Светлана (история жизни)

Сегодня Ольга решила побаловать домочадцев и квартирующую у них Киру самодельными пельменями и сейчас раскатывала пятый лист теста. Ольга всегда делала два вида пельменей: большие – мужские, она вырезала их кругляши металлическим фужером для шампанского, и маленькие – женские, эти резались стеклянным винным бокалом. Фарш – начинку для мужских пельменей Ольга готовила из свинины, добавляла в него чеснок и репчатый лук. Фарш для женских обходился без чеснока, но, уменьшая калорийность блюда, Ольга клала в него жаренную с репчатым луком капусту. Михаил обычно, обнаружив в своей тарелке мелкий пельмень, быстро перекидывал его в посудину жены и, наоборот, выуживал из её тарелки крупные.

– Капуста для мужика не пища, – говорил он, подмигивая прибегавшему на пельменный дух другу-сослуживцу майору Васенко.

Тот уплетал за обе щеки всё, что обнаруживал у себя в тарелке, и просил добавки.

– Мужские, Ромка, вы уже съели, – виновато отвечала хозяйка.

– Кидай, Олюшка, женские, – вздыхал вечно голодный майор.

В ожидании прихода Михаила и Романа Кира молча сидела у окна. Сидела давно. Смотрела вдаль и время от времени маленькими глотками отпивала из чашки остывший кофе. За окном плясала резными листьями рябина. Солнце будто капнуло на верхушку дерева красной краской, и теперь она, стекая вниз, обагрила верхние ветки; нижние оставались ещё зелёными, и дерево походило на девицу в русском пёстром сарафане.


СВЕТЛАНА


– Иди-ка сюда, барышня, помоги лепить, – позвала Ольга Киру. – Скоро Зоська придёт из школы, Михал Юрич явится, вероятно, Романа приведёт. Что-то я не успеваю…

В эти дни Васенко каждый день после работы приходил в дом к Исайчевым и скрупулёзно расспрашивал Киру о её прошлой жизни.

Услышав призыв Ольги, Кира встрепенулась, резко метнулась к столу, едва не перевернула кресло:

– Извините, Оля, что-то притормаживаю…

Ольга понимающе кивнула:

– Говори вслух то, о чём думаешь. Тебе нужно выговориться, а нам – получить информацию.

– Кому «нам»? – уточнила Кира. – Я поняла, Михал Юрич передал моё дело майору Васенко.

– Это так, но «нам» расшифровывается несколько по-другому: майор Васенко, подполковник Исайчев и я – консультант-психолог. Мы втроём пытаемся решить твою задачу. Васенко в этом деле главный. Так решил Исайчев.

– Я боюсь вашего майора, – шмыгнула носом и нахмурилась Кира. – Он смотрит так, будто не в меня стреляли, а я в кого-то… Мне у вас ещё долго обретаться?

– Это не только от нас зависит, но и от твоей памяти. Напрягайся, вспоминай каждую мелочь. Вчера в поликлинику кто-то звонил, уточняли, где тебя можно увидеть.

Кира застыла:

– И что?

– Сослуживцы ответили, как было велено: хирург Сибукова взяла отпуск за свой счёт и уехала в неизвестном им направлении. Давай вопрос о твоём вынужденном затворничестве больше не поднимать. Сколько нужно, столько и просидишь. Майор Васенко очень хороший следователь, старательный и сметливый. Сейчас у него трудный период: жена к заморскому другу на берега турецкие сбежала. Роман холостякует. Исайчев его держит рядом, подкармливает, загружает работой. Никогда не думала, что железный майор Васенко будет так переживать. Хотя с предательством нелегко смириться.

Кира взяла кругляшок из теста, отщипнула из миски мясного фарша и, принявшись запечатывать пельмень, спросила заинтересованно:

– Они долго жили? Я имею в виду майора Васенко. Дети есть?

– Есть, – кивнула Ольга. – Девочку забрала к себе мама Романа, мальчика – мама его бывшей супруги. Удивительно, я всегда думала, что с крючка первым может сорваться Ромка. Он каждую юбку взглядом провожал. Ан нет! Его вечно ревнующая супруга первый раз одна в отпуск поехала – и сразу утекла, даже дети её не остановили.

– Светку нашу именно дети останавливали. Всё терпела, терпела – и вот дотерпелась до смерти. – Кира положила пельмень, закрыла ладонями глаза. – Не могу поверить, что Ксюху убили. За что? Она безобидная была. Только музыка… только музыка… – Кира открыла мокрое от слёз лицо и растерянно посмотрела на Ольгу: – Может, Светка тоже повесилась не сама?