Однажды поздним вечером я возвращалась с работы. Автобус пришёл с опозданием, на улице уже стемнело. Фонари в нашем районе зажигались не все – несколько перегорели, а замену им, похоже, никто не спешил искать. Я шла, стараясь держаться ближе к освещённым участкам, и мысленно ругала себя за то, что не попросила коллегу подвезти.
Улица Тихого Залива встретила меня тишиной и полумраком. Лишь одинокий фонарь у дома № 17 тускло освещал тротуар, создавая причудливые тени. Я уже проходила мимо, когда дверь дома резко распахнулась.
Из неё выбежала девушка лет двадцати пяти. В руках она сжимала потрёпанную сумку, на лице читались испуг и решимость. Она едва не сбила меня с ног.
– Простите! – выдохнула она, останавливаясь. – Вы… вы живёте поблизости?
Я кивнула, пытаясь разглядеть её в тусклом свете.
– Мне нужно… – она оглянулась на дом, и я заметила, как дрожат её пальцы. – Мне нужно уйти отсюда. Насовсем.
В этот момент дверь дома снова открылась. На пороге появился мужчина. Высокий, в длинном чёрном пальто, с бледным лицом и пронзительным взглядом. Его фигура словно поглощала свет, создавая вокруг себя зону мрака.
– Лика, – его голос звучал мягко, почти ласково, но в нём чувствовалась угроза. – Ты забыла кое‑что важное.
Девушка попятилась, схватила меня за руку.
– Помогите!
Я не успела ничего сказать. Мужчина сделал шаг вперёд, и в тот же миг Лика рванула прочь, увлекая меня за собой. Мы бежали по тёмным улицам, сворачивали в переулки, пока наконец не оказались у моего дома.
В квартире я включила свет и усадила Лику на кухню. Она дрожала, её пальцы всё ещё сжимали ручку сумки, будто та была единственным якорем в реальности.
– Воды? – предложила я.
Она кивнула. Пока я наливала стакан, она осматривалась, словно впервые видела обычную кухню с чайником, полками и занавесками.