Выбивает воздух из легких.
Только не это.
Как он сказал – красивая?
Не сейчас, когда я выгляжу как бомжиха с вокзала, да и пахну, наверное, также.
– Не сказала бы. Но вот если ты слезешь с меня, оно возможно подобреет.
Мне нужно хотя бы в душ, чтобы выглядеть как человек.
Тихий смех.
– Нет, строптивая. Не в этот раз. Но сначала ты мне скажешь, что значит на вашем языке "Не для тебя моя роза цвела"?
– Что? Какая роза? – ничего не понимаю. Лежу возбужденная им, а он мне про цветы.
– Ты вчера в трубку между тем как говорить, кто я такой, кстати за это я тебя еще накажу, – шлепает меня по заднице. – Сказала, что не для меня цвела твоя роза. И что я не стану тем садовником, что ее сорвет.
Господи. Я больше никогда в жизни пить не буду. Клянусь. Какой стыд.
– Ничего это не значит. Забудь.
– Окей. Потом расскажешь.
И тут вспоминаю главную деталь моего стыда.
– Света, – кричу я.
– Успокойся. Она еле отцепила твои руки от себя, когда ты не хотела ее отпускать домой.
– А почему она уехала? – задаю наиглупейший вопрос.
– Потому что поняла, что была тут лишней? – снова смешок.
– Нужно ей позвонить и извиниться, – пытаюсь приподняться на руках, но куда там.
– Позже, – целует в висок. – Все остальное потом.
Перехватывает руки одной своей, второй дотрагивается до моей щеки, шеи, опускает к лопаткам. Ведет ладонью вбок. Слегка касаясь края груди, и я немного выгибаюсь, так что его член упирается в ягодицы еще сильней.
– Отзывчивая.
Ведет пальцами по талии, словно рисует мой силуэт. Достигает резинки пижамных шортиков и просовывает под них свою руку.
Я уже возбуждена до предела. Это так горячо и так сладко.
Мне нравятся его прикосновения. Между ног покалывает и пульсирует. Я чувствую влагу. Хочу, чтобы он коснулся меня там.
Так стоп. Он вчера уезжал с какой-то вешалкой, а потом приехал ко мне после нее.
«Включи свою голову Ася. Вспомни о гордости», – шепчет разум.
Его рука перемещается с моих ягодиц, не покидая трусиков под мои бедра, накрывая лобок. Пальцы движутся ниже, раздвигают влажные губы и касаются клитора.
– А-ах, – вырывается из меня громкий стон.
Тело аж трясет от новых ощущений.
Боже, как это восхитительно. Я хочу еще. Больше.
И не могу. Зачем он это вытворяет? Продолжает свою игру? Неужели настолько сильно ему нужно получить желанное?
Начинает кружить по моим складкам, задевая и надавливая, на эту маленькую жемчужину, даря удовольствие.
Целует меня то в шею, то в спину, кусает плечи и зализывает языком. Царапает меня своей щетиной. Трется твердым членом.
– Айяз?
– Что красивая? Скажи, чего ты хочешь?
– Остановись.
– Ни за что. Больше никаких остановок.
– Я серьезно, – начинаю ерзать под ним, пытаясь вырвать свои руки из его плена.
– Что не так Айсель? – спрашивает он и скатывается с меня, ложась рядом на спину, а я сажусь, поджимая ноги под себя.
– Да все не так. Тебя что, вчера не покормили? Или я не вовремя тебя отвлекла от трапезы, что ты не успел? – да, надо было молчать, точнее, начать с другого.
– Я сейчас тебе скажу кое-что, ты послушаешь и желательно запомнишь, поняла? – он сменил голос на властный и грубоватый.
Я киваю.
– Первый и последний раз я оправдываюсь. В следующий раз ты либо веришь мне, либо нет. Это первое. Второе: я видел тебя возле клуба. Отвез девчонку домой и поехал к себе в отель. Не успел до него добраться, как написала ты. А после отправился по твоему адресу. И пусть тебя не удивляет тот факт, что я захотел секса. Я мужчина, Айсель. И если желанная женщина отказывает мне, постоянно сбегая, я действую по-своему. Я не мальчик Ася. И не стану больше бегать. Ты либо со мной, либо нет.
Пока слушала его, закипала как чайник от его слов.
– Знаешь что? Ты ставишь мне тут условия, но забываешь, что я тоже могу требовать к себе уважение и предъявлять претензии. Ты приехал, начал меня зажимать по углам. Потом говоришь, что будешь играть. Теперь что? Думаешь, я с радостью раздвину перед тобой ноги после того, как ты предложил секс на одну ночь? С какой стати? Приехал требовать с меня то, что не получил у другой? Я что так похожа на ту, что годится только на это? Так вот, дорогой, ты не по адресу. Иди туда, где не станут требовать ответов, да и вопросов задавать тоже.
Развернулась, чтобы встать и тут же была опрокинута на кровать с громким рыком.
– Не смей уходить, когда я говорю с тобой, женщина, – навис надо мной и прожигает взглядом.
– Не указывай мне, что делать. Я не твоя женщина, Айяз, – кричу в ответ. – Не твоя, понимаешь? Не смей требовать с меня что-то. Уходи отсюда.
Начинаю колотить его по груди и плечам, и он перехватывает мои руки.
– Тогда научись говорить прямо Айсель, чтобы я слышал тебя и понимал. Я не умею читать мысли. Чего ты хочешь? Точнее, чего тебе не хватает, чтобы сейчас успокоиться и быть рядом, черт возьми, без истерик?
Перестаю сопротивляться. Устало прикрываю глаза и не знаю, что мне делать?
Вот так взять, ему сказать что?
– Просто скажи Айсель. Потому что я знаю, что я хочу, конкретно от тебя.
– Ага. Ты уже и так сказал что хочешь. Я тебя прекрасно поняла, – обреченно хмыкаю со смешком.
– Ты удивительная, знаешь? Умудряешься расслышать каждое слово, но не понять смысла и одного из них.
– Может быть, это ты не умеешь правильно доносить информацию?
– Да? Тогда вот что я тебе скажу – я хочу, чтобы ты стала моей. Так ясно?
– И даже срок не уточнишь? Ночь, две или три?
– Ты опять за свое? – раздражается он, хватая за плечи.
– Да просто все это не имеет значения. Ты уедешь отсюда, Айяз, – последнюю фразу чуть выкрикиваю. – Уедешь. И что дальше? Где мои гарантии?
– Никто и никогда не даст тебе гарантий ни на что, Айсель, – отпускает меня и встает с кровати, а я продолжаю лежать, наблюдая за тем, как он начинает одевать свои джинсы.
– Да, никто. Но с другими хотя бы шанс может быть. А с тобой даже призрачного быть не может. И мы это прекрасно понимаем. Ты ведь хотел начистоту? Так давай. Ты пробудешь здесь сколько? Месяц, два и потом испаришься. Что дальше?
Не замечаю, как по щекам начинают катиться слезы, а губы дрожать.
Он взобрался на кровать, лег рядом и повернул меня к себе, закидывая ногу на мои бедра.
– Не нужно, милая, – стирает пальцами слезы. – Просто будь рядом.
– Ты слишком эгоистичен, эль Хоир.
– Знаю, но отнять у себя этот шанс, чтобы ты была рядом, не могу. Извини меня жами́ля (араб. – красивая).
Вот он, этот момент, когда перед тобой чаша весов, в которой твое будущее. И даже непонятно, где будет счастье и где печаль.
И как же выбрать?
Что перевесит? Разум или чувства.
Но какие чувства? Конечно, я не люблю его. Но эти эмоции. Эта тяга к нему. Откуда она? Когда образовалась эта связь?
Сколько прошло дней? Это же смешно.
Но отказаться от него сейчас, просто сказать «нет», я не могу.
Просто не могу. Согласие погубит меня потом, а сейчас откуда эта тяжесть? Еще не обрела, уже прощаюсь? И так будет каждый день? В ожидании его слов, что он уезжает?
Смотрю в его глаза, и язык прирастает к небу. Открываю рот сказать «нет». Я точно хотела сказать именно это. Но произношу совершенно другое, меняя наши судьбы за секунду.
Бесповоротно.
Навсегда.
– Хорошо.
Не я сказала, не мой голос. Не он. Но что, если позволить случиться этой мысли: "Что если…?"
Целует меня. Так сладко. Так приятно ласкает своим языком мой. Растягивает удовольствие.
Звонок в дверь.
Быстрый взгляд на часы. Ровно двенадцать. Она никогда не опаздывает и никогда не уходит, если я не хочу открывать дверь.
Марина.
– Ты кого-то ждешь? – обнимая спрашивает он.
– Да. Только я об этом забыла. Это Марина, – кривлюсь от мысли, что придется видеться с ней.
Айяз лениво отрывается от меня.
– Ну так прогони ее, давай проведем день вместе.
– Она не уйдет. Никогда не уходит, – коротко чмокаю его в губы и встаю.
Почему-то нет неловкости. Наоборот, все легко, даже воздушно.
Достаю из шкафа футболку и спортивные штаны.
– Можем встретиться завтра, если хочешь, – предлагаю я.
Айяз садится и пристально смотрит.
– Кто она? Ты изменилась. И почему завтра? Сейчас только двенадцать, – говорит, посмотрев на часы. – Или вы на весь день заняты будете?
Слишком много вопросов.
– Нет максимум час, но потом я буду не в состоянии видеться с тобой.
– Ничего не понимаю, – тоже встает и надевает свою футболку.
– Потом расскажу, если захочешь. Но не сегодня. Пожалуйста, – прошу его.
– Ладно. Мне пойти открыть?
– Если можешь. Я пока умоюсь.
Подходит близко ко мне и целует.
Остаюсь в комнате одна, а в голове словно улей с осами разворошили.
Быстро выхожу из ванной и иду к ним, не желая оставлять Айяза с ней наедине.
– А вы кто? Парень Аси? – доносится до меня.
Тут и мне самой стало интересно, как он ей ответит.
– Я ее мужчина. А вы?
Как звучит – мой мужчина. Надеюсь, что так и есть.
– Это Марина Евгеньевна, – отвечаю за нее, появляясь в коридоре.
– Я мама Аси, – тянет руку Айязу.
Он пожимает в ответ, но смотрит на меня.
Ну что? Сказала же, потом расскажу.
– Ася, ты готова?
– Я не хочу никуда идти, можем поговорить тут.
Она смотрит на Айяза с каким-то… восхищением, что ли?
– Иди на кухню. Я сейчас.
Подхожу ближе к мужчине, когда она скрывается за углом.
– Потом, да?
– Да. Ты останешься на кофе?
– Хотел бы, – трогает пальцами щеку, – но думаю, что тебе стоит поговорить с ней. Да и мне нужно к отцу.
– Хорошо, – тянусь к нему и целую желанные губы.
Он обувается, и я приоткрываю дверь, но вспоминаю одну важную деталь:
– Айяз? – он смотрит в глаза, ожидая продолжения фразы. – Я хотела сказать, что МОЙ мужчина, – делаю акцент на слове «мой», – не ходит в клуб, чтобы потом подвозить фарфоровых Барби.
Хмурю брови для придания серьезности моих слов. Не знаю, к чему все это нас приведет, но пока мы вместе определенные правила имеют место.
– А Моя женщина, – вторит он мне, – вообще не ходит по клубам и всегда следует за своим мужчиной.
Помигивает, исчезая.
Закрываю за ним дверь и иду на кухню.