Доклад от Норы не вселял оптимизма:
– Ремонтный дроид в тендере разрушен или выведен из строя.
И как только ни пытался Рох маневрировать неповоротливым тягачом, «Аспид» все время оставался в мертвой зоне поврежденных турелей и продолжал потрошить тендер. О’Коллин затейливо выругался.
– Да чтоб у этого «Демона» все шрамы разошлись, еще три турели вырубились! Сейчас он тендер дорихтует и за нас возьмется.
Питер, сидевший в углу рубки и чувствовавший себя абсолютно ненужным, сорвался с места и бросился к выходу.
– Я быстро, я сейчас…
Хлопнул люк рубки, Рох чуть было не сорвался вслед за мальчишкой.
– Куда? – завопил сержант. – Кто тягач держать будет?
– Да погибнет он там!
– Если малец турели не починит, мы все погибнем. И если ты сейчас управление бросишь, мы тоже погибнем. Поэтому пусть он будет там, а ты тут.
Рох хотел возразить, но в этот момент по обшивке «Вола» снова пробарабанила очередь орудий «Аспида». Доклад Норы был опять неутешителен.
– Нарушена целостность корпуса. Разгерметизация. Повреждение маневровых двигателей пять и три.
Противно засвистел уходящий в космос воздух, Рох с остервенением начал щелкать тумблерами.
– Все, кажется, отлетались.
О’Коллин поправил разъем нейросети.
– Погоди. Погоди-погоди. Есть отклик от зениток! Питер справился!
Последний «Аспид» умело маневрировал вдоль искалеченного левого борта тендера, время от времени выныривая из мертвой зоны и обстреливая тягач. Вожак пиратов переключил систему вооружения на одновременный запуск ракет. Легкие ракеты не могли полностью уничтожить тягач, но бед натворили бы немало. Он еще раз открыл канал связи с потрепанным «Волом».
– Ну че, старичье? Готовы кишки по стенкам разбросать?
– На хорошее дело мы всегда готовы, – со злой ухмылкой ответил Рох и кивнул О’Коллину. – Разбрасывай!
Вожак с удивлением увидел, как «мертвые» турели вдруг ожили, развернулись и нацелились точно на его «Аспид».
– А-а-а, э-э-э, – только и успел выдавить из себя пират.
– Передавай привет своим демонам!
На этот раз очередь из керамических болванок попала точно в реакторный отсек перехватчика, и возле тендера засияло небольшое рукотворное солнце. Жесткое облучение хлестнуло искалеченный, зияющий пробоинами борт. Рох рывком поднялся с кресла и бросился к выходу из рубки.
– Там же Питер! Нора, автопилот!
Настоятель храма «Искрящейся благодати», ординарий Анджело Морано сидел в своем кабинете и уныло разглядывал медленно вращающийся перед его носом куб ежемесячного финансового отчета. Что вправо крути, что влево, цифры от этого менее удручающими не становились. Не выполнила план его епархия. Доходы от пожертвований и продажи реликвий навевали грусть, а количество паломников вызывало уныние. Последнее время церковь испытывала нешуточный напор со стороны сетей психобаров. Зачем молиться вселенскому богу, если можешь запереться в кабинке бара и стать богом для любого избранного тобой мирка? Но поди объясни это верховному викарию. Верховных иерархов церкви интересовало лишь то, насколько сильно паства верит, что именно Вселенская Искра вызвала Большой взрыв, создавший вселенную. Именно этот проторазум вел человечество от земной тверди к звездам. Обнаружение точек Махаве тоже случилось благодаря промыслу Искры.
Уровень веры викариат оценивал исключительно по количеству поступающих на счета церкви денег. И этот уровень в Веганском секторе упал настолько, что для ординария Анджело дело попахивало отставкой. Спасти его могло только чудо. Не те «чудесные исцеления» и визуальные эффекты, которые ежедневно демонстрируются пастве в зале для молитв, а настоящее Чудо. Потоп, извержение вулкана или хотя бы неполадки энергосистемы сетей психобаров сейчас здорово помогли бы. А еще лучше…
Буйство фантазии в голове ординария прервалось бесцеремонным окриком:
– Благостный брат! Благостный брат Анджело!
Анджело обернулся и увидел на пороге своего кабинета Тата, одного из самых пронырливых проповедников.
– Брат Анджело, в сорока кликах от Храма терпит бедствие яхта, мы принимаем сигнал SOS.
Анджело подумал о том, что горели бы синим пламенем все яхты вселенной, лишь бы цифры отчета были чуть более обнадеживающими.
– Отправьте координаты спасателям.
– И?
– И помолитесь за судьбу ее пассажиров, конечно.
Вопреки ожиданиям Анджело брат Тат не спешил покинуть его кабинет.
– Брат Анджело, я хотел бы заметить, что пассажир этой яхты направлялся в наш храм как паломник.
– Ну попадет он к нам позже, что это меняет? – Анджело начинал раздражаться.
– Еще я хотел бы отметить, что он собирался внести пожертвование. Учитывая стоимость его яхты, это пожертвование может быть весомым. И я подумал, что его подношение храму может значительно увеличиться, если его спасут наши послушники, – говоря это, брат Тат поклонился, но продолжал смотреть на ординария с хитрым прищуром.
Раздражение Анджело сняло как рукой. Похоже, Вселенская Искра все-таки решила явить спасительное чудо. Пусть хоть и по мелочи, но ординарий был совсем не против, чтобы возле храма каждый день разбивался какой-нибудь богатенький паломник.
Когда через полчаса челнок братства доставил злополучного паломника, брат Тат еще раз похвалил себя за расторопность. Поддерживаемое двумя послушниками, по трапу спускалось одно из лучших творений Искры. Черное платье идеально обтягивало широкие бедра, точеную талию, переходящую в отнюдь не маленький бюст. Но когда брат Тат поднял глаза выше и увидел огромные карие глаза новоявленной паломницы и тугой черный хвост ниспадающих на спину волос, он почувствовал непреодолимое желание попасть на аудиенцию к ординарию еще раз. Ведь на борту корабля-церкви «Лучезарный пастырь» срочно требовался помощник. Но сначала надо было показать себя радушным хозяином. Брат Тат двинулся навстречу новенькой паломнице с распростертыми объятиями.
– Сестра, возблагодарим Искру, что ваше злоключение окончилось благополучно!
– Спасибо, благостный брат. Мне сказали, что своим спасением я обязана вашему активному участию, – Корелия бросила на Тата взгляд, настолько преисполненный благодарности, что тому захотелось немедля оказаться в кабинете ординария и мольбами, а может быть даже и угрозами заполучить к себе на корабль эту прелестницу.
– Не за что, абсолютно не за что меня благодарить. Я просто выполнил свой долг и помог ищущей благодати достичь стен храма. Кстати, мы договорились со спасателями. Они отбуксируют вашу яхту в наш док.
Сказал Тат и про себя закончил мысль: «Где ее приведут в порядок для того, чтобы использовать для нужд верховных иерархов епархии. Не пропадать же такому подарку Искры». А Корелия подумала о том, что надо было инсценировать не мелкую поломку, а расколошматить яхту в пыль. Ее легко проследить от разрушенного завода «Хели» до храма, а лишних следов Корелия оставлять не собиралась.
Но Искра сегодня благоволила не своим служителям, а Мастеру Домино. В тот момент, когда Корелия и Тат обменивались любезностями, возле ее яхты появились два серых дисковидных корабля, как две капли воды похожих на те, что атаковали завод «Хели». Они бесцеремонно облучили яхту со всех ракурсов лучами скэнов, а потом так же бесцеремонно обстреляли ее. Так же, как и при нападении на завод, не было никаких визуальных следов атаки, но конструкции яхты сминались под этими ударами, как бумажные. Серые корабли закончили обстрел лишь тогда, когда от яхты остались только рваные обломки, разлетающиеся во всех направлениях.
Тройку победителей пиратов на Центральной Базе Стражи встречали с еще большей помпой, чем Корелию в храме. Когда искалеченный «Вол» до нее дополз, Рох сообщил, что он прибыл за медалью погибшего сына. И по пути уничтожил банду «Нейтронных демонов», чем немало удивил Стражей.
Но сам Рох, а также Питер и О’Коллин удивились еще больше, когда вышли из шлюзовой камеры и увидели строй Стражей, облаченных не в боевые костюмы, делающие их похожими на черных жуков, а синюю с золотом парадную форму. Заиграл торжественный марш Стражи, и к обомлевшему от такого приема Роху, чеканя шаг, подошел рослый блондин в форме капитан-лейтенанта и отдал честь.
– Капитан Роджер Найтингейл, – представился блондин. – Добро пожаловать на станцию Стражи!
Питер с Рохом все еще пребывали в растерянности, но сержант попал в свою родную стихию. Он тоже лихо отдал честь Роджеру.
– Главный канонир-сержант О’Коллин в отставке. Разрешите нашей разношерстной компании ступить на борт?
Лицо Роджера перестало быть воплощением истинного служаки, и он улыбнулся.
– Конечно, разрешаю. Я ваш провожатый, помогу освоиться…
– Вот и отлично! – нетерпеливо перебил капитана О’Коллин. – Нам бы слегка освоить ваши фонды, выделенные на восстановление кораблей героев, истребляющих пиратов целыми шайками. А то нас потрепали в стычке.
Глаза рядовых Стражей, стоящих в почетном карауле, наперекор уставу скосились на пройдоху сержанта. Однако капитан-лейтенант улыбнулся еще.
– Поможем, чем сможем. А сейчас прошу следовать за мной. Коммандер базы распорядился провести церемонию через тридцать минут.
Настала пора в разговор вмешаться Роху, он оглядел себя и своих спутников. Только парадный мундир сержанта еще как-то подходил под слово «церемония». На Рохе болтался рабочий комбинезон, а Питер так и не вылез из аварийного скафандра.
– Капитан, мы не готовы к церемониям. Выглядим как…
– Не волнуйтесь, мы это тоже уладим.
Следующие пятнадцать минут троицу героев чистили, отмывали и причесывали. Возникло всего две проблемы: сержант наотрез отказался сбривать седую щетину, а на Роха еле подобрали огромный полетный комбинезон без знаков различия, который мог служить Питеру в качестве палатки. После этого их отвели в большой зал, где перед трибуной четким строем стояла Четвертая истребительная эскадрилья в парадной форме. Здесь же и обнаружилась причина того, почему коммандер базы так торопился провести церемонию, и почему тройку героев пытались привести в божеский вид. Когда Роха и его команду поставили перед почетным строем, на них нацелились сразу несколько голокамер ведущих каналов Сферы.
На трибуну поднялся тучный мужчина с внешностью бульдога в мундире коммандера. Вслед за ним поднялся адъютант и встал по правую руку от коммандера.
– Эскадрилья, смирно! Офицер на палубе! Коммандер Брайн Ли!
Пилоты с дружным стуком приставили ногу. Коммандер откашлялся.
– Рох Титов, прошу вас подняться на трибуну.
Рох вразвалку поднялся и встал рядом с коммандером. Свет в зале погас, под куполом появилась объемная голограмма Дженри, и зазвучали траурные ноты мелодии «И космос их принял». Коммандер продолжил звучным голосом.
– Сегодня мы собрались здесь, чтобы отдать дань памяти Дженри Титову. Мы скорбим о гибели храброго и умелого пилота, не побоявшегося закрыть собой гражданский конвой. Дженри всегда будет примером для всех мужчин и женщин, служащих в Страже, и память о его подвиге навсегда останется с нами. Честь, слава и доблесть – это то, ради чего жил Дженри. Честь, слава и доблесть – это то, что он завещал нам!
Пилоты эскадрильи хором произнесли:
– Честь, слава и доблесть!
Питер посмотрел на Роха. Тот стоял, сжав кулаки, и глядел на голограмму погибшего сына, на его гладко выбритой голове появились бисеринки пота. Между тем коммандер продолжил.
– Но мы сегодня чествуем еще одного героя – Роха Титова. Отца, который отомстил за сына. И я не знаю, кто из них больше достоин этой высокой награды, – коммандер протянул Роху большой прямоугольный бархатный футляр и открыл его.
На кроваво-красной подложке лежала медаль «Серебряная комета» – большой кристалл льда, отколотый от настоящего космического скитальца и покрытый специальным составом, защищающим его от таяния. Из футляра также выкатилась и распрямилась серебристая лента с надписью: «За доблесть». Рох слегка наклонил шею, а коммандер надел ему медаль и приглашающим жестом указал на трибуну. Рох взошел на возвышение, нервно теребя и разглаживая ленту. Питер и сержант впервые видели Роха по-настоящему смущенным. Под прицелом голокамер и полусотни пар глаз двухметровый гигант весом в полтора центнера часто моргал и не знал, что сказать. Наконец взгляд Роха упал на голограмму сына.
– Дженри, сынок. Я знаю. Я помню. Космос должен быть чист! И я… все мы сделаем его чистым!
– Честь, слава и доблесть! – выкрикнул, хлопая коммандер.
Однако собравшиеся пилоты хором ответили другим девизом:
– Космос должен быть чист!
От нахлынувших чувств Рох прослезился, а О’Коллин наклонился к Роджеру Найтингейлу и прошептал:
– Со всем должным уважением, сэр. Но есть ли на станции место, где мы могли бы помянуть Дженри в менее помпезной и официальной обстановке?
Капитан-лейтенант скосил глаза на отставного сержанта и подмигнул.
– Есть такое место.
«Таким местом» оказался небольшой, всего на четыре столика, бар. На входе в который скэн презрительно пискнул, отмечая возраст Питера и отказываясь его пропустить, так что поминать Дженри остались только Рох, О’Коллин и Найтингейл. Роджер поднял бокал, наполненный красноватым туманом.
– За чистый космос и капитана Дженри! Моего друга!
Роджер вдохнул прохладный пар. Сержант и Рох более консервативно отхлебнули крепкого из своих стаканов. О’Коллин поставил стакан на стол.
– Капитан-лейтенант…
Роджер перебил его:
– Давай без чинов.
– Отлично. Роджер, как получилось, что эти нейронные инвалиды, с которыми расправились два пенсионера и мальчишка, смогли уничтожить правительственный конвой, сопровождаемый патрулем Стражи? Нет, конечно, у вас не самая передовая техника, но пираты-то летают вообще на утиле. А уровень подготовки и сравнивать нечего. Сынок, мне приходилось воевать с пиратами, из всего этого отребья только чертовы Изгои чего-то стоят.
– Я должен вам кое-что рассказать. Сержант, господин Титов.
– Рох.
– Хорошо, Рох. В том, что Дженри погиб, отчасти виноват и я.
– Каким это образом? – изумился О’Коллин.
– Перед этим заданием мой истребитель не прошел предполетный тест. Всего пара мелких неисправностей, и Дженри отправился в полет с молокососом, который только вчера академию закончил.
– Но все равно, двое Стражей и трое пиратов? Да один Дженри всех троих порвал бы. И где был сопровождающий истребители Стражи корвет? – не унимался О’Коллин.
– Дженри сбил четверых, салага – еще одного. Вы напоролись на остатки их шайки. А корвет… – Роджер придвинулся ближе к сержанту и Роху, – и у корвета были неполадки, и он опоздал в точку рандеву. Ровно на то время, которого хватило на уничтожение конвоя. Наш корвет «Медуза» развалюха, конечно, еще та. Но что-то все слишком удачно сложилось… для пиратов удачно, конечно.
Рох крепко сжал стакан и одним глотком влил его содержимое в рот.
– Дурно история пахнет, и жаль, что мы ни одного демона живым не взяли. Расспросили бы, чего это в Страже такая техника вдруг стала ненадежная.
О’Коллин отрицательно покачал головой.
– Те, кого мы уничтожили, это обычное дешевое мясо. Искать надо заказчика, который пиратов на конвой навел. Роджер, ты по каналам Стражи можешь его пробить?
– Скорее всего нет, – Роджер перешел на шепот, – вы же понимаете, что среди наших тоже крот есть. Но я попробую.
Коммандер Центральной Базы Стражи Веганского сектора, Брайн Ли, полулежал в кресле и с перекошенным лицом смотрел на голограмму своего пилота, Роджера Найтингейла, произносящего фразу:
– … вы же понимаете, что среди наших тоже крот есть. Но я попробую.
Рядом с голограммой Найтингейла появилось изображение Александера Рейстора, адмирала флота Стражей. Адмирал молча разглядывал коммандера снизу верх, а потом сверху вниз. И молчал. Брайн хотел оказаться далеко-далеко от ставшего вдруг таким неуютным родного кабинета. Он отлично понимал, что Роджер уже труп, и сейчас адмирал решал, достоин ли жизни сам Брайн. Наконец адмирал разомкнул презрительно сжатые губы:
– Ваша тотальная слежка за подчиненными похвальна.
Лицо коммандера расползлось в заискивающей улыбке.
– Хороший генерал должен знать, что творится в головах его солдат.
– Хороший генерал? Ты умудрился облажаться на самом простом задании. Постоять в сторонке, пока пираты будут потрошить беззащитный транспортник.
– Так мы и постояли. И очень натурально изобразили…
– Натурально?! В вашей «натуральности» усомнился даже солдафон с одной извилиной, отставной унтер и дальнобойщик!
– Ну я решу…
– Не смей больше ничего решать. Завтра аккуратно проведи инспекцию корабля этого космического водилы и сделай заключение о том, что у него вооружений на тягаче сверх разрешенной нормы. Геройство геройством, но законы соблюдать надо. Поснимай с тягача пушки.
– И-и-и?
– И отпусти на все четыре стороны. Им займутся. Подельники пиратов решат отмстить. Потом вручим еще медальку посмертно.
– А Найтингейла? Отправим на миссию, из которой никто не возвращается?
– Отправь. И сам следом полетишь. Найтингейлы – это тебе не космические отбросы. Династия доблестных офицеров, дядя у Роджера контр-адмирал в штабе Линейного Флота. Тут надо тоньше вопрос решить. Попробуем подкупить, пообещаем блестящую карьеру. Кстати, ты у нас тоже в коммандерах засиделся, хочешь допрыгнуть до контр-адмирала?
Коммандер вскочил из-за стола, нервно пытаясь застегнуть ворот мундира.
– Спасибо, оправдаю. Да я этого Роха… сгною! Следа не останется.
– Рох с твоим повышением никак не связан. Хотя нет, связан напрямую. Не уладишь проблему с Рохом, будешь клозеты охранять. А если решишь следующую задачу, то готовься сменить китель на адмиральский.
Голограмма Рейстора сменилась объемным изображением серого дисковидного корабля, которую начал с интересом рассматривать коммандер.
– Это что? Вроде не наш. Делийцы? Или Изгои?
Рейстор снова возник на месте корабля.
– Понятия не имею. Что это за корабль, должен мне ответить ты. Несколько таких разнесли вдребезги завод «Хели» в системе Лейтена. И забрали одну очень нужную нам штуку, один сверхзащищенный файл. А недавно пара таких кораблей была замечена в Веганском секторе. Твоя задача их обнаружить и захватить. И понять, кто это такие и как они проходят точки Махаве незамеченными. Задача ясна?
Задача Брайну была понятна. И повышения хотелось очень, но вот только жить хотелось несравнимо сильнее.
– Они целый завод корпоратов разнесли? – голос коммандера предательски просел на слове «целый».
– Менее чем за пятнадцать минут. Со всеми истребителями охранения, – адмирал выдержал паузу, наслаждаясь откровенным ужасом на лице Брайна.
– Боеспособность корветов Стражи сейчас не на самом высоком уровне…
– Ваши корветы и истребители этим серым на один зуб. Я планирую придать вам усиление от Линейного Флота. Серьезное усиление.
– Наверное, целый крейсер дадите? – попытался спаясничать коммандер.
Адмирал усмехнулся.
– В твоем распоряжении будет «Колоссус». И если умудришься и с ним дело завалить, будешь не сторожить клозеты, а чистить. До конца дней.
Адмирал отключил связь, а Брайн Ли еще долго смотрел в стену с глуповатой улыбкой на лице и мечтал. Это же надо – ему доверили порулить самым мощным кораблем Линейного Флота.
Геройскому экипажу Роха выделили прямо-таки царские палаты – унтер-офицерские каюты. Помещение размером два на три метра, в котором была небольшая, но личная кровать, небольшой, но персональный душ, и уж совсем крошечный монитор, висящий на стене и изображающий иллюминатор. Но, несмотря на всю эту роскошь, Питеру не спалось. То станция, врубив маневровые двигатели, позиционировала себя в пространстве, и по всем отсекам раздавалось потрескивание металлических конструкций. То где-то в боевом отсеке заверещала тревожная сирена и по узкому коридору между каютами дробно затопали ботинки Стражников.
Как только топот стих, Питер перевернулся на другой бок, старательно зажмурил глаза и постарался уснуть в третий раз. Он был совершенно вымотан боем с пиратами, ремонтом «Вола» и последующими церемониями на базе. Питер пообещал себе, что даже если в Базу Стражи врежется метеорит, разворотит всю обшивку, вызовет пожар и угробит половину персонала базы, Питер не то, что с кровати не слезет, он даже один глаз не приоткроет.