Не всякий дом памятник
Других столь великолепных образцов архитектуры, каким является Дом союзов, на Большой Дмитровке больше нет. Зато полным-полно на ней домов, которые отнюдь не привлекут внимания туристов, прибывших в Москву на неделю-другую, зато представляют интерес для москвичей, которым не безразлична история нашего города.
Первым в этом ряду следует назвать уже упоминавшийся дом под № 3 (1886 г., проект архитектора В. Д. Шера), шедевром архитектуры вовсе не являющийся. Его внешнее оформление представляет собой заурядный образец «кирпичного» стиля, типичного для русского зодчества конца XIX века, а внутри оно выглядело как обычный сарай. Зато в качестве первой московской электростанции общего назначения (введенной в эксплуатацию Обществом электрического освещения в 1886 году) оно является примечательным памятником истории науки и техники. Расположение электростанции в самом центре города объяснялось чисто технологическими причинами – в те времена еще не имелось высоковольтного оборудования. Передача электрического тока низкого напряжения на значительные расстояния была сопряжена с большими потерями, вследствие чего места выработки электроэнергии старались максимально приблизить к потребителям. Когда проблема была решена и к Москве со всех сторон подошли высоковольтные линии электропередачи, протянутые от других, более мощных и удаленных станций, здание превратилось в гараж. Относительно недавно его переоборудовали для проведения выставок. С этим связано и присвоенное ему глупейшее, игнорирующее историческое значение наименование – «Малый манеж». Чем-чем, а уж местом проведения военных учений и конных тренировок бывшая электростанция никогда не служила.
Проект доходного дома Обуховой (ныне Большая Дмитровка, 7/5, строение 1). Центральная часть фасада. Архитектор В. А. Величкин. 1913 г.
Больше всего на улице многоэтажных доходных домов, выстроенных в самом конце XIX – начале XX века. И хотя некоторые сооружались видными архитекторами того времени, шедевров жанра среди них нет. Облик, конструкции, планировка типичны и особого интереса не представляют. Но вместе они образуют сплоченный и представительный фронт застройки улицы.
Одним из первых в этом ряду стал четырехэтажный дом Синодального ведомства (№ 5), построенный в 1898 году по проекту архитектора И. Г. Кондратенко. С годами размеры доходных домов росли, они превращались в целые жилые комплексы, как, например, два дома № 7/5, выстроенные в 1908 году по проекту В. Д. Глазова (строение 2) и в 1913 году В. А. Величкиным (строение 1). В соответствии с изменением прихотливой архитектурной моды стиль модерн с элементами классического стиля первого сменился откровенным, монументальным, хотя и довольно наивным неоклассицизмом второго.
Во дворе владения прячется трехэтажный дом (дом № 7, строение 4). Несмотря на довольно заурядную внешность, он является интересным образцом московского строительства второй половины XVIII века. Строился он как главный дом городской усадьбы Стрешневых. Был в то время двухэтажным, но выглядел столь эффектно, что автором проекта считали самого великого В. И. Баженова[6]. Пластичность фасаду придавали три ризалита – широкий центральный и два боковых.
В середине XIX столетия стрешневский дом разделил судьбу многих других некогда богатых особняков русской знати – его переделали в доходный дом. Просторные анфилады перегородками разделили на квартиры, а заодно надстроили и третий этаж. К счастью, при этом было сохранено общее решение фасада, и дом не слишком проиграл в своей внешней представительности. Самый существенный ущерб ему был нанесен позже, в начале XX века. Строительство многоэтажного дома № 7/5, вплотную подступившего к старой постройке, потребовало очистки площадки. Стрешневский дом не снесли, но грубо оторвали от него часть южного крыла вместе с боковым ризалитом. Остатки старой постройки упираются в высокую стену молодого соседа. Сегодня дом Стрешнева находится в аварийном состоянии: стены потрескались, от них отваливается штукатурка, частично провалилась кровля. Тем не менее в нем по-прежнему обитают люди.
Чрезвычайно эффектен доходный дом № 9, построенный в 1903–1905 годах для торговца мехами A. M. Михайлова. Шестиэтажное (причем отведенные под магазины два нижних этажа очень высокие) здание долго оставалось самым крупным на улице. В его архитектуре четко прослеживается рука автора – А. Э. Эрихсона, который в свое время считался одним из ведущих московских мастеров этого стиля. Он и в самом деле набил себе руку на отделке фасадов в стиле броского модерна (так, его любимой декоративной деталью были оконные импосты, завершенные стилизованными женскими головками) и выдавал творения, похожие друг на друга, как родные братья. Например, композиционная и декоративная схемы, реализованные в доме Михайлова, четко прослеживаются и в других работах архитектора – домах по Столешникову переулку (№ 7), Тверской улице (№ 18), Большой Дмитровке (№ 32). Ту же структуру, слегка приспособленную к изменившейся архитектурной моде, архитектор повторил и в неоклассическом здании на Ильинке, № 9, строение 1.
А вот стыдливо прячущиеся во дворе доходные корпуса, выстроенные для того же хозяина (строения 3, 5, 6, 8) в 1897–1900 годах по проекту архитектора В. В. Баркова, имели на то все основания, поскольку в противоположность яркому уличному зданию серы, скучны и унылы до невозможности. Вихри стихийной «реконструкции» московского центра захватили и барковские творения. Их обрекли на снос, о чем стоит пожалеть. Несмотря на отсутствие какой-либо художественной ценности, дворовые корпуса представляли собой крупнейший и характернейший образец рядовой, непарадной жилой застройки Москвы рубежа XIX–XX веков.
Примитивность работы В. В. Баркова в некоторой степени компенсировал его сын – С. В. Барков, в 1910 году спроектировавший доходный дом № 23, богато отделанный в неоклассическом духе. Центр фасада выделен двухэтажной арочной нишей над полукруглым эркером. О заказчице дома – княгине Ливен – напоминает монограмма в виде латинской буквы L.
Противоположная, четная сторона улицы также может похвастаться несколькими капитальными постройками дореволюционных времен. Первый из них – дом № 2/3, в результате нескольких надстроек ставший подобием слоеного пирога. Первоначально двухэтажное здание было выстроено в 1821 году по заказу К. М. Полторацкого архитектором А. Ф. Элькинским. В 1889 году перестраивался по проекту С. И. Тихомирова, в 1902 году – Р. И. Клейна, в результате чего приобрел еще два этажа.
Пятиэтажный дом № 4/2, стоящий рядом, сегодня вошел в комплекс малой сцены Большого театра, но изначально строился как жилой в 1897–1905 годах по проекту А. Ф. Мейснера.
Дальше идут постройки поменьше и поскромнее – четырехэтажные № 12/1 (1884 г., архитектор С. С. Эйбушиц) и № 16 (1902 г., архитектор В. Г. Залесский). Последний дом интересен тем, что в нем размещалась техническая контора «В. Залесский и В. Чаплин», занимавшаяся устройством систем отопления и вентиляции. Предприятие относилось к числу лучших в Москве, и ему поручались работы в самых крупных зданиях, таких как Верхние торговые ряды (ныне ГУМ). А один из владельцев – В. Г. Залесский – был к тому же и заметной фигурой в архитектурных кругах города. Одно время он входил в состав Технического совета при городской управе, пять членов которого рассматривали и утверждали проекты важнейших сооружений.
Дом № 22 привлекает внимание благодаря трем треугольным в плане эркерам, украшающим его фасад. Автор проекта – архитектор А. В. Иванов – был неисправимым академиком в старом значении этого слова[7] и убежденным сторонником эклектики. Фасады его самого известного творения – гостиницы «Националь» – буквально увешаны различными украшениями – колонками, наличниками, карнизами, и все это залеплено деталями помельче. Примерно так же выглядит большинство других его творений. Однако при проектировании дома на Большой Дмитровке зодчий решил последовать архитектурной моде и поработать в стиле модерн. Следы усилий в этом направлении отчетливо читаются в мелких деталях фасада. Но изюминкой стали все же не они, а эркеры, придающие фасаду крупный масштаб и делающие его необычным, запоминающимся.
Дом строился в 1904–1905 годах по заказу Московского товарищества для ссуды под заклад движимых имуществ, поэтому иногда его именуют ломбардом. На самом же деле четыре верхних этажа пятиэтажного лицевого корпуса занимали комфортабельные квартиры. Квартирами же, но несколько похуже был занят и дворовый шестиэтажный, поставленный перпендикулярно к лицевому. Наиболее интересен его дальний конец. Там три нижних этажа сменяются двумя высокими, выделенными на фасаде огромными оконными проемами. Именно там и находился сам ломбард, а прием посетителей был организован на первом этаже лицевого корпуса. Интересно, что ломбард работал в этом здании вплоть до 2016 года.
За Богословским переулком бок о бок стоят еще два крупных строения. Пятиэтажный доходный дом Богословской церкви (которая стояла рядом в переулке) № 30/1 построен в 1888–1894 годах по проекту С. И. Тихомирова. О доме № 32 уже упоминалось ранее как о типичной работе архитектора А. Э. Эрихсона. В данном случае в 1901 году он выстроил трехэтажный торговый дом, который впоследствии вырос еще на один этаж.
Среди многоэтажных громад конца XIX – начала XX века сохранилось и несколько более старых построек. Под № 8/1 числится главный дом бывшей городской усадьбы, архитектурный облик которой сформировался в середине XVIII – начале XIX века. С 1829 года он в соответствии с традициями улицы выполнял театральные функции: в нем последовательно работали театральное училище, Московская контора императорских театров, театральная библиотека.
Последнее владение по правой стороне улице (№ 34) с 1811 года принадлежало типографии Московского университета. Она долгое время оставалась крупнейшим заведением подобного рода в Москве. Именно здесь печаталась газета «Московские ведомости». В отличие от прочих периодических изданий, то возникавших, то исчезавших, «Ведомости» бесперебойно выходили на протяжении двух столетий. Реакционное направление газеты послужило поводом для одних из первых студенческих беспорядков. 2 октября 1884 года собравшиеся у редакции студенты университета устроили настоящий кошачий концерт, били стекла в окнах. Разгонять их пришлось при помощи полиции и казаков, которым активно помогали лавочники недалекого Охотного ряда.
До нашего времени дошло несколько сооружений типографского комплекса. Наибольший интерес представляет редакторский корпус (Страстной бульвар, № 10), перестроенный в 1816–1817 годах из старого барского особняка. Считается, что проект был выполнен Н. П. Соболевским при участии Ф. О. Бужинского. Сие представляется вполне логичным, поскольку в рассматриваемый период первый служил архитектором Московского университетского благородного пансиона, а второй состоял архитектором университетской типографии[8]. Удачные пропорции здания, снабженного портиком из шести каннелированных колонн, делают его хорошим образцом раннего московского ампира. Выходящий на Дмитровку производственный, собственно типографский корпус построен в 1821–1827 годах по проекту архитектора Д. Г. Григорьева в стиле ампир. Центральный ризалит выделен мощным аттиком и плоской аркадой нижнего этажа. В нем размещались канцелярия и книжный магазин; сама типография находилась на втором этаже здания. В 80-х годах планировалось частичное воссоздание других разрушенных элементов комплекса. Однако с наступлением демократии вместо этого были снесены стоявшие во дворе палаты XVII века, и в центре бывшего типографского двора выросло громоздкое сооружение для магазинов и контор.