– Нет.
– Вот видишь! – почему-то обрадовалась Мариша. – Тебе меня сам бог послал. Пропала бы ты ни за грош с этими мужиками. Они ведь все задним умом крепки. Уж ты мне поверь. Я потому и живу одна, что хорошо изучила их натуру. И нет у меня к ним ни малейшего доверия. Думаешь, чья вина, что мы сидим словно на пороховой бочке?
– Кто мы?
– Ну, вообще мы. Весь мир. Все мужики со своими игрушками, – сказала Мариша.
– Это ты уж чересчур, – усомнилась Аня. – Ты лучше скажи, что сейчас нам-то делать?
– Для всего нужна отправная точка, – авторитетно заявила Мариша. – Ну-ка, перескажи, о чем тебе муженек поведал.
Аня вылила в свой бокал остатки вина и принялась пересказывать.
– Все ясно! – воскликнула Мариша, как только Аня умолкла. – Мы едем в этот Грейн, откуда попавший в беду Клаус отправил свои письма. Подскажи мне, Грейн – это где?
– Верхняя Австрия, – вздохнула Аня. – Не очень далеко. Километров сто, может быть, двести. Но точно недалеко.
– А как нам туда добраться? – задумалась Мариша. – Машины у нас с тобой нет. Свою машину Герберт, эгоист этакий, забрал. Пункты проката автомобилей в это время тоже закрыты.
– В Грейн ходит поезд, – подсказала Аня.
– Так что же ты молчала! – обрадовалась Мариша. – Собирайся, мы едем туда.
– А что брать? – растерялась Аня.
Мариша смерила ее жалостливым взглядом.
– Ох, подруга, – проговорила она, – смотрю я, плохо на тебе сказалась замужняя жизнь. Совсем связь с реальностью потеряла. Деньги с собой бери. И все. В нашем положении тюки с багажом с собой таскать нет резона. При погоне могут стоить жизни.
Этим оптимистичным заявлением Мариша и закончила свой инструктаж. Аня отправилась за деньгами. К счастью, во время обыска квартиры она нашла их достаточное количество. Словом, хватит для проведения любого расследования. Без малейших угрызений совести она переложила в свой карман пять из одиннадцати тысяч евро, принадлежавших Герберту. И счастливая, что разом разбогатела на весьма приличную сумму, сообщила Марише, что готова пуститься в путь.
Однако подругу она застала мирно спящей возле пустой винной бутылки. Аня попыталась разбудить Маришу, но скоро поняла, что это бесполезно. Подруга храпела, как целая рота солдат. Пришлось оставить ее в покое спать, а самой, как говорится, встать на вахту – сторожить ее сон. Несла Аня стражу долго. Потом сон сморил и ее.
Проснулась Аня рано от кошмарного сна. Подобные ужасы стали входить у нее в привычку, что не на шутку тревожило. На этот раз Ане снилось, что ее четвертует какой-то палач. Причем тип ей совершенно незнакомый. Почему-то этот факт возмутил Аню больше всего.
Одно дело, когда тебя душит твой родной, хоть и бывший, муж. Уж кому-кому, а Ане лучше других было известно, что он имел для этого достаточно оснований. Но когда чужой мужик готовится нарубить из тебя котлет, это уже слишком. Аня вскочила с коврика в прихожей, где провела ночь, и огляделась. Вроде бы все спокойно.
– Мариша! – набрав воздуха в легкие, позвала она подругу. – Мариша!
– Проснулась? – откликнулась Мариша. – Ну, слава богу. А то я уж думала, что не смогу тебя добудиться.
– Ты? – ахнула Аня. – Это я тебя всю ночь пыталась разбудить. Ты дрыхла без задних ног и храпела.
– А зачем ты меня будила? – поинтересовалась Мариша.
– Ты что, забыла? Сама же заявила, что нам нужно ехать в Грейн.
– Но не среди же ночи, – пожала плечами Мариша. – Что бы мы там делали в глухую полночь. Сомневаюсь, что в этой деревушке существует приличная гостиница. Или какая-нибудь гостиница вообще. А так мы с тобой отлично выспались дома. Во всяком случае, я отлично отдохнула. И никак не возьму в толк, зачем ты провела ночь на коврике перед дверью? Никто же нас не убил. И даже попытки не сделал.
Аня набрала воздуха в легкие, чтобы возразить: их не убили потому, что она всю ночь стояла, вернее, лежала, на страже. Но Мариша не дала ей открыть рта.
– А теперь, если ты готова, пошли! – скомандовала она.
Подруги вышли из дома лишь спустя сорок минут. Поднялись они так рано, что в этот момент не было еще и шести часов утра. Никто подруг не остановил. Должно быть, зловредные бандиты со шрамами все еще приходили в себя после побега Лады. Улицы были еще пустые, а редкие прохожие доверия не вызывали.
Поэтому Аня переложила пистолет в карман куртки. И теперь, да еще в обществе полной решимости и отваги Мариши, чувствовала себя почти уверенно. На вокзале подруги влезли в первый поезд, который сегодня шел до Грейна. Как только состав тронулся, Мариша сразу же поинтересовалась, когда они в этот самый Грейн прибудут. Выяснилось, что около восьми утра.
– Как скверно! – расстроилась Мариша. – Вполне могли успеть еще выпить горячего кофе с булочками в каком-нибудь вокзальном буфете. И приехать в Грейн к девяти часам, когда уже будет работать почта. Ну тебя, Анька. Почему не сказала мне, сколько будем ехать?
Аня задохнулась от возмущения и не нашлась, что ответить. Мариша убивалась о не выпитом кофе до тех пор, пока Аня не сообщила, что в поезде есть, где перекусить. И даже нет необходимости далеко ходить. После этого Мариша заткнулась и помчалась выяснять у проводника, есть ли у него булочки к кофе. Обратно она вернулась совершенно умиротворенная.
– Сейчас он мне их принесет, – ликовала она. – Я и тебе чашечку заказала.
Проводник и в самом деле очень скоро появился с ароматным горячим кофе. Да и слоеные булочки оказались хоть и не горячими, но еще теплыми. Они так и таяли во рту. Начинены они были маслом и вишневым джемом.
– Знаешь, что я думаю? – не дожевав булочку, спросила у подруги Аня. – Мне кажется вот что. Обрывок переведенного текста, который бандит со шрамом забрал у Герберта на улице, в конце концов оказался у Блондина. Значит, наверное, это Блондин и нанял тех бандитов. Так что нам его следует опасаться.
Мариша молча кивнула. К этому времени она слопала уже пять восхитительных булочек. Съела бы, конечно, и больше, но поезд прибыл в Грейн. Подруги быстро покинули вагон. Оказавшись на платформе, они огляделись по сторонам. Увиденное их порадовало.
Вокруг было зелено. Газоны пестрели какими-то миленькими цветочками. И несмотря на раннюю весну и пригородную местность, где оказались подруги, вокруг было сухо и довольно чисто. Дорожки были либо вымощенны камнем, либо заасфальтированны. Повсюду их украшали цветочные рабатки или, на худой конец, живописные кирпичики.
– Мне тут нравится! – воскликнула Мариша, втянув в себя прохладный воздух. – Давно не выбиралась на природу.
– Ты тут не для того, чтобы на бабочек любоваться, – одернула ее Аня.
– Не умеешь ты ловить от жизни кайф, – пожаловалась Мариша. – Ладно, раз уж ты испортила мне настроение, скажи хоть, где тут почта.
Разобраться в этом вопросе подругам помог местный мужичок, который деловито пылесосил пол в своей лавочке. Почта располагалась совсем рядом, за привокзальной площадью. В небольшом двухэтажном домике на первом этаже. Как Мариша и опасалась, официально почта еще была закрыта. Но там уже кто-то копошился, должно быть, приводил свое рабочее место в идеальный порядок перед началом рабочего дня.
– Слушай, а зачем мы здесь? – внезапно сообразила Аня.
До сего момента она этим вопросом как-то не задавалась, полностью подавленная бурлящей через край энергией Мариши.
– Нужно узнать, кому послал пятое письмо этот Клаус, – пояснила Мариша.
– А разве мы этого не знаем? – удивилась Аня.
– Ты до пяти считать умеешь? – спросила в ответ Мариша. – Считай вместе со мной. Герберт – это раз. Кристина – это два. Тот загадочный Босс – это три. И твой очаровательный Блондин – это…
– Это четыре, – согласилась с подругой Аня. – Да, ты права. Был еще кто-то. Не самому же себе Клаус послал письмо.
– Вот именно. Вот о нем нам и нужно узнать. Может, нам повезет и удастся первыми добраться до этого человека. А если уж нам совсем повезет, то он отдаст нам свою часть рисунка.
– Вряд ли, – вздохнула Аня. – Кристина, Герберт, Ханс, этот его профессор Линдтнер – они все знакомы друг с другом. Значит, по логике, и последний клочок должен находиться у кого-нибудь из их сообщников. А раз так, то этот человек уж точно нам свой фрагмент не отдаст. Ты же видела, как они все за них держатся.
– Все так и не так, – проговорила Мариша. – Вот поставь себя на место этого Клауса. Он со всех сторон окружен врагами. И, вполне вероятно, считает, что его сдал кто-то из сообщников. Кто именно, он не знает. Иначе открыл бы их имена в своих письмах. Однако он подозревает. Поэтому четверым посылает по куску документа, а последний фрагмент – не исключено, самый важный, – где есть название или еще что-то значимое, он посылает не замешанному в это дело человеку.
– Совсем постороннему.
– Не совсем. Иначе, откуда бы Клаусу знать его адрес, – поправила ее Мариша. – И вот наша задача узнать на почте, кто этот последний человек. Задача ясна?
– Ясно, – кивнула Аня.
– Тогда вперед!
К этому времени почта уже открылась. Подруги вошли в помещение и направились к окошку приема корреспонденции. Там сидела немного помятая жизнью, но еще вполне живая тетка. Лицо у нее было доброе, но не слишком умное. Таким хорошо рассказывать разные небылицы, они охотно во все верят. А потом сами же первые смеются, как ловко их обманули.
– Guten Morgen! – поздоровалась Мариша.
Женщина улыбнулась подругам. Улыбка ее красила. Она разом помолодела лет на десять.
– Чем могу вам помочь? – спросила она по-немецки.
Этот язык Мариша изучала в школе, поэтому до недавнего времени помнила плохо. Но, благодаря тому, что подруга Аня жила то в Германии, то в Австрии, то есть в странах с немецким языком, а Мариша постоянно гостила у нее, Маришин немецкий существенно улучшился. И теперь она при желании могла болтать по-немецки так же бойко, как и по-русски.
Правда, такое желание появлялось у нее нечасто. Только в случае крайней необходимости. Так что сейчас Ане пришлось взять инициативу в переговорах со служащей почты на себя. Время от времени Мариша шептала ей указания на ухо, чем только портила дело, потому что Аня от ее инструкций сразу терялась.
– Скажите, не вы ли дежурили на почте двенадцатого числа этого месяца? – робко спросила Аня.
О, эта прославленная аккуратность всех немецкоязычных стран! В России за подобный вопрос Аню бы просто облили презрением. Да кто, господи, помнит такие мелочи! У них не справочное бюро. Будете бандероль отправлять? Нет, так и идите себе. Здесь же служащая вежливо ответила, что да, двенадцатого работала именно она.
– Что вам угодно? – поинтересовалась женщина у Ани.
Аня рассказала, что ей угодно. Ее любимый, но душевно больной, а если точнее, так и вовсе помешанный брат, в очередной раз сбежал из-под надзора любящих родственников. Отправился подышать свободой.
– Понимаете, он выглядит почти нормальным. Брат совсем не буйный. Поэтому мама, да и все мы, категорически против того, чтобы отправлять его в лечебницу. Живем мы в Вене. За ним просто нужно хорошенько следить, чтобы он не удирал из дома. Почти как за маленьким ребенком. Но иногда он все-таки ускользает, – вдохновенно врала Аня. – Так случилось и на этот раз. Он сбежал. Такое уже случалось. И мы знаем, что обычно он едет за город, гуляет там, а потом возвращается. Но он такой беззащитный, что его могут обидеть. Или ему может прийти в голову какая-нибудь нелепая фантазия. Вот и в этот раз он во время своей отлучки умудрился разослать письма пятерым нашим знакомым и родственникам с извещением о том, что бабушка при смерти. Вряд ли протянет долго.
Служащая озабоченно цокнула языком. Она явно заинтересовалась этой выдуманной от начала до конца историей.
– И мы знаем имена четверых получателей. Они уже позвонили нам с соболезнованиями, – продолжала врать Аня. – Но вот кто пятый, мы не знаем. А брат не говорит. И очень боимся, как бы это не была родная сестра бабушки. Она тоже совсем старенькая. Получив такое письмо, старушка сама может свалиться с сердечным приступом.
– Вполне может быть, – согласилась служащая. – Что же, не знаю, чем могу вам помочь, но я помню вашего брата. Честно говоря, правильно делаете, что не отпускаете его никуда одного. Он совсем не в себе. Я сразу обратила на него внимание. Он явился на почту в конце рабочего дня. Перед ним у моего окошка стояли еще несколько клиентов. Однако ваш брат был настолько взволнован, что я поневоле получше присмотрелась к нему. А когда я услышала его просьбу, то сразу поняла, что с головой у этого человека уж точно не в порядке.
– И что он у вас попросил? – полюбопытствовала Аня тоном обеспокоенной сестры.
– Сначала он купил у меня конверты. У него не было с собой мелких денег, пришлось менять купюру в сто долларов. Потом он снова вернулся ко мне: ему нужна была писчая бумага. Я уже заинтересовалась его поведением и стала наблюдать за ним. А потом он, нервно озираясь по сторонам, написал письма и заклеил конверты. Потом принес их мне, оплатил как заказные и попросил не отправлять в течение трех часов. Сказал, если за это время он не вернется или как-то иначе не даст о себе знать, я должна отправить почту адресатам.
– И вы согласились?
– Конечно. Я же не знала, что он душевнобольной человек, – оправдывалась служащая. – Я честно прождала до условленного времени. Ваш брат не явился и не позвонил, и я отправила письма.
– А вы не помните адресатов? – спросила Аня.
– Честно говоря, нет, – призналась служащая. – Конечно, я полюбопытствовала. Но адресов не помню. Только помню, что четыре письма были в Вену, а одно – в Грац.
– В Грац! – воскликнула Аня. – Спасибо большое, вы нам очень помогли.
И подруги выскочили из почты.
– Ты была права! – радовалась Аня. – Он отправил пятое письмо своей невесте в Грац. Помню, Клаус еще жаловался, что она никак не хочет оттуда уезжать. А ему из-за работы невозможно перебираться в такой маленький городок.
– Едем в Грац? – спросила Мариша.
Но Аня не успела ответить, потому что следом за подругами на улицу выбежала служащая.
– Я совсем забыла вам сказать, – прокричала она, – что вашим братом недавно уже интересовался какой-то мужчина! Очень привлекательная внешность. Высокий блондин.
– Со стильной стрижкой? – уточнила Аня.
– Да.
– Это мой дядя, – уже машинально (должно быть, сказывалось влияние Мариши) соврала Аня.
– Очень странный, – уже спокойно продолжала служащая. – Вы уж простите, но вот кого-кого, а его точно в сумасшедшем доме нужно содержать. Он тут провел несколько часов, все допытывался, кому послал письма ваш брат. И никак не хотел верить, что я не помню адреса в Граце.
– И когда он у вас побывал? – удивилась Аня.
– Два дня назад, – сказала служащая. – И знаете что? Ведь не он один интересовался этими письмами.
– Нет, а кто еще? – еще больше удивилась Аня. – Кто-то еще из моих родственников?
– Не думаю, чтобы это были ваши родственники, – сухо сказала служащая. – Но лучше я расскажу по порядку. В тот же день, когда ваш брат оставил у меня свои письма, уже совсем перед закрытием почты сюда явились двое мужчин. И тоже спрашивали меня про эти письма.
– И что вы им сказали?
– Сказала, что письма уже забрали. И что на почте у меня их нет. А вы знаете, кто бы это мог быть?
– Один со шрамом на подбородке, а второй поменьше ростом и вонючий?
– Нет, – удивилась служащая. – Это были прилично одетые молодые люди. Без шрамов. По виду арабы. Вы их знаете?
– Мы их наняли помочь нам в розысках моего бедного братика, – не моргнув глазом, снова соврала Аня, для которой появление двух арабов было полнейшей неожиданностью. – Мы их толком не знаем. Нам их порекомендовал кто-то из маминых знакомых. Они специализируются по розыску пропавших. А почему вы спрашиваете?
– Они вели себя очень некорректно, – неодобрительно заметила служащая. – Никак не хотели верить, что писем на почте нет, что они уже на пути в Вену. Мой вам совет, не связывайтесь с этими типами. Настоящие бандиты. Чуть не разнесли все тут. И руку мне выкручивали. И луком с чесноком тут все обдышали. Несколько дней вся почта была заполнена этим запахом, как я ни проветривала.
– Сочувствую, – пробормотала Аня, которой тоже очень не понравилось, что таинственные незнакомцы уже успели побывать на почте.
Вот не было печали, так еще какие-то арабы нарисовались.
– А вы сказали им, куда адресованы письма? – спросила Мариша у служащей. – Сказали про Вену и Грац?
– Да, – удивленно кивнула женщина. – Сами письма я бы им, конечно, не отдала. Но я не видела причины не сказать, куда они отправляются. К тому же я просто испугалась. Парни были настроены очень решительно. И я думаю, что без моего ответа они бы не ушли. Но почему же эти двое, работая на вас, не рассказали вам, что уже были у меня? Тогда вам, девочки, не пришлось бы ехать в Грейн.
– Кто этих арабов разберет, – пожала плечами Мариша. – Почему-то не сказали. Должно быть, решили, что им мало заплатили.
– Очень корыстные субъекты оказались, – поддержала ее Аня. – Не станем впредь обращаться к ним за помощью.
Девушки распрощались со служащей почты и отправились обратно на вокзал.
– И что будем делать? – спросила Мариша. – Грац – город довольно крупный. Как же найти там невесту Клауса?
– Ее звали фрау Ленер, – сказала Аня. – Элизабет Ленер. Клаус нам все уши прожужжал, какая у него Элиза замечательная. Как он ее преданно любит. И как долго ее добивался. Кажется, он влюбился в нее еще в школе. Насчет школы, правда, не уверена, но имя его невесты я точно помню. И не думаю, что в Граце наберется больше десятка фрау Ленер в возрасте от двадцати до сорока лет. Найдем эту невесту Клауса.
– Если она еще жива, – вздохнула Мариша.
Чтобы добраться из Грейна в Грац, подругам пришлось доехать сначала до Линца, а там уже сделать пересадку на поезд в Грац. До места они добрались уже ближе к вечеру. Все справочные столы должны были быть закрыты. К тому же ни Мариша, ни Аня не представляли, как эти справочные выглядят в Австрии и где искать их в Граце. Поэтому подруги отправились в центр города на такси.
Там они выбрали самую чистенькую гостиницу и поселились в двухкомнатном номере, где стояли две кровати и диван. Заплатить за него пришлось около ста евро. Но подруги об этом не пожалели. Потому что портье оказался славным малым. Он моментально проникся проблемой подруг, и не только проникся, но и помог ее решить.
Молодой человек нырнул в свой компьютер, пощелкал немного клавишами и через несколько минут выдал список всех проживающих в городе Граце фрау Ленер. Их оказалось всего восемь. Подруги тут же отбросили кандидатуры десятилетней школьницы и пенсионерки восьмидесяти трех лет. Шестидесятилетнюю учительницу они тоже отбраковали, хотя и с некоторыми сомнениями. Всего в списке осталось пять женщин в возрасте от шестнадцати до пятидесяти трех лет.
Начать поиск было решено с дам, которые все же больше подходили покойному Клаусу по возрасту. А ему было порядка сорока лет. Итак, в списке осталось всего три женщины, которым было в районе сорока и которых звали Элизабет Ленер.
– Прямо невиданное для такого небольшого города количество Элизабет Ленер, – сказала Мариша. – Тебе не кажется это странным?
– Кажется, – кивнула Аня. – Но что я могу поделать?
– Ничего, будем искать, – вздохнула Мариша. – Пойдем по адресам сегодня или отложим на завтра? Ты не устала?
– Не устала! Сегодня пойдем! – закричала Аня. – Неизвестно, что с нами будет завтра. И потом, мне не нравится, что Блондин и те двое арабов опережают нас уже на несколько дней.
И подруги вышли на улицу. По дороге они останавливались всего один раз, заходили перекусить в маленькое чистенькое кафе. Там заказали по порции жареных колбасок и фирменный ржаной хлеб, выпекавшийся с добавками из чеснока, толченых орехов и тмина. Хлеб подавался в качестве гарнира. Поэтому пришлось взять еще салат из свежей зелени и запить все это темным густым пивом.
Пиво оказалось очень хмельным. Подруги это сразу почувствовали, когда вышли из кафе на улицу. Весь мир им стал казаться более привлекательным и ярким, чем до посещения кафе. Первую фрау Ленер подруги нашли без труда. Она оказалась дома в окружении троих детей и мужа. Подруги быстренько распрощались и отправились дальше.
Следующая фрау Ленер встретила их неласково. Это была законченная старая дева, и вопрос подруг о женихе она восприняла как личное оскорбление. И даже издевку. Поэтому захлопнула дверь перед носом подруг с таким видом, словно они, по меньшей мере, предложили ей заняться групповым сексом с волейбольной командой.
– Снова мимо! – расстроилась Аня. – Не везет нам!
– Ничего, без труда, как известно, не выловишь и рыбку из пруда, – назидательно сказала Мариша. – Поехали по последнему адресу. Вот если и там нам ничего не обломится, тогда и горевать будем.
В результате через полчаса подруги оказались перед хорошеньким трехэтажным домиком с балкончиками и зеленым садиком. В садике росли какие-то кусты, цвели цветочки и бил маленький фонтанчик, возле которого в ожидании ужина оживленно возились две девочки лет семи и девяти.
– Девочки, фрау Ленер живет здесь? – спросила у проказниц Мариша.
– Да, – кивнула старшая девочка. – Это наша соседка. Но ее сейчас нет. Она уехала.
– Куда? – хором воскликнули подруги.
– К своей маме, – сказала девочка, судя по всему, неплохо информированная. – В Швейцарию.
– А когда вернется? – простонала Аня. – Вы не знаете?
– Она не сказала, – покачала головой старшая девочка. – А кто вы? Зачем вам фрау Элиза?
– У нас новости о ее женихе, – мрачно буркнула Мариша. – Есть у вашей соседки жених?
– Есть! – с готовностью кивнула младшая девочка. – Клаус. Он очень славный. И подарил мне котенка, когда гостил у тети Элизы в последний раз.
– Молодец! – одобрила Мариша то ли Клауса, то ли котенка, то ли саму девочку. – Но как же нам все же найти вашу соседку. Ее жених попал в беду. И прислал нас, чтобы мы сообщили об этом его невесте.
– А что с ним случилось? – поинтересовалась старшая девочка. – Его убили?
– Откуда ты знаешь?
– Несколько дней назад сюда уже приезжали двое мужчин. Они тоже спрашивали про Клауса и тетю Элизу. Мне они не понравились. Мама говорит, что с арабами нужно быть осторожными.
– А те люди были арабами? – спросила Мариша у просвещенного ребенка.
– Да, – кивнула девочка. – И я думаю, что мама права насчет этих людей. Сразу было видно, какие они злые. Мы им тоже сказали, что тетя Элиза уехала в Швейцарию. И они даже почернели от злости. Думаю, если бы вокруг не было много людей, они бы нас побили. И потом, они тоже хотели узнать у нас адрес тети Элизы, но мы им не дали. И еще приезжал один человек. Такой высокий и со шрамом вот здесь.
И девочка показала на свой подбородок.
– Он тоже спрашивал адрес Элизиной мамы, но мы ему не дали.
– А у вас есть этот адрес? – насторожилась Мариша.
Девочки переглянулись, должно быть, прикидывая, можно ли верить своим новым знакомым.
– Есть у мамы, – наконец приняла третейское решение старшая девочка. – Пойдемте к ней.
Но пойти к маме они не успели. Позади них хлопнула дверь, и появилась молодая и привлекательная рыжеволосая женщина. С красивым и немного встревоженным лицом. Она быстро прошла по дорожке в сторону дома. В руках она держала небольшую дорожную сумку. Одета незнакомка была в скромную полотняную куртку с капюшоном.
– Здравствуйте, сестрички! Как дела? Меня никто не спрашивал? – обратилась она к двум девочкам, смерив для начала внимательным взглядом стоявших рядом с ними Аню с Маришей.
– Здравствуйте, тетя Элиза. Вот они о вас только что спрашивали, – кивнула старшая девочка на Аню с Маришей.
Элиза повернулась к подругам и еще раз внимательно окинула их взглядом.
– Я вас не знаю, – наконец заключила она. – Уходите!
И направилась было к дому.
– Знаешь, – остановила ее Аня. – Я жена Герберта. А это моя ближайшая подруга.
– А! – вспомнила девушка. – Да, Клаус мне действительно говорил, что был в гостях у Герберта и поздравлял вас с вашей свадьбой. К сожалению, я не могла приехать вместе с ним. Было много дел. Мы решили, что вместе навестим вас в следующем месяце, когда я буду посвободней. А что у вас ко мне за дело? Как вы здесь оказались? – заинтересовалась она. – И где Герберт?
– Это касается вашего жениха, – сказала Мариша, игнорируя вопрос насчет Герберта. – Мы можем поговорить с вами наедине?
– Вон на той лавочке, – кивнула Элиза на стоявшую под деревом скамейку с изящной гнутой спинкой. – Вам подходит?
– Нам все равно, – согласилась Мариша.
– Что с Клаусом? – сразу же спросила Элиза, когда женщины присели на лавочку. – Он жив?
– Надеемся, что да, – дипломатично ответила Аня. – Во всяком случае его трупа еще никто не находил.
– Я специально вернулась от мамы, чтобы узнать, все ли с ним в порядке, – помолчав, сказала Элиза. – У меня сердце было не на месте. Он так холодно попрощался со мной в свой последний приезд ко мне. И вообще, вел себя странно, был необычно рассеян. Казалось, полностью поглощен своими мыслями. И потом это странное письмо… Получив его, я сразу же отправилась к маме, как и просил меня в своем послании Клаус. Я надеялась, что он мне позвонит и объяснит, в чем дело. А звонка от него так и не было. Поэтому я долгого ожидания не выдержала и решила вернуться.
– Но что же с ним могло случиться? – спросила Аня.
– А как тебе понравился наш с Клаусом подарок вам к свадьбе? – вместо ответа поинтересовалась у Ани девушка. – Правда, изумительный аромат? Я специально выбирала его в парфюмерном магазине.
– Да? – удивилась Аня. – Честно говоря, я не почувствовала никакого особого запаха. А ты ничего не путаешь? Клаус принес нам корзину искусственных цветов, на которые были налеплены денежки. Чему там пахнуть? Нет, они точно не пахли.
– Теперь я вижу, что ты и в самом деле та, за кого себя выдаешь! – обрадовалась Элиза. – Прости меня. Дело в том, что в последнее время вокруг меня стали появляться незнакомые люди, которые хотят что-то выяснить про Клауса. А я же ничегошеньки не знаю, где он сейчас. Сама теряюсь в догадках.
– Прямо моя ситуация! – воскликнула Аня. – У меня тоже все хотят выяснить, где мой муж.
– Какие же это люди? Кто они?
– Один потрясающе стильный блондин.
– Это Ханс – приятель Клауса. А кто еще? – спросила Элиза.
– Еще какие-то арабы, – сообщила Аня.
– Точно! – испугалась Элиза. – И ко мне они приходили. Меня уже здесь не было. Но мне рассказала соседка. Я звонила ей от мамы, хотела узнать, не появлялся ли Клаус. Вот она и сказала, что Клаус не появлялся, зато приходили эти двое арабов. И еще один человек со шрамом на подбородке.
– Да, и ко мне тоже он приходил, – кивнула Аня.
– И все они хотели меня видеть. Или в крайнем случае получить мой, вернее, мамин, адрес. Ума не приложу, что им от меня понадобилось.
– Так ли? – пристально глянула на нее Мариша. – Так и не подозреваешь?
Элиза, казалось, смутилась.
– Вы о том странном обрывке бумаги, который Клаус зачем-то вложил в свое письмо? – спросила она.
– Да-да, именно о нем и речь! – заверила ее Аня.
– Но Клаус в письме не велел отдавать этот обрывок посторонним, – сказала Элиза. – И вообще беречь его как зеницу ока.
– У нас тоже есть похожие обрывки, – заявила Аня. – Хочешь, сверим?
– Давайте, – нерешительно согласилась Элиза. – А вы меня не обманываете?
– С какой стати? – обиделась Аня. – Я так же, как и ты, хочу лишь одного – найти своего любимого, который неизвестно куда делся.
Невесту Клауса этот аргумент убедил. Она расстегнула потайной кармашек на внутренней стороне джинсовой штанины и достала оттуда свернутую бумажку, заботливо запаянную от сырости в целлофан. Сразу было видно, что Элиза предусмотрительная девушка.
Разорвав зубами прозрачную пленку, Элиза выложила на стол свой обрывок. Аня с Маришей присоединили к ним свои фрагменты. И девушки принялись азартно перекладывать три неровно оборванных куска бумаги так и этак. На куске карты Элизы были видны несколько первых букв какого-то названия, написанного не готическим шрифтом. «Bad…» и дальше надпись обрывалась.
Тем не менее теперь, когда три девушки сложили имеющиеся у них обрывки, стало совершенно очевидно, что на рисунке изображена одна и та же местность. Это-то подруги поняли. Не совсем дурочки. Оставалось выяснить самую малость: что это за местность.
– Это может быть и Баден, и Бад-Ишль, – сказала Аня. – И еще бог весть что. Однако, даже если мы выясним название, которое содержит документ, то все равно останется непонятный шифр. Что значат все эти точечки, цифры и тире среди готических букв?
– Как раз в этом я могу разобраться, – внезапно заявила Элиза. – Мне кажется, подобным шифром мы с Клаусом пользовались, чтобы наши письма не прочли чужие.
– Чужие? – удивилась Аня.
– Мы с Клаусом знакомы еще со школьных лет, – принялась объяснять Элиза. – Оба мы росли в больших семьях. И у меня, и у него была куча младших братьев и сестер, которые обожали совать свои носы в дела старших. Поэтому вскрыть письмо старшей сестры им было очень интересно. Чтобы отучить маленьких негодяев шпионить за нами, мы и разработали этот шифр.
– И ты сможешь прочесть, что здесь написано? – недоверчиво спросила Мариша.
– Нет, все не смогу. Потому что больше половины текста отсутствует. Этот листок с переводом никуда не годится. Кто додумался переписать готический шрифт на современный?
– Мой муж, – сказала Аня.
– Нужно взять у него образец, с которого он делал свой перевод, – сказала Элиза. – Иначе ничего не получится.
– Совсем ничего?
– Понять примерно, о чем идет речь, я, может, смогу и по имеющимся фрагментам. Начать?
– Конечно, начинай! – хором закричали подруги. – Какие могут быть сомнения!
– Тогда пошли ко мне домой, – решительно сказала Элиза.
Это была здравая мысль. И в самом деле, сидя на скамейке, не больно-то удобно расшифровывать этот ребус. Поэтому подруги охотно последовали за Элизой. Квартира девушки располагалась на первом этаже и состояла всего из двух небольших комнат, кухни и холла. Очутившись дома, Элиза кинула в угол свою сумку и сразу же направилась к столу.
– Пока ты читаешь, я могу ополоснуться? – спросила у хозяйки Мариша. – От сегодняшней беготни пропотела вся насквозь.
Элиза, не оглядываясь, кивнула. Она уже с головой погрузилась в работу. Поэтому Марише пришлось самой искать санузел. Квартира была невелика, и Мариша быстро нашла нужное помещение. А вот ванны, сколько ни искала, не обнаружила. Вместо ванны у Элизы была маленькая душевая кабинка.
– О господи! – вздохнула Мариша. – Проклятые капиталисты. На всем экономят.
– Мариша, ты же не собираешься затевать здесь длительные водные процедуры? – зашипела ей на ухо Аня. – Это же неудобно! Ты что, не понимаешь?
– Неудобно, когда от тебя потом разит, – возразила Мариша. – Тебе хорошо, а я уже двое суток не моюсь. Сначала билет до Вены доставала, потом с тобой разбиралась, потом мы с тобой махнули в Грейн. А теперь вот оказались в Граце. Привести себя в порядок времени не было.
– Делай как знаешь, но учти, что я против, – проговорила Аня, недовольно хмурясь.
Душ Мариша все же приняла. Освежившись, она появилась в гораздо лучшем настроении. Обмотавшись большой махровой простыней, она навертела на голову в виде чалмы банное полотенце. То и другое она нашла в шкафчике в ванной Элизы.
– И тебе советую вымыться, – бросила она Ане. – В конце концов, мы с Элизой теперь в некотором роде свои люди, единомышленники. И чего стесняться?
Но Аня не успела ответить. Потому что из комнаты появилась довольная Элиза с исписанным листком бумаги.
– Расшифровала все, что могла, – сообщила она. – К сожалению, смысл фраз очень туманный. Речь идет о каких-то химических реакциях и направлении, в котором нужно двигаться. Я лично ничего не поняла. Может быть, нам найти специалиста, он лучше поймет…
– Еще чего не хватало! – возмутилась Мариша. – Кто поручится, что этот специалист не начнет гоняться за нами, как те другие…
– А больше ты ничего не выяснила? – спросила Аня у Элизы.
– В конце Клаус описывает место, где он спрятал эту вещь.
– Эту вещь? – хором воскликнули подруги. – И что это за вещь?
– Ценная? – спросила Аня.
– И как называется?
– Не знаю, – удрученно пожала плечами Элиза. – Клаус ее называет просто: «Эта вещь». А что это, я не поняла. Но явно что-то ценное, раз он так за нее волнуется. Если только все это не дурацкий розыгрыш.
Аня вспомнила труп Кристины и поежилась.
– Не думаю, – помрачнела она. – На розыгрыш не похоже.
– И что будем делать? – задумалась Элиза. – Без двух, даже трех других частей плана нам не разыскать места, где Клаус сделал тайник. И не понять, что же он там спрятал.
– Значит, нужно раздобыть недостающие части, – бодро сказала Мариша.
– Но как? – простонала Аня.
– С одной вообще просто, – сказала Мариша. – У твоего Герберта ведь есть обрывок? Думаю, когда он узнает, что у нас уже есть целых два с половиной обрывка, то немедленно захочет присоединиться к нашей компании.
– Но мы не знаем, где сам Герберт, – возразила Аня.
– А вот насчет этого и вовсе волноваться не стоит, – сказала Мариша. – Герберт ведь знает, что Кристинин обрывок у тебя? Значит, он попытается завладеть им. И как можно скорее, пока его не опередили другие соискатели. Например, тот же Блондин. Думаю, останься мы дома, как он тебе велел, уже давно имели бы счастье побеседовать с ним вторично.
– Так ты предлагаешь вернуться домой? – спросила Аня.
– Девчонки, я с вами, – забеспокоилась Элиза. – Что мне тут делать? Нечего, если разобраться. Клаус не появлялся, так что я спокойно могу уехать. Сидя дома, я ему не слишком-то помогу.
– И к тому же рискуешь напороться на тех арабов, – сказала Аня. – Думаю, что они еще дадут о себе знать. Наверняка, пока ты гостила у мамы, они ошивались где-то поблизости от твоего дома и поджидали тебя. На их месте…
Но ей не удалось договорить, потому что в дверь квартиры позвонили. Девушки притихли, словно испуганные мыши, заслышавшие кота. После второго звонка они, не сговариваясь, плюхнулись на пол.
– Кто это может быть? – прошептала Аня, лежа на животе. – Соседи?
Элиза отрицательно покачала головой.
– Нет, у нас с соседями есть условный звонок, – пояснила она. – Это кто-то чужой. Может, почтальон? Открыть?
– Ни в коем случае! – испуганно пискнула Мариша. – Совсем с ума сошла?
– Но не убьют же они нас, когда кругом люди? – удивилась Элиза.
Мариша только хмыкнула в ответ. В дверь снова позвонили. На этот раз звонок был продолжительным. Непрошеный гость, похоже, уходить явно не собирался.
– Может, нам глянуть, кто там звонит? – нерешительно проговорила Мариша.
– У меня на двери нет «глазка», – предупредила Элиза.
– Это усложняет дело, – пробормотала Мариша. – Аня, а ну-ка глянь, нет ли под окнами кого-нибудь постороннего.
– Почему я?
– Потому что я не одета, – объяснила ей Мариша. – Сама же видишь, я вся замотана в полотенце, словно египетская мумия.
– Увидишь, испугаешься, – пробурчала Аня. – А если там под окнами кто-нибудь есть? И что, если этот «кто-нибудь» меня заметит и начнет палить по мне из ружья? Думай, Мариша, что предлагаешь!
– Не ссорьтесь! – прикрикнула Элиза. – Я, кажется, нашла выход.
Она подползла к телефону, накрыла его подушкой и стала набирать чей-то номер. Затем приглушенно заговорила в трубку. Даже подругам не удалось разобрать ее слов. А уж тем, на лестнице, и вовсе ничего не могло быть слышно.
– Все в порядке, – сказала Элиза, возвращаясь к подругам. – Сейчас соседка выйдет во двор и посмотрит, что там делается.
Минут через пять Элиза позвонила снова. Она слушала отчет соседки, и ее лицо вытягивалось и бледнело.
– Ну что? – спросила сгоравшая от нетерпения Мариша.
– Она говорит, что перед моей дверью стоят двое арабов. Те самые, что приходили, когда я гостила у мамы. И уходить они, похоже, не собираются. Соседка спрашивает, не вызвать ли полицию?
– Полиция – это хорошо, – заметно приободрилась Аня. – Пусть их задержат.
Элиза снова сняла трубку, но на этот раз не успела набрать ни одной цифры. Входная дверь угрожающе затрещала. Арабам явно надоело ждать, пока им разрешат войти. И они задумали обойтись без разрешения. Для чего приступили к выламыванию дверных замков. А что там было выламывать-то? Замков было два, и оба довольно хлипкие. Они никак не могли долго продержаться.
– Боже, через минуту эти типы будут здесь! – взвизгнула Аня. – Боже, помоги мне! Я еще так молода! Не хочу умирать. Боже, сделай что-нибудь!
Пока она молилась, Мариша развивала бурную деятельность. Теперь маскировать свое присутствие в квартире не было необходимости. Одним махом она с грохотом перетащила к входной двери диван и шкаф, в котором было не меньше центнера. А сверху нагромоздила несколько предметов габаритами поменьше.
– Под окнами никого нет? – озабоченно спросила она у Элизы. – Соседка не сказала?
– Под окнами никого, – ответила Элиза, клацая зубами с такой силой, что они у нее просто чудом не вылетали.
– Тогда уходим через окно, – скомандовала Мариша. – Анька, кончай молиться. Давай двигать отсюда!
– Через окно? – растерянно бормотала Элиза. – Это как?
У подруг даже не было времени пожалеть ее. Арабы уже справились с одним замком и теперь принялись за второй. Поэтому Мариша распахнула окно, подтащила к нему Элизу и усадила ее на подоконник.
– Прыгай! – велела она.
Элиза послушно прыгнула. Внизу был газон и красивая клумба с цветами. Так что прыгать было не страшно. Аню Марише не пришлось уговаривать, она все сделала сама. Мариша, как была в банной простыне и с обмотанной полотенцем головой, сиганула из окна последней. Клумба к этому времени основательно потеряла уже свою красоту. Но свое благородное дело она сделала.
Мариша резво вскочила и помчалась следом за подругами к выходу. Банная простыня развевалась на ходу, но Мариша не обращала на это никакого внимания. Чего нельзя было сказать о встречавшихся девушкам прохожих. А людей в этот вечерний час, как назло, на улицах было много. И все без исключения останавливались словно громом пораженные. Раскрыв от удивления рты, они еще долго смотрели вслед мчавшейся на всех парах красивой крупной девушке с босыми ногами и обернутым махровой простыней торсом.
Элиза бежала впереди. Аня с Маришей, искренне надеясь, что у подруги есть план, куда бежать, мчались за ней следом. Особенно надеялась на это Мариша: ей, что ни говори, босиком бегать было несподручно. Австрийские улицы вовсе не были такими уж безупречно чистыми и ровными, как о том принято думать. Во всяком случае, Маришины ноги имели свое собственное, причем очень даже негативное, мнение о состоянии австрийских улиц.
– Лизка, нам еще долго? – наконец крикнула Мариша.
Элиза немного замедлила темп и удивленно оглянулась на подруг.
– Откуда я знаю? – сказала она. – Я думала, вы знаете, куда нужно бежать.
– У тебя машина есть?
– Есть, – кивнула Элиза. – Трехлетний «БМВ». Только стартер барахлил, и я отдала ее в автосервис. Может быть, машина уже готова. Не знаю.
– Где этот автосервис? – спросила Мариша.
Элиза растерянно огляделась по сторонам.
– В таком виде тебе туда идти нельзя, – предупредила она Маришу. – Нас из-за тебя задержит полиция. И вообще ты привлекаешь к себе внимание. Здесь неподалеку, в соседнем доме, есть магазин готовой одежды. Мы подберем тебе там что-нибудь.
И подруги направились в магазин. Он был уже закрыт, но хозяин еще находился в помещении. Несколько решительных ударов в стеклянную витрину заставили его открыть свою лавочку для припозднившихся покупательниц. Впрочем, они его не слишком задержали.
Из магазина подруги вышли уже через десять минут. Времени у них было в обрез, Мариша схватила первое, что попалось под руку. В итоге брюки оказались ей малы и не хотели сходиться на талии. Их пришлось замаскировать длинной блузкой навыпуск с вышитыми, почти порнографическими изображениями индейцев на груди и спине рубашки.
Чтобы прикрыть это безобразие, Мариша накинула сверху куртку из какого-то синтетического материала. В куртке было нестерпимо жарко, и Мариша сразу же начала потеть. Зато обувь она купила подходящую – нужного размера кроссовки. И еще носки. Аня, как самая богатая, расплатилась с продавцом, и подруги вышли на улицу.
Арабов видно не было. До автосервиса, где стояла машина Элизы, подруги добрались без приключений. Машина была уже готова. Механики, выполнявшие срочный заказ, тоже были на месте. Так что подругам повезло. Ане пришлось снова раскошелиться, потому что Элиза успела прихватить из дома только свои записи и три обрывка драгоценной бумаги. Документы на машину, к счастью, были у нее в сумочке на поясе.
– Как хорошо, что я поленилась их вынуть перед поездкой к маме, – порадовалась Элиза. – Что же, теперь мы можем отправиться в путь?
Аня с Маришей влезли в машину Элизы, сама Элиза уселась за руль. И все трое направились обратно в Вену.
– Кстати, а где живет твоя мама? – спросила у Элизы Мариша.
– В Херлене, – ответила Элиза, нажимая на газ. – Нас не преследуют?
Несколько минут Мариша смотрела в заднее стекло на дорогу. Примерно через двадцать минут она убедилась, что за ними никто не следует. Или она просто ничего не видит. Что было более вероятно, так как уже совсем стемнело. И в темноте все машины выглядели приблизительно одинаково – как светящиеся белым или желтым светом пятна.
– Все же жаль, что полиция их не арестовала, – сказала Мариша, имея в виду приставучих арабов. – Сейчас нам было бы спокойнее.
Аня ничего не ответила. Она вообще с момента, как они сели в машину, пребывала в странной задумчивости. Мариша было приписала это тому, что подруга озабочена подсчитыванием понесенных убытков, и не трогала ее. Элиза тоже молчала. Поэтому какое-то время в машине царила тишина. Потом Марише надоело молчать, и она принялась веселить Элизу рассказами о том, как они искали ее в Граце. И скольких Ленеров им пришлось для этого обойти.
– А, так это вы к тете Вильме попали! – рассмеялась девушка, когда Мариша рассказала ей про многодетную супругу, к которой они попали первой.
– И та высохшая страшила, которую мы навестили потом, тоже твоя родственница? – удивилась Аня, очнувшись от своей задумчивости.
– Должно быть, вы говорите о моей троюродной сестре по отцу, – уточнила Элиза. – У нее несчастливая жизнь. Она страшно хочет замуж, но никто ее не берет. Все мужчины убегают.
– Неудивительно, с ее-то рожей, – пробормотала Аня себе под нос.
– У вас, должно быть, очень большая семья, – предположила Мариша. – Раз столько Ленеров живет в Граце. Мы сначала прямо растерялись.
– Да, у моего отца было семеро братьев, – рассказала Элиза. – И все носили ту же фамилию. И их жены, и их дети тоже. Так что разыскать нужного Ленера в Граце и в самом деле трудненько. А Элизабет – это традиционно женское имя в нашей семье. Но вам нужно было сразу же спросить обо мне у тети Вильмы. Та, которая с детьми. Она бы рассказала, как меня найти.
– Не догадались, – пожалела Мариша.
Так, за разговором, подруги доехали до Вены. На машине этот путь занял всего три часа. Причем Элиза не решалась особо гнать в темноте на только что отремонтированной машине.
– Не уверена, что в мастерской сделали все, как надо, – пояснила она.
– Тебе ведь стартер чинили? – удивилась Мариша.
– Да, но мало ли что, – туманно ответила Элиза.
Как бы то ни было, до дома Герберта они добрались. Аня вышла из машины и, задрав голову, глянула на окна.
– Дома никого, – сказала она. – В окнах нет света.
– Это еще ни о чем не говорит, – вздохнула Мариша, выбираясь следом за подругой из машины. – Нас могут ждать и в темноте.
Аня только поежилась.
– Что-то не хочется мне туда соваться, – сказала она.
– Стыдись! – укорила ее Мариша. – Это же твой дом. Ничего страшного с тобой не случится. Вряд ли арабы успели обогнать нас и устроить засаду в этой квартире. Зачем им это нужно? Они вполне могли накрыть нас по дороге. Но почему-то этого не сделали. Так что пока мы в безопасности. А может быть, они вообще не знают нашего адреса.
– Хотелось бы верить, – снова вздохнула Аня.
К этому времени Элиза, припарковав машину, вернулась к подругам.
– Ну что? – бодро спросила она. – Идем? Не стоять же нам тут всю ночь.
И подруги храбро двинулись вперед. Примерно на половине лестницы Аня остановилась.
– Я дальше не пойду. Я боюсь, – пролепетала она.
– Не дури, – зашипела Мариша. – Как иначе нам найти Герберта?
– Не пойду, и все, – заупрямилась Аня. – И плевать я хотела на Герберта и все его странности. Пошел он знаешь куда?
– Ладно, давай мне ключи. Я пойду первой, – сказала Мариша.
– Вот этот от нижнего замка, – обрадовалась Аня, передавая Марише связку ключей. – А этот – от верхнего. Он иногда заедает. Так ты с ним поосторожнее. Не хватало нам еще торчать тут среди ночи в ожидании слесаря.
С зажатыми в руке ключами Мариша поднялась на лестничную площадку. Пока все было спокойно. Мариша вставила ключ в замочную скважину и открыла нижний замок. Потом верхний. Он не заедал. Так без особых хлопот Мариша оказалась в темной квартире. Она огляделась, потом принюхалась. Вроде бы ничем не пахло.
На всякий случай сначала Мариша зажигать свет не стала. Вдруг с улицы следят. Сначала она убедилась, что все окна плотно зашторены, и только потом включила электричество. Держась друг за друга, девушки принялись обходить квартиру, заглядывая во все помещения. Арабов не было. Убийцы в зеленой куртке тоже не было. Да и вообще кого бы то ни было тоже не было.
– Ладно, – вздохнула Мариша. – Давайте располагаться на сон. Лично у меня такое ощущение, словно в оба глаза по целой песочнице песку насыпали.