Девушка, которую вернуло море - читать онлайн

Деревня Хайлли, земли Надир

– ПОЧТИ ПРИШЛИ. – Фиске перешел реку вброд, разбивая тонкий ледок лезвием топора.

Утро еще только занималось, когда Халвард отправился следом за старшим братом от берега, чувствуя, как перехватывает дыхание от колючего прикосновения ледяной воды. Он поднял заостренное копье над головой, стараясь не потерять равновесие в бурном потоке. Зима оставила фьорд, но пройдет еще несколько недель, прежде чем дни станут длиннее, и солнце окончательно растопит лед. А до той поры им придется рыбачить в ледяной воде.

– Здесь, – Фиске остановился, убрав топор в кожух на спине, и обернулся к нему.

Стоя по грудь в воде, Халвард, наконец, нащупал ровное дно.

– Ты обещал, – пробормотал он.

– Потом.

Халвард сердито уставился на него.

– В моем возрасте ты начинал день с тренировок, а не с рыбалки.

– В твоем возрасте я видел, как мои друзья погибают на поле боя. – Его голос сделался резким, он прищурился, и, заметив это, Халвард уступил. Хуже ледяной воды фьорда могло быть только недовольство брата.

Он выставил перед собой копье, всматриваясь в тени под водой. Плотные облака закрывали солнце, и его лучи не ослепляли, отражаясь от поверхности, но он никогда не отличался умением ловить рыбу на гарпун.

– Мой бросок оставляет желать лучшего.

– Знаю. И мы займемся этим. Но потом, – снова сказал Фиске.

Халвард стиснул зубы и, крепко сжав копье, снова выставил его перед собой. После смерти отца Фиске стал главой семьи и взял на себя воспитание младшего брата. Но прошло десять лет, и взгляды Фиске на то, какой должна быть жизнь Халварда, изменились по сравнению с тем, что было раньше.

Он замер, наблюдая за движением рыбы, пока не заметил яркий блеск серебристых плавников внизу. Его ступни глубже провалились в илистое дно, и ветер стих, когда он занес копье.

– Теперь для тебя все будет по-другому, – спокойно сказал Фиске, глядя на брата.

– Знаю, – он резко опустил копье вниз, пригвоздив рыбу к песку. Эти слова он то и дело слышал от брата с тех пор, как они поселились у фьорда.

Фиске не сводил с него глаз, когда он вытащил копье из воды.

– Я привел тебя сюда, чтобы твоя жизнь изменилась. – Рыба забилась, когда он стянул ее с железных зубцов копья и швырнул на лед.

– Но я должен знать, как сражаться.

– Ты знаешь. Я обучал тебя этому с тех пор, как ты научился стоять на ногах.

– Не так, как ты. И не так, как Ири. – Халвард снова вскинул гарпун, следя за движением под водой. Чем скорее они поймают четыре-пять рыбин, чтобы отнести домой, тем быстрее брат начнет тренировать его.

Он помнил, как Фиске и отец приводили в порядок доспехи и оружие, сидя у огня, готовясь отправиться в Аурвангер, где бились с врагами своего бога в сезон сражений. Он смотрел, как они уходили в лес, не зная, увидит ли их снова. И он отчаянно желал пойти с ними, но даже в то время, когда кланы еще не заключили перемирие, у Фиске были другие планы на брата. Он хотел, чтобы Халвард стал деревенским лекарем, как их мать, со временем приняв на себя ее обязанности. И не желал, чтобы брат участвовал в сражениях.

– Тебе представится шанс, – наконец сказал Фиске, когда Халвард вытащил из воды еще одну рыбину.

– Думаешь, воины Свелл нападут на нас?

Он слышал, как в Хайлли говорили о племени с запада. Некоторые считали, что следующей зимой они появятся у фьорда. Другие думали, что еще возможно сохранить мир. Но Фиске и другой брат, Ири, никогда не делились своими размышлениями о будущем.

Фиске положил новую рыбину на лед рядом с первой.

– Думаю, если это будут не воины Свелл, то кто-то другой. Мир не может длиться вечно.

Халвард снова занес гарпун.

– Тогда зачем мы рыбачим?

Едва заметная улыбка тронула уголки губ Фиске, но Халвард не заметил недовольства в его глазах, которое всегда появлялось, когда он дразнил брата.

– Потому что мне хочется верить, что я ошибаюсь.

Äåðåâíÿ Ëèåðà, çåìëè êëàíà Ñâåëë

Това смотрела, как над головой проплывало облако, его очертания расплывались у нее перед глазами из-за накативших слез. Джоррунд наклонился над ней и, скосив глаза, зашивал треснувшую кожу над опухшей губой.

Он отвел ее к лекарю, но та отказалась помогать Тове, боясь, что в наказание Эйдис нашлет мор на деревню.

Ее кровь блеснула на конце иглы, когда Джоррунд вытянул нить, закрепив ее на конце, и когда слеза, наконец, скатилась по щеке Товы, он дал ей еще кислого эля. Девочка сделала большой глоток, и жидкость обожгла ее горло, согрев теплом грудь. Но острая, жалящая боль в губе не шла ни в какое сравнение с синяками, темневшими у нее на спине.

Если козодой и пытался предупредить ее, она не прислушалась к нему. Она открыла глаза, лишь услышав топот башмаков по каменному полу, и, прежде чем успела сообразить, что делать, ее, истошно вопившую, уже тащили по лесу.

Уже не в первый раз люди из деревни пытались взять ее судьбу в свои руки. Все пять лет, минувшие с тех пор, как Джоррунд провел ее через ворота Лиеры, она слышала шепот за спиной. Чувствовала пристальные взгляды. Но до сих пор еще никто не пытался убить ее.

Она была живым проклятием. Изменой божеству клана Свелл. И хотя она жила под молчаливым покровительством Бекана и Джоррунда, разногласия между кланами на востоке поколебали веру людей в жреца и верховного предводителя. В глазах племени она была не просто одиннадцатилетней девочкой. Она была несчастьем. И очень многие желали ей смерти.

Разъяренные волны набрасывались на камни у нее за спиной, и она смотрела, как вода скользит по земле, лаская ее босые ступни. Развязав котомку, Джоррунд вытащил маленькую склянку. Смазав жгучим маслом ее губы и рану на лбу, он сказал:

– Не все способны разглядеть волю богов, Това.

Он уже говорил ей это раньше. Но этот раз наверняка должен был стать не последним, когда жители деревни придут в ее лачугу в лесу и попытаются лишить ее жизни. Законы, защищавшие народ Свелл друг от друга, не распространялись на нее. Убийство девчонки из племени Кирр останется безнаказанным.

До нее донесся звук чьих-то шагов по песку, и, обернувшись, она увидела среди деревьев мужчину. Потертая шкура закрывала его плечи, образуя подобие мантии, под которой виднелись старые кожаные доспехи воинов Свелл.

Това встала, заходя поглубже в воду. Она не помнила, чтобы когда-нибудь видела этого человека. Он возвышался над ней, закрывая своей большой тенью, приблизившись к ним.

– Това, это Гюнтер.

Она ждала, что мужчина заговорит, но человек лишь безмолвно смотрел на нее. Его лицо казалось непроницаемым, а глаза проницательными, как у Джоррунда.

– Расскажешь кому-нибудь и…

Но Джоррунд поднял руку, обрывая его на полуслове, и, подхватив полы своей мантии, направился в сторону деревьев. Това смотрела ему вслед, вытаращив глаза от изумления. Переводя взгляд с мужчины на Джоррунда, она постепенно начинала понимать, что он оставил их наедине.

Нащупав кинжал, торчавший за поясом, она выхватила его. Рукоятка стала скользкой в ее потной ладони, когда она попятилась назад, чувствуя, как сводит ноги от ледяной воды. Волны намочили подол ее шерстяного платья, а Гюнтер тем временем внимательно разглядывал ее маленькое тело.

– Это тебе не понадобится. С луком тебе будет сподручнее, – заявил он, снимая его со спины и расстегивая ремень колчана. Он упал на песок, когда мужчина сделал шаг ей навстречу.

– Если кто-то подойдет достаточно близко, чтобы ты могла достать его кинжалом, считай, ты уже мертва.

Това озадаченно смотрела на лук в его руках.

Гюнтер наклонился к ней и, схватив за запястье, дернул к себе, вытаскивая из воды. Он стискивал ее руку до тех пор, пока она не разжала пальцы, и кинжал упал в воду, уткнувшись во влажный песок.

– Начнем с лука, – повторил он, – а затем перейдем к кинжалу.

Вытащив стрелу из колчана, он протянул ее Тове. Оглядевшись, она взяла ее, проведя большим пальцем по краю черного в крапинку оперения стрелы.

– Почему ты помогаешь мне?

Ветер трепал его волосы, бросая их на лицо, когда он наклонился и взглянул на татуировки, покрывавшие ее руки. Он годился ей в отцы, но Това не заметила в его глазах ни тепла, ни нежности.

Отвернувшись, он пошел прочь от воды, ветер дул ему в лицо.

– Сначала – лук. Потом – кинжал.

Глава 6

МЫ СОБИРАЛИ ТРУПЫ.

Разрушенные остовы домов деревни Льйос торчали посреди обугленной земли, а землю, словно птицы, упавшие с неба, устилали трупы воинов Надир. Большинство из них не успели облачиться в доспехи или даже натянуть башмаки и были убиты, когда пытались скрыться в темноте. Они мирно спали, когда воины Свелл тихо вышли из леса и подожгли деревню. У них просто не осталось шанса на спасение.

Эта картина казалась до боли знакомой, хотя нечто подобное я видел десять лет назад, во время нашествия Херджа. Они пробрались в нашу деревню с восходом луны, когда мне было всего восемь лет. Тогда я впервые убил человека и впервые думал, что сам могу погибнуть. Тела людей, которых я знал всю жизнь, были разбросаны по деревне, алая кровь запятнала свежий белый снег, и это зрелище я так и не смог забыть. И никогда не забуду.

Отогнав воспоминание, я ухватил за руки молодого человека, примерно моего возраста, лежавшего у моих ног. Его широко открытые глаза в упор смотрели на меня, и я потащил его по тропинке и положил в погребальный костер, который мы сложили за воротами деревни. Аккуратно расправив обрывки его обгоревшей рубашки, я сложил его руки на груди.

Дым от погребального костра густым облаком взмыл в небо, и мы молча стояли вокруг, пока Эспен читал молитвы. Его глубокий голос уносился вдаль с порывами ветра, и воины в унисон вторили ему, не отрывая взглядов от высокого пламени.

– Передайте мою любовь моему отцу. Попросите его проследить за мной, – я прошептал последние слова, – скажите, что моя душа следует за вами.

Я подумал, что сказал бы отец, если бы увидел, что стало с нами, когда-то заклятыми врагами, теперь оплакивавшими своих воинов. Мама говорила, что он гордился бы нами, но я слишком плохо его помнил, чтобы верить в это. Он умер от лихорадки, когда мне было всего шесть лет, и когда я изо всех сил пытался воскресить в памяти его образ, видел лишь смутную тень.

Издалека послышался хруст шагов по каменистой тропе, и мы обернулись, увидев одного из наших воинов, появившегося из-за деревьев.

– Они здесь!

Эспен и Аги обменялись взглядами, а затем принялись раздавать приказы, и воины тут же выстроились в шеренги, выхватив оружие. Я вытащил топор из кожуха и схватил его в левую руку, а меч зажал в правой, ощущая их успокаивающую тяжесть.

– Они ждут на поляне впереди, – задыхаясь от быстрого бега, выкрикнул он.

Эспен похлопал его по спине, и воин занял свое место в конце шеренги.

Аги протянул руку, поправив ремешки кожаного жилета у меня под мышкой. Положив руки мне на плечи, он развернул меня, проверив вторую сторону.

– Держись сзади. Используй сначала меч, потом топор.

– Знаю, – медленно произнес я.

Ухватив меня за затылок мозолистой рукой, он заглянул мне в глаза и спросил:

– Готов?

Я смотрел на него, чувствуя, как ком подкатывает к горлу. Оставаясь в задних рядах, я не смогу поддержать его, если вдруг понадоблюсь. И он не сможет убежать. Если начнется сражение, он окажется самым уязвимым из нас.

– Готов.

Он глубоко вздохнул и улыбнулся.

– Молодец.

Аги занял свое место рядом с Эспеном, а я отправился в конец шеренги, когда он подал знак. Мы двинулись вперед плечом к плечу, тщательно отмеряя каждый шаг и стараясь не отставать друг от друга. Мы углубились в лесную чащу, и тишина окружила нас со всех сторон, прохладный воздух, словно вода, освежал мою разгоряченную кожу.

Взглянув направо, я почти ожидал увидеть братьев. Темные волосы Фиске, стянутые в тугой узел, и светлую бороду Ири, заплетенную в косы, ниспадавшие ему на грудь. Майра была права. Они наверняка пришли в ярость, узнав, что я отправляюсь в Льйос без них. Как и жена Фиске, Элин. И теперь слова Майры эхом прозвучали у меня в голове, заставляя задуматься, что, возможно, мы действительно ошиблись. Возможно, глупо было соглашаться на встречу с воинами Свелл. Возможно, это был отчаянный шаг слабых духом людей.

Впереди показалась заросшая золотистой травой поляна, сверкавшая в лучах яркого солнца. И лишь подойдя поближе, я, наконец, увидел их.

Две шеренги, состоявшие из двадцати пяти воинов Свелл, затаились на другой стороне, их кожаные жилеты, замаскированные ветвями вяза, делали их почти невидимыми на фоне деревьев. Вскинув руку, из-под покрова деревьев выступил мужчина с длинными, заплетенными в косы, соломенно-желтыми волосами. Эспен поднял руку в ответ, и мы двинулись на середину поляны. Ветер колыхал траву, и по ней пробегала легкая рябь, словно по водам фьорда, когда мы рыбачили на мелководье с гарпунами.

Эспен и Аги вышли вперед, отделившись от шеренги воинов, и светловолосый мужчина на другой стороне поляны сделал то же самое. Судя по его доспехам и медальонам на шее, это и был сам Бекан, верховный предводитель клана Свелл. Рядом с ним шел чернобородый воин, они приближались сквозь высокую траву, и мое сердце ускорило темп, бешено колотясь в горле.

Аги сжал пальцы, сдерживая желание вскинуть меч, и я просчитывал количество шагов, которые отделяли меня от него, на случай, если ему понадобится помощь. От стекавшего со лба пота щипало глаза.

– Эспен, – произнес Бекан, остановившись перед ними.

В это мгновение мое внимание привлекла фигура воина с черными, как крыло ворона, волосами, стоявшего в отдалении за двумя шеренгами их воинов. Рядом с их жрецом, не сводя с меня глаз, застыла девушка в накидке. Знакомые мне темные татуировки племени Кирр виднелись из-под ворота ее рубашки, и я заметил часть развернутого птичьего крыла у нее на шее.

Единственным знакомым мне человеком из племени Кирр был Кжелд, парень из отряда Асмунда, но я хорошо помнил истории о них, которые у нас частенько рассказывали вокруг ночных костров. Это было племя со своими мистическими ритуалами, татуировки хранили секретные знания их предков. Они жили в тумане на мысах, границы их земель охраняли каменные статуи их богини, Надр, и выбеленные солнцем черепа и клыки вепрей.

Но что эта девчонка из племени Кирр делала среди воинов Свелл?

Она склонила голову набок и, прищурившись, разглядывала меня. Внезапно я ощутил, как что-то обожгло мою кожу, словно пламя погребального костра. Переминаясь с ноги на ногу, я наблюдал за ней, а она вскинула бровь и поднесла ладонь к уху.

– Три дня назад отряд моих людей напал на Льйос. Это произошло без моего ведома, вопреки моим приказам.

Я перевел взгляд на мужчину в центре поляны.

Эспен застыл на месте, не мигая глядя на Бекана.

– Погибло более сорока воинов Надир.

Над поляной повисла тишина, и, внимательно наблюдая за воинами, я ощутил, как мое сердце снова забилось сильнее.

– Это мой брат Вигдис, предводитель деревни Холкн. – Бекан взглянул на темноволосого воина, застывшего у него за спиной, словно каменная статуя. – Надеюсь, вы примете это подношение в знак примирения.

Вигдис убрал руку за спину и стиснул рукоятку меча. А затем медленно вытащил его, и солнечные лучи сверкнули на крупных янтарях, закованных в сталь. Он медленно вытянул меч перед собой.

Это был ценный дар. Возможно, самое потрясающее оружие из всего, что я видел, со сверкающим стальным клинком и украшенной драгоценными камнями рукояткой. Но это подношение не могло исправить то, что произошло. Не было на свете таких драгоценных камней, которыми можно было бы загладить гибель сорока человек. Это был всего лишь символ. И лишь уважаемый и честный человек мог предлагать такой дар. Лишь в этом случае подношение обретало силу.

– Никто из нас не желает войны, – Бекан выпрямился, ожидая ответа Эспена, – прими этот дар, и мы все вернемся домой без новых потерь.

Я снова взглянул на девушку. Она стояла неподвижно, глядя на мужчин в центре поляны, как вдруг в небе послышался пронзительный птичий крик, и она резко подняла глаза, взглянув туда, где кружил козодой. Раскинув крылья, он повернул против ветра, и, когда я снова перевел взгляд на девушку, ее глаза сделались огромными. Она, покачнувшись, шагнула вперед, пытаясь что-то сказать, но жрец ухватил ее за руку, удерживая на месте.

Я оглядел поляну, чтобы понять, что так потрясло ее, но увидел лишь воинов, стоявших плечом к плечу. А она не сводила глаз с Бекана.

Козодой прокричал во второй раз, и Вигдис обернулся к верховному предводителю клана Свелл, нарушая молчание.

– Я люблю тебя, брат. И однажды ты поймешь, почему я это сделал. – И внезапно он взмахнул мечом и, сделав резкий бросок вперед, воткнул его в живот Эспену.

Острое лезвие пронзило его насквозь, окровавленный клинок показался из его спины.

У меня перехватило дыхание, когда Эспен рухнул на колени, и ветер вдруг стих, и все звуки замерли вокруг. Не успев осознать, что я делаю, я вскинул меч, и в следующее мгновение поляна огласилась громкими криками. Но Бекан не двинулся с места, вытянув вперед руки, он недоуменно переводил взгляд с брата на Эспена.

Воины Свелл сорвались с места, атакуя нас, и каждый клинок вырвался из ножен, шарканье стали о кожу наполнило поляну. Аги отдал приказ к наступлению, и, лишь на мгновение встретившись взглядом со мной, прихрамывая, бросился к Вигдису, который стоял над истекающим кровью Эспеном.

Я ринулся следом за ним, мои башмаки с силой колотили по земле, а между деревьев тем временем разразился хаос. Тела сталкивались друг с другом, два отряда сошлись в бою, а я не сводил глаз с Аги и, заметив воина Свелл, мчавшегося к нему, вскинул меч. Обогнав вражеского воина, я взмахнул мечом, и, описав дугу, острый клинок пронзил его живот. Он упал на траву, и я выставил клинок перед собой, глядя, как густая кровь сочится на золотистую траву.

У меня за спиной Аги метнул топор, угодивший в грудь женщине Свелл, сбивая ее с ног. Он заковылял к ней, а гневный рев сражения бушевал вокруг нас, но его целью по-прежнему был Вигдис, который перерезал горло одному из воинов Надир, упавшему на колени.

Аги откинул руку назад, его клинок вонзился в руку воина, подскочившего к нему сзади, а затем вскинул меч над головой и ударил противника в грудь. Я перепрыгнул через поверженное тело, стараясь не отставать от Аги.

Бекан выдернул свой меч из тела воина Надир, и, замедлив шаг, я выхватил из-за пояса кинжал и прицелился. Откинув назад руку, я ощутил рукоятку клинка в пальцах, а затем изо всех сил метнул его вперед. Кинжал взвился в воздух. Бекан пошатнулся, когда клинок пронзил его плечо, и упал на одно колено, но в следующее мгновение он снова вскочил и бросился к нам. Он занес над головой меч, собираясь обрушить его на меня, но Аги ударил его сбоку, выбив меч у него из рук. Он вскинул топор, но в следующее мгновение Бекан вырвал мой кинжал из плеча и, обхватив рукоятку обеими руками, метнул вперед.

Аги согнулся, а затем повалился на землю, и лишь тогда я понял, что произошло. Рукоятка моего кинжала торчала у него между ребер. У меня перехватило дыхание, когда алая кровь потекла по его губам, и я отчаянно закричал, но не услышал собственного крика. Я только чувствовал, как этот страшный вопль опалил мое горло, и в моей груди начался пожар, когда я бросился к Аги.

Я упал на траву, подхватив его на руки, прежде чем он рухнул лицом вниз. Его яркие голубые глаза пристально смотрели на меня, а губы шевелились, но я не мог разобрать слов.

– Аги! – его имя странно прозвучало, произнесенное моим срывающимся голосом. Я пытался удержать его, но он оказался слишком тяжелым.

Мужчина осел на землю, кровь текла у него изо рта, и его руки вцепились в мою рубашку. Он притянул меня к себе, но не мог говорить. Свет в его глазах угасал.

– Не смей, – прошептал я. Но его невидящие глаза уже смотрели в небо над нами.

Он ушел.

Я пытался осознать это, неистово борясь с разбушевавшимся потоком перепутанных мыслей, но я просто не мог думать. Я не мог заставить себя встать, мои руки с такой силой стиснули его жилет, что, казалось, кости моих пальцев вот-вот треснут. И лишь когда впереди сверкнула сталь клинка, я неожиданно пришел в себя.

Подняв голову и пытаясь сфокусировать взгляд, затуманенный горючими слезами, я увидел бегущего впереди Бекана, рубившего воинов Надир одной рукой, из второй его руки сочилась кровь. Я встал и, выдернув кинжал из груди Аги, тяжелыми шагами направился к деревьям, торопясь навстречу Бекану. Он не видел меня, пока я не подошел совсем близко. Он метнул в меня топор, но я присел, и топор пролетел у меня над головой. Затем я рванулся вперед, крепко сжимая в ладони кинжал, скользкий от крови Аги.

Я взревел, грозный боевой клич вырвался из моей груди, когда я налетел на него, ударив сбоку. Лезвие клинка распороло его вторую руку, и он упал назад, под деревья. Еще один вопль вырвался из моей груди, когда я ринулся следом за ним, сжимая рукоятку обеими руками, и занес кинжал над головой. А затем с пронзительным криком обрушил его вниз, вложив в этот удар всю свою силу, вонзая клинок в сердце Бекана.

Его голова откинулась назад, он вскрикнул, закашлялся, и кровь хлынула у него изо рта, а я вдруг почувствовал невероятную тяжесть, словно земля изо всех сил притягивала меня к себе. За спиной у меня раздался свист. Я обернулся, окинув взглядом поляну, где воины Свелл добивали оставшихся воинов Надир. А в центре на залитой кровью траве лежал Эспен.

Я развернулся, и мир бешено завертелся вокруг меня. Эспен погиб. Аги… У меня снова перехватило дыхание при воспоминании о том, как вытянулось его лицо, когда он умер у меня на руках. Дыхание с хрипом вырывалось из моих легких, когда все больше воинов Свелл выходили из-за деревьев на другой стороне поляны, и постепенно я начинал понимать, что произошло.

Брат верховного предводителя клана Свелл пришел в Льйос, вынашивая свой тайный план. Мы не должны были покинуть эту поляну живыми.

Я ощутил резь в боку и покачнулся, морщась, отчаянно желая ощутить под ногами твердую землю, мир покачнулся. Прижав ладонь к боку, я ощутил тепло крови, просачивавшейся сквозь прореху в жилете. Я не мог вспомнить, когда получил это ранение. Моя ладонь скользила по влажной коже, и я старался зажать рану, чтобы ослабить кровотечение. Но внезапно до меня донесся гортанный вопль, и, обведя глазами поляну, я заметил Вигдиса, который безумными глазами смотрел на меня, стоявшего над телом его брата.

Глава 7

УТРЕННИЙ ИНЕЙ ПОКРЫВАЛ ЗЕМЛЮ, когда мы двигались между деревьями. Он сверкал в ярких солнечных лучах, и все вокруг казалось хрустальным. Дни были теплыми и влажными после весенних штормов, налетавших с моря, но этой ночью ледяной холод сковал округу.

И это стало предупреждением, как и крик козодоя.

Воины Свелл принялись молча проверять доспехи и оружие, когда мы выстроились перед поляной. Бекан застыл у кромки залитой солнцем травы, а я внимательно разглядывала безмятежное лицо Вигдиса, занявшего место рядом с братом.

Они с Джоррундом о чем-то шептались все утро, их дыхание легкими облачками вырывалось вперед, когда они ехали прямо передо мной. Я исподтишка наблюдала за Джоррундом, и мурашки пробегали у меня по спине. Под напускным спокойствием на его лице читалось что-то еще. Какая-то едва заметная тревога таилась в глубине его глаз.

Гюнтер занял свое место впереди, впервые оставив меня с того момента, как Вигдис приказал ему следить за мной. Пока мы ехали по ночному лесу, он время от времени поглядывал на меня, держась в стороне. Но, хотя Вигдис считал, что его присутствие заставит меня чувствовать угрозу, зная, что Гюнтер находится поблизости, я ощущала себя немного спокойнее. И теперь, когда мы остановились на поляне и Джоррунда начало покидать напускное спокойствие, я инстинктивно шагнула в сторону Гюнтера.

– Не отходи от меня, – тихо произнес Джоррунд мне на ухо.

Воины Свелл застыли словно истуканы, не сводя глаз с деревьев на другой стороне поляны. Джоррунд наблюдал за братьями, скрестив руки на груди и возбужденно постукивая пальцами по локтям. Он был встревожен. Даже напуган. Тяжесть, навалившаяся на него после расклада рун, давила на его дряхлое тело и в этот момент стала невыносимой.

Воины переминались с ноги на ногу, и я подняла глаза как раз в тот момент, когда за деревьями на другом конце поляны показались тени. Бекан поднял руку, пробормотав что-то Вигдису, и тот стиснул зубы, глядя, как воины Надир движутся среди деревьев, приближаясь к покрытой сухой прошлогодней травой поляне.

Бекан потянулся к пряжке у себя на груди и расстегнул ее, скидывая висевшие через плечо ножны, и протянул меч Вигдису, но брат не шевельнулся, продолжая смотреть на него.

– Ты заварил эту кашу. И тебе ее и расхлебывать. – Бекан посмотрел ему в глаза, его лицо испещряли красные полосы от крови ворона, которого он принес в жертву Эйдис на рассвете.

Оскорбленный Вигдис заскрипел зубами. Этот приказ Бекана переходил уже все границы. Он объявил его во всеуслышание, и теперь Вигдису нелегко будет вернуть свое доброе имя. Верховный предводитель поступил опрометчиво, разжигая гнев брата в тот момент, когда тот был нужен ему, как никогда.

Немного помедлив, Вигдис взял ножны и закинул их за спину. Сив не сводила с него глаз, оскалив зубы, но Вигдис избегал ее взгляда. Он не отрываясь смотрел в просвет между деревьями, и меня вдруг охватило странное чувство. Между ними было слишком много недоговоренности – между Беканом, Джоррундом, Вигдисом и Сив. Они были подобны пару, запертому в котле, крышка которого ходила ходуном.