Открывать огонь по одному неприятельскому снайперу смысла не было. Андреев знал, что может без труда уничтожить его, но на своих местах останутся напарники данного типа. Два или три стрелка, подготовленных очень даже неплохо. После гибели товарища они, конечно же, затаятся, а потом, с наступлением ночи, покинут позицию. Через пару-тройку дней эти стрелки высокого класса опять приступят к охоте на сирийских солдат и офицеров.
Нет, такой вариант Павла не устраивал.
– Ищем остальных, парни, – тихо сказал он в микрофон портативной радиостанции.
– Понял тебя, Юнкер, – ответил Грид.
– Понял, смотрим, – вторил ему Суров.
Парни снова принялись выискивать своих оппонентов.
Солнце находилось в зените и нещадно палило. Вода во фляжках уже заканчивалась. Снайперы изнывали от жары, но продолжали работать.
– Юнкер, ответь второму! – взволнованно проговорил в микрофон Женька где-то через час.
– Да, второй, Юнкер слушает.
– Я нашел еще одного.
– Где он?
– Сидит в глубине здания, метрах в четырех от оконного проема. Я сомневаюсь, что вы со своих позиций его увидите.
– Какой этаж, где окно? – справился капитан.
– Первое окно второго этажа.
Павел осторожно переместился вправо, чтобы рассмотреть тот самый оконный проем. Он действительно не смог никого обнаружить даже с помощью мощного бинокля.
– Понял тебя, второй, – сказал он. – Ты пока приглядывай за ним, а мы с третьим будем искать других клиентов.
Как известно, настоящий снайпер должен не только метко стрелять. Выносливость, физическая сила, выдержка, терпение, знание топографии и особенностей собственного оружия – вот далеко не полный перечень тех качеств, которыми обязан обладать элитный стрелок. Поэтому в Солнечногорском учебном центре ежедневные занятия начинались ранним утром и заканчивались с заходом солнца.
Подготовка специалиста высокого уровня всегда стоит дорого, требует много времени и знаний в различных областях. Это обычная стрельба, расчет данных для ведения огня, навыки маскировки, разведки, эксплуатации сложнейшей современной техники. Почти у всех современных снайперов имеется основательное образование и физические данные спортсменов приличного уровня. Плюс еще несколько параметров, дающих этим людям право именоваться настоящим штучным продуктом.
Так оно и есть. Если кто-то мог бы прислушаться к общению бойцов спецподразделения во время операции, то вскоре начал бы понимать, что перед ним скорее инженеры, а не обычные военные.
Из этой вот снайперской группы через учебный центр прошли двое. Сам капитан Андреев более двух лет проработал в нем инструктором, а прапорщик Грид получил там полную подготовку.
Старший лейтенант Суров попал в снайперы другим путем. Несколько лет самостоятельных тренировок и звучных побед в спортивных соревнованиях по стрельбе помогли ему избежать курсантского быта, проживания в казарме и прочих радостей сурового армейского бытия.
Евгений тоже родился в большом областном городе и вырос в благополучной интеллигентной семье. Он очень даже неплохо учился в специализированном лицее, но обычные общеобразовательные предметы его интересовали куда меньше, чем занятия в спортивной школе.
В детстве он перепробовал множество видов спорта: плавание, троеборье, лыжи, бокс. Однако по-настоящему зацепился лишь за стрельбу. Парень перепробовал несколько видов оружия и остановился на винтовке. Именно с ней он показывал по-настоящему выдающиеся результаты.
К моменту выпуска из лицея Женька имел несколько кубков, целую коллекцию медалей и репутацию весьма перспективного спортсмена. Благодаря этому его без проблем взяли на факультет физического воспитания местного педагогического института. Там он тоже учился вполне прилежно, успевал добывать для кафедры медали и при этом умудрялся вовремя сдавать зачетные сессии.
И вдруг к двадцати двум годам парень с ужасом осознал, что после государственных экзаменов ему придется стать обычным преподавателем физической культуры в таком же вузе, в колледже, а то и в простой средней школе. А этого он совершенно не хотел. Нет, эта скучнейшая профессия не для него.
Бог, наверное, услышал его причитания, раздававшиеся на пьяной вечеринке по случаю окончания института. Спустя пару дней в дверь кто-то позвонил. Суровый дядька в форме вручил ему повестку в военкомат.
«Здравствуй, пипец», – подумал он, читая сухие строчки, обязывающие его в назначенный час явиться в такой-то кабинет.
Делать было нечего. Скрываться и бегать от сотрудников военкомата он не собирался. Парень настроился и пришел к назначенному часу туда, куда ему и было указано.
Однако его тревога оказалась преждевременной. Поджарый полковник вовсе не собирался обрить его наголо и отправить за полярный круг любоваться красотами тундры. Он предложил молодому человеку послужить Отчизне в специальной структуре Министерства обороны. Причем не рядовым бойцом, а офицером.
Женька задал пяток вопросов, получил исчерпывающие ответы на них и согласился. Он даже поблагодарил полковника за своевременное предложение. Ведь это было настоящее спасение. Ужасная должность школьного физрука теперь ему не грозила.
Он прошел череду бюрократических мероприятий и попал в группу капитана Андреева. Первое время парень был простым стажером. С армейскими законами и традициями он был знаком только по фильмам и книгам, поэтому ему пришлось привыкать к дисциплине, постигать азы. Ну и, конечно, осваивать совсем иное оружие.
Через полгода Суров успешно прошел аттестацию и получил офицерское звание, стал лейтенантом. Влился он в группу без особых проблем, так как по натуре был общительным, не злобным человеком, характер имел легкий. Его физическая подготовка находилась на хорошем уровне, ну а стрелял он отменно.
Службой и командировками Евгений был доволен. Год назад он без проблем получил очередное воинское звание.
Парень проживал на юго-западе Москвы в небольшой однокомнатной квартире, доставшейся от родственников. Жениться в обозримом будущем он не собирался. Зачем это надо? С девушками в свободное от службы время он общался постоянно, сверх всякой меры.
В выходные и праздничные дни старший лейтенант мог напиться в зюзю, похулиганить и даже загреметь в полицию. Но к обозначенному командиром сроку он всегда приходил в норму и выглядел так, будто ни разу в жизни не нюхал спиртного.
Поиски третьего клиента продолжались до захода солнца.
– Юнкер, я его нашел! – радостно доложил Грид.
– Где?
– Крыша. Справа. Несколько куч мусора видишь?
– Да.
– Отсчитывай третью от правого края.
– Отсчитал. Та, которая самая мелкая?
– Точно. Вот аккурат за ней и лежит этот гад.
Поначалу Андреев не поверил прапорщику и внимательно вгляделся в указанное место. За прошедший день он раз десять осматривал всю крышу, усыпанную кирпичным хламом, и никого при этом не замечал.
Капитан покрутил настройку оптики, добился максимально резкого изображения и наконец-то увидел колыхнувшийся ствол винтовки.
– Вот ты где, дорогой мой, – прошептал Андреев. – Хорошо спрятался, негодяй. – Он подтянул к губам микрофон радиостанции и спросил: – Третий, ты его хорошо видишь?
– Нет, только ствол винтовки.
– Понял. Тогда я немного сменю позицию и возьму клиента на прицел.
– Годится.
– Ты берешь первого, наш юный друг – второго.
– Принял, Юнкер, – ответил Валера. – Беру первого.
– Понял, – подтвердил Женька. – Мой – номер «два».
Крыши зданий, стоящих почти напротив, находились практически на одном уровне. Поэтому на смену позиции Андрееву пришлось потратить несколько долгих минут. Он плавно убрал винтовку и отодвинул ее вправо. Не дай бог игиловский снайпер заметит движение сквозь выбоину в бортике!
Затем капитан с той же неторопливостью переместился туда же. Он проделал эту операцию еще несколько раз и наконец-то оказался у соседней выбоины. Она располагалась в самом низу, почти у горизонтальной крыши. Поэтому для того чтобы узреть позицию врага, капитану пришлось прижаться подбородком к бетону, разогретому солнцем.
– Вот он. Лежит как на ладони, – прошептал Павел. – И почему я раньше не догадался посмотреть с другой позиции?.. Второй, третий, я Юнкер.
Подчиненные тут же откликнулись.
– Я готов, – сказал капитан. – Третьего снайпера вижу хорошо.
– Мой как на блюдечке, просто красавец, – доложил Грид.
– Готов. Своего тоже наблюдаю, – вторил ему Суров.
– Отлично. Дистанция сто двадцать – сто сорок метров. Ветерок сзади и слева, два метра в секунду. Берем без упреждения. Приступаем на счет «раз».
Не секрет, что универсальной снайперской винтовки, подходящей на все случаи жизни, не существует. Каждая боевая задача требует оружия с определенными особенностями. Поэтому в арсенале Управления специальных мероприятий Министерства обороны РФ имелся обширный выбор оружия и боеприпасов. В зависимости от специфики и условий предстоящей работы снайперы группы Андреева могли взять с собой то, что считали необходимым.
Для решения самых сложных и серьезных задач, когда предстояло поражать противника, находящегося за укрытиями или защищенного легкой броней боевой техники, они вооружались крупнокалиберными винтовками ОСВ-96 или АСВК. В обеих этих убойных штучках использовался мощный боеприпас калибра 12,7 мм. На них могла быть установлена двенадцатикратная оптика. Такие винтовки имели сошки.
Благодаря этим приятным мелочам снайпер мог уверенно поразить живую силу противника на дистанциях до двух тысяч метров, пробить двадцатимиллиметровую броню с семисот пятидесяти. Пуля со стальным сердечником запросто прошивала кирпичную кладку, не самые толстые бетонные конструкции, бревна и броневую сталь толщиной до двадцати пяти миллиметров.
Но стрельба с больших расстояний практиковалась снайперами Андреева довольно редко. Гораздо чаще им требовалось поразить цель со скромной дистанции. При этом они получали из арсенала бесшумные крупнокалиберные винтовки «Выхлоп».
Этот комплекс под названием «ВССК» был сконструирован и принят на вооружение сравнительно недавно. Им пользовались в основном спецподразделения ФСБ. Несколько десятков комплексов имелось в распоряжении Министерства обороны и МВД. На дистанциях до шестисот метров тяжелые крупнокалиберные пули «Выхлопа» гарантированно пробивали два сантиметра стали или бронежилет пятого класса защиты.
Еще чаще Андрееву и его парням приходилось использовать обычные снайперские винтовки Драгунова с укороченными стволами и складными прикладами. Либо СВУ-АС, способные вести автоматический огонь. В некоторых случаях данная особенность спасала снайперов. Ведь они не всегда работали под прикрытием.
Изредка снайперы группы баловались малокалиберными винтовками СВ-99. Это оружие было незаменимо в тех случаях, когда требовалось ювелирно поразить цель с относительно небольшой дистанции. Винтовка не издавала оглушительного шума. Мягкая пуля из свинца без оболочки практически никогда не рикошетила от стен. Правда, за эти плюшки приходилось расплачиваться небольшой эффективной дальностью в сотню метров.
Разумеется, дело не обходилось без малошумных винтовок ВСС «Винторез». БСК – бесшумный снайперский комплекс, в состав которого входит данная винтовка, разрабатывался специально для вооружения разведывательно-диверсионных подразделений, внутренних войск и специальных частей ФСБ. Основное предназначение этого оружия – ведение бесшумно-беспламенной стрельбы по живой силе противника, выведение из строя элементов военной техники и приборов наблюдения на дистанциях до четырехсот метров.
При необходимости ВСС разбирался на основные узлы и переносился в кейсе стандартных размеров. Вес винтовки составлял всего два с половиной килограмма, калибр – девять миллиметров. Дозвуковая скорость пули, хорошая дистанция поражения. Одним словом, «Винторез» пользовался у снайперов заслуженным уважением.
Группа Андреева вылетала из Москвы две недели назад. Тогда она имела совершенно иное задание. Стрелки прихватили с собой четыре ствола: три «Винтореза» и СВД-С.
При них, разумеется, имелось и дорогое технологичное снаряжение. Это были современные оптические и ночные прицелы, дальномеры, тепловизоры, навигаторы, радиостанции, фонари и прочие хитрые электронные штучки.
Война давно перестала быть благородной рыцарской развлекухой. Нынешние профессионалы старались не оставлять противнику никаких шансов.
Особенно весело работать, когда противник как на ладони, а ты для него невидим. Кто-то скажет, что это нечестно. Нет, господа комнатные и диванные мыслители, – еще как честно. На войне все способы, помогающие решить задачу, поставленную перед тобой командованием, кристально чисты. Прямо как моча новорожденного ребенка. На войне по большому счету работает лишь одно правило: либо ты, либо тебя.
Поначалу в темное время суток снайперы использовали приборы ночного видения. Сейчас они все чаще применяют тепловизоры и отдают предпочтение игрушкам трех российских производителей: «Dedal-NV», «Infratech» и «IWT».
Одно из самых современных отечественных приспособлений такого рода – «Dedal-TA2.642 Pro», стоимостью более миллиона рублей. Эту дорогущую и многофункциональную штуковину бойцы из группы Андреева устанавливали перед обычным дневным прицелом в качестве тепловизионной предобъективной насадки. Еще они использовали ее как прибор для наблюдения или самостоятельный тепловизионный прицел. При этом стрелки точно знали, что у противника такой продвинутой техники нет и быть не может.
Однако подобными прицелами члены группы пользовались лишь в редких случаях. В лунные ночи бойцы предпочитали обычные ночники со светосильной оптикой. Они были легче, проще, да и привычнее.
Все три снайпера направили стволы «Винторезов» на свои цели. Каждый ощупал ее перекрестьем прицела.
– Готовы? – спросил капитан.
– Готовы.
– Три, два, раз!
Три хлопка прозвучали одновременно. Пули полетели во вражеских снайперов. Вторые выстрелы последовали сразу же, всего с секундным интервалом.
Цели наверняка были поражены, но никто из группы не знал точного количества снайперов, засевших в доме напротив. Возможно, их было четверо. А то и пятеро.
Но основную работу стрелки выполнили. Даже если группа вражеских снайперов не уничтожена полностью, то отныне у бандитов, оставшихся в живых, надолго исчезнет желание охотиться на сирийских офицеров и солдат.
Теперь бойцам следовало осторожно свалить со своих позиций.
– Уходим, парни! – скомандовал Павел и стал осторожно отползать к противоположной стороне крыши.
Пути отхода с позиций снайперы давно просчитали. Особой сложности они не представляли. Грид с Суровым покидали здание через окна с тыльной стороны. Андреев спускался с крыши через дыру, зиявшую в перекрытии. Далее он по уцелевшей лестнице прошел на первый этаж и через пролом в стене попал на улицу. Сбор был назначен у небольшой надворной постройки, стоявшей примерно посередине меж двух жилых домов.
Все шло по плану. Снайперы спешно уходили с позиций.
Позади иногда громыхали выстрелы, по стенам домов щелкали пули, но пальба велась вслепую. Видимость в городских развалинах на уровне земли была небольшой, ограничивалась полусотней метров.
– Стреляйте, сколько хотите, черти, – приговаривал Павел на ходу.
Он старательно избегал открытых мест, прекрасно понимал, что сейчас ни в коем случае нельзя отвечать на эту пальбу и обнаруживать себя.
Однако спустя минуту, когда до сарая оставалось совсем немного, по одному из домов ударил снаряд.
– Этого еще не хватало, – буркнул Павел, пригнул голову и ускорил бег.
Второй снаряд лег точно между домами, не долетев до надворной постройки сотню метров. Третий разворотил ту самую крышу, на которой несколько минут назад грел пузо капитан Андреев.
Подобное поведение противоборствующей стороны насторожило его. Это означало, что снайперов в доме напротив было не три, а больше. Те негодяи, которые уцелели, оперативно сообщили кому следует о том, что подверглись результативной атаке. В итоге тут же последовал артиллерийский обстрел.
Да, орудия танков, когда-то захваченных у сирийских войск, палили наугад, но Андрееву и его парням от этого легче не становилось. Над их головами свистели осколки, сверху сыпался град булыжников и комья земли, все вокруг заволокло дымом и белесой пылью.
Капитан выплюнул песок, противно хрустящий на зубах, и заскочил за сарай, возле которого был назначен сбор группы. Там находился один Женька.
– А где Валера? – спросил Павел.
Старлей тяжело дышал и тоже плевался.
– Пока не знаю, – промямлил он. – Из дома мы выскочили вместе, а потом сбоку грохнул взрыв.
Командир выглянул из-за угла сарая и попытался хоть что-нибудь рассмотреть в пылевых облаках.
– Надо возвращаться, – сказал он.
– Погоди минуту. Пусть хотя бы пыль осядет. Ведь мы не увидим ничего.
– Поднимайся. И давай показывай, где вы бежали!
Офицеры бросились туда, где все еще гремели взрывы.
– Помню, несколько месяцев в детстве я занимался самбо. Не знаю, зачем оно мне понадобилось. Волна моды, что ли, тогда пошла в классе среди наших пацанов. Кто-то в секцию бокса записался, другой пошел в дзюдо, третий увлекся борьбой. Вот и я вместе со всеми, – рассказывал Суров, прислонившись спиной к холодной кирпичной кладке.
Голова контуженого Грида покоилась на его коленях. На полу лежал электрический фонарик и светил в угол. Павел торчал на деревянной лестнице, вслушивался в тишину, опустившуюся на селение вместе с ночной мглой.
– В упорных тренировках прошло около полугода. Я уже чему-то научился, слегка окреп и даже оброс мышцами. Но все равно скорее напоминал дистрофика, чем борца. Как-то наш тренер объявил, что в конце сегодняшнего занятия вместо обычных спаррингов пройдут зачетные соревнования на присвоение третьего юношеского разряда. Чтобы его получить, нужно в течение года одержать пять побед над такими же новичками, как ты, или одолеть трех спортсменов, уже имеющих этот разряд.
Группа Андреева пряталась в подвале возле той надворной постройки, где был назначен сбор после операции. Павел с Женькой отыскали Грида прямо возле выхода из дома, где его основательно накрыло взрывной волной. Прапорщик получил контузию и лежал в пыли без сознания. Из его ушей шла кровь.
Друзья оттащили беднягу подальше от дома и оказали ему первую медицинскую помощь. Валера стал понемногу приходить в себя.
– Я отзанимался всего полгода и почему-то почувствовал в себе уверенность, – продолжал Суров. – В общем, тоже изъявил желание провести схватку. Сижу у края ковра, весь такой радостный, жду своей очереди. Наконец-то тренер называет мою фамилию. Выхожу и вдруг вижу противника – амбала, самого здоровенного в секции. Все улыбаются, тихо ржут в предвкушении побоища. – Оратор замолчал, он явно ожидал поощрения от почтеннейшей публики.
– Не томи, рассказывай, – прошептал прапорщик.
– Представляешь, мне реально повезло, – негромко проговорил старлей и усмехнулся. – Только мы с амбалом сошлись в центре ковра, как в зал вбежал завхоз спортивной школы и прокричал: «Трубу в раздевалке прорвало! Срочно забирайте свои вещи!» Тренер, естественно, остановил нашу схватку. Все бросились спасать шмотки. Я бежал самый первый и радовался. Схватка не состоялась, мое достоинство спасено. А главное, я не испугался, вышел против амбала.
– Да, повезло тебе, – проговорил Валера и слабо улыбнулся.
Чувствовал он себя получше, хотя голова еще кружилась, а силенок было мало.
«Ничего, как-нибудь доковыляем до своих», – подумал капитан, поглядывая на него сверху вниз.
Контузия, конечно, дело не из приятных, тем более что впоследствии она может серьезно сказаться на здоровье. Павел с Женькой могли бы кое-как донести бесчувственное тело Валеры до той точки, где их ожидали бойцы сирийского пехотного подразделения. Там они вызвали бы вертушку и рванули на родную базу, где Грид получил бы квалифицированную медицинскую помощь.
Но хуже всего было то, что боевики из ИГИЛ решили настичь снайперов и разобраться с ними. Андреев почти в упор расстрелял двух духов и понял, что добраться до позиций сирийцев они не успеют. Нужно искать надежное укрытие.
Времени на поиск такового у них не было. Благо глазастый Женька заметил среди мусора небольшую дыру.
Он подбежал к ней, посмотрел вниз и сказал:
– Нашел, командир!
– Что там?
– Подвал!
Они аккуратно перенесли товарища к этой дыре, спустили его вниз, спрятались сами и даже успели замаскировать мусором вход. Снайперы сидели в подвале и несколько раз слышали, как боевики ходили неподалеку и переговаривались.
С одной стороны, убежище не отличалось надежностью. Борцы за веру заметят его, бросят гранату, и все дела. Пишите эпитафию, выдумывайте поминальные тосты.
С другой, боевики тоже не располагали временем на поиски. До захода солнца оставалось не более получаса, а по ночам эти вояки предпочитали молиться, кушать и спать.
План спасения у Андреева созрел часам к десяти вечера. Все шорохи и звуки снаружи стихли. Валера Грид окончательно пришел в себя и даже пытался подняться на ноги.