Я совершенно забыл спросить, как нужно одеться, и кем лучше представиться. Кажется, Джим обмолвился, что данное заведение посещают богатые люди? Значит, стоит почистить пёрышки. Я побрился, надел дорогой, но неброский костюм и вечером подъехал к злосчастным воротам. Припарковавшись на том же месте, на мгновение зажмурился и представил холёное лицо Джима. Тот нехорошо улыбался и грозил мне пальцем.
– Еще не поздно одуматься, Майкл. Поезжай-ка ты лучше в Китай!
Открыв глаза, я вздрогнул. Прямо перед лобовым стеклом моей машины возвышалась массивная фигура охранника. На этот раз парень излучал радушие.
– Добро пожаловать в клуб, мистер Доусон! Вы должны пройти в дом пешком, а я припаркую Вашу машину.
Я покинул автомобиль, отдал ключи верзиле и смело прошёл через калитку, заметив краем глаза две камеры наблюдения. Во дворе меня встретили охранники с собаками. Милые пёсики обнюхали нового гостя и тут же потеряли всякий интерес к моей скромной персоне. Я брёл по слабо освещенной дорожке и, обойдя дом с тыльной стороны, обнаружил дверь. Открыто. Меня тут ждали. Я шагнул в неизвестность. Огромный холл был погружен в полумрак. И только музыка, тихая музыка делала его обитаемым. Она лилась прямо из стен, наполняя пространство неким подобием жизни. Обстановка казалась роскошной: антикварная мебель времен Людовика Четырнадцатого, зеркала в золоченых рамах, персидские ковры, китайские вазы. Я стоял, как зачарованный, ослеплённый всем этим великолепием, открыв рот. Не знаю, сколько бы продлилось мое оцепенение, как вдруг одна из портьер приподнялась, и передо мной возникла женщина. Какой национальности она была? Смуглая кожа, восточный разрез глаз, пухлые губы. Возраст тоже не определялся. Но я не мог не отметить, что хозяйка очень красива. Она улыбнулась, обнажив белоснежные зубы, и, скорее пропела, нежели проговорила:
– Добро пожаловать в клуб, мистер Доусон. Надеюсь, Вы принесли вступительный взнос? Наличные. Только наличные.
Я кивнул и достал из внутреннего кармана пиджака толстый конверт. Дама взяла деньги и убрала их в складки своего пышного платья. Она бесшумно проплыла к столу, уставленному дорогими напитками.
– Желаете утолить жажду?
Я отрицательно покачал головой. Напиваться сегодня не входило в мои планы.
– Приступим к делу, мадам…
– Просто мадам, ― перебила меня очаровательная дама. ― Имен тут не нужно. Как бы Вы хотели, чтобы Вас тут называли?
Я пожал плечами.
– Мне всё равно.
– Великолепно! – всплеснула руками женщина, ― тогда я буду называть Вас Охотник. Вы ведь пришли сюда именно за этим?
Я кивнул, хотя решительно ничего не понимал.
– Сегодня Вы наш единственный клиент. Поэтому все девочки к Вашим услугам.
Я с тоской подумал, что мои надежды раскопать тут что-то полезное, рухнули. Скорее всего, этот дом являлся обычным дорогим притоном. Но Валевски не мог ошибаться. Мне надо было разговорить хозяйку, вытянуть из неё хоть малую толику.
Мадам нетерпеливо постучала по столу длинными пальцами с ярким маникюром. Видимо, мое молчание затянулось.
– Возможно, Вы ещё не определились в своих фантазиях? Не стесняйтесь. У нас есть дичь на любой вкус. Совсем недавно в питомник привезли совершенно очаровательных крошек. Но, надеюсь, мистер Берри предупредил Вас, что если дичь погибает, Вы должны компенсировать её стоимость.
Я кивнул головой.
– Тогда пойдёмте.
Женщина прошла в угол комнаты и открыла маленькую дверь, ведущую в подвал. Я уже перестал удивляться всему, что тут происходит. Просто последовал за ней. В свете тусклой лампы предо мной предстало жуткое зрелище. Тюрьма. Настоящая тюрьма. Значит, в своих догадках я не ошибся. В камерах за решетками находились девушки. Все они были прикованы цепями к каменным стенам, многие изувечены, со следами побоев и пыток.
– Пройдёмте! Это отбросы. – Улыбнулась Мадам. ― Я покажу Вам свежую дичь.
Мы прошли несколько камер.
– Тут чёрные пантеры. Очень рекомендую.
Я содрогнулся, увидев двух темнокожих девушек, испуганно прижавшихся к стене.
– Нравятся?
Я кивнул головой.
– Будете брать или пойдем дальше?
– Дальше. ― Прохрипел я.
Женщина пожала плечами и двинулась к следующей камере.
– А как Вам охота на тигрицу?
Я бросил взгляд на юную девочку с копной белокурых волос.
– У неё прекрасное тело и тихий голос. Она не будет громко кричать, когда Вы снимите с этой прекрасной головки великолепный скальп.
Меня чуть не вырвало. Я понял, что это притон для извращенцев. И тут меня осенило.
– Дикая Лиса. Мне известно, что она у Вас есть.
Мадам скривилась.
– Фи. Странный выбор. Не советую.
Я понял, что попал в точку.
– Плачу любые деньги.
Дама вздохнула.
– Ваш друг предупреждал, что Вы ценитель экзотики, знаток Китая. Что ж, извольте.
Мы прошли в дальний конец коридора. Я старался не смотреть в камеры, не видеть искаженных страхом лиц, не чувствовать запах слёз и крови. Несмотря на запреты Джима, я решил прислать сюда полицейских.
Узкий каменный пенал. Сквозь толстые решётки я увидел девушку. Она лежала на холодном полу, обхватив себя руками. Густые чёрные волосы закрывали лицо. Казалось, пленница спала. В первый момент я подумал, что это Лия. Я хотел кинуться к ней, но сдержался. Мадам открыла замок, присела на корточки и отодвинула пряди с лица жертвы. К счастью, или к несчастью, это была не моя жена, но я чуть не закричал от разочарования. Тем не менее, я хорошо знал эту девушку. Передо мной, на покрытом бурыми пятнами каменном полу, лежала Сунн Джи, внучка доброй китаянки, подарившей Лии свадебный наряд.
– Ну как? – Мадам высоко подняла брови. ― Берёте?
– Да! – прохрипел я. ― Беру. Но что с ней? Она спит?
Тюремщица пожала плечами.
– Можно сказать и так. Лиса находится под действием лёгких наркотиков. Так с ней меньше мороки. Совершенно дикое животное. Впрочем, если Вы хотите именно её… желание клиентов для меня закон. ― Она хищно улыбнулась. ― Какие виды охоты предпочитаете? Мы можем предоставить Вам любое оружие и…
– Достаточно! ― бесцеремонно перебил я хозяйку. ― Я хочу забрать её с собой и позабавиться с ней в загородном доме.
– Но, ― процедила Мадам, ― это против наших правил. Если труп зверушки найдут…
– Не найдут. Плачу тройную цену.
Я наблюдал, как несколько секунд жадность в женщине боролась с осторожностью. Наконец, она решилась.
– Пусть будет по-Вашему. Но, когда придет время избавиться от трупа, позвоните мне. Мои сотрудники всё сделают сами.
– Не стоит беспокоиться, уважаемая, ― прорычал я. ― Трупы молодых девушек я обычно съедаю.
К моему удовольствию на лице Мадам появилась выражение брезгливости и страха. Видимо, я превзошёл всех тех извращенцев, с которыми ей приходилось сталкиваться.
– Упаковывайте. И пусть мою машину подгонят к двери.
Я сам не ожидал, что к концу беседы мой голос приобретёт твердость и уверенность. Не оборачиваясь, быстро миновал коридор и поднялся наверх. Мадам торопливо семенила следом.
Уже через полчаса, выложив на стол деньги, я сел за руль и погнал с бешеной скоростью прочь из этого проклятого места. В багажнике лежала спящая Сунн Джи. Я решил не переносить девушку в салон, так как за мной могли следить. Через час я оказался дома. Бережно, как старинную вазу, я занес малышку в гостевую спальню и положил на кровать.
Прошло два дня, два долгих дня, но Сунн Джи так и не пришла в себя. Она лежала без сознания на огромной постели и казалась такой бледной, что сливалась с покрывалом. Моя мать, приехавшая навестить и поддержать меня, практически не отходила от несчастной. Доктор, которого мы вызвали, пообещал, что всё обойдется. Организм сильный, молодой и со временем справится с отравлением. Он сделал пару капельниц и прописал Сунн обильное питье. Я не знал, что делать дальше, и вот тут на пороге моего дома появился лейтенант Гарсон.
– Вы в своём уме, Доусон? ― выпалил он с порога. ― Из-за Вас чуть не сорвалась операция, которую мы готовили несколько месяцев.
Я непонимающе смотрел на разъяренного полицейского.
– Что Вы имеете в виду?
Лейтенант позеленел.
– Только не говорите, что не посещали заведение мадам Лизи на Фелтон Стрит.
Меня прошиб холодный пот, а Гарсон продолжил.
– Куда Вы дели китаянку?
Я понял, что отпираться бесполезно, и провел блюстителя порядка в комнату Сунн Джи.
Девушка лежала без сознания и что-то бормотала в бреду. Гарсон минуту смотрел на неё, а потом жестом предложил вернуться в кабинет.
– Вот диск. Тут записан Ваш разговор с Мадам. Желаете прослушать?
Я покраснел. За кого меня могли принять в полиции?
– Скоро мы накроем всю банду торговцев живым товаром.
Я вдруг вспомнил несчастных, томившихся в подвале, и разозлился.
– Почему Вы не сделали этого раньше?
Гарсон подошёл к окну.
– Нам необходимо знать имена всех извращенцев, посещавших притон. Вы не представляете, какие шишки угодят за решетку. И представьте моё удивление, когда мне доложили, что и Вы появились там. Мало того, увезли с собой девушку.
Пришлось искать слова оправдания.
– Я знаком с Сунн Джи, лейтенант. И клянусь честью, что не причиню ей никакого вреда.
Гарсон кивнул.
– Знаю, иначе меня бы здесь не было. Но у меня есть диск, а это ― улика. Если она попадёт в суд ― мало Вам не покажется.
Тонкая струя пота поползла по спине.
– Чего Вы хотите, Гарсон?
Полицейский пристально посмотрел мне в глаза.
– Я хочу, чтобы Вы всё мне рассказали с самого начала. И не вздумайте врать.
Что мне оставалось?
– Извольте, но рассказ мой будет долгим.
Лейтенант уселся в кресло и перекинул ногу за ногу.
– Ничего, мистер Доусон. У меня есть время.
Гарсон слушал меня внимательно и ни разу не прервал. Я подошёл к концу истории.
– Так всё и было. Хотя… поверить в это…
Молчание затянулось. Казалось, полицейский пытался осмыслить услышанное. Наконец, он заговорил.
– Да, поверить в это сложно. Даже если предположить, что Чёрные Монахи существуют до сих пор, как они оказались в Америке?
Я пожал плечами.
– Думаю, Сунн Джи сможет мне помочь, как только придёт в себя. Вероятно, она неспроста оказалась в нашем городе.
– И что Вы собираетесь делать дальше?
– Не знаю. Буду продолжать искать Лию. Только в этом я вижу смысл своего существования.
– Доусон! ― лейтенант встал, протягивая мне руку. ― Будьте осторожны. И держите меня в курсе дела. Возможно, я сумею помочь.
На прощание Гарсон строго посмотрел на меня.
– Только прошу Вас, без самодеятельности.
Он ушёл, оставив на столе компрометирующий меня диск.
Я бросил его в камин, даже не взглянув на содержимое. Мадам оказалась умной и хитрой. Вероятно, на каждого посетителя в качестве страховки у неё имелись такие же видеоматериалы. Мне оставалось только ждать.
Сунн Джи пришла в себя на третьи сутки. Она оставалась ещё очень слабой, но, увидев меня, обрадовалась.
– О, Майкл! ― прошептала она. ― Я уже думала, что никогда не выберусь из той ужасной клетки. ― И разрыдалась на моём плече.
Я обнял девушку.
– Ничего не бойся, Сунн, теперь ты в безопасности, всё будет хорошо.
– Майкл, я должна сказать тебе нечто очень важное. ― Девушка вытерла слёзы.
– Скажешь, но только завтра. ― Мама появилась очень не вовремя. Она строго посмотрела сначала на меня, а потом на нашу гостью. ― А сегодня спи. Тебе нужно набираться сил.
Сунн Джи благодарно улыбнулась и тут же заснула. Но теперь это был здоровый крепкий сон. Силы к девушке постепенно возвращались.
На следующий день Сунн выглядела намного лучше. Она хотела спуститься, но мама настояла на том, чтобы завтрак гостье подали в кровать. Аппетит у девушки оказался отменным.
– Привет! ― я принес букет белоснежных роз и разместил цветы в вазе. ― Матушка выращивает. Нравятся?
Сунн выпрыгнула из-под одеяла и принюхалась.
– Они такие красивые и так пахнут!
В загадочных карих глазах вновь появились слёзы.
– Ты так добр ко мне, Майкл! Я не заслуживаю этого. Я не выполнила миссии. Из-за меня Лия в опасности.
– О чём ты говоришь, Сунн?
– Слушай. ― Она тяжело вздохнула и опустилась на кровать. ― Спустя неделю после вашего отъезда моя бабушка слегла. У неё часто случались сердечные приступы. Когда это начиналось, я спешила к дедушке Ло за травами. Вот и в тот раз я собралась и отправилась к нему. Я нашла старца в огромной печали. Мне так хотелось утешить его, что я попросила рассказать мне всё, облегчить душу. Дедушка решился. Он говорил долго. И я сделала вывод, что его посещали страшные видения. Он уверовал, что должно случиться что-то непоправимое, сетовал, что зря отпустил Лию со Святой Земли, ведь теперь она оказалась в смертельной опасности. И ещё. Он рассказал мне про какое-то чудесное зелье, про противоядие, над которым трудился всю жизнь и теперь наконец-то получил его. Я ничего не поняла, но выяснила главное. Если Лия примет порошок, беды не будет. Ты что-нибудь знаешь про это, Майкл?
Я начал догадываться, о каком противоядии говорил старик, поэтому кивнул. Что ж, если Ло считал, что Лия должна принять это зелье, так тому и быть.
– Порошок у тебя?
Девушка разрыдалась.
– Прости, Майкл, я не смогла сберечь его.
Я принес Сунн Джи стакан воды. Она выпила его залпом и немного успокоилась.
– Расскажи всё по порядку.
– Нет, ― Сунн в упор посмотрела на меня, ― сначала ответь, где Лия.
Я вздохнул.
– Она исчезла несколько месяцев назад, просто растворилась. Я всё ещё не могу её найти.
Сунн побледнела.
– Значит, всё, что говорил дедушка Ло, сбывается. Тогда, в хижине, он сказал, если Лия почувствует опасность, она покинет тебя и твою семью, чтобы с вами не случилось беды. И, скорее всего, разыщет старую нянюшку.
– Нянюшку? ― переспросил я.
– Да. Когда Лия была маленькой и жила с родителями в Англии, у неё была няняюшка, настоящая русская княжна. Они очень любили друг друга. Лия даже знала какие-то русские песни. А после того, как с её родителями случилось несчастье, и старик Ло надумал отправить девочку на учебу в пансион, эта княжна решила покинуть Англию. Она чего-то очень боялась. Женщина сказала, если когда-нибудь понадобится, то Лия сможет разыскать её в Америке, что жить она будет в большом городе, где легче всего затеряться. Думаю. Майкл, Лия нашла её. Не так уж много в Америке живёт русских княгинь.
– А фамилию княжны ты случайно не помнишь?
Сунн Джи задумалась.
– Соволова, кажется.
– Соколова. ― Поправил я.
– Правильно, ― улыбнулась Сунн, ― Аннушка Соколова.
Меня прошиб холодный пот. Значит, несколько месяцев я жил в «Трущобах» бок о бок с няней Лии и не догадывался об этом? Но где же старушка могла спрятать мою жену?
– Можно я продолжу? ― прервала затянувшееся молчание Сунн.
Я кивнул.
– Я сказала дедушке Ло, что собираюсь по делам в Америку и предложила свою помощь. Он очень обрадовался. Даже пообещал присмотреть за бабулей. Честно говоря, у меня не было никаких дел в этой стране, ― Сунн покраснела, ― но мне так хотелось посмотреть мир. Получить все необходимые документы для поездки оказалось долгим делом. Поэтому я нашла людей, которые нелегально перевозили всех желающих и даже помогали с работой и жильем не первых порах. Если бы я знала, как закончится для меня это путешествие!
– Могу представить, бедная девочка! Тебя продали в заведение Мадам?
– Да! Там у меня отобрали всё: документы, деньги, одежду. В пояс моего платья и был вшит мешочек с целебным порошком.
Сунн опять разрыдалась. Я погладил её по голове.
– Не плачь. Я найду способ вернуть порошок. А ты должна отдыхать и не думать ни о чём плохом. Все будет хорошо. Вместе мы найдем Лию. Сейчас я уеду, ненадолго, у меня есть дела в городе, а ты поспишь. Ладно?
Девушка кивнула и шмыгнула носом.
– И ещё. Нужно послать весточку твоей бабушке, чтобы она не волновалась.
Сунн с благодарностью посмотрела на меня и снова забралась под одеяло. Когда через несколько минут я заглянул в её комнату, девушка крепко спала. Первым моим желанием было броситься к мадам Соколовой. И все же я сдержал себя. Спокойствие! Только спокойствие!
Я позвонил своему китайскому другу в Пекин и попросил найти возможность передать известия для моих близких в провинцию Ли-Джоу. Затем встретился с лейтенантом Гарсоном, изложил ему историю Сунн Джи и заручился обещанием разыскать её вещи. И только тогда развернул машину в сторону Трущоб.
Поднимаясь по ступенькам знакомого до боли дома, я чувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Перед дверью княжны остановился и отдышался. Собравшись с духом, нажал кнопку звонка. Дверь распахнулась. На пороге появилась седовласая старушка. Она с удивлением посмотрела на меня, потом протерла кружевным платочком пенсне, надела их на нос и еще раз прошлась по мне недоверчивым колючим взглядом.
– Майки? Я тебя не узнала. Ты стал настоящим джентльменом. Заходи скорее и расскажи мне о чудесных переменах в твоем облике.
Она провела меня в просторную гостиную и поставила на столик чайник и вазочку с вареньем.
– Госпожа, Анна, ― обратился я к ней, совершенно не зная, как общаться к представителям настоящего дворянства, ― мне нужна Ваша помощь.
Княжна улыбнулась.
– Вы просите помощи у выжившей из ума старухи?
Я покачал головой.
– Нет. Я прошу помощи у няни моей жены, Лии.
Мадам Соколова задумалась.
– Лия? Кто это?
Я взмолился.
– Не нужно лгать. Моя жена исчезла, и Вы знаете, где она. Старик Ло сказал, что в случае опасности она будет просить Вашей защиты.
Княжна усмехнулась.
– Старый Ло ещё жив? Да хранят бедолагу его Боги!
– Жив и очень беспокоится за внучку. Я тоже… тоже беспокоюсь. Нет, ― от волнения на лбу выступили бисерины пота, ― я не беспокоюсь. Я схожу с ума.
Госпожа Анна подошла к окну и закрыла форточку.
– А с чего мне верить Вам, Майки? Откуда мне знать, что Вы не из тех, кто охотится за бедной девочкой?
Я опустил голову.
– Неужели Лия ничего не рассказывала обо мне?
– Рассказывала. Она сказала, что рано или поздно её будут искать и муж, и те самые нелюди.
– Я похож на тех, других, несущих зло?
Старушка задумалась.
– Зло всегда имеет множество обличий. Но не всегда его можно распознать под умелой маской. Я давно наблюдаю за Вами, Майкл. Я давно знаю, что неспроста Вы появились в нашем доме. Всё ходили, подслушивали, подсматривали, прикинувшись бездарным журналистом. Зачем это было нужно? Вы думали, что Лия скрывается где-то здесь, а мы только об этом и говорим? Как всё глупо получилось. Поверьте, если бы Вы сразу предстали предо мной в интеллигентном, солидном виде, как сейчас, я бы смогла довериться Вам. Но весь этот маскарад…
Я был в отчаянии.
– Поверьте, я просто хотел найти жену. Я не подслушивал и не подсматривал.
– Ладно, пытался втереться в доверие.
– Да. ― Честно признался я.
Мадам Соколова встала, подошла ко мне и приказала:
– Снимите рубашку и повернитесь ко мне спиной.
Я безропотно подчинился. Действительно, на левой лопатке у меня имелась отметина ― небольшое родимое пятно. Старушка провела по нему рукой, словно боясь, что оно нарисованное.
– Одевайтесь, Майкл Доусон. Я вижу, что Вы именно тот человек, за кого себя выдаёте.
Я надел рубашку и снова сел за столик, покрытый белой вышитой скатертью.
– Чтобы Вы всё поняли, я расскажу мою историю с самого начала. Не сочтите это за старческие бредни или дефицит общения. Вы, должно быть, знаете историю семьи Эмилии? Сравните её с историей моей семьи. В месте переплетения таких разных судеб Вы найдёте ответы на свои вопросы.
Я затих и обратился в слух.