Джесси приготовила на обед крем-суп из тыквы, диетическую пиццу, и Конкильони с фаршем1.
Кали, ел с таким аппетитом, что она улыбалась, наблюдая за ним.
– У кого ты научилась так вкусно готовить?!
– У мамы и тёти.
– Расскажи о них! Какими они были?
Джесси удивилась.
– Добрыми… Они всегда были ко мне добры!
– А могло быть по-другому?
Кали хотел понять.
– Да… Наверное!
Она задумалась.
– Они всегда со мной делились.
– «Делились»? – Удивился Кали.
– Да… «Кто чем богат, тот тем и делится»…
Он внимательно посмотрел на неё.
Смутился:
– Ты говоришь о добре и зле? Добрый делится добром, а злой – злом…
– Да.
Кали, накрыл её руку, рукой, сжал.
– Ты – необыкновенный человек, Джесси! Так просто… все делятся тем, что несут в себе!
Он снял бинт, нога болела, – не наступить!
– Я боюсь, что это не растяжение, а перелом! – Взволнованно сказала Джесси.
Кали, посмотрел на неё счастливыми, сияющими глазами.
Улыбнулся:
– Нет, малыш, – не переживай!
– «Не переживай»? – Возмутилась она. – Как я могу!?
Он засмеялся.
И нежно сказал ей:
– Дурочка!
А потом:
– Иди ко мне!
Кали посадил Джесси к себе на колено:
– Слушай!
– Слушаю…
Она удивлённо заулыбалась.
– Когда-то я уже ломал лодыжку, и я помню те ощущения, – хруст, когда шевелишь ступнёй.
– «Хруст»?! – Ужаснулась Джесси.
– Угу.
– Не успокоил!
Кали, захохотал.
Боунс2 читал рядом с ними – «WhereTheTreesMeetTheFreeway»:
…в мыслях лишь ты
Скитаюсь по улице
– Расскажи о «Фиесте»!
– «О Фиесте»?
– Да… Ты так интересно рассказываешь о книгах!
Они пришли в гостиную и легли на диван – Джесси подложила под ногу Кали подушку.
– Хотела бросить читать, заскучала, а потом зашла речь об афисионадо, и я продолжила чтение – и не пожалела!
– Афисионадо – это же ценитель сигар?..
– И страстный ценитель корриды… как оказалось!
Они улыбнулись друг другу.
– Этого я не знала!
– И я.
Джесси задумалась:
– «Фиеста» меня заворожила… Не знаю, что это, писательский дар, или магия самой истории, но книга – хороша!
Кали с интересом улыбнулся:
– Что такое писательский дар? Для тебя!.. Объясни!
– Честность. Я думаю, это – честность.
– «Честность»? – Задумался он.
– Да… с собой!
Кали захотелось сказать Джесси:
– Разве это не больно!?
– Больно!.. Поэтому надо уметь… не писать!
Он посмотрел на неё со смятением.
– Умеешь, – можешь, не писать?!
Джесси посмотрела на любимого с нежностью:
– Если бы могла, мы бы не встретились!
– Джесси!
Кали, прижал её к себе:
– Никогда, никогда не говори мне, что мы могли бы не встретиться!
– Почему?!
Ей захотелось заплакать – сама не знала от чего!
– Я оживаю… Ты видишь?!
– Тебе нравится слушать Боунса?
– Да. Услышала однажды, и… Я не слушаю рэп и хип хоп, – обычно!.. А Боунса – слушаю! Есть в нём что-то… какая-то искренность и меланхолия.
– Музыка одиночек? Или музыка одиночества?
Джесси удивлённо посмотрела на Кали.
– Ты прав – я начала слушать его, когда мама и тётя ушли.
– Я почему-то так и подумал…
– Я хочу спросить!
– Спроси?
Они посмотрели друг на друга.
– Как ты начал писать? Почему? Как к этому отнеслась твоя мама?
Кали, заулыбался:
– Она была моим первым фанатом, – я читал ей. Она слушала, а потом мы обсуждали то, что я написал.
– Она была хорошей?
Джесси не спрашивала.
– Для меня – да!
– «Для тебя»?
– Невозможно быть хорошим для всех… Для меня – да!
Она внимательно посмотрела на Кали:
– Ты переживаешь за неё, – за память о ней…
Он остро посмотрел на неё.
– Я не хочу, чтобы люди думали, что моя мама была слабой – не была!
– Даже если была… Слабой! Это так по-человечески…
– Убить себя?!
– Жить с болью!..
Джесси погладила его лицо.
– Я живу… Знаешь, с какой болью?
– Скажи!
– Что я не женщина! Что я… имитация женщины, – симулякр!
– Джесси?
– Ммм?
– Дурочка!
Она засмеялась.
– Почему?!
– Ты – потрясающая!
Кали, сказал ей это так серьезно и игриво – одновременно, что Джесси снова засмеялась, – насмешил!
– Моя очаровательная Джесси, я не позволю тебе грустить! Никогда!
Глаза любимого вспыхнули.
Заулыбался довольной озорной улыбкой:
– Никогда!