Это лето в Москве было просто жгучим, словно ты не в столице находишься, а на солнечном юге. Правда, на юге такая погода переносится легче, потому как море и влажный воздух смягчают температурные рекорды. В столице же не помогали ни речка, ни ветерок, который, видимо, пытался облегчить людям жизнь. В Москве было невозможно дышать, не то что думать или передвигаться.
Евгений стоял на палубе небольшого теплохода премиум-класса и наблюдал за прибытием туристов. Он специально приехал пораньше, чтобы познакомиться со своими будущими товарищами – путешественниками в славный город Мышкин.
Вместе с Евгением сначала по каналу имени Москвы, а потом по Волге поплывут шестнадцать человек, не считая команды, конечно. На все времени было мало, но команду ребята его отдела пробили полностью, и она подозрений не вызвала, а вот туристов – только поверхностно. Во-первых, некоторые купили билеты на комфортабельный теплоход в последнюю минуту, а во‑вторых, это были самые простые и заурядные жители России. Ни тебе работников оборонных заводов, или глав администраций, или, на худой конец, полицейских либо военных, работающих с грифом «секретно». Все сплошь – среднестатистические российские граждане, но Евгений знал, что это и есть самый подверженный влиянию Запада сектор населения. Сейчас вербовка уже не проводится, как в старые добрые времена, нет, все изменилось. Сейчас все решают социальные сети, интернет, и именно там идет промывка мозгов.
Сначала определяются лояльные люди, которые более предрасположены к воздействию. По их лайкам, да что там, даже по тому, на сколько секунд дольше человек задерживается на той или иной теме, делается вывод о его убеждениях и интересах. Потом уже идет массовая обработка в Сети нужным спамом, и если человек начинает на него должным образом реагировать, то он автоматически заносится в списки лояльных.
Когда же разрабатываемый становится нужен именно как персона, тогда в ход идет личная обработка персонажа – со знакомствами и разговорами. Это что касается так называемых «идейных», которые за демократию во всем мире, свободу слова и, по старой русской традиции, с ненавистью к родному государству. Их находят просто так, не привязывая к определенной сфере, и держат на ниточках идей как спящих, пока рядом с ними не появляется действительно нужный человек.
Так как эта работа на территории России ведется уже без малого тридцать лет, то и спящих по стране очень много. Иногда их используют как «мясо» для выхода на митинги и протесты, нужные кураторам, не заботясь, что будет с ними дальше.
Да, с цифрой в вербовке стало работать легче, но не с передачей информации. Тут осталось все по старинке, потому как и Россия тоже стала страной хакеров, информация нигде, ни в одном почтовом ящике, не может быть в безопасности. Об этом знают все: и мы, и они. Поэтому в основном все пользуются старыми, почти дедовскими способами, как тот британский камень в московском сквере.
Пятнадцать лет назад… Женька тогда еще не работал в конторе, но ему рассказывали эту историю как референс, как инструкцию по обнаружению шпионов.
Началось все с малого: оперативники ФСБ заметили, что работники британского посольства гуляют по скверу, замедляя шаг всегда в одном и том же месте. Женька всегда поражался уму и чуйке оперативников, наблюдавших тогда за работниками посольства. Заметить чуть замедлившийся шаг – это было сильно, это был верх профессионализма. После чего именно за этим местом стали наблюдать тщательнее, разбирая детали. И вот наступил прекрасный день, когда один из работников посольства и вовсе остановился и, подобрав с земли камень, положил его в портфель. Через день он же, якобы выкидывая из дипломата ненужную вещь, небрежно вернул камушек на прежнее место. Уже потом оперативники выяснили, что тогда предмет сломался и его забирали чинить. Сначала же все подумали, что это обычная тайниковая операция, но это оказалось не так. Камень был специальным устройством, считывающим информацию. Сначала мимо него проходил завербованный человек с наладонником, и камень скачивал сведения, а потом с таким же наладонником проходил работник посольства и получал информацию себе на устройство. Проследив и выявив всех участников операции, этот камень с помпой, материалами видеосъемки и знаниями всех участников того процесса прикрыли.
Конечно, Женька на корабле в одиночестве вызвал бы если не подозрение, то вопросы. Мужчина, путешествующий один, как минимум странный мужчина. Поэтому коллега женского пола уже спешила к теплоходу, месту выполнения задания, но, как и все женщины, опаздывала. Женька раньше думал, что дам, служащих в особом отделе ФСБ, это не касается, но, видимо, уж такими создал Бог всех женщин без исключения.
В кармане зазвонил телефон, маленький и скучный, не имеющий даже выхода в интернет.
– Привет, Жорж, – услышал он довольный голос коллеги. – Я его привел, встречай.
– Уже, – лениво ответил Евгений, как настоящий турист, разнежившийся на солнце.
– Может, зря ты решил не ставить прослушку? – посетовал голос в трубке. – Это облегчило бы нам работу.
– Ага, – так же лениво продолжал говорить Женька, – или вовсе бы ее исключило. Если он все же тот, про кого мы думаем, то первым делом, войдя в каюту, он проверит ее на чистоту.
– Ну я бы мог выпросить у Михалыча последнюю Ю14, – парировал собеседник.
Михалыч был электронным гением, он заведовал техническим отделом и всевозможными приборами – от простых и уже устаревших до новейших, о которых можно прочитать лишь в фантастических шпионских книжках. И Ю14, о которой говорил сейчас коллега, была из последних, жутко засекреченных и практически не обнаруживаемых камер. Но оперативники очень боялись с ней работать, потому как тот же Михалыч запугал всех, что это самый дорогой прибор в конторе и, если с ним что случится, он заставит виновных продать почку.
– На каждую Ю14 есть свой детектор, а мы с тобой не знаем, птица какого полета перед нами. Не хочу его спугнуть, – ответил Евгений, с верхней палубы наблюдая за приближением новой группы туристов к трапу теплохода.
– Знаешь, – в голосе коллеги был слышен незамаскированный скепсис, – ты слишком высокого мнения об этом властелине швабр. Этот недотепа изгваздался супом в кофейне, потом задумался и прошел на красный, едва не попав под машину, ну а потом, уже перед самым входом на причал, купил шоколадное мороженое, и теперь его белая футболка вся в характерных разводах. Похоже, твоя интуиция ошибается, и если бы я тебя не знал, присоединился бы к мнению остальных в группе, кто считает твой объект пустышкой.
– Вот поэтому ты до сих пор ждешь своего звания, а я займу должность начальника отдела. Джеймс Бонд только в голливудском кино красивый и накачанный супермен. В жизни эти Джеймсы изо всех сил стараются казаться тютями и неуклюжими святошами. Иногда они с этим перебарщивают, возможно, и в нашем случае именно такое положение вещей. Но недооценивать врага – это значит сразу ему проиграть. Знаешь, кто сказал? – спросил Женька коллегу.
– Дзержинский? – попытался угадать тот, зная, как любит его цитировать Евгений.
– Фу, – засмеялся Женька, – какие у тебя стереотипы! Как ты с таким мышлением в ФСБ-то попал? Евгений Александрович Бабушка сказал, твой непосредственный начальник и идейный вдохновитель. Ладно, все, мне больше некогда с тобой болтать, вижу нашего героя. Так что объект принял, будь на связи.
По трапу уже поднимался молодой человек, его футболка и правда была испачкана чем-то коричневым, но он не стеснялся этого, смотрел на жизнь уверенно и радостно, освещая все вокруг фирменной американской улыбкой.
Ничего необычного в мужчине не было. Да, иностранец, но очень дружелюбный и вполне социализированный в России. Евгений услышал, как тот поздоровался и поинтересовался у встречающих членов команды о времени отплытия теплохода, а также шутя пожаловался на жару. Эдакий заграничный чудак, долго живущий в России, ничего необычного.
Странным оказалось другое – то, как наблюдали за ним две женщины, стоявшие в очереди на посадку. Одна была брюнеткой с черными как смоль волосами, подстриженными под каре, и в огромных очках – образ, так сказать, был странен сам по себе. Вторая – несколько старше, очень дорого и со вкусом одетая дама средних лет. Именно она дужками своих очков показывала в сторону Женькиного объекта и, наклоняясь ближе к спутнице, что-то шептала той на ухо. Брюнетка очень нервничала и постоянно поправляла волосы – так, словно это был парик. Какой может быть парик в плюс тридцать пять, засомневался Евгений, но напротив данной парочки все же поставил вопросительный знак. Уж очень дамы были возбуждены.
Объект же, подхватив рюкзак, направился в свою каюту. Значит, пришла пора знакомиться.
Евгений все просчитал и сейчас поднимался по лестнице на верхнюю палубу прямо перед иностранцем. Лестница закручивалась спиралью и была неудобной, впрочем, как и на всех теплоходах такого типа. Поэтому не было странным то, что Женька запнулся на узких ступеньках и полетел вниз, как раз под ноги объекту.
– О боже! – с небольшим акцентом воскликнул парень в грязной футболке. – Вы не ушиблись?
Евгений, применив все свои актерские навыки, приобретенные в школьном театре, поморщился, потирая коленку, и позволил объекту помочь ему подняться на ноги.
– Спасибо, – вымученно улыбнулся своему спасителю. – Было бы жалко начать выходные с перелома ноги, а не с путешествия, моя жена мне бы этого не простила.
– Очень неудобная лестница, – согласился мужчина, почему-то именно сейчас смутившись из-за своей грязной футболки, и попытался стряхнуть уже въевшиеся пятна. – Надо будет осторожно по ней ходить и сказать капитану, чтобы он повесил предупреждающее объявление. Это не по правилам, что перед таким опасным трапом нет предостерегающего знака.
– Спасибо, что помогли. – Женька протянул руку своему якобы спасителю. – Будем знакомы, меня зовут Дима.
Естественно, у Женьки на случай прямого контакта с объектом было официальное имя, подтвержденное документально. Даже паспорт на Дмитрия Сергеева имелся, новенький и вполне настоящий. Работал он с ним довольно редко, потому прикладывал массу усилий, чтобы не запутаться и не сказать свое настоящее имя. Вступить в прямой контакт – тоже была идея Женьки, которую, к счастью, поддержало и руководство, потому как теплоход – маленькое пространство и, чтобы следить, нужно быть в кругу отдыхающих.
– Джон. – Парень несколько замялся.
Видимо, в его планы не входило знакомство с посторонними на корабле, поэтому, неуверенно пожав протянутую для приветствия Женькину руку, он продолжил поспешное шествие по круглой лестнице.
Ну что ж, знакомство состоялось удачно, но почему-то у майора ФСБ, уже матерого опера Евгения Бабушки нехорошо екнуло в желудке. А это был плохой знак, очень плохой.