…Она вошла, свысока оглядела комнату и присутствующих. Поджала губы, недовольно дёрнула плечиком: мол, не ровня вы мне. Сбросила меховое манто, сверкнула серёжками в ушах и, словно приняв непростое решение, медленно направилась к Юле.
Девушка замерла в нерешительности. Таких высокомерных клиенток у неё ещё не было. Мастером по красоте Юле стала недавно. Опыта было мало. Но люди, приходившие в салон, почему-то тянулись к ней, прощая мелкие недочёты и подрагивающие от волнения руки.
– Как стричь будем? – спросила Юля у дамы.
– Никак… – повела плечом та. – Вы просто причешите меня и выслушайте. В вашем городе я проездом. Приехала на пару часов по делам. Плачу по тройному тарифу. Вижу, человек вы неглупый и очень добрый. Поэтому и выбрала вас как жилетку. Мы закончим. Я уйду. Жилетку постираете и уберёте в самый дальний угол. И забудете меня, как странный сон.
Юля удивилась. Дама ей не нравилась. Взгляд, обдающий ледяным холодом. Слишком прямая спина, словно выставляющая напоказ силу воли хозяйки. Что-то в этой женщине было не так. Какая-то неестественность, как у манекенов в магазине напротив. Девушка хотела было отказаться от щедрого вознаграждения, но остановила себя на полуслове. Платежи за квартиру, старое пальто и пустой холодильник перевесили чашу весов, временно оттеснив душевные муки.
– Мой отец умер при загадочных обстоятельствах, – начала незнакомка сразу, как только Юля распустила её затянутые в тугой узел тёмные волосы. – Я была совсем крохой и мало что помню. Оставшись на попечении многочисленной родни, получила хорошее образование, объездила полмира и уже решила, что мне нравится такая вольготная жизнь. Но адвокат отца постановил: девочка созрела.
В письме, адресованном мне, как единственной наследнице, было несколько условий. Одним из них – замужество и трое дочерей. Конечно, я была против. Привыкнув к свободе, не хотела связывать себя узами брака и уж тем более детьми. Но деньги к воле родителя прилагались немаленькие (а я привыкла жить, ни в чём себе не отказывая), поэтому, прикинув, что вряд ли смогу продолжить безбедное существование, обучая чужих детей французскому и рисованию, согласилась с этим условием, закрыв глаза на все остальные.
Замуж меня выдали юной дурочкой, считающей, что супруга нужно ублажать и замалчивать свои недовольства. А так как я ничего не смыслила в ведении хозяйства, то уже через неделю получила в глаз за пересоленный суп и сырое мясо. Разумеется, терпеть побои я не стала. Бунтарская отцовская кровь просто не позволяла засунуть гордость в одно место. И я ушла, подав на развод…
Слушая историю дамы, Юля думала о себе и своей неудавшейся семейной жизни. С мужем они разошлись, оставшись хорошими друзьями. Сын рос, избалованный вниманием родителей, тётушек, дядюшек, бабушек и дедушек. Да и сама Юля никогда не оставалась один на один с проблемами и заботами. Может потому, что не обозлилась. А может, заслуживала большего счастья, чем ждала от судьбы. Поэтому, когда встретила Кирилла, решила, что хочет прожить с этим мужчиной всю оставшуюся жизнь. Но тот, уверяя девушку в любви и верности, замуж так и не позвал.
Несколько лет, проведенных вместе, пролетели как один день. И в одно прекрасное утро Юля проснулась в постели с мужчиной, который перестал быть её мечтой. Они расстались. И теперь, заполняя свободное от «семейных» хлопот время работой, Юля всё чаще задерживалась на работе допоздна.
Дама наблюдала за расчёской, которая купалась в бурном море её волос. И за девушкой, думающей о чём-то своём. Хорошенькая и улыбчивая, Юля ей нравилась. Эта девушка обладала не только даром стричь и красить, но и душевным теплом, у огня которого хотелось не просто погреться, а задержаться подольше. Возможно, одна из её дочерей могла быть похожей на эту девочку. Могла бы, если бы родилась…
– Я была замужем пять раз… – продолжила незнакомка. – Но так и не смогла выполнить одно из условий отца – дочерей (как, впрочем, и сыновей тоже) так и не родила. Поэтому часть наследства, которую могли получить мои дети, потеряла. Но и того, что оставалось, с лихвой хватило бы на безбедную жизнь не только мне, но и ещё паре сотен обычных людей. Поэтому, когда второй муж так сладко врал, что я начала пить чай без сахара, вдруг подумала: хочу чего-нибудь (или кого-нибудь…) другого?
Меняя мужей как перчатки, надеялась, что в новой семье смогу выпросить крошечку любви и ласки. Однако теперь, оглядываясь назад, понимаю, как ошибалась. Не нужно было выпрашивать. Нужно было печь пироги самой…
– В каком смысле печь самой? – Юля с любопытством рассматривала странную клиентку в зеркале.
– В том смысле, что я была спичкой, – внезапно улыбнулась дама, и Юля подумала, что эта улыбка ей очень к лицу. – Причём, спичкой во всех смыслах. Тощая и длинная, как жердь. И сгорала быстро, превращая свою деревянную душу в пепелище. А надо было светить самой. Во всяком случае, хотя бы попробовать побыть свечой.
Девушка задумалась. Выходит, они с этой женщиной чем-то похожи. Юля тоже живёт в ожидании ласки и тепла, первого шага, первого поцелуя и крошек тепла, которых обычно в избытке у каждого, кого она встречает на пути.
– А как это, светить самой? – Юля смутилась, увидев тонко поджатые губы в отражении напротив.
– Наполнить себя любовью, которую просишь у других. Не ждать. Не догонять. Не просить. Просто быть собой и жить так, как хотелось бы жить с мужчиной. Но если для него мы обычно стараемся выглядеть чуть красивее и моложе, то почему-то забываем об этом, когда остаёмся одни. Вот вы, например…
– Что я? – ахнула Юля испуганно.
– Вы же сейчас свободны, верно?
– Ну-у-у, да…
– Приходите домой, сбрасываете с себя рабочую одежду, собираете волосы в пучок, натягиваете бесформенный свитер и застиранные лосины. Падаете на диван без сил, бездумно щёлкаете пультом от телевизора и засыпаете среди разбросанных подушек и политических новостей. А если бы вы жили с мужчиной? Да никогда в жизни не позволили бы себе такого безответственного поведения и безобразного наряда, верно?
Мысленно перебирая вещи в своём шкафу и пересчитывая выцветшие лосины, Юля кивнула.
– Вам нужно просто полюбить себя, – улыбнулась незнакомка, наблюдая, как румянец смущения заливает милое личико парикмахера. – Этого бывает достаточно для того, чтобы выпрямить спину и поднять голову. И уж поверьте мне, с такой высоты обзор куда лучше, чем с того места, куда вам удалось выпросить билет…
Дама расплатилась и пожелала приезжать к Юле раз в год. Ей, видите ли, очень понравились и парикмахер, и её расчёска. Оставив визитку, она удалилась. Спина прямая. Губы поджаты. Голова гордо поднята. Королева манекенов, ни больше ни меньше. Но, взглянув на карточку незнакомки, Юля закусила губу. «Бессмертная Ягодка Кощеевна», – было выведено на чёрной бумаге белым маркером. Чудеса…
Год спустя Ягодка Кощеевна прибыла минута в минуту. Только в этот раз в роли жилетки была не Юля, а сама гостья. Вернее, не жилеткой, а наставницей. Она молча слушала об успехах и неудачах, встречах и расставаниях, заботах и хлопотах. Где-то улыбалась лукаво, где-то недовольно поджимала губы. Глаза её блестели. Руки ожили и даже слегка подрагивали от переполняющих эмоций.
– Вы перестали сидеть на паперти… – подвела итог этой встречи дочь сказочного злодея.
– В каком смысле? – удивилась Юля, подавая гостье меховое манто.
– Год назад я познакомилась с нищенкой, – улыбнулась Ягодка Кощеевна. – А теперь вижу перед собой королеву. И пусть эта женщина пока без казны, короля и государства. Главное, что она наполнена настолько, что может освещать собою других. А остальное… Остальное обычно приходит как бесплатное приложение к первому. Как десерт от шеф-повара, которым он балует особо важных гостей. И раз уж я здесь, то хочу преподнести вам небольшой подарок.
Юля взяла протянутый ей конверт. «Вы достойны лучшего, – было выведено белым по чёрному. – Идите туда, куда зовёт сердце». Что ж, вместе с чеком на приличную сумму дорога ожидалась куда приятнее, чем выглядела поначалу.
Год пролетел в хлопотах и заботах. Сын готовился поступать в университет. По случаю успешно сданных экзаменов устроили небольшой семейный праздник. Окрепнув и набравшись опыта, Юля открыла ещё один салон красоты. Теперь, будучи владелицей недвижимости и чутким работодателем, она всё реже вставала к «станку». Но в день, когда её могла посетить Ягодка Кощеевна, появилась в зале раньше всех.
Ей нужно многое рассказать. Поделиться радостью за сына. И своим женским счастьем. Сегодня Юля хотела представить бессмертной наставнице Георгия. Мужчину, которому не терпится жениться и перевести всё Юлино семейство в огромный загородный дом. «Я приглашаю Вас на бал!» – скажет король её маленького государства прибывшей на укладку старушке. Та дёрнет плечиком, вскинет голову и, как всегда помедлив, подаст руку. Они выйдут вместе в снежное утро. Сядут в карету, шутя про то, как полночь повозка превратится в тыкву. И отправятся в новую сказку. Туда, где горят свечи и царствует любовь.
– Как стричь будем?
– Никак… Вы просто причешите меня, и я вас выслушаю…