмотрел на него, потрогал пальцем саднящий чип и отвернулся.
…издевается же.
– Вы этого всё равно не дадите.
– А если что-то чуть более реальное?
Не оборачиваясь, Лавр поскрёб бороду и буркнул:
– Бритву и пену.
…мыло и верёвку.
Но он не может лишать Дару надежды.
Даже если это надежд