Джун перегородила дверь и возмущённо уставилась на девушку, которая, по правде говоря, сейчас скорее напоминала мокрую курицу. Острое личико её было мокрым то ли от дождя, то ли от слёз, и весь довольно обильный макияж некрасиво потёк, а выразительные лазурные глаза покраснели и распухли, от чего стали казаться ярко-голубыми. С коротких русых кудрей и узких полей зелёной шляпы ей на облачённые в меховую накидку плечи струями текла вода. С крыши ей прямо на голову падали особенно крупные капли дождя. Выглядела она прямо-таки разбитой. Даже её изумрудные серьги и бусы, с которыми она принципиально никогда не расставалась, казалось, поблекли. И всё же пускать её внутрь Джун не спешила.
– Мириам. Что ты здесь делаешь, – процедила она.
– Ох, Джун, дорогая, я так рада тебя видеть, я…
– Откуда ты знаешь, где я теперь живу?
– Может быть, ты позволишь мне зайти в дом?
– Откуда. Ты. Знаешь? – Джун сверлила девушку неприязненным взглядом. Кошка приподняла голову и взглянула на них обеих с то ли сонным, то ли подозрительным прищуром.
– Ой! Какая очаровательная киса! Знаешь, тут весьма мок…
– Бывай, – оборвала её Джун и стала закрывать дверь, но Мириам выставила ногу и не дала ей этого сделать.
– Нет! Подожди! В городе все сейчас судачат о том, что какая-то молодая ведьмочка прикупила бывший дом колдуна. Только об этом и толкуют ей-богу! И мне, конечно же, стало жутко любопытно, кто бы это мог быть…
– Разумеется, – вздохнула Джун, чьё раздражение оказалось сильнее удивления, что о ней уже ходят какие-то слухи, но Мириам так тараторила, что и не заметила этой ремарки.
– …потому что я, знаешь ли, не чужая в магических кругах, что с леди Рэдвинг и её несчастным старым ковеном, и я подумала, что вот как это так, в городе новая ведьма, а я и знать не знала! И я, само собой, решила пойти порасспрашивать о ней, то есть, как оказалось, о тебе, и мне рассказали, что вот некая молодая особа совсем недавно купила дом, и разумеется, она может быть только ведьмой, раз она поселилась в таком месте, ты же сама знаешь, тут кучу лет уже никто не живёт, то есть, не жил, никто не знает, почему, но в общем я порасспрашивала, а про тебя много чего говорят, к твоему сведению, потому что всем непонятно, с чего бы кому-то вдруг покупать этот дом, и вот я разузнала, попросила описать эту самую новую ведьму, ну, ты знаешь, чтобы, если вдруг увижу в городе, точно знать, что это ведьма, и думаю, что вот как-то подозрительно похожа она на тебя, да ещё и время такое…
– И ты решила припереться ко мне с визитом в дождь? – оборвала словарный поток Джун, которую от одного лишь звука этого голоса уже тошнило, и она чувствовала, что, если послушает её ещё немного, пирожок и правда попросится наружу.
– Нет, – Мириам растерянно похлопала глазками, будто с трудом возвращалась в реальность. – Просто тут кое-что случилось, и я была в этом районе, и пошел дождь, и тут я вспомнила, что ведь тут же живёт моя дорогая Джун, и она же меня ни за что не выставит в такую погоду, и до дома я бы не смогла всё равно добраться, и…
– О боги, ладно, заходи давай, только замолчи уже!
Джун пропустила девушку внутрь и захлопнула за ней дверь. Мириам остановилась на кусочке коврика, который был сухим до её прихода, и критично посмотрела по сторонам, хлопая глазками, как будто то, что она видела, не соответствовало её ожиданиям.
– Как-то здесь… Зябко, – пожаловалась она, сморщив носик.
– Дверь не заперта. Не нравится – выход найдёшь сама.
– Нет-нет, всё, эмм, в порядке, – она просеменила к дивану и устроилась на нём. Стекавшая с неё вода образовывала лужицы вокруг неё, где бы она ни обосновалась. – А чего ты не разожжёшь камин?
– И как я без тебя не догадалась, Мириам! Блестящая идея! Я не разожгу камин, потому что у меня тут была магическая метель, Мириам, и дрова, ровно как и половина дома, промокли.
– Хмм… А может, чаю? – предложила девушка, которая, казалось, в упор не замечала враждебного настроя Джун.
– Ладно, будет тебе чай, – неохотно согласилась Джун после по меньшей мере целой минуты колебаний, и то лишь потому, что, пока убирала снег, она и сама продрогла, несмотря на волшебный плащ, так что горячий напиток ей точно не повредит.
Она налила воды в чайник и поставила его на плиту. Не считая камина, это было единственное место во всём доме, где огонь был самым обычным, а не волшебным голубым. Кошка спрыгнула с её плеч и опасливо приблизилась к гостье, обнюхала её грациозно скрещенные ноги, фыркнула и убежала куда-то в коридор. «Очень тебя понимаю, Мороженка», подумала Джун, проводив её косым взглядом. Даже волшебной кошке не понравилась Мириам. Это вполне себе показатель.
– Рассказывай давай, что у тебя случилось, что ты аж ко мне заявилась, – проворчала Джун, раскладывая на кофейном столике чай и печенье в банке, бывшее единственным угощением в доме. Сама она села в отдельном кресле сбоку. Мириам тут же цапнула печенюшку и схватила чашечку, оттопырив мизинчик.
– Ох, ужас что, просто кошмар! – воскликнула она, правда, как-то не слишком уж расстроенно. – В общем, я была вынуждена вернуться обратно в поместье Рэдвингов, как ты, несомненно, знаешь…
– Бедняжечка… – пробормотала Джун, скептически вздёрнув бровь.
– …и к нам как раз приехал погостить четвёртый сын лорда Мэйфлауэра, Филиппо – представляешь, его так и зовут, и он жутко обижается, если случайно назвать его Филипп! – и он такой странный, знаешь, ему, наверное, лет двадцать, хотя нет, наверное, даже немного меньше, не знаю, но он весь из себя такой важный, отрастил себе усы, но клянусь солнцем, они выглядят, как приклеенные, каждый раз, когда я вижу его лицо, я так и жду, что они вот-вот отвалятся! – она издала визгливый смешок, который заставил Джун вздрогнуть и напомнил ей, что надо слушать этот поток сознания, а не глядеть невидящим взором в пустой камин, сжимая в руках чашку чая, по привычке пропуская абсолютно всё мимо ушей.
– Ммм, – пробормотала она и отхлебнула чаю, честно стараясь найти нить мысли и зацепиться за неё.
– И вот этот самый расфуфыренный Филя стал ко мне приставать, представляешь? Ну, а я-то что, кто я такая, чтобы отказывать в ухаживаниях сыну лорда, пусть и четвёртому, правильно? И вот он всю неделю всё ходит вокруг меня и ходит, и наконец-то, значит, пригласил меня в ресторан, как раз тут неподалёку. Дорогущий какой-то ресторан, да, вроде как должно быть приличное место, так? Ну вот оно вроде как так всё и было, пока он не начал как-то странно поглядывать на какую-то официантку. Ну, ты же знаешь, я не ревнивая… – Джун фыркнула, на что Мириам по своему обыкновению не обратила никакого внимания. – …и к тому же, с чего мне его ревновать, правильно? Мы всего неделю знакомы, да и всего-то вышли в ресторан, вместе, по его же приглашению и за его же деньги, понимаешь? В общем, он выпил вина, и его как-то понесло, и он начал распускать руки, причём то со мной, то с той официанткой, и понятное дело, ни одна уважающая себя девушка не станет такого терпеть, сын ты лорда или кто ещё, так что я на него наорала и ушла. Он пытался меня догнать, но я-то здесь жила, а он нет, и тут я вспомнила, что моя дорогая Джун живёт как раз здесь, и направилась прямиком сюда, и тут ещё пошёл этот ливень, и, в общем, я не могу вернуться обратно в поместье, потому что никто меня и слушать не станет, ведь как это так, я оскорбила четвёртого сынишку лорда, и…
Джун подавилась чаем, что не дало Мириам закончить. Откашлявшись, девушка выдавила:
– Ты что, жить у меня собираешься?
Мириам окинула быстрым и несколько унылым взглядом сырую гостиную и закусила губу, словно ей самой эта идея уже не казалась такой уж потрясающей.
– Всего-то несколько дней! Он тоже не может гостить у нас вечно. Он должен уехать дня через… – она бросила взгляд в холодный камин, – …три.
Джун сверлила Мириам, с невинным видом попивающую чай, неприязненным взглядом. Велик был соблазн немедленно выставить её под дождь, избавить себя от целой уймы хлопот и вернуться к работе, и всё же, к своему вящему неудовольствию, Джун обнаружила, что ей её жалко.
– Ладно, можешь пока оставаться. Но только всего на три дня. А теперь пошли, переоденем тебя во что-нибудь сухое.
Дела вдруг стали гораздо хуже. Раз в доме теперь было два взрослых человека, Джун таки придётся теперь ходить за продуктами и готовить, вместо того чтобы обходиться булочками. Как выяснилось, денег у Мириам при себе не было, ведь в ресторане за неё должны были платить, а значит, на плечи Джун легла ещё и обязанность их обеих прокормить. Конечно, рано или поздно она собиралась искать работу, но для начала ей всё же хотелось бы до конца разобраться с домом. Неприятно было бы вернуться однажды вечером и обнаружить, что в её отсутствие открылась арка в царство Игнис, и дом сгорел дотла. А чтобы распутать всё многообразие местных чар, ей нужна была тишина и покой, что было абсолютно невозможно под одной крышей с Мириам, а значит, и занятия магией пришлось отложить. Ещё она на всякий случай закрыла дверь в тайную комнатку с зеркалом, шёпотом извинившись перед ним, пока соседка отогревалась в ванной. Сложнее всего оказалось уговорить кошку вести себя, как обычное глуповатое и очаровательное домашнее животное, потому что Джун решила на всякий случай не показывать, что в доме есть вообще хоть что-то волшебное, кроме кучи книг по магии и старых заклинаний, которые появились здесь раньше, чем кто-либо из них родился. Пусть уж Мириам лучше думает, что слухи о ведьме оказались ложны, чем постоянно донимает её своим экспертным мнением по колдовскому вопросу.
– А не проведёшь мне экскурсию? – предложила Мириам, выходя из ванной в облачке пара, кутаясь в длинный халат из чёрного атласа, переливавшийся звёздами и некогда принадлежавший колдуну.
– Проведу, – неохотно согласилась Джун и протянула ей свой тёплый плащ. – Держи, тебе нужнее. Он вроде как с подогревом.
Мириам накинула плащ, а Джун взяла на руки Мороженку, которая не спускала с гостьи пристального взгляда, и тур по дому начался.
– Так, ну, ванную ты уже видела, и она у нас одна. Спать ты будешь вот тут, в гостевой спальне. В тумбочке есть свечи. Здесь вот – моя комната. Стучись, если что-то будет нужно… Дальше тут кабинет, он же библиотека…