В поисках уединенной лавки я забрела в дальний коридор Дворцовой Оранжереи. Возможно, что совершенно секретный и запрещенный к посещению. Ведь не зря же тут висела красная ленточка, натянутая меж двух шестов?
Нырнув под ограждение, я наконец увидела вожделенный диванчик. При мягких подушках и удобной спинке. То, что нужно в моем незавидном положении.
Умастив свое тело («еще не бегемот, но что-то в этом есть») на мягком сидении, я позволила себе выдохнуть. Я уже научилась держать лицо перед высшим магическим светом. И даже осанка, подобающая графине Воронцовой, у меня получалась вполне сносной. Годы в «Эншантели» прошли не зря.
Но, надо признать, я невыносимо уставала от скребущих по коже взглядов. И побег от малознакомых, но почему-то очень интересующихся моей персоной людей становился мечтой. В чем в чем, а в этом мы с Карповым были союзниками.
– Какое приятное совпадение… Судьба явно на моей стороне этим днем…
Твою-то морфову бабушку!
Бессменный председатель Верховного Совета собственной персоной. И, судя по упрямому подбородку, надменному виду и только зачинающейся седине, граф Вяземский был намерен сидеть там еще лет сто.
Вообще, знакомства с мужчинами в Оранжерее для меня еще ни разу не оканчивались чем-то хорошим. Киван, Лукас… А теперь вот этот вот. Крайне неприятный джентльмен.
Я много слышала о председателе Верховного Совета и не раз видела властную физиономию в «Трибьюн», но впервые столкнулась с ним вот так, один на один. И без свидетелей.
– Совпадение ли? – уточнила, не отводя прямого взгляда от графа.
Тот присаживаться не собирался. Получал удовольствие от возможности глядеть на меня сверху вниз. И это крайне нервировало. Я снова чувствовала себя неумехой-первокурсницей, вынужденной держать ответ перед взрослым и мудрым мужчиной.
– Иногда решения Судьбы можно немножко… подтасовать, – Вяземский примирительно склонил голову набок. – У меня к вам небольшой разговор. До меня дошли слухи, что вы, Анна Николаевна, на правах новой хозяйки решили пошатнуть вековые устои. И распустить Большой Совет Академии, оставив для принятия судьбоносных решений Малый…
– Эти слухи неверны, – пытаясь придать себе максимально важный и серьезный вид, прошелестела я. Хотя внутри все грохотало, ладони мокли, а к горлу подкатывала тошнота. До чего же неприятный тип! – Я лишь хочу убавить его вес. Большой Совет останется, но дистанционные совещания будут носить… эмм… консультационный характер. И если кто-то захочет его покинуть, я не стану отговаривать.
Идея дать волшебного пинка всем этим умникам-аристократам, лезущим в чужие дела, пришла в голову Карпову. Но я ее поддержала каждой порой своего тела. И теперь готова была отстаивать до победного.
– Опасное решение, княгиня. Люди будут недовольны.
– Я их даже не знаю, граф Вяземский. Этих людей. Ни одного! – вспыхнула возмущенно, вскакивая с диванчика.
Хватит смотреть на меня, как на нерадивого нашкодившего котенка, еще не разобравшегося в правилах игры! И в том, кто в этой игре хозяин…
– И еще, граф, я совершенно не понимаю, почему ректор обязан консультироваться по каждому вопросу с кучкой аристократов. Нелепый пережиток прошлого!
– Наверное, потому, что эта кучка из года в год перечисляет на развитие Академии щедрые пожертвования. Вы еще слишком юны, чтобы понять и оценить данный механизм. Советую вам довериться тому, кто давно живет. Не стоит обижать высший магический свет, моя дорогая. Графиня Воронцова в свое время приняла верное решение, удалившись от дел и передав управление Большому Совету, собранному из самых просвещенных и…
– Напыщенных снобов, законсервированных в предрассудках и предубеждениях, – закончила сердито за него.
– Вы не справитесь сами, моя милая. Сколько вам? Семнадцать, восемнадцать? – хмыкнул снисходительно этот гоблиноподобный упырь.
Фейерверк внутри разорвался теплом. Не больно, а как-то… ободряюще. Моя капелька тоже была возмущена: вся в маму.
– Берите меньше, граф.
– Вы окончили только шесть курсов, если я верно осведомлен? Из них пять – в «Эншантели»? Но планируете управлять Академией. Сами! – он мерзко рассмеялся. – И чему вы будете их учить? Варить конфитюры?
Я закатила глаза. И дались им эти конфитюры? Я еще и носки штопать умею, и круассаны печь… Только этим и занимаюсь круглыми сутками. Когда не варю луковый суп и не отбиваюсь им от маньяков в подворотнях.
– Я бы хотел выкупить ваши земли, – понизив голос и постучав ногтем по опустошенному стакану, пояснил граф.
– В-выкупить? – ошарашенно повторила за ним.
– Точнее, не лично я, а Совет Эстер-Хаза, – пояснил мужчина. – Согласитесь, будет куда правильнее, если место со столь богатой историей и столь крепким магическим фоном будет находиться в надежных руках. А не в частной собственности у необразованного дитя.
Вяземский был такой сухой, жилистый и бледнокожий, что напоминал сказочного Кощея. Надеюсь все же, что не бессмертного. Ведь в крайнем случае, если он сильно достанет наше семейство, Карпову придется его где-нибудь прикапывать… Будет обидно, если и этот воскреснет в самый неудачный момент.
– Вы всерьез полагаете, что оскорбления и унижения заставят меня передать вам землю?
– О… Не только. Еще угрозы. Очень, очень много угроз, моя гордая, – хищно ухмыльнулся этот гад. – Вы ведь понимаете, что любую вашу инициативу я смогу задушить в зародыше? Продайте, забудьте и живите дальше. Запритесь в родовом замке Карповских и растите наследников. Оставьте себе номинальную должность и приезжайте в гости, если вам так хочется. Зачем вам лишняя головная боль?
Он красноречиво кивнул на мой живот, спрятанный под нарядным платьем. И я отчего-то почувствовала себя до чертиков уязвимой.
Но внутри снова разорвался щекотный фейерверк, напомнив, что я не одна. И отстаиваю не только свое будущее.
– Вас интересует Академия или территория с укрепленным магическим фоном? – сощурив глаза, твердо уточнила я. – И что же вы планируете на ней делать, граф?
– А вы не такая дурочка, какой кажетесь.
– Да вы просто мастер комплиментов, граф. Так что с территорией?
– Это вас волновать не должно. Мы смотрим в будущее. У нас далеко идущие планы, которые через десяток лет невозможно будет реализовать в каком-либо ином месте нашего мира. Вы ведь в курсе, моя упрямая, что магический фон повсюду беднеет. И этот процесс необратим…
Я поежилась. Благодаря исповеди Блэра я знала, что обратить процесс можно. Но слишком большой ценой. К тому же, обратный ритуал, снимающий печати с окаменевших капель, ушел с ним в могилу.
«Чем больше раскрытых капель, тем сильнее фон нашего мира, тем крепче сама магия»… Так говорил Августус. А еще он намекал, что дар моей прародительницы вполне мог превратить эмпа в полноценного мага. И мне он частично передался.
Но я боялась пробовать. Да и не было под рукой добровольца, готового рискнуть. Эксперименты, нарушающие планы Судьбы, всегда опасны. Она может серьезно наказать того, что решится дернуть за нить и оборвать тщательно сотканную паутинку…
– Прошу прощения, граф, но у нас с мужем у самих есть планы на эту территорию.
Я немного лукавила: Карпова я них пока не посвящала. И, Судьба свидетель, сильно опасалась его реакции.
– Разобьете клумбы? – фыркнул мужчина.
– Скорее, парки, – я вздернула подбородок. – Целые сады диковинных растений. Целые ряды теплиц с редчайшими волшебными травами. Целый заповедник с вымирающими видами животных. Маленький кусочек мира магии, призванный сохранить то, что мы еще не утратили. И нет, граф, ни вас, ни ваших напомаженных снобов я к управлению не допущу. У меня есть резонные опасения, что вы найдете, как извлечь из этого личную выгоду.
– Вы, верно, забыли, моя инициативная, что Академия выживает за счет дотаций Эстер-Хаза и добровольных пожертвований, – вкрадчивым шепотом напомнил опасный джентльмен, и монстера за мной взволнованно зашипела. – К тому же, у меня много иных способов перекрыть вам кислород, пока вы не согласитесь передать территорию в наши чистые, заботливые руки…
На слове «кислород» он покосился куда-то за мое плечо. Я повернула голову и с удивлением обнаружила там закрытую дверь. Из-за разлапистой монстеры ее было почти не видать. Еще какой-то секретный коридор? Ну у них тут и лабиринты, тролль ногу сломит!
– Ваши руки слишком запачканы самой разнообразной грязью. Где они были, когда по этой территории шло войско Августуса Блэра? – с обидой фыркнула, находя спиной опору и вжимаясь лопатками в стенку. – Где они были, когда надо было запретить идеи арканства? Когда эти фанатики врывались в Академию, набитую детьми? Когда похищали меня, собираясь кинуть на алтарь? Ах да, ведь половина Совета на тот момент принадлежала к Элите Братства… Я не утверждаю, что вы поощряли. Но могу предположить, что вы наблюдали за происходящим, не выбирая ничьей стороны. И ждали, что же из этого выйдет.