Из дневника Аска
5 сентября 2772 года
«Ты уже не потерян» – это было первое сообщение, которое я получил из штаба «Чайка». Он находился по ту сторону Малого Солнца на планете Со́вуло. Любые контакты с этой планетой были запрещены. Когда был введен этот запрет и почему, было неизвестно, а, если существовала какая-то информация об этом, то она тщательно скрывалась. Практически никто не выяснял причины запрета, потому что те, кто пытались это сделать были подвержены преследованиям со стороны «Единого Ока». «Единое Око» или «ЕО» – это могущественная и секретная организация, под управлением которой находилась сорок одна планета. Они были разделены на четыре сектора.
Первый сектор – «Фе́о». В него входило десять планет, Фео – самая большая из них. Там и располагалось главное управление «ЕО». Четвертый сектор – «Йе́ра». Сорок семь лет назад это была независимая федерация одиннадцати планет, но она была порабощена «Единым Оком» и на нее распространилась его зона влияния. Кстати, именно здесь я и живу. Поэтому могу рассказать об этом секторе более подробно. О других я знаю не так уж и много, только то, что позволено нам знать. Поэтому про второй сектор «Асс» и третий сектор «Лагу́з» было известно только то, что в одном из них находилась центральная база данных, а в другом – огромные запасы воды, которые поддерживали жизнь во всех секторах. В состав этих секторов входило по десять планет. Бывшие федерации «Асс» и «Лагуз», а ныне сектора «2» и «3», в отличие от «Йера», добровольно вошли в состав Империи Ха́гни более ста лет назад практически одновременно. Со стороны «ЕО» не было никаких военных действий. Силы еще независимых на тот момент федераций Асс и Лагуз во много раз превышали силы «Единого Ока», зона влияния которого распространялась только на федерацию Фео, в котором «ЕО» захватил власть несколькими годами ранее. Почему такие мощные федерации, как Асс и Лагуз были присоединены к империи – мне неизвестно. Формально они не являлись колониями, как «Йера», но эти сектора – часть Империи Хагни и всё в них подчиняется системе, созданной «Единым Оком». Хагни в переводе с древнего языка означает – Крепость. Это всё, что мне удалось найти в сохранившихся книгах и рукописях.
Были ещё четыре планеты, независимые. Они образовывали федерацию Зи́у, которая находилась по ту сторону Великого Солнца. Ходили слухи, что «ЕО» планирует захватить ее, а возможно даже уничтожить. Слух о захвате никого не удивлял, а вот об уничтожении… Это казалось странным, ведь Зиу была развитая федерация, конечно, не столь богатая, как Фео, но и не такая бедная, как Йера, которая была почти разрушена во время захвата. Видимо, в Зиу было что-то, чего «ЕО» остерегалось.
На моей планете Йера, именем которой назван четвертый сектор, сейчас осень. Лучи нашего Солнца уже не такие жаркие, а на планете Совуло вот-вот должна начаться зима. Наши орбиты приближаются друг к другу только один раз в год, и скоро это должно было случиться. Мысли о ней не давали мне покоя с того момента, как со мной установили связь. Это произошло, когда я вышел за границы города. Там находились леса, охраняемые солдатами «ЕО». В пределах городов не было никакой растительности с тех пор, как нас захвалили. Военных на границах городов и запрет доступа в леса «Единое Око» объясняли тем, что это мера по защите экосистемы планеты от нас, жителей, которые привели свою планету в упадок. Перемещение из одного города в другой производилось только по подземным дорогам. Помимо военных, леса окружал еще и высокий забор – система безопасности, которая была создана в секторе «Асс». Она называлась «Вакуум».
Новое поколение, которое не помнило войны, проживало жизнь в условиях, созданных «ЕО». Большинство это даже устраивало. Но были и ярые противники политики «Единого Ока», которые не могли смириться с колонизацией и запретом перемещения между секторами. Пару лет назад в «Йера» было восстание, в котором приняли участие восемь из одиннадцати планет сектора. Силы изначально были неравны. Оружие у нас было только то, что осталось после войны. Новое оружие создавалось в «Асс» и поставлялось только для оснащения солдат «ЕО». Конечно же, были контрабандисты, которые продавали нам новое оружие за немыслимую цену, но были и те, которые помогали нам во время подготовки восстания. Но все равно оно было подавленно из-за технического превосходства «ЕО». После этого «Единое Око» издало новый закон: «Перемещение между планетами сектора запрещено». «ЕО» уничтожало на корню всё, что могло пошатнуть его систему. Практически все межпланетные корабли были изъяты или уничтожены, немногие успели передать свои суда дружественной группировке контрабандистов с планеты Гард из второго сектора до лучших времен.
7 сентября 2772 года
Я не относился ни к повстанцам, ни к тем, кто смирился. Я из тех, кому не все равно. Но я считаю, что подобными восстаниями мы лишь вызовем больший гнев «ЕО», а значит и еще больше запретов, которые могут окончательно разрушить наши надежды на освобождение. Не так давно мне пришла посылка. В ней я нашел карту, на которой было указано точное местонахождение одного из локаторов «Вакуум». Я понимал, что эта система безупречна и, как только я приближусь к забору, сработает тревога. Можно было подумать, что меня хотят подставить, например, повстанцы, чтобы меня арестовали. Из-за моих отказов помогать им в постоянных попытках организации восстания у меня появилось много недоброжелателей среди них. Поскольку повстанцы знали, что я не смирился с политикой «ЕО», они не могли понять, почему я не вступаю в их объединение. Это и вызывало подозрения и агрессию. После неудачного восстания многие потеряли веру в повстанцев и их ряды резко сократились. Предводитель повстанцев А́эвор – настоящий воин, преданный своей миссии. Он считал своим долгом вернуть независимость федерации Йера, так же, как и его предки. Он любыми способами пытался восполнить свои ряды. Несколько раз он угрозами пытался заставить меня стать одним из них, но это ни к чему не привело. Поэтому у меня и возникла мысль об их причастности к этому необычному «подарку». Я внимательно осмотрел посылку. Это был металлический ящик. В нижнем левом углу я заметил несколько титановых марок, это могло значить лишь то, что посылка пришла с другой планеты. Причастность контрабандистов была очевидна, но я все еще сомневался. Может быть, она досталась повстанцем от них во время подготовки восстания два года назад? Но то, что я обнаружил в следующую секунду, тут же рассеяло все мои сомнения. В ящике лежал прибор. Подобных я никогда не видел в наших краях. Он выглядел абсолютно новым в отличие от всей техники, которая находилась в секторе «Йера». И он не был похож на оружие, которое привозили во время подготовки восстания.
Прибор напоминал полусферу, сделанную из неизвестного мне материала. Он практически ничего не весил и был абсолютно гладким, без каких либо кнопок и надписей. Еще кое-что меня поразило: к прибору на серебреной цепочке был прикреплен амулет. Он напоминал серебряную монету, на которой были изображены символы всех планет четырех секторов. Я надел его на шею и решил вновь раз осмотреть ящик. Я чувствовал, что должно быть что-то еще. Предчувствие не обмануло. Спустя несколько минут я обнаружил на дне ящика небольшой слой пыли и провел по нему пальцем. Тут же появились буквы, светящиеся голубым светом: «Ты уже не потерян. Штаб «Чайка». Совуло». Через мгновение оно исчезло. Я застыл от неожиданности и удивления. О штабе «Чайка» я слышал лишь однажды, когда находился у повстанцев. Контрабандисты рассказывали Аэвору о неком штабе на планете Совуло, который обладает информацией о «ЕО» и его планах, и действительно имеет силу, достаточную для того, чтобы вернуть независимость секторам. Аэвор посмеялся, сказав, что невозможно выяснить планов «ЕО», кроме того, никто никогда даже не видел того, кто стоит во главе «Единого Ока», и никакой мифический штаб не может помочь в восстании. Но вот, оказалось, что этот штаб не миф. Всю следующую ночь я думал о том, что произошло. Пытался взвесить все «за» и «против». Я был на удивление спокоен, и, почему-то, даже появилось ощущение, будто случилось то, чего я давно ждал. Предчувствие твердило мне не бояться. Я в очередной раз доверился ему.
Дождавшись ночи, я взял карту, прибор-полусферу и направился за пределы города. Ввысь уходили давно заржавевшие трубы, непрерывно работающих заводов. Тучи дыма и смога висели над городом. Казалось, сам воздух впитал в себя память о той войне. Дожди здесь всегда токсичны, осенью они шли почти каждый день. На одежде оставались разводы от капель, иногда они прожигали даже металлизированную ткань – единственную защиту от этих токсинов. Череда мокрых улиц и площадей оставалась позади, мелькая мутными огнями. На скайци́кле я быстро пересек пустой город. За пределами мегаполиса проносились эирка́ры. Свет фонарей отражался от дороги и растворялся в тумане. Спустя несколько минут я доехал до места, где обрывалась дорога и начиналась запретная зона. Оставив скайцикл на обочине, я оказался около забора. Карта привела меня к месту, где не было солдат, а была только система «Вакуум». Она представляла собой зону, контролируемую радарами, которые фиксировали происходящее и в случае нарушения били тревогу. Как только я подошел к месту, указанному на карте, прибор-полусфера засветился молочно-голубым светом, став сферическим, и повис в воздухе, создав вокруг меня овальную оболочку. Внутри я чувствовал себя совершенно обычно. Осмотревшись, я сделал пару шагов к забору. Я замер, у меня перехватило дыхание. Должна была сработать сигнализация и появиться военные, но… этого не произошло! Локатор не засек меня. Я смог перебраться через забор и быстро направился вглубь леса. Я проник в безупречную систему «Вакуум».
Я шел в темном лесу, только прибор-полусфера освещал мне путь. Там не было никаких дорог и троп. Я шел туда, куда указывала карта, и, внезапно, заметил такое же молочно-голубое свечение, как исходило от прибора. Через пару минут я оказался у источника света. Это был ящик, такой же, как прислали мне. Как только я подошёл к нему, карта выключилась, и свечение от ящика прекратилось. Те же марки, такой же размер и материал. Но отличие заключалось в том, что я не смог его открыть, так же просто, как тот, что прислали мне домой. Я склонился к ящику так, чтобы прибор хорошенько освещал его. Одна из марок показалась мне знакомой, я попытался вспомнить, где видел такой рисунок. Вдруг я почувствовал, что мою шею притягивает к ящику. Тут я увидел, что амулет, который я нашел в первом ящике вместе с картой и прибором-полусферой, парил в воздухе. Он висел у меня на шее и его, как магнитом тянуло к марке. И я вспомнил, где видел такой же рисунок. Я снял амулет, и, держа его на цепочке, поднес ближе к ящику. Он тут же соединился с маркой и все символы на нем засветились. Ящик открылся. Там лежал прибор, похожий на наушник, к нему были прикреплены очки из прозрачного материала. Линзы были покрыты тонким слоем серебра и поблескивали металлическим светом. Сам наушник был сделан из такого же материла, как и прибор, создавший вокруг меня оболочку, благодаря которой меня не засекли сканеры. Я надел наушник с очками и стал осматривать дно ящика в надежде найти еще одно сообщение. Обнаружив слой пыли, я провел по нему пальцем. Так же, как и в тот раз появились буквы голубого цвета:
– «Мы пытаемся связаться с тобой. У тебя есть дубликат моих ключей. Ты все увидишь. Штаб «Чайка». Совуло.». Через несколько секунд оно растворилось в воздухе. Амулет упал на землю. Закрыв ящик, я сел на него, подобрал амулет и надел на шею. В наушнике было тихо, в очках все выглядело так же, как и без них. Я их снял и рассмотрел. На наушнике было пару кнопок, при нажатии на которые ничего не происходило. Пытаясь включить наушник, я провозился с ним пару часов. Уже начало светать. Что могло быть дубликатом ключа? Может быть, я что-то упустил? Я еще раз осмотрел ящик, но он был пуст. Не зная, что делать, я сложил в него все приборы и пошёл к забору. Когда я перебрался через защитную систему и отошел на несколько шагов прибор, создававший вокруг меня оболочку, упал мне в руки, приняв прежний вид полусферы. Меньше чем через четверть часа я уже был дома.
8 сентября 2772 года
Я живу в небольшом доме, неподалеку от центра города. У меня три комнаты, две из них я сдаю, чтобы не приходилось работать на заводах. Других мест работы на планете практически не было. Новое оборудование сюда не поставляли и заводы производили те же материалы, что и сто лет назад. Из-за токсичных дождей, которые появились только после войны, они быстро приходили в негодность. Единое Око никаким образом не способствовало восстановлению планеты. Были небольшие подпольные лавки, которые сотрудничали с контрабандистами, там можно было найти все, что угодно.
Еду, одежду и прочее нам поставляло «ЕО». Практически вся зарплата рабочего уходила на покупку самого необходимого. Провиант привозили на планету на внушительных размеров фургонах – супла́йнах. Иногда, когда не платили зарплаты или повышались цены, рабочие устраивали забастовки и грабили их. Тогда на всех планетах сектора творилась еще большая разруха, чем обычно. Благодаря тому, что я сдавал комнаты, у меня оставалось немного денег после расходов на жизнь. Они уходили на поддержание рабочего состояния моего скайцикла. Поэтому большую часть времени я проводил в гараже, который находился в подвале дома. Во время войны он был бомбоубежищем. С тех пор тут остались какие-то детали, приборы, карты, старинная мебель и то, что меня больше всего заинтересовало – книги. Они находились в специальном контейнере, благодаря, которому до сих пор сохранились. В них я нашел информацию о нашей галактической системе Сапе́й, о том, как устроен скайцикл, который тоже стоял в подвале со времен войны. Я сумел купить у контрабандистов новые детали, которые были необходимы для ремонта скайцикла, и заменил всю его аппаратуру. Теперь он, как новый. Там же, в подвале, не так давно я нашел несколько семян. Я посадил их, и одно из них проросло, что меня очень обрадовало. Возможно, это было единственно растение в Мегаполисе. В одной из книг я нашёл, что это дерево – Ясень. Забавно, это было значение моего имени на древнем языке.
Я сидел за столом у себя в комнате. За окном смеркалось, шел небольшой дождь. Я включил лампу. Она осветила маленькую комнату. У стены стояла кровать, над ней висела карта нашей галактической системы Сапей, в которую входят четыре сектора, находящиеся под влиянием «ЕО» и независимая федерация Зиу. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой располагались несколько фотографий в белых рамках. У другой стены стоял маленький гардероб. Над столом висели перерисованные из книг изображения деревьев, а на столе стоял горшок, в котором рос маленький ясень. Я поставил на стол ящик, который нашел вчера ночью в лесу. Достав из него наушник, я вновь попытался его включить. У меня опять ничего не вышло. Прибор-полусфера тоже не работал, видимо, он реагировал только тогда, когда находился близ системы «Вакуум». Карта так же была выключена. Амулет совершенно обычно висел у меня на шее, его не тянуло к ящику, как вчера. Поняв, что ничего невозможно сейчас сделать, я выключил свет и лег спать.
Меня разбудил сигнал, исходивший от наушника. Это произошло несколько часов спустя. Его кнопки светились, а у очков появилась белая окантовка. Я вскочил с кровати и надел наушник. Сигнал продолжался. Я нажимал на все кнопки, как вдруг услышал автоответчик:
– «Связь может быть установлена через семнадцать минут», и начался обратный отсчет. Тут я увидел, что карта вновь работала и указывала направление. Я быстро оделся и спустился в подвал. Оставалось около десяти минут до установления соединения. На скайцикле я мчался за пределы города. Доехав до места, где обрывалась дорога, я побежал к забору. Прибор-полусфера был у меня в руке, и как только я оказался близко к «Вакуум» вокруг меня образовалось защитное поле. Перемахнув через забор, я побежал в направлении, указанном на карте. «Связь может быть установлена через четыре минуты» – слышалось в наушнике. Сухие листья шуршали под ногами. Мне показалось это странным, ведь уже несколько дней шел дождь. Я не придал этому значения, моей целью сейчас было успеть вовремя оказаться на месте, указанном на карте. Прибор-полусфера освещал мне путь. В наушнике автоответчик продолжал вести отсчет:
– «Связь может быть установлена через двадцать шесть, двадцать пять, двадцать четыре…». Как только я оказался на месте карта выключилась, – «Связь может быть установлена через три, два, один…» – автоответчик отключился и раздался голос:
– Аск, ты меня слышишь? Штаб «Чайка» на связи, – я замер, неужели это действительно происходит? Я услышал голос молодой девушки, он звучал уверенно, но слегка суетливо:
– Аск, ответь, связь скоро прервётся!
– Да, слушаю, – заикаясь, ответил я.
– Меня зовут Со́львейг. Это я отправила ящики. У тебя есть дубликат моих ключей, это амулет! Благодаря ему ты сможешь разблокировать пле́ингласс – это очки, которые прикреплены к наушнику. Сделай это за пределами «Вакуума» и возвращайся, когда мы вновь сможем выйти на связь. Ты всё увидишь. Не пугайся. Как только будет возможно связаться, приборы будут активироваться. У тебя есть какие-то вопросы? – я стоял неподвижно и пытался осознать всё, что она говорила, – Аск, остаётся всего несколько секунд, мне придется отключиться, иначе «Вакуум» засечет сигнал, – мне ничего не приходило в голову кроме как:
– Сольвейг, почему в пределах «Вакуум» листья сухие? – она сказала, усмехнувшись:
– Как только ты вернешься сюда с активированными очками, ты всё увидишь, – вновь включился автоответчик: «Связь прервана. Связь может быть установлена через: «нет данных»». После этого сообщения наушник погас.
14 сентября 2772 года
Несколько дней ничего не происходило. Все это время дождь не унимался. «ЕО» уже около недели не выдавало заводам зарплату, в городе начались беспорядки. Неподалеку от моего дома рабочие захватили суплайн и боролись за еду и воду. Это был далеко не единственный подобный инцидент в Мегаполисе. С тех пор, как со мной связалась Сольвейг, я не покидал дома. В ту же ночь я сумел активировать очки. Это оказалось довольно просто. Надо было всего-навсего вставить амулет в небольшой зазор на наушнике, после чего у плеингласс появлялась светящаяся окантовка. Остальные приборы не активировались, значит Сольвейг не могла выйти со мной на связь.
19 сентября 2772 года
Сегодня на удивление не было дождя. Вместо этого с неба падали серые снежинки. Это значило, что планета Совуло подошла настолько близко, что своим дыханием охладила всегда влажную атмосферу планеты, и у нас пошёл снег. Такое потрясающее явление случалось лишь один раз в год и длилось один день. Все остальное время она находилась очень далеко от нас.
Был вечер. Я спустился в гараж, чтобы проверить электронику на скайцикле. После дождя некоторые системы выходили из строя. Вдруг раздался сигнал приборов. Вбежав в комнату, я надел наушник. В нём я вновь услышал автоответчик: «Связь может быть установлена через семнадцать минут». Мне оставалось только взять приборы. На карте уже был показан маршрут. Я активировал очки с помощью амулета и в защитном поле прибора-полусферы проник в зону «Вакуум». Я добрался до места быстрее, чем автоответчик закончил свой отсчёт, и через пару минут услышал знакомый голос:
– Привет, Аск, – сказала Сольвейг.
– Здравствуй, – ответил я, и тут обратил внимание на то, что вокруг меня. Это был вовсе не лес, как секунду назад. За спиной у меня оказались несколько сухих деревьев, а впереди начиналось взлетное поле для кораблей. Все они были из второго сектора «Асс».
– Сольвейг, что происходит?
– Ты хотел знать, это твой выбор, – ответила она – это то, что происходит на самом деле. Защита леса с помощью «Вакуум» – только прикрытие, – я вспомнил, что многие из повстанцев делали такое предположение, – на самом деле «ЕО» вырубили практически все леса, а то, что вы видите, находясь по ту сторону забора – это голограмма. «Единое Око» создало в секторе «Асс» огромный механизм, с помощью которого возможно по кусочкам извлечь ядро планеты. На твоей планете этот процесс уже запущен. К сожалению, это далеко не первая подобная операция.
Я не мог произнести ни слова, а она продолжала:
– Слушай, Аск, у нас мало времени, скоро прибор автоматически отключится, чтобы «Вакуум »не засек сигнал. Сегодня единственный день, когда мы можем забрать тебя. Совуло находится очень близко к Йера. Я хочу, чтобы ты помог мне в противостоянии «Единому Оку». Я долго искала людей, которые были бы на это способны. Если ты готов помочь мне, то должен вернуться на это же место ровно через час. В это время наши планеты будут на максимально близком расстоянии друг от друга. Автоответчик начнёт отсчёт. Ты будешь переправлен на планету Совуло, после чего, мы встретимся в штабе «Чайка». Если ты не придёшь, приборы выйдут из строя, и ты больше не сможешь их активировать, – в этот момент связь оборвалась и автоответчик начал отсчёт. Я осмотрелся. Неужели всё то, что говорило нам «ЕО» – ложь? Я снял очки и увидел вокруг лес, под ногами у меня были опавшие листья. Я снова надел очки и увидел то, что видел при разговоре с Сольвейг, – взлетные полосы для кораблей.
– «До отправления двадцать одна минута», – послышалось в наушнике, когда я собирал свои вещи. В рюкзаке уже лежали все приборы, присланные из штаба «Чайка», фотографии, раньше стоявшие на тумбочке рядом с кроватью и теплые вещи, ведь на Совуло зима. Я чуть не забыл про маленький ясень, стоявший у меня на столе и, аккуратно поставил его в небольшую металлическую, но очень легкую коробку. В таких коробках мы покупали еду, доставляемую суплайнами. Я положил коробку в рюкзак и продолжил собираться. Ящики, в которых приходили приборы, я спрятал в подвале среди старой мебели. Сказав, что уезжаю на некоторое время, я попрощался пожилой женщиной Юви́ной, которая снимала у меня одну из комнат уже около трех лет. Я разрешил ей забирать себе деньги, которые платит арендатор второй комнаты. Последний раз взглянув на свою комнату, я запер дверь. Уже на выходе меня догнала соседка, и положила в мой рюкзак только что приготовленную выпечку, которой часто угощала меня.
– «До отправления восемь минут», – автоответчик продолжал отсчёт. Я был уже около «Вакуум». Мне было жаль оставлять мой скайцикл. Попытаться перетащить его через забор, было бы бессмысленно, естественно, у меня бы ничего не вышло. Неподалёку от «Вакуум» я увидел кучу земли. Я понимал опрометчивость своих действий, но всё-таки отъехал подальше и, разогнавшись, включил дополнительный двигатель. Скайцикл резко подбросило вверх, и он перелетел через забор. Тут сработала тревога. Ведь защитное поле прибора-полусферы распространялось только на меня.
– «До отправления две минуты», – прозвучало в наушнике. Я нёсся к месту взлета. Там я увидел опущенный трап корабля с символом планеты Асс и прямо на скайцикле заехал на корабль. Взлет.
Придя в себя, я оглянулся и увидел команду контрабандистов:
– Ну, даёшь! – сказал один из них – У нас могут быть большие проблемы из-за тебя! – вышел высокий массивный мужчина с длинными волосами и бородой:
– Меня зовут А́сбьёрн, я капитан корабля. Это моя команда, – он указал на семерых человек, что были на борту, – наша задача – доставить тебя на Совуло в штаб «Чайка». Но из-за того, что тебя засекла система «Вакуум», мы вынуждены сменить курс. Вокруг Йера уже летают военные корабли «ЕО». Нас могут засечь, поэтому мы высадим вас на обратной стороне планеты. До штаба вам придётся добираться самим – сказав это, он ушёл.
– Нам? – переспросил я вдогонку. Тут ко мне подошёл один из членов команды:
– Как ты вообще додумался до такого? Сольвейг будет недовольна тем, как ты проявил себя в первый же день, – он рассмеялся. Это был молодой парень, примерно моего возраста, крупный, чем-то напоминающий медведя, – Меня зовут Бе́рнхард, – сказал он, улыбаясь, и рассказал, что они контрабандисты из сектора «Асс» с планеты Гард, которые помогали повстанцам во время восстания два года назад. Их команда называется «Видбьёрн», что на древнем языке значит «Лесной медведь». Оказалось, что он, так же как и я теперь, на службе в штабе «Чайка». Поэтому добираться до него мы будем вместе.
– Итак! – услышали мы голос капитана Асбьёрна, – через пять минут вы должны быть готовы к выходу. Стоянка будет одну минуту, – я быстро переоделся в тёплую одежду, и вскоре мы с Бернхардом стояли у выхода. Там же стоял мой скайцикл, из-за которого нам теперь придётся пересечь пол планеты.
– Какое сейчас число на Совуло? – спросил я у капитана, когда мы приземлились, и опустился трап. Вокруг корабля и до горизонта все было белым.
– Первое декабря – сказал Асбьёрн – Первый день Зимы.