I
.
В русских летописях нет сообщений о посольстве Ольги к императору Оттону I в 959 г. Но сообщение посольстве и отправке Адальберта есть в «Продолжении хроники Регинона», в Кведлинбургских (до 1025 г.), Альтайхских (до 1073 г.) и Хильдесхаймских (до 1109 г.) анналах. Согласно «Продолжению хроники Регинона»:
«959. [Король Оттон [Оттон I – В.П.] снова идет походом против славян.] Послы Елены (Helena), королевы (regina) ругов (Rugi), крестившейся в Константинополе (Constantinopolis) при императоре константинопольском Романе (Romanus), явившись к королю, притворно, как выяснилось впоследствии, просили назначить их народу епископа и священников». Слово “притворно” здесь относится к приглашению – неудачный итог миссии Адальберта.
«962. В Риме 2 февраля папа Иоанн [Иоанн XII – В.П.] коронует Оттона императорским венцом. Война с Беренгаром. В то же лето Адальберт, назначенный епископом к ругам, возвращается, не сумев преуспеть ни в чем из того, ради чего он был послан, и убедившись в тщетности своих усилий. На обратном пути некоторые из его [спутников] были убиты, сам же он после больших лишений едва спасся». Приём Адальберта в Киеве не соответствовал ожиданиям, т.к. после смерти в конце 959 г. императора Константина VII русско-византийские отношения были урегулированы.
Эти сообщения породили дискуссию о причинах и целях данного посольства, которая ведется историками с XIX века. И перечень участников этой дискуссии достаточно большой, начиная с М.А. Оболенского [32] и заканчивая ныне здравствующим А.Н. Сахаровым [43]. Нет необходимости анализировать позицию каждого из 22-х историков-участников этой дискуссии ввиду ее доступности в открытых источниках.
Свою лепту в дискуссию вносят и современные авторы. Появляются сообщения о том, посольство имело целью принятие в Руси католичества и что именно по этой причине миссия Адальберта потерпела крах. Точка зрения в корне неверна, не имеет под собой документальных свидетельств (только домыслы) и может свидетельствовать о том, что авторы этой т. зр. не знакомы с историей церкви.
Церковь и вера в Х веке были едины. Разделена была (еще в 391 г.) только административно Римская империя на две – западную и восточную.
Раскол на «православие» и «католичество» произошел 17 июля 1054 года. Русские летописи писали уже после факта раскола церкви и потому использовали термины в соответствии со сложившейся на тот момент ситуацией. Упомянутому расколу церкви ранее предшествовали внутренние проблемы, которые начались еще в IХ в. через серию соборов по назначению и низложению Константинопольских патриархов. Папа Николай I своим указом назначил патриархом Игнатия и тем самым вмешался в дела императорской власти, а также в дела других церквей Востока (на Востоке было четыре патриархата) и их собственных внутренних соборов и органов власти, которые, по их мнению, не подчинялись юрисдикции Папы Римского. Константинопольский патриарх Фотий обвинил Рим в нарушении церковной дисциплины, богословских принципов и обряда богослужения. Папу Николая I Константинопольский собор отлучил в 867 г. от церкви и объявил его анафемой. В тот период раскола не произошло, но констатируется временный разрыв в отношениях Церквей [7]. В 924 г. папа Иоанн X требовал совсем не пользоваться славянскими богослужебными книгами. А вот уже в булле Папы Иоанна XIII от 967 г. четко фиксируется различие между Западной и Восточной Церковью. В булле содержится строгое предписание относительно богослужения, которое должно проводиться «ни в коем случае не по обряду болгарского народа, либо русского или на славянском языке, но в соответствии с папскими установлениями и распоряжениями… клириком, хорошо обученном в латинском языке» [40]. Под «русским народом» в булле подразумевались ближайшие соседи чехов, карпатские русины. Только с этого момента (через 8 лет после посольства) можно было применять терминологию западной и восточной церкви (но еще не католичество и православие).
Только ли к Оттону обращалась княгиня Ольга. После смерти Константина VII в ноябре 959 г. единовластным императором стал Роман II. При поздравлении от послов Оттона I ему стало известно о посольстве Ольги. В итоге между ними (Романом и Ольгой) активизировалась переписка, в которой имеем обращение Ольги – «чтобы он прислал от себя священников. И послал он одного епископа. И был он муж знающий и был в нем Дух Святой». Роман уже в 960 году отправил в Киев византийских священников. Это отражено у В.Р. Розена в [14]. Но, ни в одной хронике нет информации о том, кто именно был послан к Ольге. В более поздних источниках фигурирует только фраза «вероятен приезд в Киев греческих священников».
А какие были шаги со стороны Германии? Вот, что имеем [2]: «В 961 г. император и римский папа Иоанн XII отправили на Русь миссию Адальберта …». Поскольку создание новых церковных центров осуществлялось с согласованием у Папы Римского [Рамм Б.Я. указ. ранее соч. с. 32], то миссия Адальберта была не просто решением Оттона I, а согласованным с папой Иоанном XII.
Т. о., видим обращение Ольги к двум «столпам» религии того времени с просьбой прислать священников. Никаких хроникальных данных относительно целей внедрить католичество или православие здесь нет.
Для чего нужны запрашиваемые священники? Ответ прост – для христианизации народа. Ведь во времена княгини Ольги христианами были некоторые ее приближенные и, как утверждают русские летописи, «мнози бо беша Варязи хрестьяни».
Что значит “назначить их народу епископа и священников”? Данная фраза означает назначить церковных иерархов для обслуживания определённой религиозной общины. Запрос на «священников» (несколько человек) четко свидетельствует о цели миссионерства – пропаганды христианства среди простого народа. В [29] отмечается просьба, чтобы он «послал кого-либо из своих епископов, который открыл бы им путь истины». Слова «открыть путь истины» как раз и указывают на задачи миссионерской деятельности запрашиваемого епископа и священников.
Так что у княгини Ольги была четкая перспективная цель – христианизация народа на подвластной территории (без указания на католичество или православие). Какие-то предположения можно строить только на информации о духовнике Ольги – священнике Григории. Историк М.А. Оболенский (указ. ранее соч.) и архимандрит Леонид [23] полагали, что с наступлением в Болгарии смутных времен (после смерти Симеона в 927 г.) пресвитер Григорий («церковник» всех болгарских церквей) мог покинуть страну и найти пристанище при дворе русской княгини Ольги. Они допускают, что “этот ученый муж есть одно и то же лицо с Пресвитером Григорием, упоминаемым императором Константином Багрянородным при описании приема при Византийском дворе княгини Ольги в свите ее в качестве духовного наставника и руководителя". Болгарский «церковник» (при принятии предположения о пресвитере Григории) может свидетельствовать только о православии.
Еще вопрос – а была ли попытка у Ольги насильно насаждать христианство? Ответ – ДА, была. Об этом сообщает «Житие княгини Ольги в редакции псковского книжника Василия (в иночестве Варлаама)». После визита в Константинополь в 957 г. Ольга: «възвратися в землю Рускою, в дом свой и к людем своим с радостию великою, освещена духом и телом, несущи знамение честнаго креста. И потом требища бесовьская съкруши …». Т. е. начала крушить бесовское – насаждать христианство силой. Но попытка силового решения у нее не удалась.
Нигде, ни одной хронике того времени нет свидетельств о ее стремлении иметь автокефалию. Запрашивают именно епископа, а не более самостоятельного архиепископа или митрополита. Ведь структура епископии Западной церкви стоит на догмате о верховной власти папы римского, который стоит во главе иерархии епископов, подчинённых Святому Престолу. В Восточной церкви придерживаются доктрины о верховенстве церковных соборов, сохраняя епископальную организацию, подчинённую патриархам автокефальный церквей. Поэтому обращение “и туда, и сюда” за епископом свидетельствует об отсутствии четкой цели об автокефалии. Но некоторые авторы “вкладывают” свое видение в голову княгини Ольги (и автокефалию, и вариант провокации Византии и пр.-пр.-пр.), что переходит из жанра истории в жанр фэнтези.
Может вызвать вопросы фраза «крестившейся в Константинополе при императоре константинопольском Романе». Ведь известно, что Константин VII не крестил Ольгу. Об этом свидетельствует то, как он ее именует. Сам параграф приема Ольги (уже после визита 957 г.) в трактате императора “О церемониях”, написанном в 956-959 гг., имеет заголовок «О приеме «Эльги Росены» 9 сентября, в среду, и 18 октября, в воскресенье». Имя названо им на болгарский манер – Эльга. Именно использование в протоколах приема языческого имени Ольга («Эльга Росена», «Эльга, архонтисса Росии», «игемон и архонтисса рос Эльга») свидетельствует о том, что для императора визитерша не является христианкой (имя, полученное при крещении, Елена). Отсутствие сообщений о крещении от Константина VII свидетельствует о том, что он в подобном мероприятии не участвовал. Константин VII называет подобные требования со стороны «северных и скифских народов … неуместными домоганиями и наглыми притязаниями