Такие места Рэй ненавидел. Кафе, где не найти настоящего кофе. В этой кофейне на Кэнал-бульвар, одной из сотен в сети таких же, обычно собирались яппи и фрики. Там подавали всевозможные латте, каппучино и маккиато с любыми добавками на выбор, но простой черный кофе в меню не значился. Его могли сварить только по особому заказу.
Детектив Джимми Лагранж сидел за столиком в дальнем конце зала, спиной к туалетам. Даже от двери было заметно, как сильно он нервничает. Рэй неторопливо направился к нему. Народу было немного – пара завтракающих и какой-то псих с лэптопом и ярко-оранжевыми волосами. Псих, похоже, грыз батончик мюсли.
Рэй уселся напротив Лагранжа:
– Достал отчеты?
Бывший напарник Рэя быстро взглянул поверх его плеча на входную дверь.
– Нас не должны видеть вместе.
– Ты выбирал место, не я.
Лагранж посмотрел по сторонам:
– Я должен быть предельно осторожен. Кто-то мог пойти за мной.
Может, от того, что Рэю хотелось кофе, может, от того, что Джимми Лагранж вел себя как полный придурок, а может, из-за психа с лэптопом – ну какой мужик, в самом деле, будет красить волосы в оранжевый и есть мюсли? – но Рэй почувствовал, что начинает злиться. Он и минуты не провел в этой кофейне, но был уже на взводе.
– Кончай нести чушь, Джимми. Когда совал в карманы конверты с деньгами Винни, ты не очень-то беспокоился, что кто-то может пойти за тобой.
Лагранж выпучил глаза и подался вперед.
– Тише ты, черт тебя раздери! – прошептал он. – Я этим больше не занимаюсь. Я же сказал, у меня другая жизнь. Другая семья. Жена и. – Он скользнул взглядом по залу. – С тем, что было тогда, покончено. – Лагранж сделал энергичный жест. – Все. Совсем.
Рэй хотел спросить бывшего напарника, как же в таком случае ему удается содержать свою новую семью – учитывая, что он платит алименты бывшей жене и двоим детям. Но не стал. Нарываться было ни к чему – ему нужна помощь Джимми.
– Что ты узнал?
Подошла официантка. На лице у нее застыла широкая улыбка. Она назвала свое имя – Брэнди – и сообщила, что будет их обслуживать. Симпатичная, подумал Рэй. Бойкая, чистенькая. Молодость и здоровье – вот чем привлекают такие девчонки в первую очередь. Должно быть, студентка. В настоящей жизни люди не могут выглядеть такими счастливыми. Он заказал что-то, что было ближе всего к обычному кофе из кофеварки. Лагранж заказал эспрессо и цельнозерновую булочку.
– Цельнозерновая? – переспросил Рэй, когда официантка удалилась.
– Холестерин высокий, – смущенно пояснил Лагранж.
Через пару минут бойкая официантка принесла их заказ. Лагранж расслабленно откинулся на спинку стула. Теперь, когда рядом с ним были эспрессо и цельнозерновая булочка, он явно чувствовал себя лучше.
– Знаешь, тебе повезло, – сообщил он Рэю.
– Вот как? – заинтересовался Рэй. Везунчиком он себя как-то не ощущал.
– Это дело находится под особым контролем.
Рэй приподнял бровь:
– Почему это?
– Лэндри взялся за него как следует.
– Почему?
– Ты же знаешь, какой он, – сказал Лагранж. – У него зуб на семью Мессина. Мне кажется, он хочет раскрутить из этого дела еще один громкий процесс о коррупции в полиции.
– Он мне сказал, что больше не работает в отделе внутренних расследований.
– Ты разговаривал с ним? – удивился Лагранж.
– Ну типа того. Он мне врезал.
Джимми выпрямился.
– Что он тебе сделал?
– Я упомянул его папочку.
– А, ну тогда понятно, – понимающе протянул Лагранж. – Лэндри, весь из себя такой сдержанный, страшно бесится, если говорят о его старике. У него прямо дым из задницы валить начинает.
– Да хрен с ним, – махнул рукой Рэй.
Лагранж побарабанил пальцами по столу.
– Как там его отец?
Рэй отхлебнул кофе. На вкус он был дерьмовый.
– Он заболел где-то за год до того, как я вышел. Его перевели в лазарет для заключенных в Спрингфилде, и больше я ничего о нем не слышал.
– Рак?
Рэй кивнул:
– Рак толстой кишки.
Джимми помолчал, глядя в свою чашку.
– Когда предъявили официальное обвинение и вас арестовали, у меня тоже начались проблемы с желудком. Я имею в виду настоящие проблемы – я заболел. Меня рвало каждые полчаса. Что я мог сделать? Явиться к федералам и сказать им: «Привет, ребята! Вы забыли про меня»?
– Мы все делаем свой выбор, Джимми. И все потом с ним живем.
Оба замолчали. Джимми, чтобы заполнить паузу, принялся за свою булочку. Прожевав, он сказал:
– С этим делом все происходит очень быстро. Экспертизы, анализы, данные по АБИС.[2]
– Что еще за АБИС?
Лагранж выдохнул:
– Тебя долго не было.
– Я был в тюрьме, – сказал Рэй. – Там, где и ты бы оказался, если бы не треснул по башке того пьяницу на Бурбон-стрит.
Да, можно было сказать, что детектив Джимми Лагранж вытащил счастливый билет в лотерее. Только еще лучше. По чистейшей случайности он сломал руку и находился в шестидесятидневном отпуске по нетрудоспособности как раз тогда, когда ФБР закрутило это дело с прослушиванием телефонов. Из шести человек, работавших в полиции нравов, он оказался единственным, кто не попал за решетку.
– Рэй, если бы только я мог что-то сделать, – сказал Джимми. – Хоть что-нибудь. Я говорил с адвокатом, хотел нанять его, чтобы помочь вам, но он сказал, что все бесполезно. – Он отхлебнул эспрессо. – Я каждую минуту ждал, что они придут и за мной. Самое ужасное, что я на своем веку пережил, – это день, когда тебя, сержанта Лэндри и других ребят выводили из здания суда в наручниках.
Рэй и сам помнил этот день так ясно, будто это было только вчера. Он вытащил из кармана сигареты и щелкнул зажигалкой.
На лице Лагранжа появилось обеспокоенное выражение. Он оглядел кофейню, потом посмотрел на сигарету Рэя.
– Здесь нельзя этого делать.
Рэй глубоко затянулся и выдохнул дым прямо на Лагранжа.
– Чего именно?
– Курить, – сказал Лагранж и закашлялся. – Здесь нельзя курить.
– Но это же кофейня, так? – огляделся Рэй.
К столу подскочила официантка. Вид у нее теперь был не такой уж бойкий.
– Сэр, здесь нельзя курить.
Рэй посмотрел на нее снизу вверх:
– Почему?
Она уткнула руки в бока.
– У нас заведение для некурящих.
Как будто только полный идиот мог не знать этого. Рэй помахал рукой.
– Принесите мне пепельницу.
Она выставила подбородок вперед.
– У нас нет пепельниц, сэр. У нас не разрешается курить.
– Да ладно, Рэй, прекрати, – вмешался Лагранж. – Перестань доводить девушку.
Официантка сложила руки на груди.
– Если вы не уберете сигарету, сэр, я буду вынуждена позвать менеджера.
– Лучше вам все-таки найти пепельницу, а то мне придется бросить окурок прямо на пол, когда я закончу.
Официантка развернулась и скрылась из вида.
Рэй сделал еще одну затяжку.
– Так что такое АБИС? Новый прибор для снятия отпечатков пальцев?
Джимми проводил официантку взволнованным взглядом. Потом перевел глаза на Рэя.
– Нет, это не отпечатки пальцев. Это… отпечатки пуль. АБИС – это аббревиатура. Расшифровывается как. – Он посмотрел в потолок, словно пытаясь прочитать там название, но, судя по всему, ему это не удалось. Джимми подумал пару секунд. – Я точно не помню. Но что-то типа баллистическая какая-то там система.
– Что она делает?
– Это электронная база данных.
– И?..
– Этим занимается новая лаборатория – та, что на Тулейн-авеню. Она собирает данные по всем стволам, проходящим по делам об убийстве. То есть не только об убийствах речь – вообще о всех случаях, где было задействовано огнестрельное оружие. Так вот, лаборатория собирает пули и стреляные гильзы и вводит все в машину.
Рэй мгновенно представил себе лаборанта в белом халате, который вываливает ведро гильз в странного вида машину.
Лагранж будто прочитал его мысли.
– Я имею в виду, не сами пули и гильзы, конечно. В лаборатории их фотографируют и переводят фотографии в какой-то цифровой код, который может считать компьютер.
Рэй нетерпеливо вздохнул:
– Ну и как это может помочь мне?
Лагранж невозмутимо продолжил:
– Я как раз к этому и веду. Компьютер делает анализ, сравнивает пули и гильзы. И таким образом можно узнать, по какому делу проходил ствол ранее. – Он хлопнул ладонью по столу. – А самая хорошая новость – из всего конфискованного оружия проводится тестовая стрельба, и результаты тоже заносятся в базу. Компьютер проводит анализ автоматически, так что, когда нам поступает ствол, мы знаем, использовался он раньше или нет.
Рэй был впечатлен. Он подумал про обрез, который разнес лицо Питера Мессины.
– Как насчет обрезов?
Лагранж покачал головой:
– Говорят, новое поколение АБИС сможет справиться и с обрезами, но пока нет. Система содержит лишь данные по пистолетам, револьверам и винтовкам.
– Тогда зачем ты рассказываешь мне про этот АБИС? В «Доме» использовали обрез.
Джимми снова покачал головой:
– Не только.
– Я там был, я знаю.
Лагранж нырнул под стол и вытащил черный кожаный портфель. Порывшись в нем немного, он вынул стопку бумаг, скрепленных вместе, – листов двадцать или тридцать, не меньше.
– Что это? – спросил Рэй.
Лагранж шлепнул бумаги на стол и принялся их листать.
– Это протокол первичного осмотра места преступления и несколько последующих отчетов. – Он остановился и ткнул пальцем в середину страницы. – А вот и то, где тебе повезло.
– Ты уже второй раз это говоришь. Я как-то не чувствую, что мне особо повезло. Почему бы тебе просто не сказать, что ты там нашел.
Джимми постучал по странице.
– На месте преступления была обнаружена пуля сорокового калибра.
Рэй помотал головой.
– Никто не стрелял из револьвера. – И тут он вспомнил.
Танцовщица на сцене, рана на ноге, из раны хлещет кровь. Это после первого выстрела. Затем, через пару секунд, еще выстрел. Потом снова… не выстрел, что-то еще… хлопок. Звук еле слышен после громового залпа из обреза… Волна жара, вдруг окатившая затылок.
Рэй посмотрел на Лагранжа и потер шею.
– Где они ее нашли?
Бывший сотрудник отдела нравов пролистал еще пару страниц, потом пододвинул бумаги Рэю. Рэй увидел аккуратно начерченную схему, в которой он узнал план первого этажа «Дома восходящего солнца».
Лагранж указал на маленькую цифру 15, написанную от руки. Она располагалась между лестницей и входной дверью.
– Вот, номер пятнадцать. Застряла в деревянном полу в двадцати пяти футах от входной двери.
По спине Рэя пробежали мурашки.
– Этот сукин сын стрелял мне в голову!
– Я же тебе сказал – тебе повезло, как ирландцу.
Перед глазами Рэя возникла маска-череп, злые глаза в прорезях, плохие зубы. Но ярче всего он видел татуировку на руке. Паутину, покрывавшую все запястье вплоть до основания большого пальца. Где-то он уже встречал эту татуировку. Не мог вспомнить где, но точно встречал.
– Какая мне польза с того, что они нашли пулю, если неизвестно, из какого именно ствола она была выпущена, – сказал Рэй.
Лагранж вытащил из портфеля еще одну стопку бумаг.
– Твой приятель Лэндри уже пробил эту пулю по АБИС и получил положительный ответ.
– Положительный в каком смысле?
Лагранж взвесил бумаги на руке.
– Похоже, эту же пушку использовали в перестрелке шесть месяцев назад. Пулю вынули из тела, найденного на Френчмэн-стрит.
– Арестовали кого-нибудь?
– Две недели спустя отдел по расследованию убийств взял парня по имени Клео Харрис, – подтвердил Джимми. – По прозвищу Винки.
– Ствол конечно же не нашли. Ну естественно, если говнюк в маске черепа пытался меня пристрелить из него.
Лагранж кивнул:
– Да. Стрелка нашли, оружие нет.
– Даже если бы я сумел пробраться в тюрьму и поговорить с этим парнем… как его… Харрисом, вряд ли он сказал бы мне, куда дел пушку.
– Он не в тюрьме.
– Он вышел сухим с обвинением в убийстве?
– Дело было приостановлено, – сказал Лагранж.
– По причине?