Сергей стоял на кухне возле окна. Остановилась машина, из нее вышел молодой мужчина, зашел в подъезд, но через несколько минут вернулся, сел в машину и уехал. «Перов?» Теперь в каждом из входящих в подъезд молодых мужчин он будет видеть Перова. Но что он станет делать, когда придет настоящий Перов и позвонит? Или, еще лучше, откроет дверь своими ключами, войдет в квартиру, увидит Орлова… Что будет дальше? Как он себя поведет? Набросится на Сергея с ножом или пистолетом? Как с ним себя вести? О чем говорить?
Он слышал, как шумит вода в ванной, потом раздался звук, словно что-то упало. И Сергей тут же представил себе, как Эмма, разнервничавшись, роняет на пол флакон с шампунем… Сейчас она выйдет к нему, он обнимет ее и поцелует… Он постарается ее успокоить насчет Перова, скажет, что уже все придумал…
Между тем в подъезд вошел пожилой господин («Ее любовник?»). Да, она была права, когда говорила, что их отношения будут складываться непросто. И если там, на даче, все сказанное Эммой казалось лишь полубредом-полуреальностью, то здесь, в городе, все рассказанное ею обрело сероватый налет обыденности происходящего. Негодяй Перов шантажирует Эмму, заставляя ее спать с мужчинами. Мужчинами? И сколько их? Как ведет она себя с ними? О чем говорит? Что они делают с ее нежным телом? Целуют? Лапают?
Сергей смотрел на проезжающую прямо под окнами машину, и смутное чувство, что он ее уже где-то видел, шевельнулось в нем. Что же это за марка такая?
Сердце его вдруг учащенно забилось, а где-то в глубине души он ощутил холодноватую пустоту. Он бросился к ванной, распахнул дверь и понял, что опоздал: Эммы там уже не было. В ванну по-прежнему лилась из крана вода, шумел душ, на полу виднелись мокрые следы и даже лужи, а на зеркале он увидел брызги крови…
«Фольксваген»… у Перова был «Фольксваген», она же сама мне рассказывала об этом…» Сергей, оставшись в пустой квартире, снова подошел к окну и попытался себе представить, что же именно произошло. Значит, пока он стоял у окна кухни и думал о любовниках Эммы, Перов открыл дверь квартиры своими ключами, услышал шум воды в ванной комнате, распахнул ее и, увидев Эмму, возможно, ударил ее, чтобы бесчувственную вынести из ванной… После чего уже вместе с Эммой вышел из квартиры, спустился по лестнице («Неужели он не боялся, что его кто-нибудь увидит?..»), посадил Эмму в свою машину, но выехать со двора незамеченным не смог, единственная дорога проходила как раз под окнами Эммы.
Сергей понимал, что даже если попробует сейчас догнать синий «Фольксваген» Перова, он вряд ли отыщет его в многочисленных проулках и тупиках этого старого квартала. Перов ушел, но ушел с добычей, а Сергей потерял Эмму… При мысли, ЧТО ей только что пришлось испытать и что ожидает ее позже, когда она придет в себя – а он был уверен, что Эмма в момент, когда ее похищали, находилась в бессознательном состоянии, – ему становилось невмоготу… Где ее искать? Где искать Перова? Обращаться в милицию? А почему бы и нет?..
Сергей обошел квартиру, сам не понимая, что он ищет, пока наконец не сообразил оставить прямо на столе записку, в которой сообщил все свои координаты: адрес, номера телефонов – домашний и дачный – и даже московские адрес и телефон Ядова, в случае если Эмма появится здесь лишь через неделю.
Он вышел из квартиры, захлопнув за собой двери, сел в машину и поехал в ближайшее отделение милиции.
Эмма была в полном сознании, когда позволила Перову увести себя. Другое дело, что она была словно парализована. Увидев Перова, который ворвался к ванную, она сразу онемела и застыла с полотенцем в руках… Перов достал пистолет и направил его прямо ей в лицо:
– Значит так, девочка, если ты сейчас пикнешь, я размозжу тебе голову, это, во-первых, а во-вторых, перебью всех тех, кого ты сюда привела… Кто там, на кухне? Чьи кроссовки в прихожей, ну, отвечай! – Он ударил ее по лицу, из носа брызнула кровь…
Но она молчала, чувствуя, что теряет силы. Она знала, что Перов не шутит, и раз он здесь, значит, ждал ее все эти дни, караулил возле дома… И теперь он, конечно же, не оставит ее в покое… Но рисковать жизнью Сергея она не имела права… А потому молча накинула на себя халат и покорно вышла за Перовым из ванной, как пьяная спустилась по лестнице, прижимая к носу мокрую салфетку, и только в машине лишилась чувств…
Она пришла в себя от того, что Перов похлопывал ее по щекам.
– Очнулась? Вот и отлично. Выходи, приехали…
Она узнала этот дом. Он стоял особняком прямо на набережной. В нем жил один из ее клиентов, некий Борис Ефимович Латынин, директор крупной мебельной фирмы, человек умный, расчетливый, но страшно закомплексованный и страдающий от одиночества.
– А ты думала, что я привезу тебя к себе и буду учить тебя жизни? Нет уж, дудки, пусть жизнь сама тебя учит… Я привез тебя РАБОТАТЬ, поняла? Я договорился с Латыниным, что ты поживешь у него дня два-три, а там видно будет… Будь с ним поласковей… Он ждет тебя…
Как же она ненавидела этого мерзкого и жестокого человека, его противный острый нос и эти маленькие подлые глазки…
– Перов, когда-нибудь ты заплатишь мне за все… Я тебя ненавижу… Ты еще хуже Холодного… Тот хотя бы испытывал ко мне страсть, а ты не способен вообще ни на какие человеческие чувства… Да, ты прав, в моей квартире кто-то был… Но вот кто, об этом ты узнаешь в свое время, когда этот человек найдет тебя…
– Заткнись… Тоже мне, защитника нашла… У него из-под носа увели бабу, а он даже ничего не услышал… Выходи из машины, чего сидишь?.. Забыла, зачем я тебя сюда привез? – Он схватил ее за руку и вытащил из «Фольксвагена». – И приведи в порядок нос… Кровь-то все равно уже не идет… не разыгрывай из себя тяжелобольную… Ты выглядишь бесподобно, и загар тебе явно к лицу… Думаю, что Латынин будет доволен…