Дифференциальная психология человека. Учебное пособие - читать онлайн

1.1. Теоретико-методологические предпосылки

В самом общем виде можно определить дифференциальную (от лат. differentia – различие) психологию как отрасль психологии, изучающую индивидуальные и групповые психологические различия людей.

Уже в самом этом определении заключено некое противоречие. Ведь если за точку отсчета принимаются индивидуальные отличия, то групповые становятся вторичными, производными. Если на первый план выходят групповые, то индивидуальные предполагаются гораздо менее значимыми. Но так как группы состоят из людей, а, в свою очередь, отдельный человек может быть представителем разных групп, то в общем случае индивидуальные и групповые различия не могут быть одноуровневыми исходными понятиями какого-либо единого научного подхода.

Поэтому в конкретных исследованиях за исходное положение принимается что-то одно. Так, заметна тенденция ставить знак равенства между дифференциальной психологией и психологией индивидуальных различий. В связи с чем знаменательно, что сам В. Штерн, введший в 1900 г. в научный оборот термин «дифференциальная психология», опубликовал работу под названием «О психологии индивидуальных различий: сущность, задачи и методы дифференциальной психологии». Он считал, что исследования должны быть прежде всего направлены даже не на различия между индивидуальностями, а на отдельные «личностные особенности», по которым различаются люди. Но такая позиция не является единственной. В частности, продолжительное время существует устойчивое мнение, что в поведении отдельного человека преобладают особенности, соответствующие определенному психологическому типу людей. Такие типы принимаются за первичную реальность и объект изучения.

Чем объяснить внутреннюю противоречивость определения дифференциальной психологии? Возможно, отсутствием у нее полноценной теоретической основы? Это важно проверить, так как взгляд на дифференциальную психологию как на чисто прикладную, практическую научную дисциплину сводится, в конце концов, к полному отрицанию возможности планомерного и систематического изучения ею психики людей. При этих условиях существование дифференциальной психологии в виде самостоятельной науки, имеющей свои определенные задачи и свои определенные методы, представляется совершенно бесперспективным (такое утверждение почти дословно воспроизводит мнение А. Ф. Лазурского в отношении развиваемой им характерологии). Поэтому становится понятной необходимость исследования теоретико-методологических предпосылок дифференциальной психологии. Можно предположить, что они находятся в русле традиционных исследований мотивации и личности.

Сравнивая и обобщая различные исследовательские подходы, целесообразно обратиться к существующим объяснениям механизмов целенаправленной активности человека, т. е. того специфического, что отличает человека. По мнению А. Н. Леонтьева, эта направленность определяется и как «необходимость разрядки напряжения» в одних теориях, и как «потребность в конструктивной активности, ведущей к новым целям и ценностям» – в других [34, с. 7].

Одним из ярких представителей первого направления является З. Фрейд, согласно которому «психический аппарат» предназначен для реализации внутренних влечений, потребностей. Он выделяет в качестве основополагающих два вида влечений: сексуальное и влечение к смерти. Смешиваясь в различных пропорциях, основные влеченияобразуют множество производных.

З. Фрейд выделяет в личности три образования: Оно, Я, Сверх-Я. Потребности, их энергия, сосредоточены в бессознательном Оно, которое, благодаря своей связи с системой восприятия, располагает душевные явления по времени и подвергает их контролю реальности. Я хочет быть посредником между миром и Оно, сделать Оно приемлемым для мира и посредством своих действий привести мир в соответствие с желанием Оно. Я подвержено воздействию влечений, подобно Оно, так как Я является, в сущности, только модифицированной частью последнего. Сверх-Я, или идеальное Я, являясь сосредоточением запретов, норм, правил, осуществляет в качестве совести моральную цензуру. Несогласие между требованиями совести и действиями Я ощущается как чувство вины. Социальные чувства покоятся на отождествлении с другими людьми на основе единства Я.

На процессуальном уровне Фрейд следующим образом описывает функционирование психики: «Внутреннее восприятие дает ощущение процессов, происходящих в различных, несомненно также в глубочайших, слоях душевного аппарата. Они малоизвестны, и лучшим их образцом может служить ряд „удовольствие—неудовольствие“. Они первичнее, элементарнее, чем ощущения, возникающие извне, и могут появляться в состояниях смутного сознания. <…> Эти ощущения локализованы в различных местах, как и внешние восприятия, они могут протекать с разных сторон одновременно и иметь при этом различные, даже противоположные качества. Ощущения, сопровождающиеся чувством удовольствия, не содержат в себе ничего побуждающего к действию, наоборот, ощущения неудовольствия обладают этим свойством в высокой степени. Они побуждают к изменению, к совершенствованию движения, и поэтому мы рассматриваем неудовольствие как повышение энергии, а удовольствие – как понижение ее» [55, с. 191].

Источником человеческой активности, как считают представители второго теоретико-методологического направления, служат не внутренние потребности, а сама активность как форма существования живого организма. Так, Дж. Уотсон особо подчеркивал, что считает доказательным «только наличие постоянно расширяющегося потока поведения» [53, с. 39]. Немногочисленные врожденные реакции существуют исключительно как специфические формы, алгоритмы активности. Важнее всего то, что новообразовавшиеся условные реакции всегда непосредственно надстраиваются на основе врожденных. Направление реакций определяется внешней средой. По Уотсону, образование условных связей начинается в жизни ребенка очень рано. Это процесс, который в короткий срок усложняет реакцию: ребенок 2-3 лет уже располагает тысячами реакций, воспитанных в нем окружающей его средой. Все ассоциации приобретены в опыте. Это показывает, как растет сложность воздействующих стимулов по мере жизненного развития. Дж. Уотсон не находит данных, которые подтверждали бы существование наследственных форм поведения, а также существование наследственных специальных способностей (музыкальных, художественных и т. д.). Он считает, что при наличии сравнительно немногочисленных врожденных реакций, которые приблизительно одинаковы у всех людей, и при условии овладения внешней и внутренней средой возможно направить формирование любого ребенка по строго определенному пути.

В ходе развития чувство удовольствия связывается со способами поведения, приводящими к успеху в столкновениях с окружающим миром, т.е. способствующими выживанию. Чувство удовольствия (по психологическим представлениям того времени) делает нервные пути более проходимыми и сопряжено с внутренним состоянием возбуждения, а значит, успешные действия должны лучше запечатлеться и затем лучше производиться. Таким образом, удовольствие и неудовольствие не являются целевыми состояниями, к которым стремятся или которых избегают ради них самих. Скорее, эти состояния – сопутствующие условия, влияющие на обучение новым способам поведения тем, что увеличивают вероятность повторного появления успешного действия. В результате получается, что личность, по определению Г. Салливана, есть «относительно устойчивая конфигурация периодически повторяющихся межличностных ситуаций, которые характеризуют человеческую жизнь» [Цит. по: 11, с. 285].

Оба направления заметны и в отечественной психологии: одни исследователи подчеркивают дискретный, предметно-вещественный характер целенаправленной активности человека, а другие выделяют значение процессуальных моментов в детерминации поведения. Это можно проиллюстрировать на примере концепций Б. Г. Ананьева и А. Н. Леонтьева.

Общий для всех людей набор содержательных психических характеристик присутствует и в теории развития индивидуальности Б. Г. Ананьева, согласно которой психика человека включает структуры человека как «индивида, личности и субъекта деятельности» [5, с. 209]. Индивидные свойства человека состоят из возрастно-половых и индивидуально-типических первичных свойств. Возрастные свойства последовательно развертываются в процессе становления, роста индивида, а существуют в форме полового деморфизма, интенсивность которого изменяется с возрастом. Индивидуально-типические свойства образуют конституциональные особенности (телосложение и биохимическая индивидуальность), нейродинамические свойства мозга, особенности функциональной геометрии больших полушарий (симметрии—асимметрии функционирования парных рецепторов и эффекторов). Первичность индивидных свойств заключается в том, что они существуют на всех уровнях, включая клеточный и молекулярный (за исключением некоторых нейродинамических и билатеральных свойств). Взаимодействие первичных индивидных свойств определяет динамику психофизиологических функций (сенсорных, мнемических, вербально-логических и т. д.) и структуру органических потребностей. Эти производные от первичных свойства названы вторичными. Собственно психическая интеграция индивидных свойств представляется в темпераменте и задатках. Основной формой развития индивидных свойств является онтогенез, осуществляющийся по определенной филогенетической, видовой программе, но постоянно модифицирующийся под влиянием социальных факторов. Поэтому «по мере развертывания самих онтогенетических стадий усиливается фактор индивидуальной изменчивости, что связано с активным воздействием социальных свойств личности на структурно-динамические особенности индивида, являющиеся их генетическими источниками» [Там же, с. 210].

Исходным моментом свойств личности является ее статус в обществе (экономическое, политическое, правовое, идеологическое и т. д. положения в обществе), а также статус общности, в которой складывалась и формировалась данная личность. На основе статусаивпо-стоянной взаимосвязи с ним строятся системы общественных функций-ролей, а также целей и ценностных ориентаций. Статус, роли и ценностные ориентации образуют первичные личностные свойства, определяющие вторичные свойства, – особенности мотивации поведения и структуру общественного поведения. Интегративным эффектом взаимодействия первичных и вторичных личностных свойств, результатом этого взаимодействия становится характер человека и его склонности. Основной формой развития личностных свойств человека является его жизненный путь в обществе, его социальная биография, в которой «выделяются моменты старта и финиша основной деятельности в обществе, этапы творческой эволюции личности, периоды подъема и упадка, главнейшие события личной жизни и деятельности, тесно переплетенные с важнейшими событиями эпохи и общественного развития страны» [6, с. 71]. Следует дополнительно указать также на ключевое значение в определении личностных свойств, характера, склонностей человека, изменения его семейного положения, его статуса в системе своего ближайшего окружения.

Человек как субъект деятельности преимущественно рассматривается как субъект труда, познания и общения. Структура человека как субъекта деятельности образуется из определенных свойств индивида и личности, соответствующих предмету и средствам деятельности. Исходными характеристиками человека как субъекта являются сознание (как отражение объективной действительности) и деятельность (как преобразование действительности). Человек «как субъект практической деятельности характеризуется не только его собственными свойствами, но и теми техническими средствами труда, которые выступают своего рода усилителями, ускорителями и преобразователями его функций. Как субъект теоретической деятельности в такой же мере характеризуется знаниями и умениями, связанными с оперированием специфическими знаковыми системами» [5, с. 210]. Учитывая, что творчество принято рассматривать «не только как высшую, наиболее активную и продуктивную форму деятельности человека, преобразующую действительность, но и как сложную конвергенцию основных ее видов – труда, познания и общения» [6, с. 75], оно определяется в качестве высшей интеграции субъектных свойств, а наиболее обобщенными эффектами (а вместе с тем потенциалами) – способности и талант. Основной формой развития субъектных свойств является история производственной деятельности человека в обществе.

Человек как индивидуальность понимается Ананьевым как «единство и взаимосвязь его свойств как личности и субъекта деятельности, в структуре которых функционируют природные свойства человека как индивида» [Там же, с. 280]. Начало индивидуальности определяет индивид с его комплексом природных свойств. В частности, изначально в структуру психических процессов восприятия включены мотивационные образования. Мотивация «является фактором индивидуального развития в четырех направлениях: органическом, гностическом, этическом и эстетическом. Органическое направление связано с обслуживанием основных безусловных рефлексов на сохранение постоянства вещества и внутренней среды, оборонительно-защитных, размножения и родительских функций, рефлексов на экологические стимулы и т. д. Благодаря историческому развитию познания (в единстве его чувственной и логической сторон) потребность в знании и методах, с помощью которых оно образуется, является одной из основных духовных потребностей индивида: эта гностическая мотивация влияет на различные уровни жизни человека и его перцептивные свойства. <…> Этическая мотивация выражает потребность человека в людях и социальных связях. <… > Эстетическая мотивация, вероятно, строится на основе взаимодействия гностических и этических мотивов и представляет собой наиболее сложный вид восприятия как наслаждения эстетическими свойствами объективной действительности» [5, с. 194-195].

В качестве примера конкретного средства изучения психологии человека, в целом находящегося в русле взглядов Ананьева, можно привести методику «Карта личности» К. К. Платонова. Она основывается на концепции динамической функциональной структуры личности, предполагающей гетерогенность и изначальную иерархию составляющих психики человека. Эти составляющие включают:

1. Проявление способностей.

2. Общие черты характера.

3. Подструктуру направленности.

4. Подструктуру опыта (профпригодность, музыкальная, художественная и другая культура человека).

5. Подструктуру индивидуальных особенностей психических процессов.

6. Биологически обусловленную подструктуру (темперамент, патологические изменения).

Каждая составляющая имеет одинаковый для всех людей набор характеристик, выделенных в результате структурного анализа примерно 1500 понятий, относящихся к психологии человека. Основным критерием выделения подструктур явилась их «объективно существующая иерархическая зависимость» [42, с. 135], при которой свойства личности третьей подструктуры каузально зависят от свойств четвертой подструктуры, а те – от свойств пятой, а все они вместе – от шестой подструктуры. Такая иерархия определена преимущественно генетически. Любое свойство личности, «входящее в любую из четырех подструктур личности, может и должно рассматриваться как элементарная способность или как элемент структуры сложных способностей к определенной деятельности» [Там же, с. 155]. Характер определяется как часть структуры личности, в которую входят только черты личности, достаточно выраженные и достаточно связанные друг с другом как целое, чтобы постоянно проявляться в различных видах деятельности. Таким образом, способности и характер образуют структуры более высокого уровня. С помощью экспертов можно оценить выраженность выделенных свойств для конкретного лица по 5-балльной шкале (Приложение 1).

Центральное место в объяснении психического у А. Н. Леонтьева занимает категория деятельности. Деятельность выступает как процесс, а порождается психическое отражение мира в голове человека, т. е. происходит переход в психическое отражение, а с другой стороны – как процесс, который сам в свою очередь управляет психическим отражением. Субъективный образ внешнего мира «есть продукт деятельности субъекта в этом мире» [33, с. 65]. Механизм поведения человека объясняется следующим образом: «Дело в том, что ни степень близости к биологическим потребностям, ни степень побудительности и аффектогенности тех или иных мотивов еще не определяют иерархических отношений между ними. Эти отношения определяются складывающимися связями деятельности субъекта, их опосредованиями и поэтому являются релятивными» [Там же, с. 203]. Деятельность, в ее психологическом понимании, это чувственная практическая деятельность, в которой человек вступает в практический контакт с предметами окружающего мира, испытывает их сопротивление и воздействует на них, подчиняясь их объективным свойствам. По Леонтьеву, деятельность есть единица бытия человека. Основной, конституирующей характеристикой деятельности является ее предметность. Предметность – это объективная обусловленность психики. Отражение органами чувств объектов внешнего мира предполагает активное воздействие на них со стороны субъекта. Предмет – это главное, что отличает одну деятельность от другой, что побуждает деятельность, т. е. является ее мотивом. Основными составляющими каждой деятельности считаются осуществляющие ее действия. Действием называется процесс, подчиненный представлению о том результате, который должен быть достигнут, – продукт, который должен быть получен, т. е. процесс, подчиненный сознательной цели. Трудовая деятельность существует в действиях;учебная деятельность – в учебных действиях;игровая деятельность – в игровых и т. д. Если деятельность подчиняется мотиву, то действие – цели, которая может не совпадать с мотивом. Так, для удовлетворения пищевой потребности человек может выполнять действия, которые непосредственно на овладение пищей не направлены, например изготовлять орудия лова, работать ради получения материального вознаграждения с целью приобретения продуктов и т. п. Кроме того, в деятельности принято выделять операции, под которыми понимаются способы осуществления действий. Если цель действия остается неизменной, а условия его выполнения изменяются, то меняется и операционный состав действия. Подобно тому как понятие мотива соотносится с понятием деятельности, а понятие цели – с понятием действия, понятие операции соотносится с понятием условий.

Отношение мотива деятельности к непосредственной цели действия осознается человеком в виде личностного смысла. Таким образом, отношения между мотивом и целью, между различными мотивами, система личностных смыслов формируют сознание человека, формируют личность. В этом проявляется смыслообразующая функция мотива. Формирование личности предполагает развитие процесса целеобразования и, следовательно, развитие действий человека. Действия, все более обогащаясь, как бы перерастают круг деятельностей, которые они реализуют, вступая в противоречие с породившими их мотивами. В результате происходит сдвиг мотивов на цели, изменение их иерархии и рождение новых мотивов – новых видов деятельности.

Установление предметной составляющей деятельности в качестве ее ведущей характеристики предопределяет выделение внешней, чувственно-практической деятельности как образующей основы для деятельности внутренней, включающей собственно психические действия и операции. Это осуществляется посредством интериоризации, в результате которой внешние по своей форме процессы, действия, с внешними же вещественными предметами преобразуются в процессы психические, специфически при этом трансформируясь, обобщаясь, вербализуясь, сокращаясь, что способствует их возможностям в преодолении ограничений внешней деятельности. Но в целом внешняя и внутренняя деятельность сохраняют одинаковое строение.

В центре внимания психологии человека у Леонтьева становится личность «как психологическое новообразование, которое формируется в жизненных отношениях индивида, в результате преобразования его деятельности» [Там же, с. 172]. Выделяются три основных параметра личности: широта, объем связей человека с миром, степень иерархизированности этих связей и их общая структура. Широта, богатство связей отличает человека, жизнь которого охватывает обширный круг разнообразных деятельностей, их смыслообразующих мотивов. Тогда и иерархия, соподчиненность связей проявляется как иерархия деятельностей, их мотивов, степень которой может быть очень разной, независимо от того, узко или широко основание личности, образуемое ее связями с окружением. Исходя из понимания того, что линия жизни у человека не может оставаться единственной, общая структура связей личности определяется соотношением главных мотивационных линий деятельностей человека, образуя как бы общий «психологический профиль» личности.

Исходя из позиции, что приобретение вербальных навыков в ходе взаимодействия со средой образует систему личностных смыслов, Дж. Келли была также предложена методика выявления таких личностных конструктов [54]. Эту методику, носящую название «Репертуарные решетки» (Приложение 2), можно предложить в качестве средства изучения психологии человека, адекватного подходу Леонтьева.

Сравнительный анализ подходов разрядки напряжения и конструктивной активности удобно провести на основе сопоставления их обобщенных характеристик (табл. 1.1).

Эти положения различных теорий дают основания отнести к подходу разрядки напряжения рассмотренные взгляды З. Фрейда, Б. Г. Ананьева, К. К. Платонова, а к подходу конструктивной активности – Дж. Уотсона, А. Н. Леонтьева, Дж. Келли.

Таблица 1.1. Характерные особенности различных подходов к целенаправленной активности человека

В итоге можно сделать следующие выводы. Так, при подходе, объясняющем целенаправленную активность разрядкой напряжения, изначально существующего, одинакового для всех людей набора первичных потребностей, объявляется примат всеобщего, одинакового (номотетическая парадигма научного познания). При другом подходе оказывается, что разнообразие факторов среды, направляющих развитие отдельного человека, формирует его неповторимый индивидуальный облик, рассматриваемый как предмет психологического изучения (идеографическая парадигма).

Сравнение особенностей обоих подходов, сам факт их параллельного длительного существования показывает, что, во-первых, являясь адекватными для объяснения многих психологических особенностей, они не способны по отдельности полноценно охватывать все проблемы мотивации и психологии личности, во-вторых, в силу наличия принципиальных различий они не могут быть механически объединены в какой-то один подход. Но кроме рассмотрения ограниченности существующих теоретических интерпретаций всего многообразия проявлений поведения человека следует обратить внимание на наличие схожих противоречий при трактовке важнейших экспериментально выявленных психологических закономерностей с позиций одного подхода, в частности с единообразия подхода разрядки напряжения.

1.2. Экспериментальные и прагматические предпосылки выделения дифференциально-психологической проблематики

Стремление к единообразию, характерному для подхода разрядки напряжения, в частности проявляется в обычно принятом выделении в структуре психики человека в качестве ее составных элементов психических процессов, психических состояний и психических свойств. Поэтому целесообразно рассмотреть примеры экспериментального исследования этих явлений.

Касаясь познавательных психических процессов, следует обратиться к основному психофизиологическому закону, связанному с изучением дифференциального разностного порога чувствительности, под которым понимается минимальное различие между двумя раздражителями, вызывающее едва заметное различие ощущений. Как известно, величина дифференциального порога (DR) зависит от величины исходного раздражителя (R). Для ощущений различной модальности П. Бугером и Э. Г. Вебером было экспериментально установлено, что (DR/R) – величина постоянная. В частности, для зрительного ощущения эта величина примерно равна 0,01, для слухового – 0,1, для тактильного – 0,3. Основываясь на этих выводах, Г. Фехнер вывел основной психофизический закон (закон Вебера—Фехнера), согласно которому величина ощущения пропорциональна логарифму величины раздражителя, т. е.:

S = KlogR,

где S – интенсивность ощущения; R – сила раздражителя в единицах нижнего абсолютного порога; K – константная величина, зависящая от модальности ощущения. Графически это отношение отображено на рис. 1.1.

Рис. 1.1. Отношение между интенсивностью ощущения (S) и интенсивностью вызвавшего его раздражения (R) согласно закону Вебера—Фехнера

С. Стивенс для определения отношения между ощущением и вызвавшим его раздражением использовал экспериментальные данные прямого шкалирования, когда испытуемым предлагалось непосредственно определить количественную величину произошедшего изменения интенсивности ощущения. В этом случае шкалирование предполагало необходимость запоминания испытуемыми исходной интенсивности ощущения, по сравнению с которым производится оценивание актуального ощущения, т. е. образ ощущения, с которым имеет дело испытуемый, должен быть полностью сформирован, иначе он не может оценить величину ощущения и построить некоторое отношение при операциях с образами. В результате было установлено, что «субъективная величина возрастает как степенная функция от интенсивности раздражителя» [48, с. 175], следовательно:

S = KRⁿ,

где S – интенсивность ощущения; R – величина раздражения; n —показатель, изменяющийся в зависимости от модальности ощущения (так, для громкости он равен 0,6, для яркости – 0,33, электрического раздражения – 3,5); K – коэффициент пропорциональности, зависящий от выбранных единиц измерения. Графически указанное отношение отображается двумя видами кривых в зависимости от величины показателя n (рис. 1.2).

Рис. 1.2. Отношение между интенсивностью ощущения (S) ивызвавшего его раздражителя (R), согласно закону Стивенса

Указанные различия в организации экспериментальных исследований, ставших обоснованием законов Вебера—Фехнера и Стивенса, позволяют предположить, что исследовались различные психические механизмы, обеспечивающие эффективность отражения, различные механизмы поведения. Поэтому они могут оказаться дифференцированно адекватными для различных психологических типов людей. Косвенно это подтверждается данными о существовании людей с тенденцией либо преуменьшать, либо преувеличивать ощущаемое. В частности, «занижающие» оказываются менее способными переносить сенсорную депривацию, что свидетельствует обих неустойчивости к воздействию среды, сенсорная стимуляция в которой уже снижена до минимума. Такое поведение адекватно описывается соотношением Вебера—Фехнера при R > 1, когда S всегда меньше R (рис. 1.1).

Регулятивная функция психического состояния реализуется в его влиянии на эффективность выполняемой деятельности. Связь между уровнем мотивации человека и эффективностью выполняемой им при этом деятельности устанавливается экспериментально полученным законом Йеркса—Додсона. В соответствии с этим законом повышение эффективности деятельности с ростом мотивации (активации) исполнителя сменяется на противоположную тенденцию после преодоления определенного уровня мотивационного напряжения (рис. 1.3).

Рис. 1.3. Зависимость эффективности выполняемой деятельности от уровня мотивации исполнителя (закон Йеркса—Додсона)

Получается, что для каждого вида трудовой деятельности существует свой оптимум мотивации применительно к каждому исполнителю. Для достижения максимальной эффективности работник должен поддерживать определенный (не максимальный) уровень напряженности постоянно в продолжение всей работы. Однако на основе эмпирических исследований было показано, что в целом работа, выполняемая в произвольном темпе, может быть разделена на периоды: врабатываемости; оптимальной работоспособности; полной компенсации возникшего утомления, не проявляющегося в снижении продуктивности деятельности; неустойчивой компенсации, когда снижение продуктивности происходит; конечного порыва, выражающегося в увеличении продуктивности деятельности перед окончанием работы [41]. Указанные фазы отображаются кривой работы (рис. 1.4).

Особое внимание привлекает к себе эффект конечного порыва, очевидно достигаемый произвольным повышением мотивации в конечной фазе работы. Этот эффект в определенной мере противоречит закону Йеркса—Додсона, если считать, что работник стремится к максимальной эффективности деятельности, предполагающей стабильный уровень его мотивации. То есть у него не должны сохраниться мотивационные резервы, способные повысить продуктивность работы. Конечный порыв естественным образом возникает как стремление быстрее избавиться от работы, вызывающей к себе отрицательное отношение со стороны работника.

Рис. 1.4. Кривая работы

Таким образом, можно разделить людей по их разному, положительному или отрицательному, отношению к выполняемой деятельности. Такое разделение можно соотнести с классификацией людей по психическим свойствам, разработку которой часто связывают с именем Дж. Аткинсона. В соответствии с ней лица, стремящиеся к достижению успеха, т. е. поведение которых в определяющей степени регулируется положительными эмоциями, предпочитают работу среднего уровня трудности, приносящую достаточный результат при высокой вероятности его достижения (сплошная линия графика на рис. 1.5).

Рис. 1.5. Выбор заданий разной трудности людьми со стремлением к достижению успеха (непрерывная линия) иизбеганию неудачи (прерывистая линия)

Лица, избегающие неудачи, поведение которых в первую очередь диктуется отрицательными эмоциями, чаще выбирают легкую работу, практически исключающую возможность невыполнения, и трудную работу, неудача в которой ожидаема и поэтому не вызывает особо отрицательных чувств, если она происходит (прерывистая линия графика на рис. 1.5). Представляется, что выбор более трудной работы людьми, избегающими неприятного, еще можно объяснить и тем, что они стремятся к преодолению отрицательного состояния, вызываемого самой деятельностью (в данном случае экспериментальным заданием) как таковой. Тогда становится выгодней одноразово выполнить трудную работу, чем повторять более легкую, в сумме приносящую тот же итоговый результат. В этом случае и эффект конечного порыва, порой наблюдаемый при выполнении работы, можно объяснить как стремление быстрее завершить процедуру, малоприятную для людей, поведение которых преимущественно регулируется стремлением избегать неприятного.

Таким образом, можно сделать вывод о существовании экспериментально полученных как на уровне психических процессов и состояний, так и на уровне психических свойств оснований для сомнения в представлении о принципиальном сходстве устройства психики различных людей, характерном для подхода разрядки напряжения. Как заметила А. Анастази, «выводы общей психологии, проверенные на самых различных группах, иногда оказываются не такими уж „общими“» [7, с. 6]. В этом случае становится необходимым как минимум разделение людей на определенное количество психологических типов.

С другой стороны, если признать более адекватным для понимания психики поведения человека подход конструктивной активности, предполагающий изначальную психическую неповторимость каждого человека, принципиальное различие между людьми в направлениях своего развития, особенностях приспособления к изменяющейся окружающей среде, то возникает ряд значимых практических проблем. Это проблемы приложения психологических знаний в повседневной практике, когда отсутствуют какие-либо обобщенные рекомендации и предложения, например по проектированию техники, профессиональной пригодности, межличностной совместимости и т. п. Поэтому становится полезным объединение людей в определенные психологические классы на каких-то абстрактных основаниях. Это составляет прагматическую предпосылку для выделения проблем дифференциально-психологического содержания.

Следовательно, в целом можно констатировать наличие как экспериментально обоснованных, так и практически важных, прагматических предпосылок для выделения дифференциальной психологии в качестве самостоятельного раздела теоретической и практической психологии.

1.3. Предметная область и основные методологические подходы дифференциальной психологии

Обобщение различных теорий и концепций позволяет сделать вывод о существовании двух относительно независимых направлений, относящихся к изучению наиболее обобщенных характеристик психики человека, изучению личности. Одно направление выделяет роль «первичных», базальных, индивидных свойств в организации и развитии личности, а другое рассматривает эти свойства как рядоположные, в значительной мере даже зависимые от «верхних», социальных уровней организации личности. В первом случае исходят из единых для всех основ психического развития, во втором предполагают его исходную уникальность для каждого. Но существуют теоретические, экспериментальные и практические основания в контексте первого подхода для разделения всех людей на несколько изначальных психологических типов, а в контексте второго – для их объединения в определенные группы на основе учета каких-то самых общих, например математических, закономерностей.

Поэтому в предметную область дифференциальной психологии естественным образом входят изучение и разработка психологических типологий, интерес к которым не ослабевает уже тысячелетия, и в связи с чем их существует великое множество. Среди этого множества можно выделить общие психологические типологии, построенные по общим психологическим свойствам личности (темпераменту, способностям, направленности и т. п.), и прикладные психологические типологии, разработанные в рамках отдельных отраслей психологии и в основном только ими используемые.

Методологический подход, связанный с выделением общих и прикладных психологических типологий, можно назвать типологическим. Исходным положением этого подхода является предположение о существовании психологического типа как первичной реальности. В соответствии с этим положением каждый человек с самого рождения принадлежит к тому или иному (а возможно, и к нескольким сразу) психологическому типу, что решающим образом определяет проявление его психических особенностей, его поведения.

Важнейшим средством сбора эмпирической информации для типологического подхода можно считать метод выявления контрастных групп, предполагающий выделение отдельных групп людей по альтернативным признакам, порой достигающим патопсихологического уровня выраженности. Такая принадлежность человека к определенному типу отражается на его самооценке, его способности к адекватной самоидентификации. Это обстоятельство, в частности, стало основанием для существования мнения, которого, например, придерживались К. Юнг и К. Леонгард, о невозможности применения при определении психологического типа опросных методов. В результате для этой цели получило распространение составление описаний характерного поведения представителей того или иного типа. Такие описания служат как бы шкалой, позволяющей со стороны, по поступкам и действиям человека осуществить его идентификацию.