В школу идти мне на будущий год. Мама сидит со мной дома и учит математике на пальцах, а Оля чтению на кубиках. Они красивые, металлические с выбитыми блестящими картинками на боках. Но пока у меня не очень получается читать и считать, и мне жалко смотреть, как мама и сестра стараются, а я ничего не понимаю. Папа работает. А Игоря мы проводили в армию, и без него немного скучно. Почему я учусь дома и не хожу в садик, как остальные дети? Папа говорит, что я недетсадовская. Я с ним полностью согласна, ведь в садик я ходила ровно неделю, и эта неделя мне запомнилась на всю жизнь.
Три года назад стоял тёплый и сухой сентябрь. Мы с мамой отправились на экскурсию в детские сады, которые находились рядом с домом. Мне совсем не было любопытно, но с мамой я была готова обойти весь свет. С ней всегда было хорошо и уютно. Её тёплую ладонь я готова держать вечно. Дул тёплый ветер. Мы шли через сквер, который расположился справа от нашего дома. Сухие листья срывались с деревьев. Мне нравилось наблюдать, как они кружатся в воздухе.
Мы обошли три одинаковых детских сада с одинаковыми детьми, шкафчиками, игрушками. Девочки с бантиками и косичками приносили мне подержать кукол с длинными ресницами, мальчики в шортиках недоверчиво протягивали машинки – покрутить колёсики. Тёти в белых халатах широко улыбались, и все как одна повторяли: «Приходи к нам, у нас хорошие детки».
И каждый раз за порогом мама интересовалась: «Ну как? Тебе понравился этот садик? Давай сюда ходить?» А я пожимала плечами и отвечала своё любимое «Не знаю». Мне ровным счётом было всё равно, ведь я была абсолютно уверена, что родители меня никуда и никому не отдадут.
Но я ошибалась. Как-то вечером мама погладила синее платье и сказала, что завтра пойдём в садик. Я никогда не спорила с родителями и кивнула в ответ. «Мы там уже были на днях, —подумала я. – Ну ладно, если нужно, сходим ещё раз». Наутро меня разбудил папа: «Танюша, солнышко, вставай». Я проснулась легко, оделась в приготовленное с вечера платьишко. К моему удивлению, в сад мы отправились с папой. Недолго думая, я решила, что мама рассказала папе про хороших детей, которые красиво играют в садике, и добрых тёть в чистеньких халатиках, и он тоже захотел посмотреть. Мы дошли быстро. Папа меня поцеловал в щёку и посадил на скамеечку, малюсенькую и низенькую, очень гладкую. Папуля помог мне переобуться в белые сандалики. Затем ещё раз меня поцеловал, теперь в другую щёку, и, плохо скрывая волнение, пообещал, что вечером за мной вернётся и мы пойдём домой. А я пока поиграю с ребятами. В карманчик он положил мне белый носовой платочек, который стал моим лучшим другом в течение этой бесконечной недели. Папа помахал рукой, неуверенно улыбнулся и ушёл.
День прошёл как во сне. Я привыкла слушаться взрослых, поэтому везде следовала за воспитательницей, которая крепко брала меня за руку и отводила в столовую, на прогулку, в спальню и в туалет. Но везде я глазами искала розовую скамеечку, с которой папа обещал меня забрать. Ничего интересного не происходило. За завтраком, обедом и полдником меня сажали с болтливой блондинкой в красном сарафане. Она крепко прижимала к себе бледного мишку с большим носом, успевала есть, кормить плюшевого друга и ещё что-то мне рассказывать. Я её совсем не слушала, у меня была забота: не пропустить папу. Днём нас повели гулять. На улице стояла серая скамейка, и я сразу примостилась на её край. Перекладины у скамейки были неприятные на ощупь – шершавые и облезлые. Было очень тепло, ласковое солнце гладило меня по голове, словно успокаивало и жалело, золотило растрёпанные косички девчонок и мокрые от бега волосы мальчишек. У них была своя забава. Сетчатый забор-рабица покосился, и ребятам было очень удобно бежать с одного конца двора, с грохотом врезаться в сетку – забор пружинил, гурьба, как на батуте, отталкивалась от металлических ячеек и бежала в противоположную сторону. При этом мальчишки и девчонки успевали играть в догонялки и ловко осаливали друг дружку. Самой шумной была Таня Бусуйок – бойкая девочка с кудрявыми волосами в таком же, как у меня, синем платье. Таких смелых девчонок я боялась и не дружила с ними, но очень уважала, потому что считала, что мне никогда такой не стать.