Любовь есть дым, поднявшийся от вздохов.
Богачи просто отвратительны. Грубые, ведут себя так, будто им все можно. А уж если вы, не дай бог, выглядите бедно – всё, пиши пропало. На мне джинсы и свитер, ничего особого – и они насмехаются надо мной, словно я какая-то бродяжка, бросают презрительные взгляды. Я что, вылезла из сточной канавы? А некоторые еще и пугаются, стоит мне подойти поближе. Конечно, того и гляди вытащу нож и отберу у них деньги.
Вот так я гуляю по центру Кармела, рассматривая милые магазинчики на Оушен-авеню. Дрю высадил меня на вершине холма и рассказал, что здесь полно всего: и бутиков, и арт-галерей, на главной улице и в переулках. Этот район можно исследовать часами, если захочется. Конечно же, я сразу согласилась тут остаться, ведь отец Дрю хотел поговорить с сыном с глазу на глаз.
Наверное, сейчас это и происходит. Сидят в каком-нибудь ресторане, Дрю делает вид, что ест, а отец забрасывает его вопросами в духе «какие у тебя планы на жизнь?» Все так и есть, я уверена. Хорошо хоть Адель пошла в парикмахерскую и не смогла к ним присоединиться. Правда, она чуть не отменила запись, но отец Дрю остановил ее и сказал, что хочет поговорить с сыном наедине.
И она даже не скрывала своего глубокого разочарования.
По спине пробежали мурашки. Эта женщина вгоняет меня в нервную дрожь. Не нравится она мне, да и я ей тоже. Ни капли. Мачеха из кожи вон лезет, чтобы провести с Дрю побольше времени, а он бежит от нее, как от огня. Ничего не понимаю.
Хотя мне ли судить эту безумную семейку? У меня дома тоже полный бедлам.
Останавливаюсь перед витриной и заглядываю внутрь. Туфли, выставленные за стеклом, выглядят такими дорогими, что мне даже смотреть на них не положено, а тем более примерять. К счастью, зазвонил телефон, и мне не пришлось с наглым видом заходить в магазин.
– Скажи мне, что у тебя все хорошо, – произношу я в трубку.
– Все хорошо, – отзывается Оуэн, и я прямо-таки слышу, как он ухмыляется.
– А разве ты сейчас не должен быть в школе?
Еще только два часа. Заканчивает он не раньше трех.
– Сегодня сокращенные уроки.
Вранье: сокращенные уроки у него по средам. Но какой смысл сейчас ругать его за это? Все равно меня нет рядом, и сделать я ничего не могу.
– Мама была дома?
– Да, вчера тут ночевала, но это отстой, – он шепотом ругнулся. – С ней пришел ее новый хахаль.
Фу. Хорошо, что я его не застала. Хотя если бы я была дома, мама вряд ли притащила его с собой. Скорее осталась бы у него на ночь.
– Ну и как он?
– Козел. Кричал на маму, гонял ее за пивом. Короче, я сказал ему, чтоб сам таскался за своим пивом.
Прислоняюсь к стене со стоном, ловя на себе странные взгляды прохожих.
– Только не это.
– Ага, сказал. Он хам и алкаш. Мама заслуживает лучшего.
Не могу согласиться с ним: я не думаю, что она заслуживает лучшего. Мама давно сделала свой выбор, и с годами ничего не меняется. Я уже потеряла счет пьяницам и грубиянам, с которыми встречалась наша мать. Оуэн этого не знает, потому что я как могла старалась оградить его от общения с ними.
– Мама рассердилась?
– Она-то промолчала, а вот мужик пригрозил, что всыплет мне, если я буду задираться.
– Вот дерьмо, – бормочу я, прикрыв глаза на секунду. Поэтому я и не хотела уезжать. Трех дней не прошло, а все уже летит к чертям. – Надеюсь, он не поднял на тебя руку. А то я позвоню копам.
– Пф-ф. – Тринадцатилетние мальчишки считают, что круче них никого нет, и мой братец не исключение. – Пусть только попробует. Я сам надеру ему задницу.
– Надо возвращаться.
Меня охватывает паника. Я знаю, что когда меня нет рядом, все может выйти из-под контроля мгновенно, в любую минуту. И слова Оуэна только подтверждают это.
– Слушай, если тебе нужна помощь, я сяду в первый же автобус или поезд и примчусь прямо сегодня.
– А как же те несносные детишки, за которыми ты присматриваешь? Нельзя вот так бросать работу.
– Можно, если ты попал в беду. Семья важнее любой работы.
Оглядываюсь вокруг. Красивые люди проходят мимо. Холодно; туман все еще стелется, но уже довольно высоко: теперь он больше похож на облака. На тротуарах полно местных и туристов, и не нужно быть гениальной, чтобы отличить одних от других.
– Оставайся там и заработай все деньги, какие сможешь. Уверен, нам они пригодятся.
Он понижает голос, и я слышу крик вдалеке – наверно, это один из его приятелей-хулиганов. О господи, они же небось бродят сейчас по дому, едят нашу еду.
– Маму выгнали с работы.
Сердце рухнуло куда-то вниз. Она работала неполный день в местном магазине запчастей, и платили ей сущие гроши, но у нас каждый цент был на счету. Денег Дрю и так хватило бы ненадолго, а теперь так и вовсе…
– Прекрасно. И когда это случилось?
– Сегодня утром. Она написала мне эсэмэску. И добавила, что останется на ночь у Ларри.
– Значит, сегодня ночуешь один, да?
Нет, только не это!
– Не волнуйся, я пойду в гости к Уэйду и переночую там.
Он сказал это так непринужденно, что у меня волосы встали дыбом.
Врет, как пить дать. Я давно научилась распознавать все его уловки.
– Только попробуй не пойти. Я вечером позвоню его родителям и спрошу, там ты или нет.
– Да отстань ты, Фэйбл. Ты что, мне не веришь?
Теперь он заныл, точь-в-точь как в раннем детстве. Еще один признак вранья.
– Сейчас, когда меня нет в городе – не верю.
Телефон пискнул: пришло сообщение. Отрываю трубку от уха и быстро просматриваю.
Оно от Дрю. И там всего одно слово.
Зефирка.
– Слушай, мне пора, но я перезвоню вечером и обязательно поговорю с мамой Уэйда. Хочу убедиться, что у тебя все в порядке, домашнее задание готово и все такое.
– Фэйбл, что за…
– Пока. – Я отключаюсь, пока Оуэн не взбесил меня еще больше, и быстро отвечаю на сообщение Дрю.
Как я приду на выручку, если не знаю, где ты сейчас?
Отправляю эсэмэс, а сердце колотится как ненормальное. Дрю первый раз использовал наше кодовое слово, и на душе у меня неспокойно. Вчера он почти весь день провел в большом доме. После полудня я загорала на пляже, а Дрю с отцом пошли играть в гольф на поле неподалеку от особняка. Дрю сказал, что вокруг много замечательных полей для гольфа, но мне было как-то все равно. По-моему, гольф – та еще нудятина. А вот Адель, наверное, отправилась с ними, хотя сама и не играет. Наверно, просто ездила следом в гольфомобиле.
Субботний ужин получился странным чуть более чем полностью. Адель пыталась разговорить Дрю, задавала ему очень личные вопросы и при этом полностью игнорировала меня. А ее муж не замечал загадочных флюидов и только подливал себе вина, так что к концу вечера двух слов не мог связать.
После ужина я с радостью сбежала, заявив, что утомилась от экзаменов и курсовых. Ложь в чистом виде, я же бросила учебу. Дрю отговорился тем же. Мы вернулись в гостевой домик и разошлись по своим комнатам. Я очень устала и думала, что сразу провалюсь в сон, но не тут-то было. Еще где-то час я лежала, размышляла о Дрю и его ненормальном семействе.
Телефон пищит, и я бросаю взгляд на экран.
Ресторан на углу Шестой и Оушен. Мне надо выбраться отсюда. Жду тебя снаружи.
Похоже, пора спасать моего псевдобойфренда от его властного папаши.
Едва завидев Фэйбл, я делаю глубокий вдох, и душившая меня тревога куда-то пропадает. Стою на крыльце ресторана: отцу я сказал, что мне надо поговорить по телефону. Хотя на самом деле я просто хотел дождаться Фэйбл.
И сбежать от папы.
Она подходит ко мне с улыбкой. Светлые волосы забраны в конский хвост, открывая круглые щечки. Курносый носик, губы как бутоны роз… чем больше я смотрю на нее, тем больше она мне нравится.
Фэйбл не просто красотка. Она чертовски хороша. И сексуальна.
С тех пор, как мы вместе поселились в гостевом домике, я успел налюбоваться ее прелестями – в одежде и даже отчасти без. Сегодня утром, например, я видел, как она выскользнула из ванной и побежала через холл в свою комнату, завернувшись в полотенце. Меня она даже не заметила.
Зато я заметил. Ее сливочно-белую влажную кожу, при виде которой мне тут же захотелось погнаться за Фэйбл, притянуть к себе, почувствовать ее объятия. Запустить пальцы в мокрые волосы, прижаться к ее губам…
Черт подери. Стоит вспомнить об этом, и все тело словно огнем горит. Я ведь отчаянно стараюсь держать дистанцию со всеми, особенно с девчонками. Но Фэйбл уже проникла мне под кожу, заставляя желать…
Ее.
В обтягивающих джинсах и объемном черном свитере она выглядит очень аппетитно. Я же никогда раньше так не думал. Вообще никогда. Из-за Фэйбл у меня появляются мысли и чувства, которые вызывают одновременно ощущение неловкости и свободы.
Словом, она постоянно повергает меня в смятение.
– А вот и я.
Она останавливается прямо передо мной. Макушка едва достает мне до груди. Такая крошка. Я мог бы запросто перекинуть ее через плечо и унести прочь отсюда.
– Пришла тебя спасать.
Я первый раз воспользовался нашим кодовым словом и очень обрадовался, что она примчалась так быстро. Отец в общем-то вел себя нормально, не орал, вот только беспрестанно доставал меня вопросами о будущем. А я не мог на них внятно ответить, потому что понятия не имел, как и что дальше сложится.
В конце концов я не выдержал, сбежал в туалет и отправил ей эсэмэску «зефирка».
И вот Фэйбл здесь. Готовая спасать меня.
– Спасибо, что пришла.
– Тяжело было?
– Да не то чтобы… просто не хочу отвечать на эти бесконечные вопросы.
– А-а.
В одном этом звуке слилось множество невысказанных вопросов. На которые я тоже не могу ответить.
– Тебе понравилось ходить по магазинам?
Это же любят все девчонки. Бегать по магазинам, тратить деньги. Хотя навряд ли Фэйбл есть что тратить. Вернее, есть – при желании она может спустить все деньги, которые я ей дал. Но я прекрасно знаю, что она отложила их, чтобы позаботиться о брате.