– Как это умер? – первым пришел в себя Миксон. – Что вы хотите сказать?
– Пусти меня! – крикнула Жанна, которую пытался удержать Саид. – Я не хочу здесь больше оставаться!
– Тихо! – крикнул Парыгин. – Закрой дверь, – обратился он к Каплинскому, все еще стоявшему у дверей. – И давайте немного успокоимся. Все успокоимся.
Он стоял у стола, глядя на всех остальных. Мальсагов почти силой усадил Жанну рядом с собой. Евгения сидела на стуле совершенно растерянная. Миксон и Парыгин стояли около мертвого тела. Дронго наконец поднялся.
– У нас есть свой эксперт, – напомнил Парыгин. – И не нужно дергаться. Наверно, у Алексея случился припадок или внезапный инфаркт. Так иногда бывает. Не нужно только устраивать истерик. Сидим спокойно и ждем врача, которого сейчас позовем…
– Это не инфаркт, – перебил его Дронго. – Его отравили.
– Что вы хотите сказать? – нахмурился Миксон. – Вы хотите сказать, что его убили?
– То, что уже сказал. Это не обычная смерть и не сердечный приступ. Его отравили или убили. Как вам больше нравится.
– Подождите, – сказал Каплинский, наконец понявший, что именно происходит. – Вы считаете, что его убили?
– Вы все поняли правильно. Он выпил из своего стакана и умер. Дронго достал носовой платок и приподнял стакан, из которого пил погибший. Понюхал и удовлетворенно кивнул:
– Какой-то цианид. В общем, яд. Кто-то положил ему яд в его виски.
– Но стаканы стояли на подносе все вместе, – напомнил Миксон в звенящей тишине. – И мы оба заказали себе виски. Вы хотите сказать, что мой стакан тоже отравлен?
– Не думаю, – Дронго повернулся и взял стакан Марка Семеновича. Понюхал жидкость. – Нет, – твердо заявил он, – ваш виски пахнет ячменем.
– Перестаньте шутить, – поморщился Миксон. – Как яд мог попасть в стакан погибшего? Ведь мы оба заказали виски, и оба стакана стояли рядом друг с другом. Получается, что нам принесли два стакана, один из которых был с ядом. Но я взял свой стакан первым. Просто произвольно выбрал один из двух стаканов, стоявших на подносе. Получается, что я мог выбрать стакан с ядом? Возможно, что пытались отравить именно меня?
– Официант хотел разнести напитки, но его остановили…
– Это я его остановил, – заметил Парыгин. – Вы меня подозреваете в этом убийстве. Думаете, что у меня есть с собой яд?
– Не знаю, – ответил Дронго, – я не верю в случайности в подобных вопросах. Могут быть трагические стечения обстоятельств, но кто-то хотел убить одного из сидевших за столом игроков. Если допустить, что яд положили за пределами этой комнаты, то тогда выходит, что отравить могли и погибшего, и Марка Семеновича. Если бы официант разнес напитки и передал каждому его стакан, то мы сразу бы вычислили возможного убийцу, который принес эти напитки. В таком случае мы могли предположить, что яд положили где-то в другом месте, за пределами этой комнаты. Но стаканы находились на подносе. И вполне вероятно, что убийца все еще находится в этой комнате. Тогда жертва была выбрана намеренно. И убить хотели именно Алексея Палийчука.
Молчание длилось долго, секунд двадцать. Все начали сознавать ужас происшедшего. Миксон подвинул стул и сел на него, вытирая лоб большим носовым платком.
– Как все это глупо, – пробормотал он. – Возим с собой кучу телохранителей, пытаемся себя защитить от разных неприятностей и так глупо умираем. Как все это нелепо…
– В жизни иногда случаются подобные неприятности, – сказал Дронго, – бывает, что убивают даже президентов. Но вашему знакомому помогли умереть, в этом я абсолютно уверен.
Миксон тяжело выдохнул воздух.
– Давайте ваши предложения, – устало выдохнул он, – что вы можете нам предложить?
– Проверить всех присутствующих, прежде чем мы вызовем полицию и сотрудников казино, – предложил Дронго. – Это пока единственный шанс найти возможного отравителя.
– Будем шарить по карманам! – разозлился Парыгин. – Ну, хорошо… Предположим, что мужчин вы можете обыскать. А как с женщинами? Их вы тоже будете обыскивать? Или пригласим кого-то из сотрудниц казино?
– Не обязательно, – возразил Дронго. – Они могут обыскать друг друга сами.
– Что вы несете? – Каплинский подошел к столу, но не стал садиться, покосившись на мертвое тело. – Здесь произошло убийство, а вы предлагаете нам обыскивать друг друга. По-моему, это и унизительно, и глупо. Нужно всем отсюда уйти и срочно вызвать полицию. Если Алексея отравили, то сделали это где-то на кухне или в другом месте. И нам не нужно заниматься самодеятельностью. И тем более устраивать здесь балаган с проверкой каждого из присутствующих.
– Правильно, – согласился Мальсагов, – не нужно подозревать друг друга. Мы все знакомы уже много лет. Здесь не может быть убийцы.
– К счастью, я был знаком с погибшим не так долго, – заметил Миксон, – но мне не нравится ни как он погиб, ни как он себя вел. И мне не нравится, что мы оказались вовлечены в эту глупую и странную историю. Но хочу обратить ваше внимание, что среди нас есть один чужой человек, которого сюда пригласили для наблюдения за игрой. И этот единственный чужой человек случайно оказался в самолете, который летел в Лондон, и его случайно пригласили на игру. К тому же он частный детектив, разбирающийся в ядах и предлагающий нам подозревать кого-то из своих. Извините, господин Дронго, но я говорю о вас.
– Это я его пригласил, – вставил Парыгин.
– Я помню, – кивнул Марк Семенович, – но здесь произошло убийство. И единственный чужой среди нас – это господин Дронго. Мне кажется логичным, если мы в первую очередь будем подозревать именно его.
– Не совсем логичным, – усмехнулся Дронго. – Один из членов вашей компании был отравлен. И я могу допустить, что это сделал человек, хорошо знакомый с подобными препаратами. Кажется, вы единственный человек, кто хорошо разбирается в фармацевтике.
– Да, – спокойно согласился Миксон. – Но я его не убивал. Иначе не стал бы с ним ругаться за секунду до того, как собирался его убить. Мне кажется это не совсем логичным. Ведь в таком случае подозрения в первую очередь падают на меня.
– Не обязательно, – возразил Дронго, показывая на столик. На подносе остались только бокал с шампанским и стакан с минеральной водой. Значит, только два человека не подходили к подносу. Я и госпожа Тарутина. Остальные были рядом со столиком и могли незаметно положить яд в стакан погибшего.
– Да, – кивнула Евгения, – я не пила из своего бокала. И даже не трогала его.
– Это ничего не доказывает, – возразил Мальсагов, – может, вы двое не успели взять свои напитки именно потому, что у вас были заняты руки.
– О чем вы говорите? – испугалась Тарутина. – Я не могла… Это не я…
– Давайте что-нибудь делать, – предложила Жанна. – Я не могу сидеть и смотреть на погибшего. Вы так спокойно обо всем рассуждаете, а я с трудом себя сдерживаю. Это так ужасно. Может, мы его хотя бы накроем.
– Его лучше не трогать, – возразил Дронго. – И я бы советовал согласиться с моим планом. Проверить карманы всех присутствующих. И только потом объявить о погибшем. Мы теряем время, господа. Это может вызвать подозрение полиции, когда они сюда приедут.
– И мы должны будем объяснять им, почему наш знакомый так неожиданно умер! – зло сказал Парыгин. – Вы представляете, в какую историю мы попадем? О покупке клуба можно забыть. Мы теперь не респектабельные джентльмены – владельцы популярного английского клуба, а группа личностей, подозреваемых в убийстве своего товарища. Мы, еще не начав игры, уже проиграли ее.
– Не согласен, – Каплинский покосился на погибшего. Он продолжал стоять, не собираясь даже притрагиваться к спинкам стульев или к столу. – Мы не виноваты, что кто-то из сотрудников казино отравил нашего товарища. Мне кажется, что все наоборот. Эта неожиданная смерть только подстегнет интерес и вызовет любопытство журналистов. И самое главное – деньги лежат на счету в «Нейшнл Вестминстер Банк». Они все там. Пятьсот миллионов долларов. И пока мы не определим, кто будет представлять нас при покупке клуба, они будут находиться по-прежнему в банке.
– Вы так спокойно об этом говорите потому, что вас никто не подозревает? – ледяным голосом спросил Миксон. – Вы вошли в комнату в тот момент, когда погибший уже выпил яд и начал задыхаться. Поэтому вы так уверенно себя чувствуете. Если не считать нашего эксперта и женщин, то в комнате находились еще трое игроков. Я, Николай Николаевич и Саид Мальсагов. Согласитесь, что мы оказались в глупом положении. Я вызываю своего адвоката, – он достал телефон.
– Подождите, – попросил Каплинский, – что вы ему скажете? Чтобы он приехал сюда? Тогда полиция будет точно знать, что мы вызвали адвоката прежде, чем обратились к сотрудникам казино. И раньше, чем вызвали полицию. Они могут спросить вас – чего вы так боялись?
– Я ничего не боялся, – нервно произнес Марк Семенович, – но я никогда не попадал в ситуацию, когда у меня на глазах умирал человек и я еще был бы подозреваемым.
– Нам нужно решать, как поступить, – Каплинский взглянул на лежащее тело. – Это в наших интересах.
– Может, хватит разговоров? – снова вмешалась Жанна. – Давайте сделаем так, как предлагает наш эксперт. Хуже уже не будет. Проверим друг друга и вызовем полицию.
– Правильно, – поддержал ее Мальсагов. – Чем больше болтаем, тем больше времени уходит.
– Я согласен, – неожиданно поддержал их Парыгин. – Если нет других вариантов, давайте проверим всех присутствующих. И быстрее покончим с этим.
Взоры обратились на Миксона.
– Я категорически против, – сказал он. – Но если все так считают, то я не стану возражать. Но я полагаю, что нужно проверить и нашего эксперта.